Лед и горячие сердца

— Не уходи.       Сказочник вздрогнул, застигнутый врасплох, и обернулся. — Еще один шаг и я тебя застрелю, — пообещала Маленькая Разбойница, но как-то уныло, без привычного запала. Сказочник несколько минут смотрел на бушующую снаружи вьюгу и вернулся обратно в пещеру.       Он остался в логове разбойников, чтобы дать Герде возможность продолжить путь. Маленькая Разбойница тяжело переживала уход почти незнакомой ей девочки. Они с Гердой провели вместе всего лишь один день, но дочка Атаманши, у которой никогда не было друзей, которая не знала иных способов общения, кроме угроз и оскорблений, привязалась к доброй и ласковой Герде. Свою боль она, не умея иначе выражать чувства, вымещала на Сказочнике.       Удивительно, но обошлось без рукоприкладства. Разбойница угрожала пистолетом при любом удобном случае, но так и не нажала на курок, ни разу не замахнулась ножом всерьез, не стукнула острым кулачком или тяжёлым сапогом. Это не могло не радовать: Сказочник видел, что у девочки доброе сердце, просто любовь, которую она знала, была весьма своеобразной. Кроме того, рана, полученная им во дворце, снова начала болеть и кровоточить, и Сказочник не был уверен, что выдержал бы новые удары.       Под дулом пистолета Сказочник рассказывал все свои худо-бедно веселые сказки и судорожно сочинял новые — маленькая Разбойница никогда прежде не слышала сказок, их ей с пелёнок заменяли истории о разбойничьих похождениях, рассказанные у костра.       Сказки выходили кривоватые, наивные и глупые — времени соображать не было, но Разбойница жадно ловила каждое его слово, требовала повторить отдельные моменты или целые сказки.       Разбойница задремала, свернувшись калачиком, лишь к полуночи. Сказочник выждал немного и на цыпочках начал пробираться к выходу из пещеры.       Он недооценил чуткость сна Маленькой Разбойницы. Девочка, которая научилась охотиться едва ли не раньше, чем ходить, не могла не услышать его неловкие шаги.       Сказочник ждал, что Разбойница снова начнет угрожать ему, а может, и перейдет от угроз к действию, но она долго молчала, а потом спросила: — Ты уйдешь, да? — ее голос был едва слышен за воем ветра и храпом разбойников. — Когда я усну. — Уйду, — кивнул Сказочник. — Я должен спешить, Герде нужна помощь.       Маленькая Разбойница яростно терла сухие глаза. Она не привыкла плакать, не привыкла отказываться от чего-то ради других. Единственная и любимая дочка грозной Атаманши, она всегда получала желаемое по первому требованию. «Детей надо баловать — тогда из них вырастают настоящие разбойники» — принцип воспитания, которым руководствовалась Атаманша, не смог загасить горячее сердце ее дочки. Быть может, потому что Атаманша по-своему любила ее, грубо и неумело, но искренне, желая дать своей девочке самое лучшее. Разве виноваты они, что не умеют иначе? — Герда растопит лёд в сердце Кая? — Маленькая Разбойница прижала к груди белую муфточку, которую ей оставила Герда. — Она же спасет его? — Конечно, — Сказочник улыбнулся. — Ты же знаешь Герду, она сильная девочка и любит Кая. — И зачем тогда ей ты? — Герда спасет Кая, но кто остановит Советника? Даже самым сильным людям нужна порой помощь. Герде помогли Принц и Принцесса, вороны. Ей очень помогла ты. И я тоже должен помочь, ведь кто кроме меня может закончить эту сказку? — Тогда уходи. Уходи скорее! — Разбойница спрятала лицо в муфте. Плечи ее тряслись. — Если… Если Советник что-то сделает Герде, то я застрелю тебя.       Она снова легла и отвернулась к стене. Сказочник прошептал «Спасибо» и вышел в ночь.