***
Жанна почувствовала как ей на лицо падают лучи света и услышала как громко кричат чайки на палубе, будто требуя к себе какое-то внимание. Дарк от этого сильнее сомкнула глаза и укуталась в одеяло из козлиной шерсти, которое ей когда-то подарила Айнура, но крики чаек и ор кока с камбуза всё же заставили женщину встать с кровати и потянуться. Она украдкой посмотрела на свое отражение в бочке с грогом, и заметила что у неё появились круги под глазами. Волосы её были растрепаны. — Ну в пять утра же никто идеально не выглядит? — пробубнила женщина, зевая и потирая глаза чтобы хоть немного отойти от царства Морфея, которое так и звало женщину-врача на койку. Но она это решила проигнорировать и немного поправила одежду, которую не сняла со вчерашнего дня. Заплетя волосы она пошла на камбуз. «Вроде там ещё оставалось немного кофе», — мысленно надеялась Жанна, спускаясь по деревянной лестнице и чувствуя как ей в нос бьет запах лапскаута.***
Тем временем на Испаньоле тоже только что проснулся Дэвид Ливси. Врач потянулся, вставая с лучами солнца, которые до этого грели его макушку. Поднявшись с койки и застелив её, он рассмотрел себя в зеркале с ног до головы. Сейчас на нем была лишь ночная рубаха. Даже пресловутого напудренного парика не было на голове Дэвида. Из-за чего сейчас каждый мог увидеть короткие кудрявые волосы на непокрытой голове врача. — Ахах, меня легко могут спутать с пиратом, — усмехнулся врач. — Ну или со страшненькой куртизанкой, — от своей шутки он засмеялся в голос, и этот смех разнесся по всей «Испаньоле». Просмеявшись, Ливси начал приводить себя в порядок, чтобы уж точно ни за кого из тех двух каст людей его не приняли.***
Это утро и день прошли на редкость быстро, даже слишком. Команда успела переделать все работы, которые только могла и Уайт отпустил их отдыхать. Правда Жанне пришлось обрабатывать порез на ладони Волмы, который тот получил неаккуратно схватив медицинский скальпель женщины, так ещё и Ливси пришёл невовремя. Ох она прекрасно помнила этот момент! — Больно! — хныкал юнга, когда женщина обрабатывала рану. По щекам мальчика то и дело стекали слёзы. — Терпи, — холодно отозвалась женщина. — Я же тебе говориля не трогать мои инстрюменти, а ти вот не послушаль и результат такой прискверный вишел! — ругала мальчика француженка А тот хныкал и было ему стыдно, но боль от этого никуда не уходила, а только, кажется, усиливалась. Дарк было неприятно смотреть как Дэвиль плачет. Как бы она не хотела признавать это, мальчик ей был как брат, но и успокаивать она его не спешила. Во-первых, потому что попросту не умела общаться с детьми, а вторых, тот сам виноват что теперь на его ладони большой порез. — Надеюсь, ти не занес инфекцию, — но не успела женщина договорить, как в её кабинет постучались. А та, не отрываясь от работы крикнула: — Входите! — двери открылись и в кабинете оказался доктор Ливси.***
Увидев посторонего, Волма сжался и, шмыгнув носом, постарался сдержать слезы, потому что не хотел чтобы «другой доктор» думал что он плакса, да и команду не хотелось позорить. От того мальчик сжался, опустил взгляд, скрывая свое заплаканное лицо. А Жанна продолжила делать свою работу, желая закончить её пораньше, после чего нормально поговорить с Дэвидом. Сам же гость был обеспокоен состоянием ребёнка, хоть и не был с ним знаком, и видел его лишь пару раз, когда мальчик бегал по палубе, ловя чаек или за своим капитаном, хвостиком, словно верный пёс. Тогда на лице мальца всегда была улыбка. Теперь же тот скрывал свои глаза, будто боясь ещё больше опозориться. Дэвид решает перевести свой взгляд на Жанну и замечает, что она закончила с работой. Она перевязала рану мальчика бинтом и с лёгкой улыбкой сказала: — Всё, ранений пират, до свадьби заживёт! — на это Волма вытер свой нос здоровой рукой и тихо шмыгнул. В этот момент Дэвид подошёл к этим двум и с привычной для себя улыбкой сказал: — Что же у вас тут произошло, от чего он раненый? — с легким смешком спросил мужчина. На его слова Волма спрятался за Жанну и только изредка выглядывал, смотря на Дэвида своими заплаканными глазами. — Хах, этот оболтус решиль, чтьо играть со скальпилем — хорошая идея, — усмехнулась женщина. Она отошла от мальчика из-за чего Ливси мог полностью разглядеть «раненого» югу. — Вот что, значит, — задумчиво произнес Дэвид, ложа на голову мальчугана свою руку, — Ну-ну, я же не ругаю, а уж тем более не злюсь на тебя. Ну же, посмотри мне в глаза. И когда Дэвиль поднял голову, тот увидел, что мужчина скривил смешную рожицу, от чего мальчик рассмеялся громко-громко. — Так-то лучше! — воскликнул Ливси, смеясь вместе с мальчиком. А на них смотрела хозяйка каюты. Она с лёгким восторгом и восхищением наблюдала как этот человек за пару секунд успокоил юнгу! Хотя Жанна сама пыталась сделать подобное в течении часа, и то у той ничего и не вышло, а тут пришёл он и всё за пару минут успел исправить! «Ему бы в няньки идти. С руками и ногами оторвут», — усмехнулась женщина, смотря на коллегу.***
И вот мальчонка ушёл и тогда Дэвид начал расспрашивать Жанну о том, что же всё-таки случилось вчера ночью. — «Дьявол! Ведёт себя как Айнура», — подумала Дарк, но, выдохнув, она всё же решила рассказать что случилось, и от чего она была такой обеспокоенной. Она рассказала про свой сон, о том как она видела трупы её товарищей, которым она не успела помочь, момент её «убийства», которое совершил Дэвид. И весь этот рассказ врач слушал, не перебивал даму, а после того, как та закончила, мужчина решил задать один вопрос: — Почему же ты раньше не рассказала? — он не выглядел злым или раздраженным, ему скорее было просто интересно узнать причину. — Ти любознайка? — с успешкой в голосе спросила Дарк. — Скорее, любопытная Варвара, — весело ответил врач, смотря на женщину, а после снова спросил: — Ну так почему же? — Хах, это уже привичка с пансионата, — Жанна отвела взгляд в сторону, вспоминая холодные стены пансионата, скудную еду, огромное количество правил. И ведь нужно было стать «правильными» женами. От всех этих воспоминаний женщина вздрогнула. Ни за что она не вернулась бы в это место. — Там нас с ранньего детьства учили быть сдержанными и тому подобное, а во время военной служби это просто закрепилось. — Поэтому тебе трудно не быть сдержанной? — улыбка пропала с лица врача, а Жанна так и не ответила. Ей было некомфортно и неловко об этом говорить. И вот, спустя несколько долгих минут молчания, Дэвид осторожно, будто боясь спугнуть, обнял Жанну, словно закрывая от всех проблем и предрассудков. И этого было достаточно. Не нужно было слов сожаления и сочувствия, достаточно было лишь людского не наигранного тепла. — Спасибо, — тихо сказала женщина, обнимая коллегу. — Не за что, — ответил тот.