Something in the orange tells me we're not done.

Глаза Багги сразу же нашли того, кто задал этот проклятый вопрос. За считанные секунды его лицо сильно побледнело, потому что — серьезно, Белоус? К этому человеку он не хотел приближаться. Особенно сейчас. К тому же, если ему не изменяла память, это будет первый раз, когда он вообще встретит его в этом… измерении, в этой жизни. Так что нет, черт возьми. Он уважал этого человека, это было очевидно. Белоус прожил впечатляющую жизнь, монстр, основавший для себя большую семью и защищавший её, как дракон свои сокровища. Багги был там, когда он умер, стоя в сторонке. Багги был там, когда он отдавал последний приказ своей команде: «Живите!», — и задавал свой последний вопрос: «Был ли я хорошим отцом?». Багги был там, видел его труп, слышал крики скорби его команды, его семьи, его оравы. Иногда он вспоминал об этом, если честно, когда напивался с Марко на случайном острове, испытывая жалость к человеку, который тоже дожил до смерти своего отца и жил после неё. Он вспоминал это и ненавидел себя. Зависть — сильная и несправедливая эмоция. Если бы Багги пришлось выбирать между всеми теми монстрами, которых он повстречал за свою очень долгую жизнь «до», он выбрал бы Белоуса как самого доброго из них. Странно, конечно, но Багги всегда считал этого человека самым добрым. Даже когда он сравнивал его с Роджером. Но это не означало, что он хотел попасть в его команду, в которой было больше монстров, чем на Оро Джексоне. В самом деле, чем он заслужил это? Белоус был хорошим и всё такое, но он был раздражающим, и находиться на их корабле или, что ещё хуже, сражаться с ними было чертовски страшно. Независимо от его возраста, сражаться с Белоусом всегда было очень страшно. Правда, у пиратов Роджера драка с ним всегда переходила в дружеский спарринг, но это было неважно! Ужасно, как же их много. — О, Ньюгейт? Да! Поворачивайте корабль, ребята, мы собираемся нанести им визит! — отдал приказ Роджер между своим восхищенным смехом. Багги вздрогнул от его слов: вселенная действительно его ненавидит. Вся эта ситуация была тому подтверждением. Внимание Багги вернулось к их разговору, когда он услышал взволнованный голос Шанкса, немного раздражаясь, потому что какого хрена — разве это не первый раз, когда этот сопляк собирается увидеть их? Почему он так возбужден? — Пираты Белоуса? Разве это не очень сильная команда?! Гребаный маленький король. Багги, наконец, покинул место, где он стоял в одиночестве, и быстро подошел к Шанксу. Он нахмурился, совершенно не обращая внимания на свои окровавленные руки. Самое главное было вправить мозги этому рыжему недоумку, пока он не стал таким, каким его помнил Багги. Пьяницей, надирающимся до изнеможения, дерущимся до потери сознания, поступающим безрассудно до самого конца. В самом деле, что за игру затеял этот сопляк? Если бы он хоть немного руководствовался здравым смыслом, то понял бы, что ничего хорошего в этом нет. Этот ублюдок даже не знал, что за дела у Роджера с Ньюгейтом! И он был чертовым ребенком! Он не должен был радоваться тому, что к нему приближается дико сильная команда. Чертов король! Вот почему Багги терпеть не мог королей! Идиот, полнейший кретин Шанкс! Шанкс слегка подпрыгнул от волнения, не подозревая, какую пощечину он вскоре получит. — Мы должны с ними сразиться! Обязательно! Пожалуйста- — Шанкс быстро замолчал, когда оплеуха Багги обрушилась на его голову, и он зашатался взад вперед из-за силы, которую Багги, сам того не зная, вложил в свой удар. Шанкс издал яростный тихий звук и тут же повернулся, чтобы посмотреть, кто это сделал. Его гнев, казалось, только усилился, когда он увидел, что это был Багги. Взрослые, как обычно, были бесполезны и просто наблюдали за разворачивающейся драмой с разной степенью забавы и недоумения. — Сволочь! Баг, зачем ты меня ударил?! — Шанкс посмотрел на Багги, нахмурив брови, и вцепился в его воротник, приблизив его к себе, готовый начать кричать. Багги было плевать. Багги также плевал на то, чтобы держать язык за зубами. Но что поделать, он был на взводе, а Шанкс всегда обладал странной способностью выводить его из себя до тех пор, пока ему буквально не хотелось взорваться. — Ты чего взволновался, ублюдок?! Ты что, не знаешь, о какой команде сейчас идет речь? Любой из них может убить тебя своим чертовым мизинцем, если захочет! — громкость Багги сравнялась с громкостью Шанкса. Багги мог слышать смех Спенсера, вероятно, потому, что тот много ругался. Он слышал драматический вопль Роджера: «Я его этому не учил!» — и то, как Рэйли говорил: «Я сдаюсь». Багги слышал смех и хихиканье. Так раздражает. Шанкс, похоже, тоже так считал, если судить по его сжатой челюсти и огромной нахмуренной морщине. Но, скорее всего, не потому, что его раздражала реакция окружающих. Нет, Багги был в курсе. Шанкс не понял, о чем говорит Багги, и, возможно, воспринял это как оскорбление его личности. Хотя это был факт, суровая правда мироздания. Шанкс не понимал, а Багги хотел, чтобы он понял. Иногда Багги очень хотелось ошибаться в своем образе мышления, в своем способе избегать любого общения с Монстрами. Иногда Багги очень хотелось ошибаться в том, что монстры и короли не понимают обычных людей, таких как Багги, хотелось ошибаться в том, что он тоже их не понимает. Багги очень хотел ошибаться, потому что порой, иногда ему хотелось, чтобы его понимали. Понимали Шанкс, или Роджер, или… Багги просто хотел… И теперь, приняв решение остаться на корабле, он испытывал отчаянное желание быть понятым ещё больше. Совсем как в старые времена. Ну что за шутка. — Хах! О чем ты, мать твою, говоришь, я не слабак! — он с силой тряхнул Багги за воротник, и он почувствовал, как из его рта хочет вырваться рык — он зарычал и нахмурился, как и Шанкс. Багги оскалил зубы в знак молчаливой угрозы. Необычное поведение для него в детстве — ребенок Багги уже сдался бы, покорно взял бы свои слова обратно и попытался бы скрыться с места преступления. Не то чтобы Багги это волновало или он вспомнил об этом сейчас, даже когда Шанкс в шоке побледнел, увидев, как он обнажил зубы. Это не смогло сломить его раздражение и заставить отступить. Его скорбящую сторону. В своей первой жизни Багги изменился — слишком много призраков и слишком много пьяных ночей, проведенных в слезах и криках. И, ей-богу, он был неуравновешен. Да, да, так и есть. Он осознавал это. Большую часть времени единственным, что сохраняло его рассудок в первой жизни, была его команда и её бесконечная помощь. Багги представлял собой мешанину из испорченного интеллекта, трусости, гнева и злобы. Это была одна из причин, по которой он хотел сбежать из этой адской дыры и начать совершенно новую жизнь. Потому что он был неустойчив, и он знал, что, если он будет вести себя как отражение самого себя, то, в конечном счете, станет ещё более неуравновешенным. Он уже совершил столько ошибок в том, что он прибежал в комнату капитана, в том, что произошло за обедом, в том, что он показал, что может скрыть свой голос души, в том, что он сказал, что может использовать волю наблюдения, в том, как он разговаривал с Рейли и- Обычно он действовал более логично. Сейчас же казалось, что он действовал только на эмоциях. Но Роджер, капитан… Отец… Да. Из-за того, что Моджи не был на его стороне, из-за того, что он не был среди его команды, из-за того, что он не был на Биг Топе, он был… эмоционально сломлен. Разве он не думал о том, чтобы составить план, всего несколько минут назад, но как он мог это сделать, если он сам вел себя совсем не логично. Как он мог сделать то, что должен был, если был просто не в состоянии контролировать свои эмоции? Багги понял, что надо прекратить думать. Сейчас не место и точно не время для собственного саботажа. Багги знал, что для этой команды не имеет значения, что кто-то слегка склоняется не в ту сторону, и они привыкнут к этому, если он не будет делать слишком много намеков. Садистски-веселый тон Юи зазвенел в ушах Багги как раз в этот момент: — О, маленький испуганный котенок наконец-то показал свои коготки, а ведь прошел всего один или около того год, — остальные засмеялись, забавляясь. Смех Роджера прозвучал несколько запоздало, эмоции были открыты для Багги, но… но у Багги не хватило терпения их считывать. Не в этот раз. Это только разожгло в нем огонь. — Я не говорю о том, что ты слабый, придурок! За кого ты меня принимаешь? Я говорю о том, что они, блядь, гораздо сильнее, я говорю факты! Почему ты не можешь понять? Почему ты не можешь попытаться понять меня хотя бы раз, Рэд! — громкость Багги всё возрастала и возрастала, в противовес тому, что он чувствовал, а чувствовал он себя немного слабым. Настолько, что его лицо стало несколько странным и по краям мягким, исполненным мольбой. Шанкс замер. Никто, кроме Шанкса, не заметил изменений в Багги, они были слишком заняты собственными забавами. Говоря о том, что у Багги наконец-то появился стержень. Будто бы всего несколько часов назад их первый помощник не извинялся перед Багги по аналогичным причинам. Багги старался не обращать внимания на то, что Роджер тоже смеялся, вроде бы не без труда и немного сдержанно, но смеялся. Багги всеми силами игнорировал их. А Шанкс ослабил хватку на воротнике Багги, задумчиво глядя на него. Багги не отводил взгляда, смотря прямо ему в глаза. Шанкс сглотнул и сделал нечто удивительное. Он огладил волосы Багги, явно неуверенно, скорее всего, подражая капитану. Но когда его теплые руки нашли голубые волосы Багги, он почувствовал, как гнев покидает его. Что-то новое — такое не случалось в первой жизни Багги. — Я не умру, ты ведь знаешь? Не умру. У Багги перехватило дыхание. Каждый из них делал вид, что глаза Багги не наполнились слезами. Веселый голос Санбелла оборвал их недолгую беседу: — Мы всё ближе, капитан! — и точно, Багги не заметил, как Оро Джексон подошел к Моби Дику совсем близко, так близко, что Багги мог видеть Ньюгейта, сидящего на своем стуле, который был так велик, что больше походил на трон. И что ещё хуже, Белоус смотрел прямо на них. Он почувствовал дрожь тревоги, одновременно услышав от Шанкса благоговейное «вау». — Разрешишь подняться на борт, Ньюгейт?! Мы пришли веселиться! — крикнул Роджер, натягивая свою фирменную улыбку. Громкий, но очень знакомый смех Белоуса заполнил пространство, прежде чем он заговорил, и прозвучал так молодо. — Разрешаю! Тебе повезло, что я сегодня в настроении, Роджер! Багги действительно должно быть был ненавистен вселенной, потому что она постоянно ставила его в очень стрессовые, очень хреновые ситуации. Ну что за шутка.