По следу волка

В пути они были с самого утра и сейчас шли шагом, давая небольшую передышку лошадям. Геральт, уже привычно задумчивый, ехал чуть позади Лютика и Ламберта, которые обсуждали злачные места Вызимы. Эскель припустил лошадь чуть вперёд, чтобы разведать, нет ли где поблизости родника. — Эй, Эскель, — Лютик нагнал того и поравнял лошадь с ним. — Мне нужно было делать ставку на то, что Геральт не безнадёжен. Я бы выиграл. — Он всё-таки признался сам и без подсказок? — Эскель изогнул бровь. — Ну-у, немного подтолкнуть, конечно, пришлось. Хотя мне кажется, он не очень воспринял мои намёки, — улыбнулся Лютик. Эскель усмехнулся. Ещё бы. — В таком случае, могу тебя поздравить. — Не торопись. Я сказал, что мне нужно обдумать всё это, — сделал невинное лицо бард. Эскель тяжело вздохнул. — Мстишь ему за долгое ожидание? — Слишком громкое слово. Никому я не мщу, — поморщился Лютик. — Если только самую малость. — Смотри, не заиграйся, — цокнул Эскель. — Это же Геральт. Он успеет себе надумать всякого и ещё передумает. — Я и не думал тянуть. Вечером поговорю с ним, — пожал плечами бард. Эскель помотал головой. Как у этих двоих всё сложно. Нет, чтобы сразу решить все вопросы, а не ходить вокруг да около. Это относилось и к Геральту, и к Лютику одновременно. Эскель с начала их совместного пути наблюдал за всеми неудачными и несмелыми попытками первого поговорить с бардом о том, что его тревожит, а теперь второй решил поиграть и изобразить, что для него это всё неожиданно и ему нужно время. — Будьте проще, честное слово. До крепости у вас не так много времени. Решите все свои проблемы до того, как мы туда прибудем. Там на это может не быть времени. Лютик задумался. Всё же Эскель был прав. — Я услышал тебя и принял твой совет к сведенью. — Вот и славно, — улыбнулся ведьмак. *** Лютик и сам не планировал тянуть слишком долго и, послушав совета Эскеля, решил разобраться во всем сегодня же. И для этого как раз было самое подходящее время, потому что он вместе с Геральтом как раз расседлывал лошадей. Убедившись, что Эскель с Ламбертом ушли собирать хворост и возвращаться в ближайшее время не собираются, Лютик подошёл ближе к Геральту. — Геральт? — М? — ведьмак повернулся к барду лицом и тот, не теряя ни секунды, поцеловал его. Поцелуй вышел простым, немного робким. Мягкие губы барда столкнулись с сухими губами ведьмака. Когда Лютик разорвал короткий поцелуй, Геральт непонимающе смотрел на него. А бард, в свою очередь, очень довольно улыбался. — Это мой ответ. Давай попробуем. Теперь уже Геральт шагнул почти вплотную и, осторожно приобняв Лютика, поцеловал его вновь. Теперь оба целовались более уверенно. — Геральт, я знаю, ты не мастер говорить, — когда они наконец оторвались друг от друга, начал Лютик, — но я бы хотел сказать. Ты спрашивал у меня, почему я тебе помогаю. Мне было интересно понять, какой ты на самом деле. Я уже говорил тебе, что ты не просто хмурый ведьмак, ты гораздо сложнее, и всё это время ты раскрывался для меня с новых сторон каждый раз. Чем и продолжаешь меня цеплять. Позволь мне узнать тебя с такой стороны тоже. Доверься и откройся мне. Я знаю, что прошу о многом и для тебя это не так просто, но давай попробуем. И ещё, давай попробуем общаться словами. Я знаю, что ты понимаешь, что я имею в виду. Геральт немного нахмурился, слушая всё это, но под конец улыбнулся. — Хорошо. Я буду стараться. — Большего и не надо. Я помогу, — ответил Лютик. Это, определённо, было небольшой победой. — Что скажем остальным? — Геральт кивнул в сторону леса, куда ушли Эскель и Ламберт. Лютик пожал плечами. — Они твои собратья, решать тебе. Хотя Эскель обо всём и так догадывается. Геральт неопределённо хмыкнул. Вот, значит, как. — И всё же я бы предпочёл пока не слишком демонстрировать всё это. Я не привык… — Геральт не успел договорить, как его перебил Лютик: — ...показывать чувства? — бард усмехнулся. — Я заметил. Что ж, хорошо. Но рано или поздно тебе придётся сказать им об этом прямо. Либо они догадаются обо всём сами. На меня не надейся. Помнишь? Мы учимся общаться словами. — Хорошо, — усмехнулся Геральт. — Я обязательно поработаю над этим после того, как мы найдём Весемира. — Я запомню это, — в шутку пригрозил бард. — Надо закончить тут, если ты не хочешь, чтобы остальные что-то заподозрили. Они ведь скоро вернутся. Геральт сосредоточенно прислушался. — Не слишком скоро. У нас точно есть время. Ведьмак увлёк Лютика в очередной поцелуй и тот мог сказать, что ему совершенно точно нравилась эта новая сторона Геральта. *** Дни в пути тянулись медленно. Пускать лошадей вскачь по горным дорогам мало где удавалось, и путники в основном ехали шагом, иногда переходя на рысь. Лютика, впрочем, это очень устраивало. Он любовался видами и расспрашивал Геральта, который теперь всегда старался ехать рядом с ним, о том, что и где здесь находится, об истории этих мест, что за прекрасные горные цветы тут растут и о многих разных деталях. Эскель неопределённо хмыкал, наблюдая за тем, как эти двое стараются провести побольше времени вместе, не особо привлекая их с Ламбертом внимание. Он также неопределённо хмыкал на то, как Геральт с Лютиком сами вызываются каждый вечер собрать хворост и, принеся первую охапку валежника, уходят за второй, пропадая в лесу однозначно дольше, чем этого требует сбор сухих веток. В очередной такой вечер, принеся немного хвороста, чтобы хватило для разведения огня и Эскель с Ламбертом не ждали их не пойми сколько, Лютик с Геральт вновь ушли в лес. Отойдя от лагеря достаточно, чтобы их никто не потревожил, Геральт притянул Лютика к себе и страстно поцеловал его. Лютик ответил взаимностью. — Я ждал этого весь день, — на короткий миг оторвавшись от губ ведьмака, сказал бард и тут же продолжил поцелуй. Лютик не соврал. С тех пор, как они оба признались в своих чувствах, он с нетерпением ждал вечера, чтобы вот так, пусть и ненадолго, остаться с Геральтом один на один. Лютик провёл рукой по сильной спине Геральта и спустился короткими поцелуями к его шее. Геральт в ответ сильнее прижал барда к себе. В голове всё плыло. Кажется, Эскель был прав, и он совсем забыл, каково это — испытывать чувства, когда от них кружит голову. Хотя, конечно, сказывалось и долгое воздержание. Организм реагировал на умелые ласки Лютика весьма однозначно, но Геральт пытался не торопить события, хотя сбитое дыхание Лютика и его учащенный пульс были тоже весьма красноречивой реакцией. Теперь Геральт выцеловывал шею Лютика, доходя дорожкой поцелуев до оголённых в вороте рубахи ключиц и медленно возвращался обратно к чуть припухшим губам барда. Лютик же, теряя остатки самообладания, забрался руками под рубаху Геральта и оглаживал его тело. Контраст разгоряченной кожи с холодными, чуть дрожащими пальцами Лютика заводил Геральта ещё больше. Но… Разорвав долгий и медленный поцелуй, Геральт нехотя произнёс: — Нам надо возвращаться. Мы и так задержались дольше, чем надо. Лютик уронил голову на плечо Геральта со стоном, полным страдания. — Лютик… — Да-да, знаю, — он глубоко вздохнул, собирая спутанные мысли в кучу. — Действительно, пора возвращаться. Лютик отступил на шаг, тут же почувствовав, как тело, которым он только что прижимался к Геральту холодил вечерний ветер. Теперь Геральт мог рассмотреть Лютика в полный рост. Волосы на голове немного растрепались, когда ведьмак запускал в них руки в очередном поцелуе, щёки барда розовели, а рубашка почти оголяло одно плечо. Такой бард притягивал к себе и его никуда не хотелось отпускать, но… — Вечереет, нужно собрать хворост, — уже придя в себя, сказал Лютик, возвращая себе самообладание и вместе с тем приводя свой вид в порядок. — Хм. В этом “хм” Лютик распознал разочарование и был полностью согласен. К стоянке они вернулись спустя минут десять, неся охапку веток, которой должно было хватить до утра. Их состояние могли выдать только всё ещё алые щёки барда. *** К радости путешественников, день выдался хороший. Солнце не слишком пекло, красиво проглядывало сквозь деревья и освещало вершины гор. — До Каэр Морхена не более полудня пути. За тем перевалом уже будет долина. Как думаешь, не пора ли звать Йеннифэр? — спросил Эскель Геральта. — Пора. Надо остановиться. Вряд ли она появится немедленно, — отозвался Геральт. — Ждать слишком долго мы тоже не можем. — Предлагаю остаться здесь на ночь и хорошо отдохнуть. Неизвестно, что ждёт нас в крепости. Если к утру Йен не появится, то продолжим путь без неё. — Хорошо. Пусть будет так. Поехали, там недалеко есть хорошее место для стоянки. Эскель чуть свернул с дороги, ведя всех за собой через лес. Через пару минут они вышли к пологому берегу Гвенллех, где течение было не таким сильным. Место для стоянки действительно было хорошим. — Здесь очень красиво, — заворожённо оглядывался Лютик. Геральт задумчиво хмыкнул. Пока остальные разбивали временный лагерь, Геральт, не теряя времени, активировал амулет, который дала ему Йеннифэр, и присоединился к остальным. Теперь им оставалось только ждать. *** — Лютик, — Геральт позвал барда. Солнце ещё не село, но уже клонилось к горизонту, и каждый занимался своим делом. Эскель пытался поймать рыбу, хотя их запасов как раз хватало до крепости, Ламберт точил мечи, а Лютик наигрывал разные мелодии на лютне. — М? — отозвался бард, не прекращая игры. — Пойдём, я покажу тебе кое-что. — Хорошо, — Лютик пожал плечами, убрал лютню в чехол и пошёл следом за Геральтом. — Вы куда? — заметив, что они уходят от лагеря, спросил Ламберт. — Мы скоро вернёмся, — вместо ответа сказал Геральт. Геральт немного углубился в лес, а затем свернул левее. Дорога пошла в подъём на неприглядный пригорок и, пройдя по ней ещё минут пять, Геральт и Лютик вышли на небольшую открытую возвышенность. С неё открывался вид красивее, чем с берега: лучи закатного солнца постепенно окрашивали вершины гор в розовые и оранжевые тона, и было видно изгиб Гвенллех с сильным течением, где поток воды бурлил белыми всплесками. — Геральт… —Лютик завороженно смотрел на открывшийся вид. — Здесь очень красиво. Геральт улыбнулся. Он знал, что Лютику понравится. Ведьмак встал рядом и приобнял барда, давая тому время насладиться красотой природы. Лютик восторженно осматривался, стараясь запомнить каждую деталь. Он обязательно напишет балладу о суровой крепости ведьмаков в чудесной горной долине. Когда первый восторг, захватывающий дух, прошёл, Лютик повернулся к Геральту, обнял того за шею и поцеловал. В поцелуй он постарался вложить все те эмоции, что его переполняли. Геральт отвечал ему, прижимая к себе сильнее. Так они стояли, пока по вершинам гор плавно скользили лучи заходящего солнца. В этот раз дыхание барда сбилось быстрее прежнего, и когда они надолго разорвали поцелуй, чтобы почти тут же его продолжить, ведьмак заметил, что зрачки барда были сильно расширены. У Геральта самого всё плыло перед глазами, хотя ведьмачья выдержка помогала справиться и с этим. Но вот Лютик ведьмаком не был. — Геральт, — Лютик говорил прерывисто, — я не могу больше. Я хочу тебя. Здесь и сейчас. — Но… — попытался возразить Геральт. Он разделял желание барда, но не был уверен, что место подходящее. — Никаких “но”. Я не поверю тебе, если ты скажешь, что не хочешь. Твоё тело говорит за тебя. Поспорить с этим было трудно. Геральт ещё раз критично оглядел место, где они находились. Лютик, поняв его опасения, сказал: — Геральт, мы какой день спим под открытым небом в горах, где сколько ни очищай место от камней и корней, один всё равно попадёт под бок. Я не изнеженная девица. К тому, же у меня был опыт и в местах похуже… Он не успел договорить, как Геральт прервал его: — Лютик. — Молчу. Но если ты мне откажешь, я расскажу тебе обо всех своих разах и во всех подробностях, — пригрозил бард. Геральт неопределённо хмыкнул. — Будто ты все их помнишь. — Ты сомневаешься в моей памяти! Вообще-то… Договорить Лютик не смог, потому что Геральт вновь поцеловал его, возвращая прежний настрой. Почему-то Геральту эгоистично захотелось сделать так, чтобы Лютик забыл все предыдущие разы после времени, проведённого с ним, поэтому он подхватил барда под бёдра, от чего тот неожиданно тихонько вскрикнул, и прижал спиной к недалеко стоящему дереву. Если Лютик хочет этого, кто такой Геральт, чтобы ему отказывать. Теперь ведьмак не сдерживался и, придерживая барда одной рукой, второй нагло гладил его бока под рубашкой. Лютик не оставался в долгу, выцеловывая разные узоры на шее Геральта. Вскоре куртка, пережившая с ведьмаком уже не один год, полетела на землю. Следом за ней отправился дорожный дублет барда, который ему было не так жаль. Опустив Лютика на землю, ведьмак стянул с того рубашку, которая полетела к остальным вещам в одну кучу. Туда же полетела и рубашка Геральта. Солнце уже почти скрылось и в горах довольно быстро холодало, но двум разгоряченным мужчинам было не до этого. Геральт осторожно опустился на сваленные вещи, увлекая за собой Лютика. Тот уселся ему на бедра и принялся целовать: губы, шею, спускаясь к обнаженной груди. Вскоре они оба уже лежали, поочередно оказываясь то снизу, то сверху. В очередной раз мелкий камень впился в бок барда, это немного отвлекало, но сейчас ему было плевать. Он сам этого хотел. Лютик потянулся к ремню Геральта. Тот на секунду придержал его руку и вопросительно посмотрел. — Ты точно уверен? — О, сиськи Мелитэле, да, Геральт! Да! Я уверен! — срывающимся шёпотом ответил Лютик. Что ж, вполне однозначный ответ. Вскоре оба были полностью обнажены. Ведьмак накрыл своей ладонью член Лютика и сделал первое движение на пробу. Бард рвано выдохнул, прикрывая глаза. — Ещё, Геральт. Просить дважды не пришлось. Через пару минут, пока Лютик тихо постанывал, Геральт свободной рукой соскользнул ниже, собираясь начать растягивать Лютика, но тот прервал его. — Подожди, — Лютик, приподнявшись на локтях, стал перебирать вещи под ним. Найдя кармашек своего дублета, он вытянул оттуда небольшой фиал с маслом и молча протянул его Геральту. Тот всё понял без слов, хотя вопросы к Лютику, конечно, были, но их можно было оставить на потом. Ведьмак стал медленно растягивать Лютика, давая ему привыкнуть. Тот отзывался довольным стоном. Когда Лютик решил, что готов, он посмотрел в глаза Геральта и коротко кивнул. Лютик приподнялся на локтях и поцеловал Геральта, стараясь не слишком оттягивать желанное. — Можно я буду сверху? — тихо прошептал он почти в губы Геральта. — Хорошо, — кивнул тот и поменялся с Лютиком местами. Бард перекинул ногу через Геральта, ненадолго задержавшись, рассматривая того. В спускающихся сумерках было видно уже не так хорошо, но вечер и тени сглаживали всё, делая момент ещё более запоминающимся. Лютик вылил себе на ладонь немного масла и провёл ей по члену ведьмака. Геральт приглушённо вздохнул, сдерживая себя. — Ты красивый, — прошептал Лютик. Геральт хотел было хмыкнуть в ответ, но Лютик вновь провёл ладонью по его члену, выбивая почти что стон. Вскоре бард начал медленно направлять в себя член ведьмака, давая себе и ему время привыкнуть. Затем так же медленно начал раскачиваться, приподнимаясь и опускаясь. Геральт положил свои руки на его бёдра, осторожно придерживая, но Лютик постепенно сам ускорял темп, начиная сначала тихо, но с каждым движением всё громче стонать. Сознание плыло. В сумерках Геральту прекрасно было видно раскрасневшееся лицо барда. Волосы парой неаккуратных прядей прилипли к покрывшемуся испариной лбу, с покрасневших, припухлых губ срывались стоны. Геральт одной рукой обхватил член Лютика и старался попадать в такт его движений. Стоны стали глубже, Геральт чувствовал, как сильно участился пульс Лютика. Он и сам был близок и начинал глухо стонать. Лютик кончил первым, наверное, с самым громким стоном. Геральт последовал за ним, почувствовав, как Лютик во время оргазма сжимал его в себе. *** Они лежали рядом, приходя в себя в тишине, нарушаемой теперь лишь звуками природы. Первым заговорил Лютик: — Это было потрясающе. У меня даже голова кружится. — Хм, — в этом “хм” Лютик распознал самодовольство и удовлетворённость. — Мы же сможем спуститься к реке? — приподнимаясь и оглядываясь в уже сгустившихся сумерках, спросил Лютик. Геральт ненадолго задумался. — Думаю, да. Кстати, откуда у тебя масло? — А, я купил его в лавке у травницы ещё в Мариборе. Подумал, что оно может мне пригодиться, — пожал плечами бард. — Лютик. — Что? Вопрос остался без ответа. *** — Эскель? — обратился Ламберт к собрату, когда тот подошёл к костру с парой пойманных рыбёх. Солнце уже скрылось и ловить рыбу стало совсем невозможно. — Тебе не кажется странным, что Геральт потащил за собой Лютика в крепость? Эскель тяжело вздохнул. Кажется, не только у Геральта плохо с пониманием чувств и эмоций окружающих. — Не кажется, — коротко ответил тот. — Лютик, конечно, забавный парень, хоть и болтливый. И вроде даже как помог в поисках, но я не понимаю необходимость везде его таскать с собой. На Геральта это не похоже, — высказался младший ведьмак. — Много ты понимаешь, — опять тяжело вздохнул Эскель. — Если у тебя есть причины не доверять Лютику — ты мог высказать их ещё в самом начале. А не тогда, когда мы забрались в горы и бросить его посреди этих самых гор в незнакомом месте не представляется возможным. — Нет, я доверяю ему. Хотя бы потому, что ему верит Геральт. А доверие этого брюзги заслужить сложно. Просто не понимаю, зачем один тащит его не пойми куда, где нас всех ждёт не пойми что, а второй покорно тащится за первым, совершенно не представляя, на что подписывается, — Ламберт пошевелил палкой остывающие угли. — Повторю: много ты понимаешь, — объяснять всю палитру эмоций, которые толкают людей на, порой, совершенно нелогичные действия, у Эскеля не было желания. — Ой, да ну тебя. Вас всех троих хуй поймёшь. Как только Ламберт закончил говорить, из леса донёсся еле слышный обычному человеку, но хорошо слышный ведьмаку стон. На лице Ламберта за минуту сменилось несколько эмоций: непонимание, удивление, осознание и, в итоге, выражение стало совершенно нечитаемым. Эскель, внимательно наблюдавший за этой сменой, негромко рассмеялся. — Я спать, — встав с бревна и сплюнув, сказал Ламберт и, уже идя к своей лежанке, что была чуть в отдалении от костра, пробормотал себе под нос: — Развели хер пойми что. Эскель же, слушая всё это, не сдерживаясь, рассмеялся в полный голос. Не успел Ламберт отойти от костра, как рядом с их лагерем вспыхнул яркий свет и из портала появилась Йеннифэр. — Добрый вечер, господа ведьмаки, — поприветствовала их чародейка, подойдя ближе. И, оглядев всех, внимательно добавила: — Эти двое наконец-то разобрались? Не прошло и года. — Здравствуй, Йеннифэр, — поприветствовал в ответ Эскель. Ламберт только взмахнул руками, выражая свое крайнее негодование и, ничего больше не поясняя, отправился спать, как изначально и планировал. Йен уселась у костра. Повисло молчание. — Как всегда многословен, — первой нарушила тишину Йен. — А что говорить, Йен? Мы столько дней провели в дороге. Рассказать, какие пейзажи мы видели по пути или какой урожай капусты в деревнях у подножья? Скорее, новости будут у тебя, — пожал плечами Эскель. — Ради приличия мог бы спросить, как мои дела. — И как твои дела, Йеннифэр? — не стал спорить Эскель. — О-о-о, — интригующе протянула чародейка, — я узнала кое-что интересное, связанное с появлением необычных монстров. Но, наверное, стоит дождаться всех остальных. — Ох, Йен, давай без вот этих вот интриг, — устало протянул Эскель. — Какие вы все нервные, — женщина откинула волосы назад. — Ладно, с Геральтом я всё равно потом поговорю отдельно, а Ламберт, кажется, не слишком заинтересован всем этим, сам ему расскажешь, — Йеннифэр выдержала паузу. — В общем, Геральт и я говорили о том, что мой хороший друг, Истредд, заметил необычные вспышки магии. Скажи, ты же встретил странного туманника где-то в окрестностях Эландера? А гулей в чистом поле в округе Наракорта? Так? Эскель задумался. Да, он сам рассказывал Йен обо всём этом, но вот места не уточнял. И если про Эландер чародейка могла догадаться по рассказам о поисках Весемира от Геральта, то о Наракорте ей неоткуда было узнать. — Да, всё так. Но я вроде не говорил про то, где всё это произошло. — Верно. Я просто предположила и оказалась права. Вспышки магии, которые заметил Истредд, подозрительно близки к тем местам, где вы все встречали странных чудовищ. Это и подножие Пустельских гор, и округа Эландера и Норакорта, и побережье Цидариса, а ещё та деревушка, где Геральт встретил странную бруксу. И это не единственные места, было ещё несколько вспышек, самых первых, которые Истредд заметил в Каэдвене, и где сам нашёл странных то ли гнильцов, то ли утопцев. Он не силён в бестиарии. Ещё несколько в Редании и Темерии, но туда он уже не смог отправиться. Не находишь это странным? — Нахожу, — Эскель слушал внимательно и сосредоточенно. Мысли, которые навевали приведённые чародейкой факты, были не слишком радостные. — А последовательность этих вспышек не известна? — Известна, — краешком губ улыбнулась Йеннифэр, понимая, что Эскель соображал в правильном направлении. — Каэдвен, потом Эландер, несколько вспышек в Редании, затем Цидарис, и снова Темерия. Последние, которые заметил Истредд, были вскоре после Мидаете. Слишком подозрительно, что Весемир был в части этих мест примерно в то же время. Хотя нет, подожди. Ещё несколько вспышек были где-то в Синих горах относительно недавно. Но Истредду кажется, что они другого происхождения, и он не связывает их с прошлыми. И, как мне не хотелось бы это признавать, но я ошиблась. Весемира действительно кто-то преследует. И самое паршивое, что, похоже, те, кто замешан во всём этом, и те, кто следуют за Весемиром, скорее всего, одни и те же люди. Весемир что-то знает и, судя по тому, что вспышки магии прекратились, хотя я не была бы так уверена, что вспышки магии, которые произошли здесь, так уж не связаны с прошлыми, Весемир что-то сделал и теперь скрывается от последствий в крепости. Эскель какое-то время молчал в задумчивости, прокручивая в голове услышанное. Всё это ему очень не нравилось. — Скверно. Но почему он не попросил помощи? — Боялся подвергнуть вас опасности? Решил, что может разобраться во всём сам? Я не знаю, Эскель. Но хочу разобраться во всём не меньше, чем ты. Эти… эксперименты могут негативно сказаться на балансе мира. Тот, кто их проводит, вероятно, не до конца осознаёт последствия. Либо, что хуже, осознаёт их очень хорошо и делает это специально. Да и без магии тут не обошлось. Опять же, как мне ни грустно это признавать, но то, что вы не воспользовались тогда порталом — правильно. Хотя сомневаюсь, что за долиной следят. — Не нравится мне всё это. Нам нужно поторопиться. Выдвигаемся с рассветом. Как думаешь, твоё перемещение могло привлечь чьё-то внимание? — В скольких милях мы от долины Каэр Морхена? — Десяти-пятнадцати, если по прямой. Но дорога извилистая, с подъёмами и спусками, лошадь быстро не погонишь. Так что добираться часов пять. — Всё зависит от того, есть ли у них маг и насколько он опытный. Из известных мне чародеев и чародеек никто бы не стал заниматься таким. Капитул бы не одобрил подобное. Конечно, есть ренегаты, особенно среди молодых. Так что сомневаюсь, что кто-то неустанно следит за долиной на десятки миль вокруг. В противном случае, о вашем присутствии знают и без моего перемещения. — Думаешь, в крепости может быть засада? — Можно много гадать и предполагать. Если тебя это успокоит, перед отправкой к вам я ещё раз проверила местонахождение Весемира. И он до сих пор в крепости. Но в каком он состоянии и один ли, я не могу сказать. Но лучше быть готовыми ко всему. Эскель промолчал. В это время к их стоянке вернулись Геральт и Лютик. Они старательно пытались вернуть себе прежний вид, умываясь в реке и пытаясь разгладить помятую одежду, но в темноте это было сделать тяжело. Впрочем, Эскелю, погруженному в свои мысли, было не до них. Йен же осмотрела их довольно внимательно, замечая, как взъерошены волосы у барда, как мокрый ворот его рубахи прилипал к телу, как в волосах у Геральта застрял какой-то сор, хотя последнее её не очень удивляло, Геральт выглядел так всегда после долгих путешествий. Чародейка усмехнулась. — Йеннифэр, ты уже тут! — приветствовал её, как только сел у костра, Лютик. Но, почувствовав напряжённую атмосферу, тут же убавил свой пыл. — Вы какие-то слишком серьёзные, что-то случилось? Геральт же сдержанно кивнул в знак приветствия и уселся рядом с Лютиком, ожидая ответа. — Да, есть кое-что. Йен, расскажешь Геральту всё сама? Я спать, нужно успеть набраться сил до завтра. Выходим на рассвете. Геральт заметно напрягся такой перемене и стал внимательно слушать рассказ чародейки. До рассвета было ещё время — и выяснить всё, и отдохнуть.