Забвение дьявола

      Чонгук медленно просыпается, слыша успокаивающий шум волн сквозь приоткрытое окно, с тихим стоном потягивается, разминая затёкшее после сна тело, и, открыв глаза, сразу же переводит взгляд на вторую половину кровати, где сладко спит Тэхён. Он лежит на боку, подложив одну ладонь под щёку, и тихо посапывает, а его лицо полностью безмятежно и расслабленно. Чонгуку нравится наблюдать за ним, когда он спит. Во сне Тэхён такой красивый, что глаз не отвести. Конечно же, он и так просто потрясающий, но в таком безмятежном состоянии выглядит словно существо из волшебного мира. Даже беспокоить его не хочется, и как бы Чонгук ни хотел сейчас поцеловать эти сладкие губки, которые раскраснелись от страстных ночных поцелуев, он держится и просто любуется своим сокровищем. Взглядом скользит ниже по прекрасному хрупкому телу и не может сдержать довольной улыбки, когда видит оставленные собой красные метки на его шее и груди. Они нисколько не портят вид, а даже делают его красивее и желаннее. Хочется вновь пройтись по каждой из них губами и извиниться за причинённую боль, но он понимает, Тэхёну нужно отдохнуть и как можно дольше.       Они не спали всю ночь. Чонгук, словно сорвавшись с цепи, не выпускал парня из своих объятий до самого утра, после долгого ожидания ему было мало одного раза, и даже двух, поэтому они занимались любовью практически до самого рассвета, позже сходили в душ и только тогда легли спать. Наверное, Тэхён очень устал. Это был его первый секс, но при этом Чонгук удивляется тому, насколько раскрепощённо тот себя вёл. Мужчина-то думал, что Ким не готов, морально и физически, но, как оказалось, не готов из них был только один Чонгук, для которого произошедшее вчера и вправду стало сюрпризом. Но при этом Чон искренне рад, что это наконец случилось. Секс с Тэхёном — это что-то большее, чем просто плотские утехи. Сложилось такое впечатление, будто их души слились воедино так же, как и тела, потому что после этой ночи Чонгук чувствует, что любовь к парню стала лишь крепче и сильнее. Теперь он уже точно не сможет без него жить, никогда. Тэхён принадлежит ему и телом, и душой. Он знает, что Ким любит его, ведь это видно по его невинным и честным глазам, которые никогда бы не смогли обмануть.       Любуясь парнем, Чонгук всё же не может сдержать своих желаний и, приподнявшись на локте, оставляет на его щеке лёгкий поцелуй, а после, отстранившись, поднимается на ноги, но не уходит, продолжая стоять у кровати и любоваться своим спящим сокровищем. Он никак не может отвести от него глаз. Сегодня Тэхён, действительно, по-особенному красив. Чонгуку хочется сохранить этот момент в своей памяти надолго.       Достав телефон, он делает снимок спящего Тэхёна и ставит себе на заставку, любуется преобразившимся дисплеем минуту и после, счастливо вздохнув, с улыбкой на губах бросает взгляд на парня. До скрежета зубов хочется его сейчас всего зацеловать, но нельзя — Тэхёну нужен отдых. Чонгук мысленно даёт себе отрезвляющую пощёчину и, пока её действие не прошло, выходит из комнаты, чтобы приготовить им завтрак.       Решив приготовить что-нибудь лёгкое, Чонгук достаёт пару яиц для омлета и овощи на салат. Те, у кого он арендовал этот дом, на славу так забили холодильник продуктами по его просьбе, что им можно вовсе отсюда всю неделю не выходить, и продукты даже ещё останутся. Чонгук так и планирует сделать: до возвращения обратно находиться лишь дома, конечно, если Тэхён будет не против. Чону не хочется тратить время на поездки — ему хочется лишь лежать рядом с ним и наслаждаться покоем и умиротворением, который тот ему дарит на протяжении двух месяцев.       Вот только как бы Чонгук ни старался, не может совсем не думать о работе, ведь это его детище, созданное через кровь и пот. Поэтому он отключает на телефоне авиарежим и сразу же набирает номер Чимина, при этом помешивая омлет на сковороде.       — Да, — сквозь болезненный стон шепчет Пак, ответив на звонок. Чонгук хмурится и, оторвав телефон от уха, смотрит на время — двенадцать дня, а Чимин ещё спит, что-то здесь не чисто. Он снова возвращает телефон к уху.       — Ты что, всё ещё спишь? — более раздражённо, чем хотел, спрашивает Чон.       — Нет, уже не сплю, — усмехается друг.       — Боже, Чимин, я уехал только день назад, а ты уже забил на работу? — отчаянно вздыхает Чонгук, понимая, что злиться и как-то ругать друга нет смысла — тот упрямый, как осёл, и всё равно будет делать так, как хочет, главное, чтобы о работе не забывал, но такого ещё не было, поэтому можно расслабиться. Возможно, Паку и вправду нужен отдых, и не стоит на него сильно давить, он и так последнее время завален делами.       — Не забил я, — раздражённо отвечает Чимин. — Всю ночь принимал товар, вот и проспал с утра, но ничего важного запланировано сегодня не было, поэтому не переживай и не отвлекайся от своего малыша, — ехидно произносит Чимин, отчего Чонгук закатывает глаза.       — Я сам знаю, чем мне заниматься, — спокойно отвечает Чон. — Готовь всё к поставке картины. Она состоится примерно через неделю, как раз когда я вернусь. Мы с тобой сами поедем в порт и примем её.       — Окей, — едва слышно соглашается Чимин, и Чонгук понимает, что тот снова засыпает. Решив дать другу немного отдохнуть, Чон устало вздыхает и кладёт трубку.       Пак действительно слишком много работает, нужно будет по прилёте дать ему неделю отпуска. Слишком Чон его загонял, а после появления Тэхёна так вообще всю тяжёлую работу на него скинул. Сам Чон тоже весь этот месяц не сидел без дела: он усиленно занимался поисками убийц родителей Тэхёна, но, к сожалению, найти ему так ничего и не удалось, даже нанятый им частный детектив не смог ничего выяснить. К Джину он тоже обращался, в надежде, что всё же где-то в архивах осталась какая-нибудь информация, но тот сразу сказал, что все дела с того времени были уничтожены. Кем и как — неизвестно, но там вообще нет данных о делах, как-то связанных со смертью двух людей, будто они и вовсе не были убиты. Словно такого никогда и не происходило. Друг Чимина, журналист, похоже нарыл всё, что было об этом деле, а значит, смысла искать дальше нет, лишь надеяться на то, что когда-нибудь где-нибудь это всплывёт. Но Чон всё равно будет рыть дальше. Детектив всё ещё в поисках и, возможно, что-нибудь да найдёт.       Вся эта ситуация вводит Чонгука в ступор. Неужели у этих убийц столько связей, что они смогли так легко замести следы? Его злит собственная беспомощность, но он не отчаивается: рано или поздно он найдёт этих ублюдков, и те пожалеют, что родились на свет.       Чонгук резко выныривает из мыслей, когда на пороге слышатся тихие шаги. Он поворачивает голову и проходится взглядом по стоящему у двери Тэхёну с ног до головы. Тот полусонный, с голым торсом, в одних спортивных серых штанах устало потирает глаза пальцами, пытаясь проснуться. Волосы взъерошены, всё тело в засосах, но всё равно настолько великолепен, что дух захватывает. Чонгук чувствует, как внизу живота сразу же тяжелеет, достаточно просто посмотреть на Тэхёна, и желание не заставляет себя ждать в то же мгновение.       Чонгук отключает плиту и, развернувшись, идёт к уже улыбающемуся парню, который, подойдя ближе, раскинул руки в стороны, молчаливо приглашая в объятия. Чонгука дважды просить не нужно.       Он подходит ближе и, обняв парня за талию, приподнимает над полом, крепко прижав к себе. Тэхён обвивает его шею руками и заглядывает в лицо, продолжая светиться от счастья ярче солнца.       — Доброе утро, сокровище, — улыбаясь, произносит Чон, глядя в сияющие янтарные глаза.       Тэхён кивает в ответ, бросает взгляд на губы мужчины, вплетает пальцы в волосы на его затылке и, слегка сжав их, вовлекает Чона в нежный и неторопливый поцелуй, и вместе с этим обвивает талию Чонгука ногами, прижимается ближе, слегка двигая бёдрами.       Чонгук тихо стонет и медленно движется к столешнице, на которую усаживает Тэхёна. Разорвав поцелуй, мужчина слегка отстраняется и, опершись руками о столешницу по бокам от парня, жадно оглядывает его тело, которое заметно преобразилось благодаря нормальному питанию и уже не выглядит таким хрупким и истощённым, как раньше.       Тэхён, словно почувствовав, что Чонгук его хочет, приподнимает ногу и, коварно улыбаясь, прикусывает губу. Глядя томным взглядом в горящие глаза мужчины, Тэхён пальцами ног осторожно касается его возбуждённого члена сквозь ткань спортивных штанов, мягко поглаживая, и слегка подвиливает бёдрами, как бы намекая на что-то большее. Мужчина делает судорожный вдох и улыбается уголком губ.       Чонгук принимает правила этой игры. Ему определённо нравится, что в сексе Тэхён полностью свободен и раскрепощён. Дико заводит то, насколько он смелый. Эта смесь невинности и пошлости сводит с ума.       Он улыбается и снова припадает к слегка приоткрытым желанным губам. Поцелуй сразу же перерастает в страстный и жёсткий. Мужчине сложно себя контролировать рядом с ним, мозг буквально отключается под напором различных чувств, и просто хочется как можно скорее овладеть этим телом: забрать то, что принадлежит ему.       — Я хочу тебя… — проведя носом по его шее, с хрипотцой в голосе шепчет Чонгук.       Тэхён откидывает голову и тихо стонет. Руки мужчины неосознанно скользят по прекрасному телу от груди к животу, мягко сжимая и поглаживая талию, а после — нежные бёдра. Ким опирается руками о столешницу у себя за спиной и призывно расставляет ноги в стороны.       Чонгук отстраняется и смотрит на него непонимающе. Они ведь не могут заняться сексом прямо сейчас, но Тэхён, как всегда, оказался хитрее и, кивнув на свой карман, улыбается уголком губ, дерзко вскинув бровь. Чонгук сдавленно смеётся и тянется к его карману и, выудив оттуда смазку с презервативами, поднимает на парня восхищённый взгляд.       — Кажется, в нашей паре секса от меня будешь требовать ты, — смеётся Чон, — ненасытный.       Тэхён улыбается в ответ, но сразу же замирает, когда Чонгук одним ловким движением снимает с него штаны. Снова скользит руками по прекрасному обнажённому телу, которое просто невозможно не потрогать лишний раз: от груди к животу, далее бёдра, а после берёт в кулак напряжённый и красивый член Тэхёна. Хоть сам он и хрупкий, но размером его природа определённо наградила.       Чон довольно хмыкает и, отстранившись, выдавливает смазку себе на пальцы. Под взглядом парня, полного нетерпения, Чонгук проскальзывает ими меж его ягодиц и проникает в него сразу двумя, медленно двигая ими, заставляет Тэхёна изгибаться и издавать самые красивые и мелодичные стоны, которые Чон готов слушать сутки напролёт. Он крепко сжимает зубы, дабы не сорваться и не накинуться на парня без растяжки. Хоть они и занимались сексом буквально пару часов назад, но она всё же не помешает.       Чонгук склоняется ниже и принимается покрывать поцелуями каждую красную отметину, что оставил в порыве страсти на нежной коже своего сокровища. Тэхён зарывается пальцами в волосы на затылке Чона и с силой сжимает их. Это действие побуждает Чонгука к активным действиям.       Не отрываясь от желанного тела, Чон не глядя разрывает упаковку презерватива и быстро натягивает его. После, размазав по своему члену немного смазки, устраивается поудобнее и, прислонившись лбом ко лбу парня, входит в него медленно, стараясь растянуть каждое мгновение этого удовольствия надолго.       Тэхён, закусив губу, закатывает глаза и протяжно стонет, наслаждаясь этим моментом. Чонгук сходит с ума от этого вида. Кажется, ему никогда не надоест видеть Тэхёна именно в этом состоянии. Образ парня, сгорающего от желания, надолго останется перед глазами мужчины, стоит лишь ему подумать о нём. Ким невообразимо красив в моменты, когда его тело охвачено огнём страсти. Невозможно оторвать взгляда, что Чонгук и делает, неотрывно следя за каждой эмоцией на прекрасном лице, постепенно наращивая темп толчков.       Тэхён громко стонет и изгибается под ним: его глаза затуманены, щёки раскраснелись, а губы, истерзанные в моменты страсти, приобрели бордовый оттенок. Чонгук мягко касается его нижней губы большим пальцем, и, когда Тэхён неожиданно облизывает его палец и закатывает глаза, Чон словно отключается. Он принимается двигаться рвано и резко, слыша пошлые шлепки от сталкиваний слегка влажных тел.       Закусив губу, Чонгук обводит контур пухлых губ парня большим пальцем и медленно проникает им в его рот. Тэхён дёргает уголком губ и, тихо постанывая, принимается посасывать его и мягко облизывать кончиком языка, продолжая при этом томно и расфокусированно смотреть в глаза мужчины.       Чонгук чувствует, как от этого нехитрого действия внутри словно всё напрягается, как струна, которая натянута так, что, кажется, тронь — она порвётся. Внизу живота дикое давление — он хочет кончить, но держится. Ему не хочется останавливаться. Тэхён с его пальцем во рту — это что-то невероятное.       Чонгук замедляет движения бёдрами и, мягко взяв член парня в кулак, неторопливо двигает им, стараясь сначала довести Кима до оргазма. Тот же слегка вздрагивает и нежно прикусывает палец, продолжая ласкать его языком. У Чонгука, кажется, сейчас окончательно снесёт крышу. Настолько этот невинный мальчик выглядит сейчас пошло и развратно, но при этом только Чонгук может видеть его таким. Тэхён такой только для него. От этого осознания в груди рождается разрывающий душу трепет.       Он вынимает палец изо рта Тэхёна, который пошло улыбается и, схватив мужчину за шею, притягивает к себе, вовлекая в поцелуй. Чонгук даже теряется на мгновение от такого напора, от того, насколько яростно Тэхён ласкает его языком, словно хочет съесть. Мужчине это нравится.       Чонгук сдавленно рычит и, впившись пальцами в его бёдра, набирает максимальный темп, буквально выбивая из парня дух, но тот, похоже, и не против. Он разрывает поцелуй и откидывает голову, позволяя Чонгуку впиться в свою шею зубами, при этом лаская нежную кожу языком. Мужчина проводит языком от ключиц и выше к мочке уха. Он видит, что Тэхён на грани и вот-вот кончит, но почему-то держится. Это Чонгуку не нравится: он хочет, чтобы парень ощутил оргазм первым. Хочет увидеть его лицо в этот момент.       — Кончай, — приказывает Чонгук твёрдым шёпотом на ухо парню. И Тэхён кончает с громким стоном наслаждения от одного его голоса, закатив глаза и прикусив губу.       Его тело слегка подрагивает. Чонгук, глядя на него, понимает, что не сможет долго терпеть. Это просто невозможно. Сделав пару финальных толчков, он кончает следом с громким стоном удовольствия и роняет голову на грудь парня, стараясь отдышаться. Разум затуманен, мысли разбежались, а по телу продолжают бегать едва ощутимые разряды тока.       Тэхён, подняв руку, нежно поглаживает мужчину по волосам, как бы успокаивая. Чонгук улыбается и поднимает на него полный благодарности взгляд.       — Это самое доброе утро в моей жизни, любовь моя, — хмыкает Чон и, подавшись вперёд, чмокает парня в губы.       Тот же смущённо улыбается, а его щёки моментально краснеют, и, чтобы не смущать его ещё больше, Чонгук подхватывает Кима под руки и помогает слезть со столешницы. Тэхён опускает голову и, схватив свои вещи с пола, убегает из комнаты, светя аппетитной голой задницей. Минуту назад был похож на змея-искусителя — сейчас же смущается, как невинный мальчик.       — До чего же удивительный, — с восхищением в голосе вздыхает Чонгук и натягивает свои приспущенные штаны.       Выбросив презерватив и протерев столешницу, он моет руки и продолжает готовку завтрака. Всё-таки поесть им определённо стоит, ведь вчера они так и не поели, а ужин, приготовленный Чоном, остался стоять на столе. Нужно его выбросить, есть они эти изыски уже точно не будут.       После завтрака они решили поехать в одно необычное место. Чонгук, конечно же, предложил Тэхёну побыть дома и отдохнуть, но тот сообщил, что хотел бы побывать на скале Ведольге, так как читал о ней в одной из книг и очень хотел бы увидеть еë вживую, пока они находятся здесь. Отказать Чонгук просто не мог. Поэтому, переодевшись, мужчина идёт за Тэхёном, чтобы сообщить о том, что им пора выезжать, так как водитель уже ждёт.       Он заходит в спальню, где Тэхён стоит у зеркала и усиленно старается уложить свои светлые волосы, при этом недовольно нахмурившись. Так как на скале температура ниже, чем в городе, Чонгук попросил его одеться потеплее. Тэхён принял его просьбу и надел на себя белое худи и тёмно-синие джинсы.       Мужчина, опершись о косяк двери, не может оторвать от него взгляда, полного любви. И как этот красивый милый парень, которому к лицу абсолютно любая одежда, мог вообще подумать, что он не достоин быть рядом с Чонгуком? Это, кажется, было так давно, и сейчас мужчина искренне надеется, что Тэхён выбросил эти глупые мысли из головы, ведь лучшего партнёра для себя Чонгук просто не может представить.       — Там всё равно ветрено, можешь не стараться, — подаёт голос Чон, отчего Ким слегка вздрагивает и, обернувшись, улыбается. Парень кивает и, ещё раз оглядев себя в зеркало, подходит к Чонгуку, который берёт его ладонь в свою и переплетает их пальцы. — Едем.       В машине Тэхён, как обычно, устраивается под боком Чонгука, который, обняв его за плечи, крепко прижимает к себе, не желая упустить ни единой возможности побыть с ним как можно ближе. Ведь с возвращением в Сеул Чонгука ждёт много работы, и им снова придётся расставаться на долгие часы, хотя для Чона эти расставания длятся словно вечность. И именно поэтому сейчас нужно наслаждаться моментами рядом и пытаться отложить их в своей памяти, чтобы вспоминать каждый из них, находясь вдали от Тэхёна. Ему хочется находиться с парнем рядом двадцать четыре на семь, но, к сожалению, из-за работы это невозможно. Просто так он не сможет бросить то, чем занимается, а значит, нужно чем-то жертвовать. Только жаль, что этой жертвой стало время, которое он мог бы проводить рядом со своим любимым мальчиком.       Любовь к нему — это что-то невероятное, и Чонгук даже не догадывался, что вообще способен на такие чувства, а то, что она может так менять людей — вообще неожиданность. Ведь он сам в последнее время замечает, как всё чаще стал задумываться о том, чтобы скинуть весь бизнес на Хосока и оставить себе лишь пару клубов, но окончательно он к этому решению ещё не пришёл. Возможно, позже он так и сделает.       Когда Тэхён узнает о нём правду, и если они останутся после этого вместе, Чонгук, скорее всего, бросит криминал и купит домик где-нибудь за городом, чтобы жить там со своим сокровищем и никому не позволять как-то вмешиваться в их жизнь и отношения. Он уверен, что так и будет. Тэхён примет всю правду, он ведь сильный и рассудительный — значит, поймёт. Может, конечно, поначалу будет в шоке, но любовь, которую он испытывает к Чонгуку, не должна позволить парню просто так от него отказаться. Однако лёгкий страх всё же остаётся в груди и скребётся, как кошка, нашёптывая рассказать всё как можно скорее, пока не поздно, но Чон не готов — не сейчас.       Подумав об этом, его даже слегка передёргивает, что заставляет парня, прислонившегося к его груди, вскинуть голову и посмотреть на него с немым вопросом в глазах.       — Всё хорошо, — отвечает Чон и мягко целует его в лоб, желая успокоить.       Тэхён улыбается в ответ и кивает, снова опустив голову. Дальше они едут в тишине, и Чонгук уже старается не думать о плохом, просто любуется прекрасными пейзажами из окна автомобиля, которые проплывают мимо них, пока они едут по загородной трассе.       Ехать им недолго, но, судя по всему, Тэхён всё же успел уснуть. Его глаза закрыты, а дыхание тихое и размеренное. Чонгук осторожно укладывает его голову себе на колени и, невесомо поглаживая по волосам, любуется мягким профилем парня.       Его реснички слегка трепещут, будто он находится на грани сна и реальности. Губы надуты, и хочется их прямо сейчас поцеловать, но он держится, понимая, что парень, видимо, так и не выспался. Нужно ему позволить поспать хотя бы эти полтора часа до места назначения, чтобы он в трезвом уме смог насладиться всеми красотами скалы. Чонгук сам там никогда не был, но фото видел и знает, что там очень красиво, но и опасно. Поэтому Тэхёна от себя он не будет отпускать ни на шаг. Чонгук откидывается на спинку сидения и, устало вздохнув, переводит взгляд к окну, чтобы отвлечься и не уснуть вслед за Тэхёном.       Как Чонгук и рассчитывал, к месту назначения они добираются спустя полтора часа. Мужчина мягко касается ладонью плеча парня, нежно поглаживая его большим пальцем.       — Просыпайся, сокровище. Мы приехали.       Тэхён мгновенно открывает глаза и, сонно моргая, выпрямляется. Он недовольно хмурится, явно не рад тому, что его разбудили, но когда переводит взгляд к окну, то лицо сразу же озаряет счастливая улыбка.       Чонгук даже сказать ничего не успевает, как Тэхён мигом выпрыгивает из машины и с восхищёнными вздохами оглядывает небольшой лес, через который им ещё предстоит пройти, чтобы добраться до скалы. Чонгук с улыбкой на губах вздыхает; моментами Тэхён кажется ему таким взрослым и серьёзным, а сейчас же тот словно ребёнок. Но такое его состояние Чонгуку больше по душе. Это показывает то, что Ким не обременён заботами, а его душа и разум легки и беззаботны. Он так искренне радуется всему новому, что в этот момент от всей души хочется показать ему как можно больше удивительных мест, которые спрятаны по разным уголкам мира.       Чонгук давно хотел попутешествовать, но одному это было бы неинтересно, а вот рядом с Тэхёном будет двойное удовольствие. Нужно лишь разобраться с рабочими делами и обязательно съездить в небольшой отпуск куда-нибудь за границу. Да и у Тэхёна как раз скоро день рождения. Ему исполнится девятнадцать, и он спокойно сможет пересекать границу без сопровождения взрослых и лишних вопросов.       Вспомнив об этом, Чонгук понимает, что ему уже пора готовить парню подарок. Он уже даже знает, что это будет. То самое кольцо, которое Ким присмотрел в торговом центре. Нужно будет купить его по возвращении.       Чонгук видит, как Тэхён, не дожидаясь его, устремляется ближе к лесу. В этот момент его буквально прошибает волной страха. Он сам не понимает, что с ним происходит, но какая-то тревога в груди вынуждает его трястись от страха, как только Тэхён пропадает из его поля зрения или оказывается хоть на пару шагов в стороне. Это странно. Но он понимает, что лучше прислушаться к своему внутреннему голосу и не отпускать парня от себя ни на шаг.       — Тэхён, стой, — громко кричит Чонгук достаточно грубо, чем планировал, но по-другому бы не смог. Ему страшно даже подумать о том, чтобы Тэхён шёл сам сквозь этот лес. Мало ли что там может случиться.       Ким оборачивается с недоумением на лице, но всё же замирает на месте, дожидаясь, когда подойдёт Чон. Тот чуть ли не бегом подходит ближе и, взяв его ладонь в свою, переплетает их пальцы.       — Не ходи никуда без меня, пожалуйста, — более мягко произносит мужчина, поглаживая его ладонь большим пальцем. Тэхён кивает, ярко улыбнувшись. Он не обижается на Чонгука, понимая, что тот просто боится за него. Поэтому нужно не создавать поводов для его паники и быть рядом.       Ким снова поворачивается к лесу и, крепко удерживая ладонь Чона в своей, решительным шагом устремляется вглубь, утаскивая мужчину за собой.       Спустя десять минут пути они наконец выходят на скалу, которая тенью возвышается над морем, а у её подножия рассыпаны сотни острых камней, при взгляде на которые даже страшно представить, что будет, если упасть вниз. Мгновенная смерть — другого не дано.       Сегодня море неспокойно, а волны, разбивающиеся о скалу, создают какой-то устрашающий шум. По краям от неё возвышаются старые ели, словно предупреждая не приближаться, дабы не упасть вниз и не разбиться. На небе нависли тёмные тучи. Прохладные порывы ветра проникают сквозь одежду и, касаясь кожи, поднимают волны мурашек.       Чонгук поворачивает голову к Тэхёну и видит, как тот замер на месте и с восхищением оглядывается вокруг. Ему здесь определённо понравилось. После же Ким переводит взгляд на Чона и, счастливо улыбнувшись, тащит его к самому краю. Чонгук с каким-то замиранием сердца идёт следом, боится, но не за себя, а за Тэхёна. Если вдруг он случайно оступится и упадёт вниз, Чонгук тут же пустит себе пулю в лоб, потому что такого промаха точно самому себе не простит.       Но вроде ничего страшного не происходит. Ким просто останавливается практически на краю и, счастливо вздохнув, высвобождает свою ладонь из захвата мужчины и, расправив руки в стороны, ловит порывы ветра, пропуская их меж пальцев.       Чонгук замирает, глядя на то, как ветер развивает светлые пряди его волос, а глаза парня светятся от счастья. Он сейчас такой волшебный. Словно Чонгук пришёл в сказочный лес и встретил здесь одного из его обитателей. Даже трогать его страшно, а вдруг просто растает, как иллюзия. Но ведь парень настоящий, и не просто парень, а самый любимый и желанный.       Улыбнувшись, Чонгук подходит к нему со спины и, обвив талию руками, прижимает ближе к себе. Уложив подбородок ему на плечо, Чон устремляет взгляд на бушующее море и не может не восхититься красотой необузданной стихии. Настолько она завораживающая, что глаз не отвести.       — Тэхён? — тихо зовёт Чонгук. В ответ слышит сдавленное мычание, после чего парень мягко обнимает его руки поверх своей талии и нежно поглаживает их. — Ты знаешь, мы ведь с тобой родственные души.       Тэхён неожиданно резко оборачивается, но, не устояв на ногах, заваливается назад. Сердце Чонгука в этот момент замирает, но благо он реагирует быстро и, схватив шокированного парня за руку, притягивает к себе, отходя на пару шагов назад. Ничего не произошло, всё хорошо. Перед глазами устрашающая картина: Тэхён падает вниз и разбивается о скалы, а Чонгук ничего не может сделать — просто делает шаг и падает вслед за ним. Без него он жить не сможет. Сердце от страха бьётся как ненормальное, и он с силой сжимает Тэхёна в своих объятиях, словно боясь, что тот правда сейчас исчезнет.       — Боже, сокровище, — едва слышно выдыхает мужчина дрожащим голосом, — будь, пожалуйста, осторожнее.       Парень, видимо сам не на шутку испугавшись, обвивает талию мужчины руками покрепче и утыкается носом ему в грудь. Чон поглаживает Кима по волосам, судорожно покрывая его макушку поцелуями. Чуть не потерял. Нет. Больше они в такие опасные места не пойдут. Хватит с него переживаний.       — Ты — моя родственная душа, Тэхён, и если с тобой что-нибудь случится, то моя душа будет разбита на миллионы осколков, — спустя пару минут продолжает начатый разговор Чон. Тэхён отстраняется и с непониманием в глазах смотрит на Чона. Достав телефон, он что-то печатает, после показывая ему:       «Что значит «родственная душа»?» — парень хмурится, выжидающе уставившись на мужчину. Чонгук касается его щёк ладонями и, поглаживая их большими пальцами, заглядывает с нежностью в любимые янтарные глаза.       — Это значит, что мы были предназначены друг другу судьбой. Ты, наверное, не слышал об этом, так как в современном мире это большая редкость, но раньше это встречалось довольно часто и считалось подарком судьбы. Ты — мой подарок, Тэхён, за который я буду благодарить судьбу до самой своей смерти, — хрипловатым голосом заканчивает объяснение Чонгук.       Тэхён широко улыбается и, наконец, поняв, кивает. Его щёки слегка порозовели, а взгляд так и норовит спрятаться от смущения, но Чонгук не позволяет ему отвернуться и, склонившись ниже, вовлекает парня в нежный и тягучий поцелуй, желая растянуть это мгновение навечно. Почему нельзя целовать эти прекрасные губы постоянно? Если бы это было так, то, кажется, Чонгук съел бы эту сладость, как самый лакомый кусочек от торта. Сердце сжимается от трепета, от нежных губ, что отвечают ему со всем желанием, но, к сожалению, всё хорошее рано или поздно заканчивается, поэтому Чон разрывает поцелуй спустя пару минут.       — Давай ещё немного побудем здесь и вернёмся домой, — предлагает Чон с улыбкой на губах. Тэхён кивает и, развернувшись, прислоняется спиной к груди мужчины. Тот обнимает его за плечи, сжимая в крепком кольце из своих рук, и с наслаждением вдыхает запах его волос, уткнувшись в них носом. Как же хорошо сейчас, но будет ли так всегда?       Спустя час они, наконец, возвращаются к машине. Тэхён уже знатно замёрз, так как на берегу погода портилась и с каждой минутой становилось всё холоднее, а Чонгуку не хотелось бы, чтобы парень заболел. Оставшийся день они просто лежали в гостиной на диване и смотрели незамысловатые комедии, иногда споря о сюжете или просто обсуждая какие-нибудь нелепые темы. И только ближе к полуночи, наконец, легли спать, довольствуясь лишь объятиями и поцелуями, так как Тэхёну определённо нужно немного прийти в себя после мини-марафона секса, устроенного Чонгуком. Мужчина засыпает с улыбкой на губах и теплотой в груди, прижимая к себе своё хрупкое счастье.

Неделю спустя

      Над старым складом, стоящим посреди пустыря, нависли тучи, а маленькие снежинки медленно опадают на землю, создавая волшебную атмосферу. Вокруг тишина и, кажется, нет ни души, но это только на первый взгляд.       Внутри склада царит шум, отовсюду слышны громкие голоса и ругательства: сейчас происходит разгрузка товара и его сортировка. Охрана и грузчики в поте лица таскают туда-сюда ящики с наркотиками, ругаясь и споря между собой. Чимин сидит на железном стуле около входа и с каким-то безразличием наблюдает за всем происходящим.       Сейчас уже глубокая ночь, но Пак, кажется, всё ещё пьян. Он пьёт, не просыхая, всю неделю, что нет Чонгука. Тот, наверняка, когда вернётся, даст ему нагоняй, но Чимина сейчас это мало беспокоит. У него на душе происходит настоящий хаос. Его разрывает от боли и отчаяния. Он не в силах выкинуть Юнги из головы, думая о нём и скучая по нему сутки напролёт. Мог бы пойти к детективу и помириться, но всё ещё не видит в этом смысла.       Чимин страдает, но никак не может себе помочь, и никто не сможет. Единственный человек, который мог залечить его раны, сейчас сидит, наверное, у себя в участке и занимается рутинной работой, явно не желая более видеть Пака в своей жизни, а Чимин и не винит его, понимая, что тому тоже сложно. Обида есть, но только на то, что Юнги не предпринял даже одной попытки помириться. Ни звонков, ни сообщений, словно просто выбросил Чимина из своей жизни, и не важно, что он заблокирован, можно ведь было связаться с другого номера. Значит, просто у Юнги нет желания, и от понимания этого становится ещё хуже.       Сердце тянется к любимому и отчаянно просится в его объятия, однако холодный голос разума словно отрезвляет, не позволяя совершить глупость. Им не быть вместе — это было понятно с самого начала, но глупый Чимин надеялся на то, что они смогут пережить все трудности, справятся с проблемами и будут до конца жизни вместе, но не всё оказывается так просто. Иногда судьба преподносит нам сюрпризы, словно обливает холодной водой и возвращает с небес на землю.       Чимин уже устал плакать. Он ведь сильный парень, в какой-то степени даже жестокий, но любовь сделала из него сопливого подростка, который на протяжении месяца лил слёзы о потерянной любви. Но сейчас они высохли, остались лишь оглушающая тоска и боль, противиться которым Чимин не в состоянии. Он позволит себе пережить эту боль, ведь когда-то должно стать легче, нужно лишь потерпеть, и всё обязательно будет хорошо. Они с Юнги будут счастливы и пусть даже вдали друг от друга.       — Чего нос повесил? — раздаётся над ухом раздражающий голос Хосока. Чимин поднимает голову и устремляет на него недовольный взгляд.       — Ты где пропадал всю неделю, придурок? — не сдержавшись, раздражённо спрашивает Чимин, игнорируя заданный ему вопрос.       — Что за негатив, Пак Чимин? — хмыкает Хосок и, сложив руки на груди, опирается плечом на стену.       Его лицо полностью расслаблено и безмятежно без грамма хоть какой-нибудь вины, словно это не он был причиной того, что Паку пришлось работать на износ, занимаясь клубами, поставками и документами. Ему уже даже начало казаться, что он скоро сойдёт с ума и просто пошлёт Чонгука куда подальше, бросив всё, но чувство долга да и потраченные полжизни на эту работу не дали ему сдаться. Но сейчас, увидев Хосока, ему хочется как следует съездить по этой наглой наркоманской роже кулаком, чтобы стереть с его лица эту дебильную раздражающую улыбку. Чимин сам не понимает, что с ним происходит, но почему-то сегодня Хосок бесит его как никогда.       — Ты ещё спрашиваешь? — гневно выкрикивает Чимин, выпрямившись и сжав кулаки. — Ты пропал на неделю без объяснений, свалив на меня всю работу. Я тут разрывался и не знал, за что хвататься в первую очередь.       — А где Чон? Он что, тебе не помогал? — недоумённо спрашивает Хосок, нахмурив брови и оглядывая внимательным взглядом склад, словно выискивает вышеупомянутого.       — Он в отпуске. Его уже неделю нет.       — Вот это новости, — присвистывает Хосок, с удивлением глядя на Пака.       — Если бы ты хоть раз взял трубку за то время, что я тебе звонил, ты бы об этом знал, — раздражённо бросает Чимин и, опершись локтями на колени, устремляет взгляд вглубь склада, продолжая следить за разгрузкой и стараясь игнорировать нависшего над душой Чона-старшего.       — Я был занят, — невозмутимо отвечает Хосок и, оттолкнувшись от стены, присаживается на рядом стоящий с Чимином стул. Он закидывает ногу на ногу и, достав телефон из кармана, как обычно, утыкается в него, делая вид, что не замечает на себе прожигающий взгляд Пака, который, обречённо вздохнув, поднимается с места и выходит из душного помещения, чтобы подышать свежим воздухом.       С Хосоком спорить у него желания нет. Он прекрасно знает, что тот употребляет наркотики и ему практически всегда плевать на то, что происходит вокруг, и тратить на него свои силы и нервы просто не резонно. Благо завтра возвращается Чонгук, и Чимин наконец сможет выдохнуть, снова скинув клубы на него. Он искренне надеется, что после того, как они с Чоном доставят картину, тот даст ему небольшой отпуск, потому что Чимин чувствует, что больше не вывезет. Ему нужен отдых и как можно скорее.       Оказавшись на улице, Чимин поднимает голову к затянутому серыми тучами небу и делает глубокий вдох свежего морозного воздуха, чтобы хоть немного привести свои мысли в порядок. Он позволяет снежинкам падать на своё лицо, приятно охлаждая разгорячённую кожу, и сразу же исчезать, оставляя едва заметные капельки воды. Попутно Чимин достаёт из кармана пачку сигарет и, выудив одну, поджигает. Сделав крепкую затяжку, парень немного задерживает дым в лёгких и, почувствовав лёгкое головокружение, выпускает его в воздух, где тот растворяется среди слабых порывов ветра.       Он начал курить чуть больше недели назад, чтобы благодаря одной вредной привычке забыть о другой. Ведь Юнги был для него привычкой, хоть и любимой, от которой просто так не избавиться. Пак искренне надеялся, что это поможет, но оказался просто глупцом, надеясь, что всё будет так легко. К сожалению, просто так Мин Юнги из его сердца уже не вырвать, остаётся только ждать, когда эта любовь медленно, но верно покинет сердце и позволит вдохнуть полной грудью. Пока же он задыхается, словно от нехватки кислорода, будто лишившись части своей души.       — Всё готово, господин Пак, — Чимин вздрагивает и оборачивается к своему помощнику — Сухёку.       — Хорошо. Я поеду домой, — устало вздыхает Пак. — Документы?       — Да, вот они, — кивает парень и протягивает папку с документами Чимину. Тот кивает и, взяв её, направляется к машине.       — Со склада глаз не спускать. У меня какое-то плохое предчувствие, поэтому увеличьте охрану по максимуму, — обернувшись около машины, добавляет Пак. Когда помощник кивает, он садится в салон, заводит мотор и, сорвавшись с места, уезжает в сторону города.       Ему срочно нужно выпить и забыться. Возможно, это его предчувствие — просто глупые игры разума. Он ведь толком не отдыхает, и ему правда кажется, что скоро он сойдёт с ума. Сегодня он планирует напиться как никогда перед приездом Чонгука, потому что потом тот Чимину точно не позволит так пить, ещё и моралей прочитает кучу. Так что лучше, чтобы Чон вообще не знал о новом образе жизни Пака, а завтра Чимин вернёт себя прежнего. Сегодня же ему ещё можно хорошенько пострадать и избавиться от тянущей боли в груди. Обманывать себя глупо, но он каждый день это делает, надеясь проснуться утром и забыть Юнги. Вот только этого не происходит: тот плотно засел у него в душе, и, кажется, даже бочка алкоголя не сотрёт его из памяти.       В квартире у Чимина, как обычно, тихо и одиноко. Всё здесь навевает тоску: тёмно-серые стены словно физически давят; кожаная чёрная мебель совсем не притягивает взгляд и не дарит хоть каплю уюта. Он сам не знает, почему выбрал дизайн именно в таких цветах. Скорее всего, когда-то давно ему это нравилось, сейчас же даже возвращаться сюда не хочется.       Включив лишь один светильник на стене, чтобы не насиловать свои глаза ярким светом, Чимин скидывает обувь и сразу идёт к бару, который находится на кухне. Он берёт литровую бутылку виски и один стакан, чтобы напиться, как и планировал, после же идёт в гостиную. Устроившись на диване поудобнее, Пак наливает себе полный стакан и, устало откинувшись на спинку, делает первый глоток, даже не поморщившись.       Уткнувшись пустым взглядом в потолок, Чимин ни о чём не думает. Ему уже и не о чем. Постоянно вспоминая лишь Юнги, он только изводит себя. Поэтому, полностью отключив разум, Пак раз за разом пересчитывает маленькие лампочки на потолке. Их пять, пять маленьких круглых лампочек, которые он, кажется, уже запомнил наизусть, и если кто-то попросит его нарисовать их, то он сделает это не задумываясь, воспроизводя в мельчайших подробностях.       Чимин продолжает пить; половина бутылки уже пуста, но облегчения всё нет. Тоска сжирает изнутри, сжимая сердце с такой силой, что, кажется, он сейчас просто умрёт. Внезапно с глаз срываются слёзы и, обжигая щёки, скатываются вниз. Лицо Чимина искажает гримаса отчаяния. Его душа пытается хоть так избавиться от боли.       Не выдержав, Чимин громко кричит и с силой бросает стакан, зажатый в руке, в стену напротив. Он разбивается вдребезги на сотню осколков, так же как и сердце Чимина месяц назад. Смотря на маленькие стекляшки, Пак начинает рыдать. Он громко воет, схватившись за волосы, и сжимает их с силой, стараясь хоть так избавиться от агонии, но это не помогает. Ему плохо. Нужно что-то сделать, успокоиться, иначе он прямо сейчас выйдет в окно и наконец избавится от этих чёртовых страданий.       Чимин резко вскидывает голову и, поднявшись на ноги, идёт в душ. Там он полностью скидывает с себя одежду, заходит в душевую кабину и включает ледяную воду. Падая на разгорячённую кожу, она словно обжигает, но Чимин терпит, сжав кулаки и стиснув зубы. Всё тело покрылось мурашками и слегка подрагивает. Ему холодно, ему больно, ему страшно. Страшно от того, что это никогда не закончится. Разве бывает любовь настолько сильной, что буквально разрывает тебя на части? Не может быть таких чувств. Ведь не может?       Чимин яростно трёт своё лицо ладонями, стараясь прогнать новую порцию слёз, которая так и норовит сорваться. Нет, ему нужно успокоиться. Нельзя позволять отчаянию завладеть собой. Он ведь сильный взрослый парень. На его глазах убили почти сотню людей. Неужели он из-за какой-то любви может вот так просто расклеиться? Нет! Нельзя позволить этому случиться. Юнги не место в его жизни и сердце. Нужно забыть его. Чимин устало прислоняется лбом к стене душевой.       — Забыть, забыть, забыть, — Чимин бьётся лбом об стену, повторяя раз за разом одно и тоже слово, словно надеясь, что это правда поможет. Но, к сожалению, это помогает ему лишь приобрести головную боль, но никак не забыть что-либо. Даже действие алкоголя прошло, словно он и не пил вовсе.       Спустя пять минут Пак выходит из душа. Обтеревшись полотенцем, он натягивает боксеры и возвращается обратно в гостиную, посреди которой замирает, услышав неожиданно звук дверного звонка. Он непонимающе хмурится и бросает взгляд на часы, висящие на стене в холле: время уже близится к двум ночи; кому он мог понадобиться в такое время? Странно. Хмыкнув, Чимин всё же идёт открывать, чтобы послать непрошеного гостя куда подальше, но когда открывает дверь, то его сердце буквально падает куда-то в пятки. Он делает глубокий вдох и с удивлением хлопает ресницами, стараясь осознать: правда ли то, что он сейчас видит. Юнги. Здесь. Пришёл сам. Но зачем?       — Привет, малыш, — улыбается Мин и делает шаг вперёд, намереваясь войти в квартиру, но Чимин резко захлопывает дверь у него перед носом.       Пак прислоняется к ней спиной и сползает на пол. Боже. Как он мог вот так просто прийти спустя месяц. Даже не звонил, а тут взял и объявился, словно его здесь ждут. Хотя кого он обманывает. Конечно ждут. Хоть Чимин и пытался его забыть, но где-то в глубине души надеялся, что тот придёт. Сердце предательски забилось сильнее. Трепет в груди настолько сильный, что дышать становится тяжело. Даже казалось, дохлые бабочки внизу живота снова ожили, пуская по телу парня мурашки. Одного взгляда на Юнги было достаточно, чтобы все чувства нахлынули вновь. Ну вот зачем он появился?       Обречённо застонав, Чимин роняет голову на свои прижатые к груди колени и отчаянно вздыхает.       — Чимин, открой дверь, пожалуйста, — Пак вскидывает голову и внимательно прислушивается к звукам по ту сторону двери. Он думал, что Юнги ушёл, точнее, надеялся. Хотя нет, скорее надеялся, что тот останется. Эти противоречия просто сводят его с ума.       — Любимый, пожалуйста, я пришёл извиниться, — жалобно произносит Юнги и тихо стучит. — Я знаю, что ты сидишь под дверью. Открой, малыш.       Чимин чувствует, как к глазам подступают слёзы. Он хотел оттолкнуть, но не может. Ему нужен Юнги, но в то же время он не может с ним быть, пока тот не примет выбор Пака. Наверное, стоит впустить его и хотя бы выслушать. Может, Юнги, наконец, изменил своё отношение к его работе. Конечно, слабо в это верится, но надежда есть.       Чимин подрывается с места. В груди всё трепещет от предвкушения и надежды. Он резко распахивает дверь и, сделав выражение лица как можно более невозмутимым, отступает в сторону, пропуская Юнги внутрь. Тот с улыбкой кивает и заходит в квартиру.       — Спасибо, малыш.       — Не называй меня так, — как можно более раздражённо бросает Чимин и, встав перед ним, складывает руки на груди, недовольно нахмурив брови. Ему сложно создавать безразличный вид, но пока он не узнает истинную причину прихода Юнги — не может показать своей радости от встречи. А это чёртово «малыш» буквально заставляет колени Чимина задрожать, но нужно держаться. — Зачем пришёл?       — Чимин. Я люблю тебя, правда, — тяжело сглотнув, произносит Юнги, пронзительно глядя в глаза напротив с нежностью и теплотой.       Чимин уже после этих слов готов броситься к нему в объятия, да и остаточное действие алкоголя лишает разум твёрдости, но он всё же продолжает стоять и с трепетом в груди ожидать продолжения его речи.       — Я пришёл извиниться за то, каким придурком был. Ты — мой самый любимый человек, ты — мой малыш, ты — моё солнце, ты — моё всё, Чимин. Я не могу жить без тебя. Каждый день я словно умираю, просыпаясь и понимая, что не увижу тебя. Ты нужен мне как свет. Без тебя я погибаю медленно и мучительно. Прошу, прости меня, — глаза Юнги блестят от слёз, голос слегка дрожит. Сердце Чимина в этот момент сжимается от боли за своего любимого мужчину. Он-то думал, что Мину всё равно на всё произошедшее между ними, но, оказывается, он так же страдал.       Чимин шокировано распахивает глаза и опускает взгляд на внезапно опустившегося перед ним на колени Юнги, который хватается за его талию ладонями и, уткнувшись лицом в живот, продолжает просить прощения.       — Малыш, прости! Пожалуйста, позволь мне быть рядом! Молю!       Чимин же, как статуя, стоит и молчит, будто дар речи потерял, никак не ожидая, что такой серьёзный человек, как Юнги, встанет перед ним на колени. Сделав пару глубоких вдохов, Чимин, наконец, приходит в себя. От этой близости их тел внизу живота у Пака всё напрягается, и он чувствует, как его член сам по себе начинает твердеть от одного только горячего дыхания Юнги на своём животе. Подняв голову к потолку, делает глубокий вдох.       «Успокойся, Чимин, сейчас не время», — мысленно даёт себе пощёчину он, но это не очень-то помогает.       — Юнги, — хрипловатым голосом наконец выдыхает Чимин и, опустив голову, смотрит на поникшую макушку, а на лице сразу же расплывается улыбка. Он мягко касается его волос и слегка поглаживает.       — Только не прогоняй, прошу, — с мольбой в голосе шепчет Юнги и ещё крепче прижимается к его животу.       — Я и не собирался, глупый. Я люблю тебя и не хочу больше никогда с тобой расставаться. Мы будем вместе, но при условии, что ты оставишь мою работу в покое!       Юнги вскидывает голову, а на губах расцветает немного вымученная улыбка. Глаза всё ещё блестят, но уже скорее от счастья.       — Я обещаю: больше ни слова про твою работу. Главное — будь осторожен, остальное неважно, — серьёзно произносит Юнги, глядя с надеждой в глаза Чимина. Тот слегка прикусывает пухлую губу, чтобы сдержать довольную улыбку, и утвердительно кивает.       Юнги неожиданно резко поднимается на ноги и, обняв Чимина за талию, крепко прижимает к себе, впившись в его губы страстным и жадным поцелуем. Чимин с наслаждением стонет и, запустив пальцы в его мягкие тёмные волосы на затылке, перебирает их, и, не выдержав, с силой сжимает. Он так скучал по этим губам и этому прекрасному телу. От приятного трепета в груди у Чимина буквально подкашиваются ноги, но крепкая хватка на талии не позволяет ему опуститься на пол.       Юнги подталкивает Пака в сторону стены и, стараясь не сделать больно, припечатывает к ней. Его рука медленно скользит по телу и ловко проникает под резинку трусов. Мин сжимает уже напряжённый член Чимина в кулаке и мягко двигает им, заставляя тем самым последнего стонать. В оглушающей тишине квартиры эти стоны кажутся такими громкими, что, наверное, можно оглохнуть. Пак от удовольствия откидывает голову, позволяя Юнги покрывать свою шею поцелуями: обжигающими и такими необходимыми в данный момент.       — Я не готовился, Юнги, — сквозь стон шепчет Чимин, внезапно понимая, что сейчас сексом заняться они вряд ли смогут. Хотя очень хотелось бы.       — Это не проблема, — усмехнувшись, отвечает Мин и под недоумённым взглядом Пака опускается на колени, при этом продолжая удерживать его член в руке.       Он поднимает взгляд, и тот настолько пошлый и развратный, что Чимин даже немного теряется — таким Юнги он ещё никогда не видел. От этого вида у Пака внизу живота всё болезненно скручивается от желания. Настолько развратно Юнги ещё никогда не выглядел, стараясь всегда быть сдержанным даже в постели. Возможно, расставание пошло их отношениям на пользу. Этот Юнги Чимину определённо нравится ещё больше.       — Что ты делаешь? — хриплым голосом шепчет Пак.       Он же не собирается делать то, о чём подумал Чимин? Видимо, да, потому что Юнги переводит жадный взгляд на его член и в следующую же секунду проходится по нему языком от основания до головки, которую тут же мягко посасывает с тихими стонами наслаждения. Чимин делает судорожный вдох — тело буквально вздрагивает от обжигающего прикосновения его языка.       Юнги поднимает взгляд на Пака и, видя, что тот абсолютно не против всего происходящего, берёт его член в рот сразу на всю длину. Прикрыв глаза, Мин втягивает щёки и принимается активно его сосать, да так профессионально, что у Чимина даже звёзды перед глазами появляются. Он громко стонет и, желая спастись от этих сладких мук, хватается за волосы мужчины, с силой их сжимая. Юнги утробно стонет, пуская вибрацию по его члену, отчего колени Пака буквально подкашиваются. Поэтому он посильнее прижимается к стене, чтобы не рухнуть прямо здесь.       — Ох… Юнги… — выдыхает сквозь стон Чимин, тяжело дыша, и облизывает внезапно пересохшие губы. Он просто не знает, куда себя деть, то сжимая, то разжимая пальцы в волосах мужчины.       Пак изгибается всем телом, то ли пытаясь отстранить мужчину и прекратить это болезненное удовольствие, то ли, наоборот, просит большего. Его голова внезапно опустела. Так хорошо ему ещё никогда не было. Он уже сейчас готов кончить лишь от едва слышных стонов удовольствия Юнги.       Пак переводит расплывающийся взгляд вниз и с вожделением наблюдает за тем, как его член периодически пропадает во рту мужчины и снова появляется. В момент, когда их взгляды сталкиваются, Чимин окончательно выпадает из реальности. Тёмные омуты затягивают его в свои глубины, лишая кислорода, но он не хочет всплывать: ему хочется утонуть в этой тьме, позволить ей поглотить себя. Закусив губу, Чимин всё же отводит взгляд, внезапно почувствовав лёгкое смущение, но Юнги не останавливается.       Чимин стонет, чувствуя крышесносную волну оргазма, которая медленно, но верно поднимается внизу живота. В какой-то момент Юнги берёт его член настолько глубоко, что Чимин просто не выдерживает и с громким стоном удовольствия кончает. По телу, словно разряды тока, пробегают лёгкие покалывания. Глаза закрылись сами по себе, и даже нет никакого желания их открывать. Губы растянуты в блаженной улыбке. Не выдержав всего этого, он медленно оседает на колени перед Юнги, который с довольной улыбкой облизывается и протирает двумя пальцами уголки губ.       — Извинения приняты? — дёрнув бровью, хмыкает Мин.       — Определённо да, — шепчет Чимин, довольно вздохнув. Он любуется своим счастливым и красивым мужчиной и не может поверить в то, что мог его потерять. Без него жизнь просто бы не имела смысла.       Чимин всё ещё сидит на полу, не желая делать никаких движений, полностью расслабленный. Юнги, решив ему помочь, подхватывает парня на руки и, поднявшись на ноги, идёт в сторону спальни. Чимин же сдавленно хихикает, уткнувшись носом ему в шею. Как же он скучал по нему. Хочется всего его затискать и зацеловать, как котика.       — Котик, — мурлычет Чимин ему на ухо, на что Юнги тяжело вздыхает.       — Только не это, пожалуйста, — обречённо стонет Мин, в шутку закатив глаза.       Чимин же громко смеётся. В этот момент он такой свободный и раскованный. То ли алкоголь, то ли оргазм так на него повлияли — непонятно, но ему определённо нравится находиться в таком состоянии. Сейчас все проблемы ушли на второй план. Сегодня только их ночь с Юнги, и никто не сможет им помешать наслаждаться друг другом до рассвета.       — Котик, мой котик, — не сдаётся Пак, чмокнув нахмуренного мужчину в щёку.       — Ну ладно, главное, что твой, — сдаётся Мин, посмеиваясь, и, войдя в спальню, осторожно укладывает Чимина на кровать, ложится рядом и, обняв его за талию, прижимает к своему боку.       — Мне тоже стоит извиниться, — неожиданно серьёзно произносит Чимин и, развернувшись к нему лицом, касается ладонью его щеки.       — Нет, Чимин, — машет головой Мин, — если бы ты не ушёл тогда, я бы никогда не понял, насколько ты мне дорог на самом деле. Ты позволил мне понять, что без тебя моя жизнь не имеет смысла. Поэтому не извиняйся, а просто будь рядом со мной, дари мне свою любовь и заботу, которую я верну тебе в двойном размере.       — Я люблю тебя, — всхлипнув, шепчет Чимин.       Он сам не знает, отчего начал плакать, но от этих приятных слов его ранимая душа всё же не выдержала. Возможно, Юнги прав и им стоило расстаться, хоть и на такой короткий срок. Чимин-то изначально знал, что не сможет без него, но, видимо, Мин на тот момент был слишком сильно погружён в работу, поэтому не осознавал этого. Теперь же всё хорошо. Любимый человек рядом — можно выдохнуть. Впредь больше нет поводов для грусти и тоски, но отпуск он у Чонгука всё-таки потребует. Ему сейчас нужно много времени, чтобы наверстать всё то, что они с Юнги упустили за весь этот месяц вдали друг от друга.

***

      Тэхён сидит у шкафа и чуть ли не со слезами на глазах пакует чемодан. Сегодня был их последний день в отпуске, а завтра они уже возвращаются обратно в Сеул. В груди разливается печаль от понимания, что им придётся вернуться в прежнюю рутинную жизнь, где Чонгук будет постоянно пропадать на работе, а Тэхён будет сидеть в одиночестве в квартире и верно ждать его прихода домой.       Но он понимает, что скучать ему особо не придётся, так как он пропустил целую неделю обучения в школе и нужно будет навёрстывать упущенное. Это даже радует — учёба отвлечёт от глупых мыслей. Ким даже соскучился по урокам и своим учителям, которых искренне полюбил, но, скорее всего, так он пытается лишь успокоить себя. Ведь не хочет портить их последний вечер здесь грустью и тоской, тем более что Чонгук сказал о каком-то сюрпризе, который пошёл готовить, оставив Тэхёна томиться в ожидании и думах о том, что же это будет. Ему дико интересно и уже не терпится поскорее увидеть, что приготовил для него Чонгук.       Ким, решив не тратить времени на глупые переживания, быстро укладывает свои вещи в чемодан и, покончив с этим, идёт к кровати, на которую сразу же заваливается, тоскливо вздохнув.       Парень переводит взгляд к окну, где ярким диском на чёрном небе висит луна, мягким синим светом проникая в комнату. Он тянется к тумбе и, выключив свет, наслаждается тем, как лунный свет рассеивает полумрак в спальне. Он так любит луну и ночь. Это время суток завораживает.       Раньше он боялся темноты, но с появлением в своей жизни Чонгука искренне в неё влюбился, чувствуя во тьме покой и даже безопасность. Нет волшебнее и загадочнее времени суток, чем ночь. Именно в это время ты будто становишься самим собой, но и солнце он не перестал любить. Потому-то вдвойне грустно, что придётся из тепла возвращаться в снежный и тоскливый зимний Сеул. Но с ним ведь рядом будет Чонгук, который обязательно согреет и подарит тепло, не позволив Тэхёну окунуться в уныние. Рядом с ним никакие заботы не трогают разум парня, и это радует. Чонгук — его спасение и смысл жизни, без которого мир погрузится во мрак. Если Ким его потеряет, то просто погибнет.       Тэхён вздрагивает от собственных, страшных для него, мыслей и, вынырнув из них, переводит взгляд на дверь, слыша гулкие шаги по ту сторону. Он присаживается на постели и с трепетом в груди ожидает прихода Чона, который не заставляет себя ждать и входит в комнату спустя несколько секунд. Тот, как обычно, прекрасен: в чёрной рубашке и такого же цвета брюках, которые идеально сидят на его крепких бёдрах.       С улыбкой на губах мужчина подходит ближе к кровати и протягивает Киму руку.       — Идём, сокровище, сюрприз готов, — этот нежный голос и тепло в глазах буквально греют на расстоянии. — Моя очередь тебя удивлять.       Тэхён улыбается в ответ и, схватившись за протянутую руку, поднимается с кровати. Чонгук притягивает его к себе и, оставив на лбу нежный поцелуй, обнимает за плечи, мягко подталкивая в сторону выхода. Сердце Кима буквально готово выпрыгнуть из груди от предвкушения.       Тэхён удивлённо хмурится, когда на пороге дома Чон останавливает его и накрывает глаза ладонями, подталкивая дальше.       — Не спеши, спускайся осторожно, — произносит Чонгук, обжигая ухо горячим дыханием. По телу Кима проходятся мурашки. Закусив губу, он старается сдержать довольную улыбку и медленно спускается по ступеням. Что же такого приготовил Чон, что Тэхёну нельзя этого видеть? Уже не терпится поскорее узнать.       Они идут минут пять, медленно спускаясь по склону. Как понял Тэхён, они идут к морю, так как шум волн становится всё ближе. Неожиданно. Что могло понадобиться им ночью на пляже? Но от этого становится ещё интереснее.       Едва ощутимые порывы ветра невесомо ласкают лицо, принося успокоение после долгого дня. Сегодня достаточно тепло, и в лёгкой белой рубашке Тэхён не чувствует никакого дискомфорта. Он так хотел побывать на пляже в лунную ночь, и если Чон устроил ему сюрприз именно там, то это определённо парню понравится. Только что именно это будет, пока непонятно.       Они, наконец, останавливаются, и Чон убирает ладони, открывая Тэхёну вид на потрясающий сюрприз. На жёлтом песке расстелен мягкий клетчатый плед, на котором стоят две тарелки с ужином, бутылка вина и два бокала. Вокруг расставлены маленькие свечи, пламя которых колышет лёгкий морской бриз. Это всё выглядит так волшебно, а магии этому моменту добавляет свет полной луны.       Тэхён чувствует, как в груди приятно сжимается, а к глазам подступают слёзы счастья. Он разворачивается к наблюдающему за ним мужчине и бросается в его объятия, крепко обхватив трясущимися от чувств руками за талию. Так много сейчас хочется сказать, но он не может, и от этого становится больно. Как же он ждёт момента, когда, наконец, сможет говорить. Чонгук, словно почувствовав состояние парня, нежно поглаживает его по волосам, уткнувшись в них носом.       — Я надеюсь, что тебе понравилось? — тихо шепчет мужчина. Тэхён недоумённо вскидывает голову и усиленно кивает с блеском в глазах. Как Чонгук вообще мог подумать, что ему не понравится? Глупый.       Тэхён поднимается на носочки и с трепетом целует любимые губы, от прикосновения к которым по телу моментально проходит дрожь. Как же хочется полностью раствориться в этом мужчине. Все те чувства, что Тэхён испытывает к нему, кажется, скоро разорвут грудную клетку. Киму срочно нужно заговорить и сказать ему обо всём, чтобы наконец освободить свои эмоции, выпустив их наружу, и выдохнуть с облегчением. После возвращения в Сеул он будет ещё усерднее заниматься с психиатром и заговорит как можно скорее.       Чонгук мягко разрывает поцелуй и усаживает парня на плед. Сам садится напротив и под внимательным взглядом Кима разливает вино по бокалам. Тэхён ещё никогда с ним не пил и даже немного переживает. В прошлый раз он знатно так напился, и не хотелось бы в последнюю их ночь здесь проваляться как труп в постели.       — Это, конечно, не виски, но тоже неплохо, — словно услышав мысли парня, усмехается Чонгук и протягивает ему бокал. Тэхён, поджав губы, кивает и, в смущении опустив взгляд, нюхает содержимое. Пахнет ягодами, должно быть вкусно. — За тебя, моё сокровище, — подняв бокал, произносит Чон с улыбкой и, подмигнув, делает большой глоток.       Тэхён повторяет его жест и тоже пробует напиток, смакуя пару секунд на языке. Действительно вкусно и не обжигает, как виски. Теперь Тэхён если и будет пить, то предпочтение определённо будет отдавать вину. Вскинув брови и поджав губы, Ким удовлетворительно хмыкает и, бросив взгляд на Чона, одобрительно кивает. Тот же, всё это время наблюдавший за ним, сдавленно смеётся.       — Я рад, что тебе понравилось.       Они ужинают в тишине, периодически бросая друг на друга взгляды, полные любви. Даже в молчании им комфортно рядом друг с другом. Зачем лишние разговоры, если они буквально понимают друг друга без слов. Да и за эту неделю они уже вдоволь наобщались, сутками лежа на диване в гостиной или же в спальне на постели после бурных ночей. Тэхён не упускал и дня, чтобы заняться с Чонгуком любовью, брал от этого отпуска, так сказать, всё и остался очень доволен. Мужчина настолько нежен и обходителен с ним в постели, что просто невозможно перестать об этом думать.       При одной мысли об обжигающих поцелуях и прикосновениях разгорячённых тел друг к другу внизу живота моментально поднимает волна желания. Тэхён жадным взглядом проходится по Чонгуку с ног до головы, который смотрит куда-то вдаль, и задерживает взгляд на его груди, которую демонстрирует не застёгнутая на верхние пуговицы рубашка. Ким тяжело сглатывает, испытывая дикое желание поцеловать его шею, облизать её, и вновь почувствовать сладкий вкус кожи своего мужчины.       Чонгук, почувствовав на себе прожигающий взгляд, поворачивает голову к Тэхёну и, улыбнувшись уголком губ, вопросительно приподнимает брови, но у парня нет желания сейчас что-либо объяснять. Он осторожно убирает всё с пледа на песок, освобождая побольше места.       — Что ты задумал, сокровище? — интересуется Чонгук с полуулыбкой на губах, прекрасно понимая, что сейчас происходит в голове у Кима, но иногда хочется состроить из себя невинного и глупого. В такие моменты Тэхён очень решителен, и Чон не хочет лишать себя удовольствия быть наглым образом соблазнённым собственным парнем.       Тэхён игриво улыбается и с ярким огоньком в глазах на четвереньках, словно кот, плавно двигается ближе к мужчине, который тяжело сглатывает, глядя на эту потрясающую картину. Парень мягко толкает Чонгука в грудь, вынуждая лечь на плед, и сразу же седлает его бёдра. Пальцы касаются пуговиц на его рубашке, и, медленно расстегнув их, Тэхён оголяет любимое тело. Чонгук задерживает дыхание, когда пальцы неторопливо скользят по обнажённой груди ниже к животу. Парень улыбается уголком губ и, облизнув их, проходится взглядом по кубикам пресса на его животе. Ему дико хочется его всего облизать. Не желая сдерживаться, он склоняется ниже и от ремня на брюках скользит по животу языком, слыша сверху судорожный вздох и лёгкий стон. Медленно он обводит контур пупка и скользит дальше к соскам, каждый из которых нежно прикусывает и облизывает.       Чон запускает руку ему в волосы на затылке и слегка сжимает, чем разжигает огонь страсти ещё сильнее. Тэхён улыбается и, чуть приподнявшись, принимается покрывать его шею обжигающими, но при этом невесомыми поцелуями, периодически облизывая и покусывая. Вкус его кожи просто сводит с ума.       Чонгук, не выдержав этих сладких пыток, хватает парня за талию и, перевернув его в одно движение, нависает сверху, устроившись меж разведённых ног, которые подрагивают от нетерпения и желания, что разрывают тело на атомы. Он хочет Чонгука. Прямо здесь и сейчас.       Мужчина заглядывает ему в глаза, смотрит пронзительно и словно ищет в них какой-то ответ на неозвученный вопрос. Тэхён смотрит в ответ с мольбой и, приподняв бёдра, касается своим членом напряжённого члена Чонгука, тем самым показывая свои истинные желания.       — Ты сводишь меня с ума, Тэхён, — хриплым голосом шепчет Чон и, склонившись ниже, проводит носом по его щеке, делая глубокий вдох.       Тэхён запускает пальцы в его волосы и, притянув ближе, впивается в желанные губы поцелуем. Он нагло проникает в его рот языком, яростно лаская и наслаждаясь этим приятным вкусом. Рука Чонгука медленно расстёгивает пуговицы на рубашке парня, и уже через мгновение тот оказывается по пояс обнажённым.       Порывы ветра ласкают разгорячённую кожу, пуская по телу мурашки, но Ким не обращает на них внимания: сейчас его интересует лишь мужчина над ним, его губы и нежные руки. Тэхён хочет попросить Чона взять его, прямо здесь и сейчас, но не может. Чёрт возьми, как же раздражает эта немота, но мужчина, словно прочитав его мысли, отстраняется и медленно снимает с него сначала брюки вместе с бельём, а затем, слегка приспустив свои, достаёт смазку и презервативы из кармана.       Тэхён следит за ним затуманенным взглядом, но в этот момент не может сдержать улыбки. Чонгук называет его ненасытным, а сам принёс с собой всё необходимое для секса. Видимо, им и недели будет мало, чтобы насладиться друг другом в полной мере.       Натянув презерватив, Чон выдавливает немного смазки себе на пальцы и снова склоняется над парнем, который буквально готов сгореть от нетерпения. Закусив губу, он смотрит в глаза мужчины с мольбой. Тот улыбается и припадает к губам парня, вовлекая его в поцелуй.       Тэхён чувствует, как Чон медленно скользит меж его ягодиц и неторопливо проникает внутрь двумя пальцами. Стон наслаждения срывается с губ, тело изгибается от удовольствия, что пронзает его тысячами стрел. Руками он хватается за спину мужчины, чтобы не потеряться в пучине страсти — знать, что его любовь здесь, нежно ласкает его и спускается дорожкой из поцелуев ниже к шее, на которой сразу же расцветают красные бутоны от засосов. Пальцы Чона всё активнее и активнее двигаются внутри, периодически задевая ту самую точку, пуская по телу дрожь. Но этого мало, ему нужен член Чонгука полностью в нём.       Чонгук сдавленно шипит, когда Ким вцепляется в его спину ногтями и до боли царапает её. Тэхён не чувствует за это вины. Это его единственный язык общения во время секса, который Чон хорошо понимает, и, убрав пальцы, входит в него своим членом сразу на всю длину. Тэхён громко стонет и, обхватив его талию ногами, изгибается, притягивая ближе. Желая чувствовать его ещё ближе, ещё глубже.       Чонгук двигает бёдрами резко, покрывая шею парня поцелуями, при этом шепчет приятные слова, которые Тэхён слышит словно сквозь вакуум. Сейчас ему сложно на чём-либо сосредоточиться. Тело напряжено до предела. Дыхание обоих тяжёлое. Влажные тела покрылись мурашками от контраста жара их тел и прохладного ветра, а капельки пота блестят в свете луны, которая стала свидетелем слияния двух родственных душ. Она укрывает их своим светом, словно не позволяя кому-либо увидеть таинство этой ночи.       Голова Тэхёна покоится на груди Чонгука. Он наслаждается размеренным стуком любимого сердца, пальцем обводя контур орла на его груди. Тело Кима полностью расслабляется, дыхание пришло в норму, а обнажённую кожу ласкает уже заметно прохладный бриз, покрывая её лёгкими мурашками. Он жмётся к горячему телу Чона, желая согреться. Тот прижимает его за талию ближе, словно чувствуя, как Тэхён сейчас нуждается в тепле. Другой рукой он нежно гладит обнажённое плечо парня, взгляд же устремлён в звёздное небо, которое сегодня необыкновенно красиво.       — Любовь моя, — тихо шепчет Чонгук, повернув голову к парню, и Тэхён вскидывает голову, устремляя на него внимательный взгляд, а в душе сразу же теплее от этого ласкового обращения, к которому он с трудом, но всё же привыкает. — Спасибо за то, что появился в моей жизни.       Чонгук улыбается, и Тэхён не может сдержать ответной улыбки. Чтобы хоть как-то ответить, парень оставляет трепетный поцелуй на его скуле и, уткнувшись носом ему в шею, вдыхает любимый аромат кожи. Как же он любит его, до замирания сердца. Погаснут ли когда-нибудь эти чувства? Вряд ли. Тэхён пропал в этом мужчине и выбираться не собирается. Он будет дарить ему любовь столько, сколько сможет, и наслаждаться ответной, не позволяя коварству судьбы их разлучить.