Аркс Ультима

      Время тянется медленно, как густая смола. Стрелки часов словно стоят на месте, а Император всё не может принять действительность. Он переспрашивает администратора, раз за разом лично перерывает вдоль и поперёк архивы, но...ничего... Айсона действительно нет. По крайней мере, в этой временной линии. Галлиец от этого факта хочет на стену лезть, выть раненным зверем и, по возможности, бить несомненно дорогостоящие вещи в императорском дворце. Так и происходит. Придворные тихо шепчутся за спиной и косо посматривают на будто лишившегося рассудка молодого господина. Картис видит и слышит всё, но ничего не может с собой сделать. Воспоминания о прожитом душат его и тянут неподъёмным грузом на дно, он тонет. Ищет Лорда в каждом человеке, всматриваясь в черты чужих лиц, заглядывает в глаза, встречаясь только с собственным отражением. Однажды в голову даже закрадывается мысль о том, что ничего не было. Что все эти года бок о бок с Реанмоном действительно не существовали. Клодит крутит эту идею в границах черепной коробки до того, что начинает болеть голова. Так проходят дни, недели, и, кажется, даже месяца, Император ищет его, но ничего. Совсем. Ни следа. Картис даже пытается понять, почему, по какой причине, правители Авиллона отказались от возможности обзавестись наследником, результат тот же, полнейший ноль. Нет никакого вывода или итога, он словно пытается пробиться через плотные тысячелетние льды Люмисэйда имея в руках только ручную керосиновую лампу и нет ни малейшего шанса что-то исправить. По крайней мере Император не видит его.       Тогда с ним снова связываются Хроники. Точнее Лямбда. Девочка рассказывает ему, что он заключил контракт, чтобы предотвратить неизбежное. Только в этот момент Клодит вспоминает про причину всего. Катастрофа. Она катализатор всех его бед. Причина гибели его родного мира. Гибели Айсона.       Его меняют как по щелчку. Правда только внешне. В голове роятся шумным водоворотом мысли, стучат в барабанные перепонки набатом тяжёлого сердцебиения так сильно, что это отдаётся пульсацией в комок нервов под солнечным сплетением. Лямбда не говорит напрямую что будет, если Картис справится, если катастрофы, предсказанной древним пророчеством, получится избежать. Терминал Хроник не говорит, что это вообще возможно. Но под рёбрами загорается смутная надежда. Быть может, если он сможет остановить грядущее... К нему вернётся то, что было принесено в жертву. Ему вернут Лорда. Галлиец не имеет ни малейшего представления о том, как стоит поступить для начала. Но мысли начинают укладываться в ровную линию действий, рисуя ему картины возможных вариантов. Ясно одно, без места фактического монарха Галлийской империи он не сможет осуществить задуманного. Так и начинается его путь.     Но если бы это было так просто...       Старшие братья, едва Картис приходит в себя сразу замечают перемены. В недавно потухшем взгляде, ныне горели ярким огнём амбиции, причём такие, что главный претендент натурально испугался. Что ж. Это была одна из самых коротких жизней Клодита... Дальше пришлось действовать в разы осторожнее, тщательно обдумывать каждый свой шаг, слово, подбирать верную линию поведения с каждым конкретным человеком, что мог быть ему полезен. Потребовалось по меньшей мере ещё пять жизней, чтобы занять трон. Это было чертовски трудно. Видеть неизбежный конец несколько раз подряд и начинать всё сначала. Но с течением времени всё крепче в голове укреплялись слова, что цель оправдывает средства. Ярче перед глазами вырисовывались лучшие исходы будущего, но тусклее становился далёкий образ одного невысокого юноши с невероятно тёплыми чёрными глазами.       Спустя, наверное, сотню попыток Картис впервые понимает, что он теряет первоначальную цель. И это выбивает его из колеи. Император понимает, что в погоне за предотвращением катастрофы он лишился важной части себя самого. Из памяти безвозвратно исчезает по крупицам его первая жизнь... Он ещё помнит лето с вечерним звёздным небом, море и солнечные блики в его волосах, блеск свечи в темноте библиотеки. Но что-то не так. Галлиец прокручивает это в своей голове наверное раз пятьдесят, прежде чем понимает, что именно. В груди болит совсем нетипично и это так ошеломляюще, будто из лёгких выбили весь воздух. Клодит привык к неизбежности катастрофы, настолько, что перестал переживать за каждую неудачную попытку. С одной стороны это хорошо, но с другой, это значит что он ходит по кругу без какого-то либо развития. Что последние годы были не большим, чем простым повторением предыдущих. Тогда он сдаётся. Решает прекратить борьбу с катастрофой. Несколько раз Император лично заканчивает всё раньше, чем наступает конец, но это не спасает. Даже такое изменение, фактически, ничего не меняет и история каждый раз начинается сначала. Это ломает Картиса. Осознание собственного тотального бессилия словно перекрывает ему доступ к кислороду, стальными когтями вокруг шеи сжимается отчаяние. Клодит натурально сбивается со счёта сколько тысяч раз он умолял Хроники об освобождении от этого проклятого контракта, и каждый раз Лямбда со слезами отвечала ему, что это невозможно. А после она уснула. Пропала насовсем и он остался совершенно один. Лишённый доступа к его Терминалу, снова раз за разом наблюдающий за падением миров галлиец предпринимает ещё одну попытку. Ему нужна переменная.       Тогда-то ему и встречается Цезария. Невероятно одарённый маг, которая меняет привычную линию поведения. С ней Империя преображается во что-то совсем иное. Вероятно, достигая апогея развития. Но Картис платит за это слишком высокую цену.       Да, это не останавливает катастрофу, но значительно её отдаляет. Метод полного контроля действует лучше всяких ожиданий. С талантами Цезарии перекраивать чужое сознание получается легче лёгкого. И первая жизнь почти уходит в небытие, уступая место постоянному прогрессу. Ровно до того момента, когда спустя уже бесчисленное множество попыток Император вновь не встречает Лорда.       Он не изменился. Почти ни капли. Безусловно, этот Айсон далеко не тот, который когда-то сотни и тысячи лет назад целовал Картиса под безмолвным наблюдением горящей свечи. Этот Айсон даже не знает его. Правитель Авиллона, уже несколько лет возглавляющий своё государство. Спокойный, уверенный в себе, конечно, не без юношеской горделивости в бездонных омутах глаз, но всё такой же. Воронёнок. Клодит видит его и чувствует, что задыхается, совсем как тогда, давно настолько, что невозможно уже сосчитать. Император пытается вспомнить сколько прошло времени, цифры путаются в сознании, пляшут будто сальсу на нервах монарха. А он не может отвести взгляд от тёмной кудрявой макушки. Всё ещё ощутимо выше, смотрит с высоты своего роста, скрестив руки на груди, ощущая, как в них стучит через рёбра, бешеным темпом сердце. Лорд ждёт, заглядывает в глаза и в нетерпение вскидывает тонкие линии бровей. Чего только он ждёт? И чего ждать от этого Айсона самому Картису? Да, он пришёл, чтобы получить ответы на свои вопросы, чтобы свергнуть с вершины мира "зазнавшегося тирана". Но Клодит сомневается, что Реанмон осмелится бросить ему вызов. В конце концов Император тоже изменился и вряд ли сделает шаг назад тогда, когда до завершения очередного цикла осталось не больше пары лет. Мгновение тянется подобно движению солнца в летний день, а воздух между двумя монархами тяжелеет настолько, что галлиец просто лишается возможности тянуть носом кислород. Мысли и воспоминания затягиваются на шее плотной гарротой и собственное зрение подводит очень кстати. Обманчиво подсовывая из подсознания то, что Картис хочет видеть больше всего на свете. Своего Айсона. С озорным блеском в глазах и тёплым морским ветром в волосах. С приглушённым смехом и обязательно ледяными руками. Тихим выдохом шепчущего "люблю" и укутывающегося в большие одежды старшего.       Лорд рядом едва слышно хмыкает, оглядываясь на ожидающих его рыцарей, и наваждение проходит вместе с этим звуком. Когда же внимание Реанмона возвращается к сопернику, Император хочет выть, потому что улавливает, только на мгновение, во взгляде, обращённом на авиллонцев, то самое тепло, укрытое плотным твёрдым слоем гематита. Он не может не проводить параллели. Но Айсон удивляет его. Сам начинает диалог. Говорит что-то тем самым голосом, спрашивает и негодует умозаключениям старшего, картинно замирает, когда речь заходит о прошлом, грузом висящим на плечах Правителя Галии. Конечно, ни слова о том, как они были когда-то связаны не звучит, более того, Клодит зачем-то говорит, что Реанмон - аномалия. Юный авиллонец дёргает плечом, скидывая какое-то неприятное ощущение, возникшее из-за этой фразы. Но это не всё, слуха касается тихий, ровный тон, издевательски спокойный, говорящий, что Лорд разочарование и лучше ему держать меч крепче. Картис честно не может понять мотива своих действий, будто все эти обидные слова бросал не он, но, как известно, никто не в силах менять свою судьбу, сопротивляясь неизбежности. И кажется, для Императора неизбежность - Айсон умирающий у него на руках. Снова. Только в это раз по его вине       Осознание произошедшего бьёт ушатом ледяной воды. Вырывает Клодита как из кошмара, заставляя подскочить на кровати в холодном поту. В ушах грохочет набатом так, что с трудом слышатся собственные мысли. А стоило бы прислушаться. Потому что кое-что изменилось. Цикл начался раньше. Он не видел катастрофы. Вместе с жизнью Лорда закончилась и та временная линия. И это разжигает в грудной клетке слабую надежду на то, что в этот раз всё будет иначе. И действительно. Утром же, получив ответ администратора, он узнаёт, что в этой временной линии Айсон существует. Может Хроники всё же сжалились над галлийцем, дав ему ещё один шанс или наоборот решили окончательно создать из мужчины собственную игрушку, Император не знает. Но понимает одно. Ещё раз он не может его потерять.       Потому когда Лорд из этой линии добирается до столицы империи Картис рассказывает ему всё. Почти. Он всё ещё утаивает от их связи, решая, что это знать Реанмону совсем не обязательно, и такие подробности ничего не изменят. А после с ними связывается Терминал Айсона, впервые за очень долгий срок открывая для старшего доступ к Хроникам. Девочка, которая представляется Мю, новой моделью терминала, так похожа на Лямбду и в груди Императора расползается удушливой волной сожаление вперемешку с неким облегчением. Одиннадцатая модель была отключена, но не исчезла с концами, к тому же им предоставляется шанс разорвать этот бесконечный цикл, связав вместе узлы двух монархов. Катализатором этого должна стать смерть обоих и Клодит, не может не согласиться, беря на себя бремя закончить всё сейчас. Уже в третий раз наблюдая как последним вздохом обрывается жизнь Лорда. Но умиротворение от данного ему шанса перекрывает горечь, когда начинается последняя попытка для них обоих. И в этот раз Император должен сделать всё правильно, тогда ему удаться избежать катастрофы, сохранив жизнь Авиллонскому правителю, дать самому себе возможность обрести, как минимум, покой.       Картис думает, что, с учётом всех прошлых жизней, он готов заплатить такую цену. Не столько ради мира, сколько ради Реанмона. Ради того чтобы ещё хоть раз услышать его смех и увидеть блеск морских волн в глубине чёрных радужек глаз.

Оно будет того стоит.