***
Гермиона, вернувшись домой, приняла быстрый душ и выпила последнее в запасе Зелье сна без сновидений, забираясь в постель. Последние месяцы, когда удавалось все-таки уснуть, она старалась избегать зелья, но когда кошмары возобновлялись или ее одолевала бессонница, сдавалась и принимала его. Так ее запас стремительно истощался, хотя Гарри старался без просьб приносить ей новые флаконы раз-другой. Без слов с его стороны и вопросов с ее она принимала эту заботу и убирала бутыльки́ в прикроватную тумбочку до востребования. Если в первые недели после войны ей снились исключительно ее последствия, смерть, горящий замок и прочее, то с погружением в работу по поиску информации о родителях ей стали сниться кошмары, в которых их окончательно теряет. И Гермиона не знала, что было лично для нее хуже: сюжет об уже случившемся или о том, что может произойти, если она не найдет решение, как вернуть память родителям. А зелье, будь неладен его терпкий вяжущий вкус, пока справлялось на отлично, хотя девушка и понимала, что до привыкания осталось недолго и эффект скоро сойдет на нет. Следующим утром она проснулась от недовольных возгласов Крукшанкса, требующего сиюминутного внимания. Продрав глаза, ведьма скованно потянулась, чувствуя, как затекло тело, и поняла, что за ночь так ни разу и не сменила позы. – Прости, Крукс, я ведь вчера тебя даже не покормила. И Рича тоже. Ну что я за хозяйка? – простонала Гермиона. Кот последний раз что-то мявкнул и поспешил покинуть комнату, очевидно, направляясь к пустой миске. Ведьма, накинув на себя домашний свитер, наведалась в соседнюю комнату проведать сову. Насыпала добрую горсть корма, добавив несколько кусочков лакомства, пригладила взъерошенные перья и открыла настежь окно. – Если хочешь, можешь полетать, я не против, – виновато улыбнулась Грейнджер, наблюдая за птицей.***
Тем же вечером она снова стояла перед кабинетом Малфоя-младшего, набираясь смелости перед тем, что ее ждет. Грейнджер перечитала всю теорию несколько раз. За прошедшие дни тренировалась в освобождении сознания, что, кстати, определенно шло ей на пользу, помогая избавиться от беспокойных мыслей. Но шанс проникнуть в чужое сознание ее нервировал, как и любое неизвестное. – Ты долго там будешь торчать? – услышала она из-за двери. Усмехнувшись, ведьма надавила на ручку и вошла. Драко сидел на кожаном диване у стены, закинув ногу на ногу и перебирая в длинных аристократичных пальцах бумаги. Гермиона отметила про себя, что вид у него был не такой напыщенный, как обычно. Волосы слегка растрепались и одна неосторожная прядь свисала вдоль его высокого лба, как если бы он какое-то время их ерошил, рассуждая над делом, которое вела его компания. Тело было расслаблено, пиджак остался на спинке кресла, а белая рубашка, в которую он одет, была расстегнута сверху на пару пуговиц, рукава же закатаны до локтя. Гермиона застенчиво покосилась на выцветшую темную метку на его предплечье. – Кончай пялиться, вешалка слева от тебя, – кивнул он в угол. Гермиона сняла пальто и пристроила его на плечики, кинула туда же в угол свой рюкзак и обернулась к Малфою. – И тебе привет, Драко, – она заметила, как уголки губ парня чуть подернулись в улыбке, и поняла, что теперь зовет его только по имени. – Ты готова? – Да. С чего начнем? – она взмахнула палочкой, и кресло от стола плавно переместилось ближе к дивану. – Для начала перестань хозяйничать у меня же в кабинете. Ты уже что-то пробовала из описанного в книге? – Освобождала сознание и только. Для остального нужен помощник. – И как, вышло? – Думаю, да. Не до полного вакуума, конечно, но мысли явно затормаживаются. – Я удивлен, – он приподнял бровь и оценивающе осмотрел ее. – С чего бы? – ощетинилась Грейнджер, сцепляя руки на груди. – Не злись. Просто у людей с буйными мыслями этот процесс занимает куда больше времени. Практика, Грейнджер. – И сколько же ушло на это у тебя? – с вызовом спросила девушка. – Можешь визжать от восторга. Мне понадобилось пять недель. Гермиона нахмурилась, удивляясь и тому, что у нее прогресс занял всего три дня, и тому, что Драко сам рассказал ей о подробностях своего обучения. – Я попробую показать тебе, как работает Легилименция, – продолжил он, – но должен предупредить, что может появиться резкая головная боль, я в этом не силен. Будь на моем месте Снейп, ты бы и не почувствовала, как он уже роется в твоей голове. – Просто постарайся не лезть, куда не надо, – нервно попросила Гермиона. – Я посмотрю сегодняшний день, устроит? А ты постарайся не думать о нем, выброси мысли из головы и сконцентрируйся. Попробуй вытолкнуть меня из своего сознания, – серьезно инструктировал Драко. – Но как? – Ты поймешь. Просто почувствуешь вмешательство. Концентрация, Грейнджер. – Хорошо, я готова. Малфой отложил бумаги, взял с подлокотника палочку и придвинулся на край дивана, ближе к девушке. Пару секунд он неотрывно смотрел в ее миндального цвета глаза, а затем уверенно произнес заклинание: – Legilimens! Драко с легкостью пробился в разум Гермионы и перед ним замелькали кадры из ее жизни. Но вместо того, чтобы увидеть прошедший день, перед ним открывались воспоминания в хаотичном порядке: Грейнджер идет по Косому переулку и оглядывается по сторонам, пьет чай из огромной кружки в хижине Хагрида, сидит на стуле на распределении, женщина средних лет заплетает ее волосы в косу и что-то мурлычет под нос... Стремительно меняющиеся кадры закружили голову Драко, и он быстро покинул ее сознание. – Грейнджер, – прорычал он, – я же говорил, сосредоточься и ни о чем не думай! – Я пыталась! – Я вижу! – воскликнул он и потер переносицу двумя пальцами. – Ты как? – уже спокойнее спросил он. – В порядке. Но да, голова болит, – призналась ведьма. Драко молча встал и направился к столу. Покопавшись в ящике, он выудил оттуда небольшой флакон и протянул ей. – Пей и попробуем снова. – Что это? – Снимет боль. Гермиона вытащила пробку и принюхалась. Не почувствовав подвоха, она выпила зелье и бросила пустой бутылек на диван. – Готова? Она кивнула и сжала подлокотники пальцами. – Legilimens! Две следующие попытки также не увенчались успехом. Но четвертая ознаменовала значительный прогресс. На этот раз Драко смог удержать внимание на воспоминаниях о ее прошедшем дне. Пару минут он осматривал ее квартиру, наблюдая за тем, как она читает, наворачивает круги по комнате, перекусывает сэндвичем, но через мгновение картинки вновь замелькали. – Лучше. Я уж было отчаялся. – Ну спасибо, Драко, – устало откидываясь на спинку, пробормотала Гермиона. – Да пойми наконец, у меня нет цели тебя унизить. Не сейчас, Грейнджер. Слишком многое на кону. Перестань дуть губы на каждое мое слово, – раздраженно проговорил блондин. – Ладно. Еще раз? Он покачал головой. – Не сегодня. Ты бледная. Не стоит изводить себя с первого раза, ничего хорошего не будет. – Тогда до завтра? – Если удобно, то да. Думаю пары дней тренировки тебе будет достаточно и перейдем к Легилименции. Думаю, мой мозг взорвется, но проникнуть в сознание не так сложно, как заблокировать его. Заклинание делает дело, а ты смотришь. Нужно лишь понять, как цепляться за конкретные мысли и воспоминания. А Снейп в его состоянии будет открытой книгой. Он не сможет избавиться от воздействия. – Он убьет нас, Драко, – улыбнулась Гермиона. – До этого еще надо дойти. Разберемся, когда вытащим его. – Тебе легко говорить, это не ты взломаешь его голову и будешь уговаривать его опустить щиты. – Вали на меня. Все, Грейнджер, иди уже. Иначе я подумаю, что тебе приятно проводить со мной время. Гермиона фыркнула, но посмеялась, глядя на бывшего сокурсника. – Это не я зову тебя в гости, – подмигнула она, накидывая пальто и хватая рюкзак, и исчезла за дверью. – Мерлин, я бы с радостью тебя придушил.***
– Гермиона! Ты дома? – услышала она голос Гарри, расчесывая волосы перед зеркалом в ванной. – Я сейчас спущусь! – прокричала она в ответ. Грейнджер, смотря в зеркало, скрутила в жгут некогда буйные, пушистые каштановые волосы (теперь же они заметно поредели и утратили прежний вид, ложась аккуратными волнами чуть ниже лопаток) и затянула их в пучок на затылке, фиксируя резинкой. Лицо к двадцати двум годам утратило юношескую припухлость и заострилось, скулы выделялись и очерчивали его, но глаза... Глаза с радужкой цвета миндаля нездорово блестели в свете лампы, прежнего огня заинтересованности и тяги к жизни в них больше не было. Теперь это были обычные глаза потерянного в бытовой повседневности человека, который тратил свою жизнь впустую. Есть взгляды, которые лучатся весельем и страстью, как у Джинни; есть такие, что излучают добро и свет, как у Гарри; есть полные нежности, как у Молли Уизли; есть холодные, внимательные и дерзкие, как у Драко Малфоя; есть мечтательные, как у Луны; есть даже те, в которых впору чертям отплясывать, как у Джорджа. Но глядя в свое отражение она не узнавала саму себя. Это не Гермиона Грейнджер, а ее жалкая копия, манекен, носящий это имя. Гермиона тяжело сглотнула и отвела глаза, ополоснула лицо ледяной водой и наконец пошла вниз. Гарри Поттер сидел в гостиной, раскинувшись на диване и почесывая пристроившегося Крукшанкса. Волосы парня, как и обычно, были растрепаны и торчали в стороны без особой закономерности, а на скуле рисовался немаленький фиолетовый синяк, проглядывающий сквозь щетину. – Что с твоим лицом? – с лестницы спросила девушка. – Аврорские будни в глаз попали, – усмехнулся Поттер. – Мне есть о чем беспокоиться? – она приблизилась вплотную и смотрела на друга сверху. – Не-а, все в порядке. Просто на тренировке был немного рассеян и меня отправили в короткое путешествие по воздуху до ближайшей стены. – Аврор Поттер, будьте, пожалуйста, внимательнее, – улыбнулась Грейнджер, взъерошив его шевелюру, – помочь убрать? – Не-е-ет, – протянул он, – не хочу, чтобы кто-то считал, что мне есть до этого дело. – Как ты? Как Джинни и остальные? – Гермиона села в кресло напротив и облокотилась локтями на колени. – Да, вроде, все в порядке. У Джинни скоро матч, зовет за нее поболеть. Пойдешь? Билеты уже у меня. Джинни начала играть охотником за «Холихедских Гарпий» в начале двухтысячных. Сразу после выпуска из Хогвартса молодая Уизли попала в команду с Севера Англии, но Гермиона помнила лишь то, что название как-то было связано со стрелами. А зимой девяносто девятого скаут «Гарпий», наблюдавший за Джинни несколько месяцев, после очередного матча пригласил ее в свою команду. И тут-то мечты Джинни начали осуществляться. Что нельзя было сказать о Гарри, который явно не испытывал дикого восторга от бесконечных спортивных сборов девушки. – Когда? – Гермиона надеялась, что он не совпадет со временем встречи с Драко. – В следующий вторник. Джордж обещал ей тоже прийти. Так что скажешь? – Думаю, я обязана там быть, Джинни очень многое для меня сделала, теперь моя очередь, – улыбнулась ведьма. – Ты не обязана, если у тебя дела, – заверил ее Гарри. – Я абсолютно свободна, все в порядке, Гарри, я приду, если организуешь мне портал, – парень усердно закивал, улыбаясь. – Ну, а у тебя есть новости? – осторожно поинтересовалась она. – Ты о Снейпе? – Я о тебе, Гарри! – надавила девушка. – Но и о Снейпе, да. – Как и сказал, я в норме. Аврорат забирает всё время и силы. Вчера был в Мунго, опять выслушал кучу аргументов от Сметвика. У меня ощущение, будто мы говорим о старом псе, которого надо усыпить, а не о человеке. Начинает казаться, что есть в этом что-то личное... – Я надеюсь, ты не серьезно? – в ужасе раскрыла глаза Гермиона. – Мне только кажется, Гермиона, пока причин для паники нет. – И что ты ему ответил? – До или после того, как снес все с его стола? – довольно ухмыльнулся парень. Гермиона непонимающе уставилась на Гарри, но в конце концов разразилась хохотом. Гарри искренне улыбался ее реакции, казалось, прошла вечность с тех пор, как он последний раз слышал ее смех. – Мне надо почаще что-нибудь крушить, чтобы ты смеялась. – Ага, а Джинни как-то собиралась ради этого взорвать котел на уроке, – промакивая кончиками средних пальцев уголки глаз, ответила Грейнджер. – Оу, я не сомневаюсь, что это было бы эффектно. Гены, все дела, – он поиграл бровями. И тут Гермиона поймала себя на мысли, что все должна рассказать Гарри. И не просто потому, что он ее лучший друг, что он отвечает сейчас за профессора, а у нее никогда не было от него серьезных секретов. Девушка вдруг поняла, что ей нужна его помощь. Если во время Легилименции кто-то посторонний вмешается, она не сможет удержать контакт. И тут прекрасно бы выступил Гарри, никого не впуская и не подпуская к ней. И с этим явно нужно было что-то делать. Вариантов не много, но представить Гарри и Драко, сотрудничающих друг с другом? Нет, это вряд ли. Не говорить кому-то из них о помощи другого? Возможно, но тоже не вариант. – Ты меня слышишь? – Гарри помахал ладонью перед ее лицом. – Да, прости, я задумалась, – виновато улыбнулась Гермиона, – так ты просто зашел или по делу? – Нет никаких дел, просто решил проведать во время обеда и позвать на матч. – Так ты голоден? – Не делай вид, что у тебя есть еда, – он поджал губы, – можем пообедать где-нибудь вместе, у меня есть еще час в запасе. – Хорошо, дай мне пять минут.***
– Грейнджер, есть предложение. – Почему я думаю, что оно мне не понравится? – усаживаясь удобнее в кресле кабинета Малфоя, съязвила Гермиона. – Брось, сначала послушай, – не получив ответа, он продолжил, – я подумал, какой смысл тебе учиться Легилименции с бодрствующим и терять время, если можно воссоздать условия и ускорить процесс? – Приложить тебя Ступефаем? С радостью! – иронизировала девушка. – Отбрось свои гриффиндорские замашки и слушай. У меня есть это, – он вытащил из кармана пиджака флакон, наполненный серо-зеленой жидкостью, – если я его выпью, мои жизненные показатели замедлятся и я отъеду в подобие обморока. – Нет и нет, Малфой! – воскликнула Гермиона. – А куда подевался Драко? Я начал привыкать, – усмехнулся блондин. – Не заговаривай мне зубы, а что если ты не очнешься? Если сердце остановится? – Я подумал и об этом. На этот случай у меня есть это, – он поставил на стол второй флакон с янтарной жидкостью. – Это действует как маггловский дефибриллятор. – И откуда же нам известно о дефибрилляторе? – с издевкой протянула она. – Заткнись и слушай дальше. Я выпью первое зелье. Когда вырублюсь, наложи Петрификус и приступай. Просто придержи мои глаза открытыми, чтобы был виден зрачок. Остальное по обычной схеме. Вопросы? – Да, есть один. Какого черта?! – прорычала она. – Ты на тот свет торопишься? – Я тороплюсь вытащить Снейпа и тороплюсь сварить то чертово зелье, которое вылечит мать! – не выдержал Драко, стукнув ладонью по столу. – Так что ты либо помогаешь мне в этом, либо выметайся. Они оба замолчали и сверлили друг друга недовольными, но многозначительными взглядами. Гермиона поднялась и прошла мимо Малфоя к окну, прислоняясь к холодному стеклу лбом. «Я не смогу... Я просто не смогу...» – Грейнджер, – тихо позвал Драко, – я не справлюсь без тебя. Мне. Нужна. Твоя. Помощь. – Драко, я... – Все ты можешь. Ты единственная из моих знакомых сможешь. Я не стану просить об этом кого-то из профессоров, они мне не доверятся. Признаться, я удивлен, что и ты поверила, но из всей вашей троицы у тебя у единственной есть яйца. Гермиона тихо засмеялась последней фразе. Не то, чтобы она была с ней согласна, но... – Гермиона... – хрипло сказал он. Грейнджер уставилась на него, приоткрыв в изумлении рот. – Пожалуйста, – закончил Драко. – Хорошо. Я... Мы попробуем. Блондин кивнул и, взяв в руки оба фиала, пошел к дивану. Он залпом выпил первый и лег, умастив голову на подлокотник. Через две минуты зелье начало действовать и лоб Драко покрылся испариной, а дыхание участилось. Гермиона подошла ближе и молча наблюдала за ним, сжав до боли кулаки. – Еще минуты три, и я отключусь, действуй сразу же. Она кивнула и приготовила палочку. В следующие минуты его начало лихорадить, пока дыхание полностью не сбилось и в итоге не успокоилось. Драко обмяк на диване, отчего его голова перекатилась в сторону. – Драко? Ответа не последовало, и Грейнджер послала первое заклинание: – Petrificus Totalus! – вспышка синего ударила в грудь Драко, и его парализовало. Гермиона сделала пару вдохов и снова подняла палочку, делая шаг вперед и рукой поднимая веки парня. – Legilimens! Ведьма открыла глаза и оказалась прямо на опушке Запретного леса, откуда открывался живописный вид на Хогвартс. Она не чувствовала запахов, не ощущала ветра и чего бы то ни было. Вокруг было тихо и устрашающе спокойно. Она огляделась, но вокруг не было ни души. – Драко? – дрожащим голосом позвала она. – Ты меня слышишь? – Что, Грейнджер, нравится вид? – послышалось из темноты леса, а через мгновение из-за дерева вышел Драко. Точно такой, как лежал сейчас на диване в кабинете «Малфой и Ко», но выглядел он абсолютно здоровым. – У меня получилось? Драко самодовольно улыбнулся и кивнул. – Боже... У меня получилось, – прошептала она. – Проверим, сколько ты сможешь продержаться? – Как? – Просто говори со мной, но надо отсчитывать время. Не больше получаса. – Мы можем отойти отсюда? – спросила Грейнджер. – Думаю, да. Пошли, – он быстрым шагом направился к Хогвартсу, и Гермионе оставалось только броситься за ним. – Ты что-то чувствуешь? – спросила она, поравнявшись с ним. – Нет, тело ощущаю вполне реальным, а все что вокруг не чувствую. А ты? – Тоже. Так и должно быть? – Включи мозги! Ты в моей голове, – прыснул он. – А это место? Ты его проецируешь? – Перед отключкой я подумал о Хогвартсе. Так что, мне кажется, да. – То есть, есть шанс, что профессор все это время сидит в Визжащей хижине? – ужаснулась Гермиона. – Сомневаюсь. Я думаю, он выбрал место поуютнее. Они обошли задний двор замка, спустились к неподвижной глади Черного озера и сидели у воды, молча смотря перед собой, пока Драко не нарушил тишину: – Обрывай связь, думаю, уже пора. – Я... Я не знаю как. – Все действуют по-разному. Закрой глаза и представь, будто выходишь отсюда, как из комнаты. Я, например, представляю, как меня волной отбрасывает назад – всегда работает. Но декан говорил, что жертва чувствует при таком выходе боль – слишком резко. О самом Снейпе не знаю, у других не спрашивал. Все получится, – мягко улыбнулся Драко. – Гермиона поднялась на ноги и зажмурила глаза. Представляя, что стоит на пороге дома, а за ее спиной кабинет Малфоя, она сделала шаг назад, почувствовав покалывание в пальцах и давление в ушах, и открыла глаза, оказавшись снова перед диваном. – Finite Incantatem! – твердо произнесла она контрзаклятие, отчего его тело расслабилось и правая рука Драко сползла с дивана. Гриффиндорка взяла янтарный фиал со спинки дивана и, задрав голову Малфоя, влила его в горло. Несколько секунд ничего не происходило, и Гермиону начала одолевать паника. Но неожиданно Драко подскочил на диване, закашлявшись и хватаясь за голову. – Твою мать... Ты не ведьма, ты палач! – прохрипел он, откидываясь обратно в горизонтальное положение. – Прости, прости, – беспокойно твердила Гермиона, – я не хотела... – Помолчи... Просто посиди спокойно. Драко приходил в себя, все еще глубоко вдыхая ртом воздух, словно вынырнул из-под толщи воды. Через минут десять он немного пришел в себя и открыл глаза, жмурясь от света люстры. – Выпей, – Гермиона протянула ему стакан, – это просто вода, – добавила она, встретив подозревающий взгляд. Малфой обхватил его дрожащими пальцами и в три глотка осушил. Гермиона забрала стакан и отлевитировала его обратно на журнальный столик. – Тебе что-нибудь нужно? – аккуратно поинтересовалась она. – Нет, я в порядке. Ты молодец, Грейнджер, – улыбнулся Малфой и поморщился от боли в висках. – Мы молодцы, Драко. Спасибо тебе, – она взяла его ладонь в свою и осторожно сжала. Он пристально посмотрел на нее и отвел взгляд, хмыкнув. – Иди домой, тебе тоже нужен отдых. – Ты точно в норме? – Да! Иди уже. Гермиона взяла с вешалки пальто и хотела выйти, но услышала голос: – Теперь дело за тобой... Гермиона. Она бросила на него серьезный взгляд и коротко кивнула, закрывая за собой дверь.