На мели

Обещанные письма Вуды переходили Александру время от времени. Пират писал о всем, что случилось, будто хотел чтобы тот пережил через письма возлюбленного все те дни плавания. Каждый раз он как-то по-особенному подписывался, причем каждый новый псевдоним был смешнее другого. Но как же Александр понимал, что эти письма именно от Вуды? Все очень просто: на конце подписи были две завитушки, а на верхней стороне письма координаты, куда нужно отправлять следующее. Да и сам Александр часто писал своему «товарищу». К слову, за два года расставания, у обоих скопилось столько писем сколько и представить сложно! Больше трехста писем аккуратно лежали в стопке, в рабочем столе Смоллетта и столько же под кроватью у пирата. И в один из последних летних дней Смоллетту пришла радостная весточка от Уайта, тот писал: «Дорогой мой капитан, прошу не писать мне сейчас, ведь не так долго осталось до нашей встречи, я прибуду в Бристоль через неделю и пробуду там месяц или около того. И смею тебя сразу успокоить, что угрозы никакой нет, ведь мне удалось уговорить родителя не преследовать меня. С любовью и нетерпением, Петунья Лафгут» — в тот момент когда он торопливо печечитывал письмо, Александр не знал радоваться ему скорому приезду Уайта или смеяться с того, какой псевдоним выбрал пират, как и с того, что тот назвал власти «родителем». Но сейчас было не до смеха с очередной язвительной шутки Уайта, Смоллетта переполняла радость вперемешку с детским нетерпением столь желанной встречи.

***

Вуда стоял на столь родной палубе, чувствовал как ветер колышет его золотистые волосы и как запах соли ударяет в ноздри, но сейчас ему было совершенно плевать на это. Нетерпение, любовь и тоска смешались воедино, и, дабы хоть как-то не дать чувствам подобно волнам захлестнуть его, тот выполнял свои обязанности и, по возможности, помогал членам своей семьи команды. И вот вдалеке наконец показались очертания суши, а после и сам Бристоль. С порта доносились крики продавцов, крики чаек, и громкий лай собак. И вся эта какофония приносила пирату невероятное удовольствие, а осознание, что со дня его становления пиратом и до возвращения домой почти ничего не изменилось, навевало чувство ностальгии. И вот, спускаясь по палубе, он чувствует как его ноги, привыкшие к постоянному покачиванию, начинают немного трястись. Идти ему пока трудно, как и всей команде, но те знали — пройдёт это быстро. У всех, кроме младшего юнги. У мальчишки дрожали ноги, его подкашивало и он чуть не упал, но тогда капитан взял юнгу за руку, мягко улыбнувшись, а Волма улыбнулся ему в ответ, чувствуя тепло и поддержку. И вместе они шли по оживленному порту, медленно, но верно, покидая его. Уайт решил дойти до своего старого доброго дома, который он покинул когда-то в спешке и пожить там вместе с юнгой, но вдруг он замечает в толпе людей знакомую фигуру. Мужчина с ростом шесть футов, одетый достаточно добротно, с немного острыми чертами лица серьезным взглядом смотрел на всё вокруг. Заметив пирата, тот, понимая что людей уж больно много, лишь кивнул ему, на что пират улыбнулся. Никто из толпы не заметил этот странный жест кроме одного маленького мальчика. — Капитан! А что это значит? — с явным интересом и наивностью в зеленых глазах спросил Волма. — Это значит что у нас будет гость, — с усмешкой в голосе сказал пират. Он лениво прикрыл правый глаз, как бы подмигивая мальчонке, а тот, словно попугай, повторил за ним, вызывая у мужчины смех.

***

Старая деревянная дверь открылась со скрипом. В старом доме, на деревянном полу можно было увидеть давно засохшие пятна крови, в углах была паутина, а на окнах, подоконниках, старом столе, стульях и черт знает, на чём ещё, была тонна пыли и грязи. От вида дома у Вуды закололо сердце, а его совесть начала громко и яростно протестовать, немедленно требуя уборку. — Ничего себе домина! — вдруг воскликнул Волма, бегая по пыльному полу, оставляя при этом следы босых ног. — Капитан, это и есть ваш дом? А кто его продавал? Или вы сами построили? Мальчик мог бы задавать ещё море и две капли вопросов если бы Вуда не закрыл ему рот ладонью и с улыбкой не сказал: — Аха, не всё сразу, Волма! Давай я на три первых твоих вопроса отвечу? — получив кривок от мальчика, мужчина убрал свою руку и начал отвечать на каждый из вопрос по очереди: — Во-первых это и мой и твой дом, во-вторых, этот несчастный дом лет так уже почти пятьдесят назад купил мой отец на военное жалование. Конечно не хоромы, но и не какая-нибудь каморка. В глазах мальчика было то ли восхищение перед отцом капитана, то ли радость от того, что он будет тут жить до отплытия. — А в третих, Волма, — вдруг добавляет Уайт. — Нам надо бы тут всё прибрать. Ну что, ты со мной? На это предложение мальчик лишь воскликнул: «Есть, капитан!», кивая.

***

Уборка прошла на редкость быстро, правда, в процессе на голову Вуды каким-то невиданным образом полетело ведро с водой. Они нашли енота под кроватью и чудом отбили у него спальню, а ещё нашли семейство кошачьих, которые мирно спали на заднем дворе. Простым языком говоря, уборка прошла весело. Но вот солнце постепенно уже начинало садиться, а так как на дворе было только начало апреля, было ещё весьма холодно. Потому Уайт, растопив старую печку с помощью веток и какого-то мусора со двора, принял решение пойти на рынок, чтобы банально купить дрова и что-то поесть, благо Айнура решила наведаться к капитану вместе с Михаилом в гости. — Айнура, можешь, пожалуйста, с Волмой посидеть? А то на рынок сбегать нужно, а одного оставлять я его совсем не хочу, — спрашивал капитан у старушки. Сейчас казалось, будто он не взрослый капитан, разговаривающий с плотницей с его корабля, а будто он маленький мальчик, спрашивающий у бабушки разрешение погулять по городу. А та лишь ласково улыбнулась да запричитала на весь дом, размахивая своими руками: — Ну что ты? Что ты? Иди, иди, капитан, куда надо. Что я с внуком не посижу? Вот-вот, ещё свитер надень! Чтобы уж точно не замёрзнуть! — женщина быстрым движением руки достает из своей сумки очередной связанный ею свитер и натягивает его на Уайта. А тот не сопротивляется и, наконец, надев свитер, взяв деньги, накинув пальто и надев ботинки, Вуда выходит за порог. Тому в лицо сразу бьет сильный ветер с запахом соли, такой родной и любимый, что Уайт не представляет и дня без него. Ведь этот запах всегда был рядом с ним, и всегда напоминал о возлюбленном, как бы далеко они не находились друг от друга. Вуда бы мог бы ещё долго так стоять, ощущая аромат моря в своих ноздрях и внутри себя. Он немного повертел головой влево и вправо, от чего его золотистые локоны взъерошились, чем придавали пирату миловидный, но немного неряшливый вид.

***

На рынке всё также было шумно как, впрочем, и всегда. Кричащие торговцы, зовущие людей купить их «лучший» товар, беспризорные дети, пытающияся либо заработать деньги либо их же и украсть и, конечно же, назойливые животные, которые толкались, рычали и кричали не тише самих людей. «Ну вот, я точно дома!» — со смешком подумал Уайт. Он подошел к одному из прилавков дабы рассмотреть товар и почти сразу же почувствовал чей-то взгляд. Обладатель, кажется, хотел просверлить в нём дыру. Пират решил сразу украдкой взглянуть на «шпиона» и встретился с чужими тёмно-синими глазами. Уайт вздрогнул, он помнил этот осуждающий и прожигающий насквозь взгляд, он заполнил его навсегда после того кошмара. От чего по спине пирата пробежал холодок. — Не думал тебя здесь увидеть, ты же не любишь путешествовать, — подал первым голос Уайт, не смотря на брата. — Не здесь, — сухо ответил второй, явно боясь за свою репутацию даже здесь, от чего младший из Уайтов недовольно фыркнул, но после продолжил выбирать овощи, дабы приготовить что-нибудь, под четким руководством Айнуры и Бороды конечно же.

***

Купив более-менее свежих овощей, братья зашли за угол, дабы уж точно никто не услышал их разговор. — Ты не ответил на мой вопрос, — начал разговор Вуда, смотря прямо на брата. Одетый с иголочки мужчина, с белым, и главное, напудренным париком и хорошим парфюмом вызывал у пирата невероятное отторжение и желание уйти от того как можно дальше и никогда не видеть. Наверное Кристофер бы тоже точно так и поступил если бы их не связывала кровь, потому переговорить хоть немного да стоило. — Вопрос? Какой ещё вопрос? — переспросил старший, топчась на одном месте и отводя взгляд куда-то в сторону, чем вызвал у младшего усмешку. — Ну зачем ты приехал-то? Вроде путешествовать не любишь, а тут раз и появился как гриб после дождя, — на это заявление Вуды, Кристофер лишь закатил глаза. — Да к тёще приехал, — с ноткой грусти сказал мужчина. — А вот ты чего на сушу встать решил? Вот двенадцать лет тебя здесь не было, а потом раз — и ты тут. Вуда на это лишь улыбнулся, и отмахнулся рукой, мол просто нужно немного отдохнуть ему и команде ничего такого. — Вот как? — немного покачав головой, сказал старший. — Как я понял, всё ещё пират? Очень глупо с твоей стороны! Да и дай-ка угадаю ты всё ещё не женат, ну в прочем, это и очевидно. На эти слова Вуда устало протер глаза, мол опять на те же грабли: — Опять решил завести старую шарманку? — недовольно пробурчал Вуда, смотря в чужие синие глаза. — А почему нет? Может женидьба в чуства тебя приведёт, — наивно полагал старший, на что младший лишь издал тихий смешок. — Кристофер, поверь, не быть мне с девушкой у алтаря, ведь господь забрал эту возможность у меня. Кристофер от такого заявления нахмурился и, сложив руки на груди, сказал: — Не дави на жалость, ты не так страшен внешне. — А я и не про внешность говорю, — после такого заявления младшего старший решил не просить объяснений. Продолжать этот разговор ему тоже расхотелось, потому, попрощавшись, те наконец разошлись.

***

И вот, идя по маленькой, почти пустой улице, Вуда снова замечает ещё один знакомый силуэт.