Осенний дождь

      Давненько уже Арсений не заходил в это место. Обычно оно навевает какие-то воспоминания о школе, заставляет задуматься о поступках в прошлом и действиях, что совершит в будущем, помогает абстрагироваться от навязчивых мыслей, полностью растворяясь в чтении.       Арсений показывает пропуск и под утвердительный кивок администратора за стойкой проходит в читальный зал. С виду, всё как обычно и стоит на своих местах. К удивлению мужчины, разве что, оборудованные подоконники для чтения под естественным освещением были свободны сегодня. Но скорее всего на посещаемость читательского клуба "Горе от ума" так повлияли выходные дни: сомнительно, что вместо прогулки по красочным осенним паркам молодёжь предпочтёт забиться в помещение и уткнуться в тексты книжек. Пока погода благоволила, надо было пользоваться моментом.       Мужчина прошёл мимо огромных стеллажей, забитых до отвала самыми разными романами, повестями и рассказами. Вот и всеми известные Толстовские трёхтомники, а напротив — поражающие своим золотым обрамлением книги Булгакова. Глаза разбегались от такой пестроты и зрелищности увиденного. Вроде бы ничем не отличается это место от той же библиотеки, но здесь царила какая-то своя располагающая атмосфера. К размышлениям или чтению — к чему больше, Арсений не был уверен в своём ответе.       Рука машинально проскользила по корешкам книг, когда Попов проходился между высоких рядов. Взгляд зацепился за полупустую полку, разобранную, вероятно, какими-нибудь фанатами творчества... Достоевского?       Арсений усмехнулся такой забавной для себя вещи. Очень редко в своей жизни он видел поклонников такого интересного и довольно сложного для новичков-литераторов слога.       Мужчина подошёл к месту, где книг практически не было и потянулся к крайней. Мелькнувшая перед ним рука быстро ухватила находку Попова и исчезла из поля зрения. Арсений ошеломлённо повернулся в сторону, с которой кто-то успел его опередить и нашёл там парня, в резвом развороте уходящего к залу для чтения. Сказать, что Арсений был в шоке от произошедшего, это ничего не сказать.       Попов взял рядом стоящую книгу "Преступление и наказание" и пошёл следом за парнем. Тот уже нашёл себе укромный уголок для чтения, снял с головы большие наушники и положил из рядом с собой на подоконник. Какое-то внутреннее чувство завладело телом и разумом Арсения, что тот решил нарушить личное пространство молодого чтеца. Да, ещё было множество свободных подоконников, где можно было усесться за размеренное чтение и погрузиться в произведение в который раз... Но какое-то чувство обиды на такую мелочь шептало прямо в разум: месть должна быть сладкой.       Курчавый парень сидел под лучами дневного солнца и упоенно читал книгу. Арсений отметил для себя, что читал он не просто "для галочки", а прямо-таки вдумчиво. Вероятно, в его воображении сейчас рисовался образ Раскольникова и его сестры, а также происходящие вокруг них обоих события, уже миллионы раз перечитанные таким же количеством людей. Попов вышел из транса, под действием которого откровенно пялился на молодого человека, и приземлился аккурат напротив него, на одну из мягких подушек.       Парень, кажется, не заметил или сделал вид, что не заметил мужчину напротив. Но заметно напрягся. Это довольно порадовало Арсения, потешило его подкошенное самолюбие, и Попов, закинув ноги на подоконник, откинулся на мягкий уголок и раскрыл книгу.       Сквозь приопущенную книгу Арсений стал замечать боковым зрением довольно странные по его меркам взгляды со стороны незнакомого парня. Изучающие. Очень изучающие. Попову в принципе было всегда неловко оказываться в центре внимания, а тут его буквально испепеляли взглядом, совершенно позабыв о книжке.       — Что? — раздражённо бросил Арсений, поелозив на месте и на пару сантиметров отдаляясь от своего соседа по подоконнику.       Тот мгновенно отвёл взгляд в сторону, пробурчал что-то в роде "ничего", и стал рассматривать улицу. Попов цокнул, хмурясь, и как-то случайно обратил взгляд на происходящее за окном. Солнечная погода, совсем недавно радуя воронежцев, сейчас сменилась на противоположную. Тяжёлые тучи ходили по небу, откровенно намекая на начало дождя или, того хуже, грозы.       Арсений задумался о чём-то своём и только спустя пару минут вновь заметил, как его гипнотизируют взглядом. Это уже практически выводило из себя мужчину, не привыкшему к такому вниманию. Тем более, от парня.       — Странная у вас тут погода, — вдруг заговорил парень с зелёными глазами, аккуратно закрывая книгу. Он вытянул, как оказалось, свои достаточно длинные тонкие ноги и невзначай коснулся руки Попова. Сладко потянувшись, он уложил книгу на бёдра. — У нас в Питере по-другому.       — Ну, — заговорил Арсений, поднимая бровь в вопросительном жесте, провожая взглядом ступни незнакомого ему человека, забившиеся ему в уголок тёплого пальто. Внутри что-то закипало, но, тем не менее, мужчина ещё не сорвался на этого юношу, явно переходящего личные границы. — Воронеж обычно радует погодой. Я слышал, в Питере куда хуже.       Парень усмехнулся и Арсений заметил скачущие в его глазах искорки озорства. Видимо, от удовлетворённого желания разговориться, он пошевелил пальцами ног и ненароком заставил засмеяться попова от щекочущих движений.       — Извини... те, — хихикнул парень, совершенно неискренне извиняясь. — Это стереотипы. В Питере не бывает биполярного настроения у погоды, просто стабильно всё плохо. К слову говоря, почему бы нам не представиться?       Юноша одним рывком согнулся в корпусе и протянул свою ладонь по направлению к Арсению. Последний же отметил для себя гибкость полузнакомого человека, ведь тот, как казалось, мог согнуться пополам, не прилагая никаких усилий. Мужчина приподнялся с локтей и тоже протянул руку, как будто кипящего до этого момента раздражения в нём и не осталось. Только чистое любопытство.       — Антон, — сказал его собеседник, довольно осторожно сжимая руку нового знакомого.       — Арсений, — усмехнулся Попов, сжимая руку крепче и задерживая рукопожатие на лишние доли секунд. — И без "те". Я не настолько стар.