Алладин

      Коврик, к счастью, успевает вылезти из-под «напавшего» на него камня самостоятельно и поймать падающих с высоты Вэй Ина с Яблочком. Лава испарилась, оставив за собой разве что тяжелый воздух и полнейшую разруху. Не осталось тех богатств, что были повсюду разбросаны. — Ох, коврик, и вновь ты спас наши задницы. Спасибо!       Вэй Ин внимательно осматривается, после чего ложится на камень и разочарованно глядит вверх. Угораздило же его так влипнуть! Ни лучика света в этой пещере! И отчего в ней сохраняется отличная видимость? Волшебство, наверное. Выхода нет… — Я был обманут. Снова, — он кладет ладонь себе на глаза, стараясь принять свою безрадостную судьбу. Яблочко упрямо утыкается ему в бок, и, так не получив внимания, больно тыкает хозяину в грудь ногтем. — Ай! Ну что, что?! — резко садится Вэй Ин и хмуро пялится на обезьяну. — Да ладно…       А Яблочко — не промах! Поглядите: ту самую лампу ему протягивает, не попавшую в руки негодяя! Успел-таки ловко забрать! — Ай да молодец… — смеется Вэй Ин облегченно, трепля обезьянку по голове и забирая странную лампу. — И что это за медная штуковина? На ней что-то написано, — вор вертит её в руках, щурясь. Надпись не различается, потому Вэй Ин трет лампу рукой, стирая толстый слой пыли.       И тут прямиком из лампы образуется светло-синий вихрь: кружится в воздухе, вынуждая закрыть глаза, растет в размерах и, в конце концов, являет собой существо из дыма. Человека. Усатого и бородатого, синекожего, с престранным кокошником на голове и узорчатой жилеткой. Часть туловища ниже пояса полностью отсутствует, представляя собой огромный сгусток дыма, имеющий острый конец. — Э, — ворча, выдает сие нечто. — И где мой хозяин? — А? — хлопает Вэй Ин ресницами, раскрыв от удивления рот.       Синий мужчина преклонных лет закатывает глаза и щелчком пальца создает маленькую расческу, принимаясь разглаживать ею свою длинную белую бороду. — Мальчишка, где мой хозяин? — брезгливо обращается он к Вэй Ину. — Тут должен быть властный человек, который хочет завоевать весь мир. Где? — Никого, кроме меня, обезьянки и чудо-коврика, здесь нет, — объясняется Вэй Ин, не догадываясь, что появившемуся из лампы нужно. — Ты, что ли, лампу потер? — хрипло уточняет синий кто-то, выгибая пушистую бровь. — Я. — Во дела… — вздыхает сказочный мужчина. — Ну, я тебя слушаю. — Вы меня слушаете? — Твои желания. — Желания? — Необразованный, поди? Не знаешь известных всем легенд и преданий, — синий старичок подносит ладонь ко лбу, мотая головой. — Вы правы, у меня нет образования, — подтверждает Вэй Ин, совсем не обижаясь. — Окажите честь, объясните, в чем дело! — Я — могущественный Джин, исполняю три желания того, кто потер лампу и стал моим хозяином. Сейчас ты — мой горе-хозяин. Пара нюансов: не могу воскрешать мертвых, не могу заставить кого-то влюбиться. Количество желаний нельзя увеличить. Чтобы что-то загадать, нужно потереть лампу и произнести желание вслух. Усек? — Джин глядит на него сверху вниз как на самое тупое существо в мире. — Выходит, тебя зовут Джин? — Нет, — закатывает глаза старик и складывает на груди руки. — Меня зовут Лань Цижэнь, но для тебя я исключительно Джин. — Ясно. — Твоё первое желание? Давай закончим со всем побыстрее, Небес ради! — продолжает ворчать Цижэнь. — Не хватало ещё с какой-то бродягой возиться, — добавляет про себя едва слышно, но эхо в пещере играет против него. — Я тебе не понравился, — констатирует Вэй Ин. — Но попрошу оставить свои предпочтения в хозяине при себе и помочь нам всем отсюда выбраться. — Да пожалуйста, — цокает Джин и, подняв ветер, телепортирует всех наружу, включая коврик.       Они оказываются там, где были до попадания в пещеру Чудес. В пустыне. Песчаные дюны эффектно выделяются и манят прилечь на них, сдавшись под власть жаркому солнцу. — Твое второе желание? — безынтересно спрашивает Цижэнь, а Вэй Ин начинает ехидно улыбаться. — Если вы, о великий и могущественный, не заметили, лампу я не потер, — и поделом старику! — Так что за желание мое спасение из пещеры не засчитывается. — Подлец! — Чистая внимательность, — разводит вор руками, довольный собой. — Нечего людей, которые становятся вашими хозяевами, без оснований разделять на умных и тупых. Аукнется когда-нибудь такое пренебрежение. — Тц… твоя взяла.       Выходит, у него есть целых три желания. Распоряжаться даром судьбы нужно аккуратно и обдуманно.       Вэй Ин вспоминает, чего ему не хватает для жизни. На ум приходит один человек, принц, из-за разницы статусов являющийся таким недоступным и далеким. Что должно произойти, чтобы они с Лань Чжанем смогли общаться беспрепятственно и открыто? — Джин, — кашлянув, заговаривает Вэй Ин торжественным тоном, потирая лампу. — Я хочу стать принцем. — Как предсказуемо, — фыркает Цижэнь, медленно поднимая руки. — Отныне ты — принц Усянь из дальних краев, — величественно произносит Джин, меняя на нём одежды. Теперь на Вэй Ине не тряпье уличной крысы, а красивый черно-красный наряд из дорогого шелка. Непослушная копна волос разглаживается, а кожа лишается шрамов и ушибов. — Ух ты, несмотря на ваш возраст, вкус у вас отменный, — заявляет Вэй Ин, посмеиваясь. — Грубиян. — А где моя свита? — Скоро будет. — Отлично! Отправляемся во дворец султана!