Глава 11
Правила большой игры
Директор школы Чародейства и Волшебства лениво, но величественно (чисто по привычке), восседал на своём высоком резном кресле, попивая медовый чай с молоком, умостив свои «старые и дряхлые» кости на мягкую перину. Расслабляться тоже нужно было. Несколько эксцентричный великий маг, не стесненный в выборе одежды, отвлекающей внимание редких посетителей яркими звездами на малиновом фоне от куда более важных деталей его внешности. Колокольчики в бороде, к примеру, прекрасно справлялись с пассивным выявлением проявлений темной магии и проклятий в радиусе двадцати метров вокруг него. Наученный горьким опытом, друид здраво опасался и недолюбливал тёмных магов, хотя и признавал их силу, а местами и полезность. Сам он темной магией, впрочем, предпочитал не баловаться. Его таланты лежали несколько в другом направлении, так что его стихийная огненная и природная магия не очень хорошо восприняли бы его увлечения магией темной. Хотя он знал про неё очень многое. В теории. Не зря ведь у него десятилетиями был полный доступ к библиотеке и даже Выручай-комнате. Дамблдор успел ознакомиться почти со всеми имеющимися там трудами волшебников прошлого, и, хоть и в теории, прекрасно знал почти все и обо всем, о чем знали мастера тёмных искусств. Делиться такими знаниями, впрочем, он со всеми подряд не спешил. Незачем смущать неокрепшие молодые умы такими соблазнами, которые и его, опытного и могучего друида, иногда заставляют напрягать силу воли, чтобы «только одним глазком» не заглянуть за черту дозволенного. Последствия такого поступка были давно ему известны, а умирать он пока не планировал. Круг друидов и их покровитель сразу же срежут подгнившую ветвь, несмотря на то, сколько вкусных яблок она приносила в прошлом. Хотя слова «старые и дряхлые кости» в контексте могущественного друида, мага жизни и волшебника в целом, это, конечно, просто хохма для понимающих кое-что в магии людей и других магических существ. Хотя многие друиды предпочитали именно такой образ многомудрого дедушки, ведь так их слова имеют больше веса. Кто будет слушать волшебников с внешностью зелёных юнцов, даже если им пара сотен лет? Директор просто использовал тот образ, который был ему удобен и близок по духу, вот и все. Друиды были мастерами метаморфизма. Поголовно. Как говаривала ещё Моргана Ле Фей, — «Изменения — есть суть жизни.» А магия природы и жизни была очень сильна в друидах, так что они вняли её мудрости, помнили и чтили заветы предков, даже таких как Моргана. Пусть она в какой-то момент оступилась и пала во тьму, предав учение друидов, светлых альвов и своего учителя — Мерлина (хотя кто там ещё кого предал — большой вопрос), это не отменяло её глубокого понимания сути метаморфизма и магии жизни в целом, до её падения. Потом её познания лишь углубились еще больше, по мнению самого Дамблдора, ведь она зашла с другой стороны жизни. Смерти. Талантливая была просто безумно… Прежде, чем её смогли кое-как уничтожить (тело, во всяком случае, точно…), она успела погубить самого могучего друида и пророка — Мерлина, заручившись помощью своей первой ученицы, и половину совета старейшин круга друидов, каждый из которых не уступал по силе нынешнему верховному магу Британских островов на пике его возможностей. Но и это ещё не все. Она смогла развалить могучую магическую сверхдержаву, известную в то время как Авалон — королевство светлых альвов, где проживало и множество людей, отравив смертельным ядом и прокляв своего короля — Оберона. Будто этого было мало, она ещё и дала толчок кровавой революции в борьбе за престол между потомками короля, так сильно она его возненавидела. Даже после смерти Моргана продолжала уничтожать его родословную под корень, ввергнув в пучину гражданской войны некогда процветающую метрополию. У неё было достаточно учеников и очень талантливая ученица — Вивиан, которые и продолжили её дело, щедро подбрасывая уголь в топку гражданской войны. Альвы резали альвов, люди — людей, друиды — падших друидов, одним словом — смута. Раскол. Впрочем, хоть альвы и не любили этого признавать, но с точки зрения друидов, Оберон был сам виноват в своей смерти и разрушении королевства, решив взять Моргану в наложницы. Против её воли. Ему даже в голову не приходило, что кто-то может быть против такой огромной чести, так что он просто считал её категорический отказ капризами гениальной волшебницы, которые не стоит принимать слишком близко к сердцу. Но он ошибался. Жестоко ошибался. Сам-то он, может, и не принял это близко к сердцу, зато приняла Моргана, и немногим позже вонзила ему в сердце отравленный и проклятый самой чёрной магией кинжал. Стоило ли действительно удивляться тому, что одна из самых могущественных и красивейших ведьм в истории этого мира смогла найти способ скинуть с себя гейсы и рабскую метку младшей наложницы и убить правителя в собственных покоях, когда тот никак не ожидал удара в спину от своей послушной рабыни-наложницы? После него на тот свет отправилась и королева, которая решила в тот вечер поразвлечься с капитаном стражи, раз уж её муж уделяет больше внимания своей новой игрушке. В этом она находила нечто пикантное и мстительное, ведь капитан был давно влюблен в Моргану Ле Фей, и она даже отвечала ему взаимностью, до того как глаз на неё положил сам король альвов. Так она решила отомстить и своему мужу, и молодой выскочке-наложнице, но вместо приятного вечера лишилась головы. Капитан стражи был в сговоре с Морганой, естественно, так что когда они вместе покинули дворец под утро, в том дворце в живых остались только они и заговорщики из числа королевской гвардии под предводительством этого капитана, чье имя давно было стерто из истории. Дворец встретил вернувшийся в него поутру слуг и свежую смену королевской гвардии лишь запахом крови и смерти. Страна оказалась практически обезглавлена. Хотя альвы с тех пор научились контролировать свою гордыню и держать в узде собственные амбиции, выучив урок истории, но нет-нет, а проскальзывало во взглядах старейших из них, что ещё помнили расцвет своего королевства, нечто такое, высокомерно-снисходительное при личном общении. Возможно, очень долгая жизнь сказывалась на них таким образом, что самые старшие из них просто не воспринимали собеседника младше четырехсот лет за разумное существо. Для них даже Дамблдор, проживший на свете уже двести пятьдесят лет, не более чем несмышленыш, только вставший на ноги. Сильный, да, но все ещё просто ребёнок. Они не воспринимали его всерьёз, как он не воспринимал всерьёз пятнадцатилетних сопляков. Первая сотня лет для мужчины оказалась самой тяжёлой, ведь провел он её в Авалоне, обучаясь искусству друидов, и лишь после долгих и сложных испытаний был избран выполнять миссию во внешнем мире. В Хогвартс он поступил уже довольно знающим друидом, что с его молодой внешностью быстро приравняло его к лучшим гениям страны. Вот почему Дамблдор предпочитал оставаться здесь, в Хогвартсе, так сказать, работая в поле, а не на родине, даже когда его срок службы подошёл к концу. Он попросил продлить свою миссию на неопределённый срок. Пускай остатки Авалона, отделенные от мира тысячей и одним барьером и пространственными искажениями, были прекрасным местом для жизни и развития, насквозь пропитанным магией, но Дамблдор уже слишком привык к людям, населяющим «Мидгард». Он перестал мыслить как «стандартный» друид, привыкнув к быстрому течению времени, насыщенному событиями. Теперь ему больше нравилось созерцать человеческий социум, нежели красоту природы. Хотя и её он все также любил. Просто… Для него стало слишком скучным годами сидеть в медитации, погружаясь в гармонию с миром. Для друидов это мимолетное мгновение, но несколько лет здесь, в Магической Британии — это целая жизнь, полная приключений и загадок. Наверное, все дело было в плотности происходящих событий на момент времени. В Авалоне ничего могло не меняться десятилетиями, а тут и за день могло произойти столько важных и ярких событий, что и за сто лет не наберётся в застывшем во времени изолированном царстве альвов. Здесь ему было куда как привычнее и интереснее. Никогда не было скучно, ведь работы для него всегда было много, что профильной, что рутинной, школьной. Тьма так и норовила поднять голову каждое мгновение, только отвлекись на секундочку. За ней всегда нужен был присмотр. Всякая пакость так и норовила пробраться туда, куда не звали. А ещё было изобретение новых методов борьбы с тьмой на досуге. Это было даже увлекательнее игры в шахматы, сёги и все остальные тактические игры вместе взятые, ведь тьма так многранна в своей природе. Никогда нельзя знать наперёд, какое обличие она примет на этот раз и какие методы использует, чтобы просочиться в их мир. Ещё больше, в смысле, просочиться. Так-то она здесь ещё с самого начала начал прописалась, задолго до появления людей. Фейри пустили, не иначе. А потом сами свалили, сволочи ушастые, оставив разбираться с тьмой оставшихся позади земляков. Недавно Дамблдор решил попробовать новую тактику — натравить одних тёмных магов на других и посмотреть, что из этого получится. Но кого попало использовать для такой опасной игры было нельзя. Во первых — нужен был кто-то, у кого нет древних родственников в роду, которые могут почувствовать интригу и сломать все планы. Благо, это нынче не проблема. Слишком сильно подкосили старшее поколение две войны да ещё и вспышка драконьей оспы, последовавшая за ними. Болезни, старые раны и проклятья в связке со временем сильно проредили ряды старых волшебников, оставив один молодняк разгребать за собой проблемы. Второе — нужен был талант к тёмным искусства, причём не слабенький такой, а Талант действительно с большой буквы. Третьим необходимым критерием были очень сильная воля и разум, чтобы сдерживать неконтролируемые позывы к насилию, убийству, пыткам, а также помутнение рассудка и перекройки личности человека в целом. Без психологической устойчивости на выходе получился бы просто ещё один Воландеморт, а ему и одного бессмертного дегенерата хватало. Значит — кандидатов нужно было подбирать тщательно, и внимательно отслеживать их психическое состояние. Открыть доступ в Выручай-комнату для парочки талантливых самородков не стоило ему ни кната, и уже давало свои плоды на протяжении десятилетий, давно окупившись полностью. Таким образом Дамблдор легко мог держать руку на пульсе и с высокой точностью знать, кто в магической Британии мог разбираться в темной магии, а кто понятия не имел, как к ней поступиться. Ученикам даже не обязательно было знать о том, что это сам директор собственной персоной давал им доступ к запретный знаниям, а не шальная удача и их хотелки. За десятки лет такой практики Альбус с точностью в восемьдесят процентов знал точное число и примерный уровень образованности и сил всех молодых тёмных магов в стране. Нужно было дать результатам его эксперимента время, чтобы проявить себя, так что пока он просто вёл пристальное наблюдение и покрывал талантливых дев и юношей, ступивших на путь тьмы, чтобы стать орудием возмездия против этой самой тьмы. И пока он считал свое решение просто идеальным вариантом для решения всех накопившихся проблем. Ладно, не всех, так как это образовывало бы парочку новых, но абсолютного большинства уж точно. Что может быть отраднее для друида, чем тёмные маги, режущие друг друга с радостными воплями? Самоутилизирующаяся тьма! Ох, как много времени бы это высвободило для великого светлого… сколько лимонных долек он успел бы съесть, попивая ароматный горячий чай в кабинете и наблюдая за шоу? В отличие от Тома, который совершенно не умел контролировать свои амбиции, желания и прогрессирующее безумие, появившееся из-за глупых экспериментов с собственной душой и чернейшими ритуалами, новички выглядели крайне перспективно. Особенно одна колоритная парочка, что перешла на пятый курс. Эти ему особенно понравились. Была в них искорка, что даже ледяная тьма пожрать не смогла. С тех пор, как род Блэк пришёл в упадок, в Магической Британии не осталось действительно эффективного тёмного рода, который мог бы осаживать других тёмных магов и всяких тварей, вроде Тома Ридла. В конце концов, они даже примкнули к этому безумцу в конце своего пути, за что и поплатились, почти полностью угаснув. После ухода фейри род Блэк на протяжении сотен лет по инерции выполнял работу Дикой Охоты, как делали их предки, по мере своих возможностей. Разумеется, локально. Но всему приходит конец и, не выдержав накопившейся за сотни лет тьмы и проклятий на собственной шкуре, Блэки пали жертвой безумия, поддавшись тьме до конца. Печально, но это тот самый случай, когда убивший дракона сам превращался в дракона. Их время прошло, но Дамблдор нашёл другого претендента на их место, в тёмном маге по имени Амос. Новый тёмный род Санхайд… Звучит неплохо. Осталось только проконтролировать один скользкий момент. Если Санхайд не рехнется и не станет конченой мразью под давлением темной магии и бесконечных ритуалов, которые он проводит над собой и своей подругой детства до окончания своего обучения в Хогвартсе, то эксперимент можно считать удачным, а устранять его не придётся. Амос и Кэролайн оказались ментально очень стабильными и, несмотря ни на что, не утратили самое главное — человечность. Что было удивительно, на самом деле. Возможно, они нашли опору друг в друге, из-за чего их вера в людей не рухнула окончательно. Но этого было маловато, так что Дамблдор подумывал подкинуть им ещё одно полезное знакомство, которое точно положительно скажется на их моральном духе и разуме. В этом году в Хогвартс поступала полукровка от мира людей и альвов. Луна Лавгуд. Такая чистая и светлая девочка просто обязана была благотворно повлиять на них, став ещё одним якорем, удерживающим их от срыва в бесконечную тёмную бездну. Организовать её поступление на факультет воронов будет просто, ведь он директор, и его слово здесь — закон. Лишь вопрос времени, когда они перезнакомятся между собой, а свет и тьма имеют свойство притягиваться. Свет будет пытаться укротить тьму, а тьма будет сопротивляться и пытаться окрасить свет в темные тона. Конечно, это просто метафора. Это будет борьба мировоззрений. Хотя с таким характером как у Луны нормально существовать на факультете умников будет непросто, но… Это ещё один шанс Амосу проявить себя с хорошей стороны и заработать себе плюсик как от великого светлого, так и от альва-полукровки. Но за Луну Альбус Дамблдор не переживал, он уже видел девочку и знал наверняка, что такой свет души просто невозможно извратить. Только уничтожить. А этого уже он не позволит. Если Амос или Кэролайн перейдут черту и, вместо того, чтобы стать немного чище и добрее, пойдут вразнос… То им придётся умереть. Их силы росли просто ненормально быстро, что означало, что они постоянно погружаются в тёмную магию с головой, проводя тёмные ритуалы на постоянной основе, но… Их почему-то не настигают откаты и почти не загрязняет тьма. Просто удивительно. И перспективно. Определённо, этим нужно было воспользоваться, и Луна Лавгуд могла бы свести одним своим присутствием в их компании негативное влияние темной магии на них к рекордному минимуму. В конце своего обучения в школе под протекторатом великого светлого волшебника, Амос станет действительно сильным темным волшебником, а Кэролайн Шарпхарт — сильной ведьмой. Если так пойдёт и дальше и скорость их развития так и не замедлится, то это даже будет немного опасно для самого Директора, ведь он не баловал мальчика и девочку своим хорошим отношением, не выделял любимчиков, показательно держа дистанцию, чтобы не вызвать подозрений у аристократов раньше времени, но все равно риск того стоил. Как не попасть в начало списка целей на устранение у Амоса Санхайда, Дамблдор уж как-нибудь придумает. Не впервой. Там все равно пока прочно закрепились Пожиратели, Темный Лорд и высшая аристократия. Амос Санхайд и сам рано или поздно догадался бы, кому он обязан возможностью выбиться в люди, силой, знаниями и покровительством, благодаря которому до сих пор удачно и избегал Азкабана. Догадается и, как минимум, переместит директора в конец своего черного списка. А, чем Мордред не шутит, может вообще вычеркнет. Воевать с Амосом Дамблдор не планировал в принципе. Если все будет идти своим чередом, то Амос просто займёт свое место в экосистеме Магической Британии, став эдаким хищником, что чистит «лес» от всякой пакости, хромых и убогих. Главное не давать этому хищнику слишком уж расплодиться, а то сожрут всю живность в «лесу» и начнут смотреть на соседние. А новой войны им не надо, да… Ещё от той не оправились. Директору даже не приходилось лично направлять внимание Амоса в нужную ему сторону, так как детишки пожирателей и заносчивых аристократов сами делали за него всю работу, затачивая лезвие поднимающейся над их шеями гильотины. Глупцы только недавно начали осознавать, какого монстра и непримиримого врага сами себе сотворили своей заносчивостью, жестокостью и глупостью. Они лихорадочно задергались, словно мухи в паутине, пытаясь его устранить руками тех, кого было не жалко, но те не преуспели, судя по всему. Что Санхайд сделал с теми двумя волшебниками, которых послали его устранить, Дамблдор не знал и знать не хотел. Не его дело. Для его дражайших аристократических «друзей» было поздно менять вектор своих отношений с Санхайдом, теперь у них только одна дорога, и в конце на ней останется только он или они. Тёмный Маг вроде Амоса, успевший набрать силу, очень опасен в первую очередь для других тёмных магов. Куда опаснее, чем те же друиды или обычные волшебники, или даже его Орден Феникса, ведь он будет действовать без жалости и сожалений, с холодной головой сокращая поголовье своих заклятых врагов, не обращая внимания на их родовитость и достижения их предков в далеком прошлом. Никакой пощады. Дамблдор бы не смог действовать без оглядки на совесть и сострадание, не смог бы добить лежачего, переступив через себя, ведь для него они все равно что дети неразумные, а вот Санхайд ещё как мог бы. Когда это было необходимо — он был предельно жесток, и хотя Альбус и сам умел действовать жёстко и жестоко, но все-таки ему приходилось каждый раз переступать через себя, и это не доставляло ему никакого удовольствия. Главное, чтобы Санхайд, аристократы и Пожиратели и дальше оставались идеологическими врагами. Можно даже сказать, концептуальными врагами, а то их объединение могло бы обернуться большими проблемами. Очень большими. Амос тем и был хорош и удобен, что у него не было своей организации. Одиночки не так уж и опасны, какими бы сильными волшебниками ни являлись. Одна подруга детства не считается. Набрать себе аристократов в подчинение, подмяв их связи и финансы, повторив путь Тома Риддла, у него никак не получится, как бы он ни старался. Тот был змееустом да и полукровкой, с заявкой на самого наследника Слизерина, а у Амоса даже статуса полукровки нет. Они за ним не пойдут. Простой магглорожденный волшебник. Даже если по силе он станет равен Тёмному Лорду, в гордыне и ограниченности своей аристократы не признают его равным себе. Есть, конечно, и исключения, но их едва ли парочка штук на всю Британию наберётся. Запрашивать же помощь из Авалона для решения собственных косяков, если Амос выйдет из-под контроля, он категорически не хотел, ведь это могло стоить Альбусу его места здесь и позорного возвращения на родину. Авалону было выгодно сохранять статус-кво, сохраняя некое равновесие в мире. Главное для них — сдерживать тьму и не позволить ей запятнать их дом. На Мидгард и людей, в нем живущих, им было, по большому счету, плевать, главное, чтобы те не представляли угрозу и были заняты друг другом, а не поисками Авалона, к примеру. Альбус считал так — «в конце концов, если у тебя под боком завелись акромантулы, то выведи себе василиска и отправь его на Охоту. Потом, если что пойдёт не так, его можно и на ингредиенты пустить, окупая все затраты, да и отловить одного прикормленноного, здоровенного василиска куда легче, чем бесконечно бегать по лесу и уничтожать сотни и тысячи скрытых лежек пауков с их Мордредовыми яйцами. Хотя василиск опасен и может и укусить, да. Тогда худо будет. Но с огненным фениксом под рукой — не смертельно. Кстати говоря, интересные факты о падении Авалона в прошлом. Никто так до сих пор и не понял, как так вышло, что в Моргане с лёгкостью уживались две такие противоположности как магия жизни и магия смерти, но предположения были. Ходили лишь слухи в те времена, и даже сохранились некоторые записи тех сплетен, что её отцом был благородный светлый альв при дворе самого короля, а матерью была тёмная фэйри, тоже из высшей знати своего королевства — Эрэба, одна из очень немногих, кто не пожелали уходить со своими сородичами в другие миры и остались в этом мире, но… верилось с большим трудом, так как ранее потомства у союза двух таких похожих, но таких разных рас не выходило от слова совсем. Вот с людьми они потомство иметь могли, изредка порождая полукровок. А ведь обе стороны, что светлые, что тёмные — долгожители, наверняка и ранее пробовали скрестить гены. А потом, после смерти Морганы, ничего ведь не закончилось, ведь ещё был Мордред, который смог ранить в сражении армий наследника Оберона — Артура, который немногим позже скончался от ран, нанесённых проклятым Морганой оружием, оставленных ему собственным сыном-бастардом. Мордред тоже пал в том бою от руки своего отца, разменяв свою жизнь на его. Это стало точкой излома. Так королевская линия прервалась окончательно. Почти в одно время погибли все члены королевской династии, и к этому приложила руку в первую очередь именно Моргана, которая и обучила Мордреда магии и вообще всему, что знала сама. Она также направила его амбиции и взор на трон своего отца, что в итоге погубило их обоих. Вот так вот. Одна обиженная женщина, не лишенная интеллекта, хитрости и до краёв переполненая жаждой мести, смогла наворотить таких дел в Авалоне, что все фейри вместе взятые за всю историю войн и вообще своего существования не могли и мечтать. Но хватит о грустном. Дамблдор считал, что о прошлом нужно помнить и чтить память, но не жить им. Учиться на ошибках прошлого, чтобы смело идти вперед. А дети — это и есть будущее. Вот почему своей главной должностью в Мидгарде он считал именно кресло директора, а не все остальное. Детишки же были в восторге от его образа доброго старичка-шутничка, а в поколениях, воспитанных за последние лет пятьдесят, и вовсе укоренилась мысль, что он такой и есть на самом деле. Зачем опасаться добродушного всепрощающего директора, который больше всего на свете любит травить байки, да угощать лимонными дольками, а? Опасное заблуждение, от которого своих отпрысков все ещё пытаются отвратить некоторые старые семьи волшебников, где после двух недавних войн всё ещё остались те, кто видел его в действии на поле боя и в принципе знает, что предел его доброты имеет весьма не эфемерную границу дозволенного. Вторые шансы, вопреки молве, он даёт только однажды, и далеко не всем, только тем, кто этого заслуживает. Хотя эти слухи были очень удобны, конечно. В первую очередь самому Директору, который никогда не стремился их опровергать. Люди такие существа, что, имея проблеск надежды на горизонте, несколько теряют бдительность. Немного нечестно, но такова жизнь. Дамблдор всегда был за естественный отбор. Если уж волшебникам так нравится жить по законам джунглей, как неотесанным дикарям… То пусть живут как знают. Все, что от него требовалось — сохранять некий баланс и стабильность, устраняя реальные угрозы миру в целом, ни больше, ни меньше. Со своей задачей он справлялся неплохо, как он считал. Во всяком случае, с тех пор как мир покинули фейри - тёмные собратья альвов, его светлых покровителей, это превратилось в нетривиальную задачу, изящное решение которой он недавно нашёл в принципе «клин клином выбивают». Ровная спина волшебника опиралась на мягкую обивку кресла, а сухие тонкие пальцы сжимали сероватую газетенку, которую впору было бы назвать «жёлтой». Ох уж этот Ежедневный Пророк, Альбус усмехнулся в бороду, дивясь красочным эпитетам, которыми репортёры, словно сорвавшись с цепи в последнюю неделю, награждали всех причастных и даже непричастных, освещая на свой лад недавние «трагедии». Даже его дерьмом облить не забыли. Вот при чем тут вообще директор школы? Президент МКМ? Верховный чародей Визенгамота? Хоть одна из этих должностей хоть как-то обязывает его разбираться в произошедших событиях и решать проблему? Разве что последняя, и то — постольку-поскольку. Это работа Департамента Магического Правопорядка и Аврората, он-то тут при чем? К нему обратились за консультацией, да, но обязан ли он был её давать? Нет. Хотя мог бы, ведь в отличие от многих — умел думать головой, а также давным давно контролировал практически весь поток запретных знаний, которые попадали в руки молодому поколению, так что в точности знал, что и кто может и умеет. Да, оставались аристократы и их закрытые библиотеки, но полно вам, их осталось не так уж и много. За долгие годы плетения паутины связей и разведывательной сети в самом сердце страны Альбус успел выяснить примерный уровень доступных знаний даже у них. Плюс-минус. Спасибо Тому, который засветил для него все самые тёмные закоулки Магической Британии. Ритуал и контр-ритуал против него Альбус узнал сразу же, ведь его придумал один из учеников Фламеля, с которым он был знаком лично и кое что знал об этой истории, как от самого Николаса, так и от других его учеников, с которыми он тоже имел совместные дела в прошлом. Также Дамблдор обладал прекрасной памятью. Являясь мастером ментальной магии ему ничего не стоило поднять в пыльных архивах своей воображаемой библиотеки все судебные дела за последние лет, эдак, двадцать, в которых он председательствовал, и сопоставить имеющиеся факты, выискивая несостыковки, опираясь на новые вводные. Все десять пострадавших волшебников так или иначе были связаны с судебной и испольнительной системой Визенгамота, так что было нетрудно поднять все странные дела, где они фигурировали, и продавливали нужные им решения, опираясь на большинство голосов и сомнительные улики. Теперь понятно, что сфабрикованные. В этом деле было замешано сразу двое высокопоставленных авроров, погибших в ту ночь, к сожалению, одними из первых. Грюм наверняка вырвал бы остатки своих волос на плешивой голове, узнай он, куда сунули жало двое доверенных капитанов звёзд Учитывая детали и отдачу от ритуала, а также срок жизни жертв… Дамблдор сократил поиски в своей голове до пятилетнего периода времени, облегчив себе задачу. Выходило так, что осталось всего три возможные жертвы, след которых мог бы привести к разгадке, ведь он видел некрологи всех остальных своих бывших учеников, которые могли быть, или стали жертвами этих ублюдков. Маркус Грант, Фелисити Синдер, Арабелла Флимонд. Хммм. «Допустим, что все три все ещё живы, хотя это не точно. Сами бы они никак не могли справиться с контр-ритуалом, ведь для этого нужна была магия и мастер-ритуалист. Ну, может быть, квази-мастер, обладающий большим талантом и практикой. Хммм...» — постукивая указательным пальцем по столу задумчиво уставился в потолок директор школы Чародейства и Волшебства, просчитывая ситуацию. Чай был уже давно допит и теперь он просто сидел и размышлял. «Если исключить старых монстров, которым дела нет до таких мелочей, то искать зачинщиков нужно среди более молодого поколения. Это могли быть либо молодые и алчные до власти аристократы, устроившие очередную семейную вендетту и дележку власти, либо… Кто-то не из их числа, кому была открыта тайна Выручай-комнаты и её библиотеки.» — мысленно поморщился друид. Круг возможных подозреваемых нужно было как-то сузить. Таких было… пятьдесят шесть. Все, кто подходил под минимальные критерии и имел теоретический доступ к знаниям о проведении контр-ритуала. По крайней мере — это все, о ком он знал. Среди них лишь половина имела достаточно сил, чтобы попробовать его осуществить и не лопнуть в процессе, при этом большая часть высасываемых обратно сил должна была отойти жертве. Значит двадцать восемь, включая Фелисити Сандер, подходившую под все критерии, если бы она не лишилась своей магической сути, как возможная жертва. Значит двадцать семь. Итак, среди них лишь пятнадцать волшебников и ведьм, за последние тридцать лет, были достаточно талантливыми ритуалистами, чтобы воспроизвести его и выжить, получив огромную выгоду. Хммм. Пятеро давно покинули Британию и наводят шороху где-то на континенте. Десять осталось. У двоих из них есть железное алиби, ведь они были аристократами и присутствовали на приёме у Малфоя, когда это случилось. Значит восемь осталось. Теперь нужно подумать над тем, кто мог бы провести столь сложный ритуал и одновременно устроить такую хорошую смертельную ловушку, в которой сложили бы голову столько готовых к бою волшебников, отправившихся мстить. Видимо, отследив жертву магией. Может, не лучших из лучших, но точно лучших из худших. А это не так уж и плохо. Никто из них не выжил — тоже показатель ума волшебника или ведьмы, которые могли бы такое устроить. Итак, ещё четверо исключаются. Они были хороши как ритуалисты, теоретики, бесспорно, но не смогли бы положить стольких умелых боевиков, обвешанных защитными артефактами, как новогодние ёлки гирляндами у маглов, не оставив за собой ни улик, ни свидетелей. Ещё больше сузить круг никак не получалось, но вот если положиться чисто на развитую интуицию… То не зря у Дамблдора в голове крутилась фамилия Санхайд все это время, не зря… Теоретически… Он мог бы провернуть подобное. Возможно. Хотя он был слишком молод, но… Ему хватило бы как таланта, так и мозгов для этого. Сила… впритык, конечно, но если ввести в уравнение Кэролайн… То мог бы и не надорвался в процессе. Подготовка ловушки? О, учитывая его личное ученичество у Батшеды, которая собаку съела на рунных конструктах, способных неприятно удивить даже его, Альбуса… и ещё добавить смекалку и жестокость Амоса… Да, определённо, он мог бы подготовить что-то такое, злопакостное. Хотя адское пламя… Немного не его уровень. Пока что. Но что, если это был не он, тот, кто применил его? Случайность? Или кто-то из попавших в западню решил попытать счастья и забрать своего убийцу с собой в могилу? Отчаяние толкает людей на разные поступки. Это возможно. Заодно пламя уничтожило все улики и подсказки, которые могло бы получить следствие. Удача любила некоторых людей больше, чем других, это Дамблдор знал наверняка, оценивая себя самого. Видимо, в этот раз она улыбнулась Санхайду, если это был он, разумеется. Чем больше Дамблдор думал об этом, тем больше уверялся в том, что это был именно Амос Санхайд. Он соответствовал всем критериям для проведения столь сложного ритуала и, что немаловажно, мог бы действительно захотеть помочь девушке, пропавшей в беду. Это соответствовало его психопортрету, составленому благодаря личным наблюдениям Дамблдора. Значит, две кандидатки в спасаемые девы. Арабелла и Фелисити. Обе довольно красивые ведьмы, что могло бы придать дополнительной мотивации помочь им молодому волшебнику в самом расцвете подросткового гормонального бума. Определённо. Тогда, если большая часть нагрузки была распределена между «девушкой в беде» и Амосом Санхайдом, который не стал бы жадничать и помог ей вернуть магию назад, то… Выходило, что ритуал должен был пройти практически идеально. Хо-хо. Да, это уже было похоже на правду. Но доказательств нет, только догадки и немного интуиции. Дамблдор заглянул в пустующую чашку и пригляделся к образовавшемуся на донышке узору из чаинок. Полумесяц. Ну, будь здесь профессор Трелони, она могла бы и дать трактование рисунку, но сам директор был в этом не силен. Пожевав губами, он взмахнул бузиновой палочкой и очистил чашку от мусора, после чего налив новую порциию ароматного чая и закидывая в рот очередную лимонную дольку. Хотя, чего тут думать? Скоро Санхайд вернётся в школу и Дамблдор сможет на глаз прикинуть, стал ли он намного сильнее за это лето, или нет, так что особого смысла копать в эту сторону он не видел. Мог бы Дамблдор поделиться своими измышлениями со следствием? Мог бы. Но не стал. Даже если он был полностью прав в своих умозаключениях и это был Санхайд, то что с того? Было ли Альбусу жалко тех подонков, которые использовали столь мерзкий и противоестественный ритуал на молодых волшебниках и ведьмах? На своем собственном виде! Нет, не жаль. Поделом. Если парень смог так их обыграть и забрать себе плоды их трудов, при этом спасая невинную деву, то он это заслужил. Отбирать чужие заслуги директор Хогвартса не любил, так что был бы только рад успехам своего ученика, ведь если все его предположения оказались верны, то… Вероятность успеха других его планов на этого волшебника только что сильно возросла. Это было очень хорошо.***
Тем временем молодой парень и две прелестные девушки, одетые в официальные костюмы, чтобы не выделяться на общем фоне посетителей, зашли в здание центрального архива Лондона. Пока директор Хогвартса предавался праздным размышлениям, Амос в компании Фелисити и Кэролайн решил покопаться в старых архивных данных и картах. Так как их главная база была уничтожена, следовало найти новую. И интересовали его, в первую очередь, заброшенные бункеры, оставшиеся со времен второй мировой войны. Пусть он и Кэролайн скоро отбывают в школу, но Фелисити будет чем заняться в их отсутствие, обустраивая их новую базу. Зачаровать её можно будет на зимних каникулах, всем вместе, а пока девушка могла бы провести уборку и первичную подготовку.