Из моего окна // Елизавета Макарова

– ЕЛИЗАВЕТА МАКАРОВА — Мне никогда не нравилось ходить на вечеринки в честь дня рождения. В доме Макаровых давно не отмечают дни рождения, теперь это просто ужин, который заканчивается молчанием и неловкими улыбками. Так или иначе, мой дом не стал прежним после всего, что произошло, атмосфера не такая. С друзьями мы всегда ходим в какой-нибудь клуб, чтобы отпраздновать эти особые дни, так что это тоже не вечеринки в честь дня рождения. Несмотря на то что к такому не привыкла, я понимаю, что мне нравится эта вечеринка, все так знакомо и приятно. Это не длинный стол к ужину и не шумный клуб, так что все в порядке. Люди беседуют тут и там. Даниэль и Маша рядом со мной говорят о школе. Честно говоря, теперь мне нравятся такие вечеринки не только из-за атмосферы, но и из-за нее, Лия. Мой взгляд падает на девушку с неуложенными волосами и выразительными глазами, которая запала мне в душу. Она широко улыбается тому, о чем говорит Виолетта, ее лицо светится, она великолепна. Если ее так радует эта вечеринка, то я буду ходить на все и даже с удовольствием организую свою. Никогда не думала, что она заставит меня почувствовать все это. В детстве я видела ее несколько раз через забор между нашими домами, но по-настоящему разглядела только год назад. До сих пор помню тот день, когда заметила, что она смотрит на меня из своего окна. Конечно же я сделала вид, будто не заметила. Ее любопытные глаза почему-то заинтересовали меня, и я захотела узнать о ней больше: что ей нравилось, чем она занималась, в какую школу ходила. Ее интерес ко мне пробудил мой. И вот однажды наши пути пересеклись, и, хотя она этого не заметила, я все хорошо запомнила. – Давай убираться отсюда. – Даниэль зевает, когда мы ходим между стендами и прилавками на школьной ярмарке в школе его сестры Виолы. Я до сих пор не понимаю, почему она перешла сюда. Школа Виолетты организовала ярмарку по сбору средств для школьных и личных проектов учеников. Даниель потащил меня с собой, чтобы поддержать свою сестру, но Виолетта продала все, что принесла, чтобы собрать средства, и ушла. Так что нам больше не нужно было оставаться. Но когда мы пробираемся сквозь толпу, вдалеке я замечаю несколько прилавков. Один из них привлекает мое внимание: Лия, девушка, которая все время наблюдает за мной из своего окна. Она стоит рядом со своим прилавком, предлагая свои браслеты ручной работы всем, кто проходит мимо, но никто не слушает ее. На ее прилавке много браслетов, сомневаюсь, что она хоть что-то продала. За ее прилавком вывеска: «Средства на оплату моих занятий по шахматам». Шахматы? Я останавливаюсь, почему-то не хочу, чтобы она меня увидела. Даниель встает рядом со мной. – В чем дело? – Можешь идти на парковку, я тебя догоню. Он бросает на меня странный взгляд, но уходит. Проходя мимо Лии, он здоровается с ней, и она улыбается в ответ. У нее очень красивая улыбка. Я использую людей в качестве щита, чтобы наблюдать за ней, у нее такое выразительное лицо, я будто могу точно узнать, о чем она думает, только лишь взглянув на нее. Что ты делаешь, Лиза? – упрекает меня моя совесть, но это просто любопытство. Она вздыхает и с огорчением садится за прилавок. На ее губах разочарование, лицо наполняется грустью, и мне это не нравится. Мне неприятно видеть ее грустной, мы даже не общались, а она уже так влияет на меня. Ты ничего не продала, девочка с любопытными глазами? Я ищу среди людей кого-то знакомого, нахожу парня, который иногда приходит к нам на футбол, чтобы попрактиковаться, и даю ему деньги, чтобы он купил все браслеты с ее прилавка. Я остаюсь, чтобы увидеть издалека, как выражение лица Лии сменяется с грусти на недоверие, а затем на счастье и радость. Она благодарит парня и передает ему пакет с браслетами. Парень приносит мне браслеты и уходит, а я остаюсь там, с пакетом в руке, наблюдая за любопытной девушкой с прекрасной улыбкой. – Лиза? Я прихожу в себя, и Маша хмурит брови, ожидая ответа на то, чего я не услышала. Она смотрит на меня, затем на Ли и, кажется, все понимает. – Она тебя очаровала. Я даже не отрицаю, и Даниель качает головой, положив свою руку на плечо Маши. – Мы её потеряли. – Я знаю, но ты все равно должна поблагодарить меня, все благодаря мне. – Тс-с-с! – Я затыкаю его, потому что не хочу, чтобы он рассказал Даниэлю о том, как все началось. В моем и без того ностальгическом разуме всплывает другое воспоминание: – Что тебе нужно от меня? – Маша хмурит брови. Я неловко вздыхаю. – Я уже объяснила. – Но я не понимаю, зачем тебе это нужно. – Просто сделай это. – И ты думаешь, она мне поверит? Лиза, она знает, что у нас есть деньги. Как она поверит в то, что у нас нет интернета и что мы крадем у нее? – Да, она тебе поверит. – Почему ты просто не поговоришь с ней, если так хочешь? – Я не хочу с ней разговаривать. Маша поднимает бровь. – Серьезно? Почему ты тогда сама не пойдешь и не скажешь, что крадешь ее Wi-Fi? – Потому что я хочу отсрочить это как можно дальше, пусть немного пострадает, она заслуживает это за то, что преследовала меня. Входит Клаудия с корзиной свежего белья. – О, сестринское совещание, это что-то новое. Маша не стесняется втягивать ее в разговор, хотя я показываю ей заткнуться. – Лиза хочет использовать меня, чтобы поговорить с соседкой. Клаудия рассмеялась. – О, правда? Тебе нужны новые жертвы, Макарова? Я недружелюбно смотрю на обоих. – Не в этом дело. Клаудия ставит корзину на кровать. – А что тогда? Я игнорирую ее, глядя на Машу. – Ты поможешь мне или нет? Маша встает. – Хорошо, я сделаю это сегодня вечером. – И она выходит из комнаты прежде, чем я успеваю ей что-то сказать. Клаудия молча раскладывает мою одежду на полках, на ее губах улыбка. – Что? – спрашиваю я. – Говори. Она продолжает улыбаться. – Мне нечего сказать. – Говори, что хочешь сказать. Она заканчивает с вещами и поворачивается ко мне, прижимая пустую корзину к бедру. – Я рада, что ты наконец-то решила поговорить с ней. – Не понимаю, о чем ты. Клаудия облизывает губы, улыбаясь; не понимаю, что смешного. – Мы обе знаем, что это так. Так весело наблюдать за вашей взаимной слежкой, я всегда думала, что она заговорит с тобой первой, но, видимо, ты больше не можешь терпеть. – Глупости. Взаимная слежка? Как будто мне нужно кого-то преследовать. Клаудия кивает, ее насмешка немного раздражает меня. – Как скажешь, Макарова, но то, что ты обратилась за помощью к Маше, показывает, как тебе интересна эта девушка. – Ты сошла с ума, Клаудия, это не то, о чем ты подумала, я просто хочу преподать ей урок. – С каких это пор ты тратишь свое время и силы на то, чтобы преподать девушке урок? Зачем так тщательно это планировать? Я сжимаю губы. – Я не собираюсь с тобой об этом разговаривать. Клаудия насмешливо кланяется. – Как скажете, сеньора. – И она уходит, все еще улыбаясь. Я улыбаюсь, вспоминая об этом, и снова смотрю на Лию. Может быть, мне потребовалось так много времени, чтобы заговорить с ней, встретиться с ней, потому что я знала, что это девушка, в руках которой окажется мое сердце. Может быть, я знала это с самого начала и поэтому так сопротивлялась, но наблюдала издалека, я всегда держала пакет с браслетами ручной работы под кроватью как напоминание о девушке, которая видела меня в своем окне и в тот вечер улыбнулась благодаря мне, и эта улыбка навсегда осталась в моей памяти.