Убеждать себя в своём праве занять некое место — это как писать левой рукой, когда родилась правшой. — Рупи Каур
Уже неделю Гермиона спала с помощью зелья сна без сновидений. С одной стороны, восьмичасовой ежедневный отдых давал ей возможность тренироваться в полную силу и отлично себя чувствовать, с другой, плотная дымка окутала все её мысли и добраться до сути с каждым днём приёма зелья становилось сложнее. Она знала об этом побочном эффекте и ненавидела его, ведь сейчас она рассчитывала на способности своего мозга сильнее, чем обычно. По вечерам команда собиралась вместе для обсуждения новостей, тревожность нарастала. Каждую статью Пэнси, связанную с расследованием, отправляли на дополнительную редактуру, за неделю в «Пророке» не вышло ни одной заметки на эту тему. Гарри тоже получал отказ за отказом из архива, где запрашивал личные дела возможных участников группировки и документы по сомнительной недвижимости некоторых из них. От него требовали результатов, но он чувствовал, что на каждом этапе расследования кто-то сверху тормозит дело. Тео искал зацепки по предполагаемой ментальной связи Гермионы и Джастина, но ни в одном источнике не было описано ничего подобного. Он дважды запрашивал доступ в отдел с редкими черномагическими рукописями, куда прежде сотрудникам его уровня пропуск не требовался, но оба раза получал отказ. — Что скажешь о Министре, Гарри? — Гермиона, нахмурив лоб, рассматривала карту, на которой были отмечены предполагаемые связи Джастина с высокопоставленными сотрудниками Министерства. — Жан-Луи Дюпон, 54 года, родился и вырос во Франции, чистокровный волшебник, начал политическую карьеру там, переехал в Британию сразу после окончания войны, не был пойман на открытом протекторате Священных 28, но и в защите прав маглорождённых не замечен, сохраняет нейтралитет. Никакой связи между ним и Джастином я не смог обнаружить, никаких причин для недоверия нет. — Хорошо, хорошо, это всё мы знаем, что насчёт твоего аврорского чутья? Мне он никогда не нравился, но оно и понятно, именно он руководил операцией по выдворению меня из волшебного мира семь лет назад. — Что? — хор голосов взорвал тишину комнаты. — Так, а чего вы удивляетесь? Я уже говорила, что меня выгнали после всплеска магии в магловском Лондоне. Тогда Дюпон был заместителем Министра, а Кингсли большую часть времени отсутствовал, восстанавливая утерянные политические связи с Министерствами дружественных стран. Я знала, что Бруствер никогда не допустит, чтобы со мной случилось что-то плохое, но ему не доложили. Именно Дюпон сообщил, что я обязана покинуть территорию магической Британии, иначе меня будут судить за содеянное и посадят в Азкабан. — Как это произошло? — Малфой прожигал дыру в её душе внимательным серым взглядом. — Как именно случился всплеск? — Помню, я гуляла по супермаркету и искала, кажется, батончик мюсли, чтобы перекусить. Дальше всё как в тумане. В меня врезался ребёнок, катающийся на тележке наперегонки с братом. Он хохотал и смотрел назад, дразня своего соперника, не обращая на меня внимания. После столкновения он упал, и я решила помочь ему подняться. В этот момент пришла его мама. Как сейчас помню её рыжие волосы. Она начала обвинять меня в том, что её сын плачет. Для меня это стало напоминанием о случившейся с Джинни трагедией, я не сдержала эмоций, что повлекло за собой всплеск магии. — Мать накричала на тебя? Она не могла не знать, что именно ребёнок был виноват в этой ситуации, — Джинни сложила руки на груди и не скрывала недовольства в голосе. — Согласен, — молчавший до этого Блейз в который раз за последнюю неделю поддерживал точку зрения младшенькой Уизли. — Вообще, вся ситуация выглядит странно. Девушка с рыжими волосами кричит на тебя за то, что ты причинила боль её ребёнку, и ты говоришь, что не очень хорошо помнишь произошедшее. Как быстро после всплеска магии появились авроры? — Не знаю, если честно. Сейчас я понимаю, что не помню сам всплеск, пострадавших, разрушения, о том, что это произошло, мне сказал сам Дюпон. Все остальные случаи моих всплесков я могу детально описать, а этот нет. — Ты уверена, что это было? — предположение Тео прозвучало совсем тихо — Я не хочу тебя расстраивать, Гермиона, но… — Не стоит беречь мои чувства. Я никогда не подвергала сомнению произошедшее, потому что чувствовала себя ужасно виноватой в случае с Джинни. Думаю, Дюпон знал это и хотел убрать меня из уравнения, но зачем? И чем я ему помешала? — Кто знал о том случае в доме Поттеров? — Пэнси рассматривала свой замысловатый маникюр и выглядела совсем не заинтересованной, но каждый в комнате знал, что слушает она очень внимательно. Гермиона взглянула на Гарри. Её бывший лучший друг стоял один в стороне, прислонившись к стене и опустив голову. Он выглядел измождённым. — Я никому не говорил, хоть и злился на тебя, Гермиона. А ты? Повисло молчание, в котором смелость бывшей ученицы факультета красно-золотых медленно таяла. На глазах её гордо расправленные плечи сгорбились, а взгляд потух. — Джастин. Я сразу же рассказала Джастину. Блейз медленно подошёл к столу с лежавшей на ней картой и прочертил толстую линию между Финч-Флетчли и Дюпоном. — Вот и та самая связь между этими двумя. Мы не знаем, как и почему, но они сотрудничают. Дело за малым — поймать их на этом. Поттер, сможешь следить за Министром или это уже слишком? — С завтрашнего дня мой пропуск в Министерство будет отменён. — Почему? — Гермиона уже знала ответ, но хотела его услышать. — Меня уволили.***
Гермиона вышагивала по дорожке, ведущей из сарая в дом. Для начала ноября погода стояла прекрасная, даже дождливый Уилтшир посетило солнце, ветра не было, и казалось, что зима не наступит. Жаль только, что настроению это совсем не помогало. Гарри уволили, Пэнси тоже могла лишиться работы в самое ближайшее время, если продолжит писать статьи про Джастина и его группировку. Нет никаких новых сведений ни о планах «Грейнджеровцев», ни об их местонахождении, следить за Министром тоже не представлялось возможным. Единственный шанс узнать что-то новое — перестать пить зелье сна без сновидений и встретиться с Финч-Флетчли лицом к лицу, осталось лишь убедить в этом остальных членов её команды. С мыслями, что убедить Драко будет сложнее всего, она зашла в дом и почти врезалась в незнакомую девушку. — Добрый день, простите, я вас не знаю. — Здравствуйте! Я тоже впервые вас здесь вижу, вы новая прислуга Малфоя? Меня зовут Изабель Бельмон, я приехала к Драко и буду жить здесь какое-то время. — Никогда не поверю, что ты не знаешь величайшую ведьму нашего столетия, Изи, ты только что назвала её моей прислугой! Не поверишь, но я бы сказал, что именно я прислуживаю ей, — Малфой со смешинками в глазах по-доброму глядел на потерявшую дар речи Гермиону, такое с ней случалось не часто. — Что Героиня войны делает в твоём доме, дорогой? Гермиона наблюдала, как эта самая «Изи» подходит к Малфою, встаёт на носочки и целует его в обе щеки, а после крепко обнимает. — Наверное, я пойду к себе в комнату. — Почему? Давай я как следует вас представлю! Изи — мой партнёр по бизнесу из Франции, я строил два отеля для её семьи. Приезжая в Лондон, она всегда остаётся пожить в моём поместье, мама очень её любила. Изи, перед тобой Гермиона Грейнджер собственной персоной, она не нуждается в представлении. — Очень приятно познакомиться, Изабель, но у меня правда есть дела, я хочу подняться в свою комнату. — Дорогой, надеюсь, Гермиона живёт не в моей комнате. Я всегда останавливаюсь по соседству с тобой, не хочу ничего менять в этот раз. От откровенно льстивого голоска этой девицы Гермиону начало тошнить. Она ещё раз взглянула на новую гостью. Та была хороша собой: длинноногая, высокая, с шикарными пышными светлыми волосами и правильными чертами лица. Аккуратный макияж подчёркивал её идеальную красоту, но что-то в девушке Гермиону настораживало. — Да, я живу в той комнате, но могу переехать в другую. Я заберу свои вещи, а Тинки займётся уборкой, никаких проблем. С этими словами Гермиона поспешила удалиться. Совсем не аристократическим способом, перепрыгивая через две ступеньки парадной лестницы, она хотела как можно скорее оказаться вне зоны видимости внимательно оценивающих голубых глаз Изабель. — Тинки, мне нужна твоя помощь. Можешь показать, какая комната ещё никем не занята, пожалуйста? — Мисс Гермиона, вам не понравится другая комната, вам лучше оставаться в этой. — Почему же? Она меньше? Или не такая красивая? Тинки, я особа не привередливая, могу пожить хоть в чулане. — В чулане, мисс? Тинки никогда не поселит гостью в чулан! Тинки хорошая эльфийка! Гермиона поняла, что снова почти довела домовика до слёз своими словами: — Тинки, милая, ты очень хорошая эльфийка, пожалуйста, не расстраивайся. Ты покажешь мне комнату? — Идите за мной, мисс Гермиона. В конце коридора была ещё одна лестница, ведущая на первый этаж, не такая широкая и величественная, без витиеватых канделябров на стенах. Гермиона предположила, что она была нужна для того, чтобы прислуга меньше показывалась в основной части дома. Спустившись на первый этаж, Тинки прошла мимо нескольких дверей и открыла ту, которая вела в небольшую светлую спальню с бледно-розовыми розами на стенах. Гермиона улыбнулась и зашла внутрь, осмотрела резной платяной шкаф и местами потёртое кресло для чтения, обитое бледно-зелёным вельветом. Можно было предположить, что мебель в этой комнате осталась после прошлого владельца. Гермиона улыбалась, думая о том, что Драко, возможно, никогда сюда даже не заходил, стиль Малфоев обошёл это место стороной. Её взгляд метко подмечал каждую деталь, пока не наткнулся на кровать. Огромная, на ней могли бы уместиться четыре человека без потери комфорта, с вырезанными птицами и цветами на деревянных столбиках. Но Гермиона уже не замечала этого, уставившись на белый балдахин, она проваливалась в травматичные воспоминания, не слыша, как Тинки зовёт её по имени, как поддерживает её своими маленькими ручками. Она вновь была заложницей в чужом доме, пока мерзкие потные руки разрывали на ней одежду и проникали внутрь её тела, она сосредоточилась на покачивании белого балдахина. Он оказался знаком её беззащитности и вынужденной капитуляции перед человеком, которому она раньше доверяла. Гермиона смогла очнуться от этого наваждения, только когда сильные мужские руки сжали её в тиски безопасности и тепла. Аромат бергамота и лайма проникал в её лёгкие, напоминая, где она находится и кто рядом с ней. — Грейнджер, я здесь, с тобой, ты в безопасности. Дыши вместе со мной. На четыре счёта вдох, на четыре счёта выдох, давай. Один… Гермиона сосредоточилась на его голосе и медленно дышала, приходя в себя. Только сейчас она поняла, что сидит на полу, её голову Драко аккуратно прижимает к своей груди, сердце внешне холодного слизеринца бьётся тревожно быстро, но от ощущения тепла его тела становится лучше. Мысленно она добавляет в список дел пункт «Понять, что я чувствую к Малфою» и дышит, дышит, дышит. — Драко, что здесь происходит? — голос Изабель набатом ударил в правый висок Гермионы и гулким эхом отразился в каждой клеточке уставшего тела. — Пожалуйста, Изи, потише, Гермиона плохо себя чувствует, не могла бы ты выйти и дать нам немного времени? — Дорогой, тебе не нужно приводить её в порядок, наверняка твои эльфы могут помочь Гермионе и без тебя. А ты обещал присоединиться ко мне за кофе. Моя комната уже готова? — В этот раз ты остановишься в этой комнате, Изи, в комнате возле моей спальни живёт Гермиона. — Что? Драко, милый, я так не думаю. Всё-таки мы давние друзья и знакомы с детства, ты сам говорил, что я могу приезжать в любое время и жить в своей любимой комнате. Разве нет? Гермиона больше не могла этого слышать. Если бы основополагающие качества её характера участвовали в соревновании, храбрость и гордость наверняка шли бы ноздря в ноздрю, и неизвестно, что бы из этого победило. Именно поэтому она больше ни секунды не хотела выглядеть слабой и жалкой в глазах этой противной «Изи». Гермиона резко встала на ноги, достала из кобуры палочку и одним взмахом руки избавилась от ненавистного балдахина. — Не переживай, Изабель, я останусь здесь. Думаю, Тинки успеет подготовить твою комнату, пока ты будешь пить кофе с Малфоем. Пожалуйста, оставьте меня одну, мне нужно сменить одежду перед встречей с Джинни и Пэнси. Тон Гермионы не подразумевал споров и неповиновения, но Драко, всё ещё сидящий на полу, выглядел растерянным. Он недоверчиво поглядывал исподлобья на комок нервной энергии, в который превратилась Грейнджер, и думал, что эта ведьма точно сведёт его с ума рано или поздно. — Изи, пожалуйста, оправляйся в гостиную, я приду и выпью кофе вместе с тобой. — Конечно, дорогой, я буду тебя ждать, — с этими словами и широкой улыбкой, не коснувшейся её глаз, Изабель выпорхнула из комнаты, не прикрыв за собой дверь. Драко тяжело вдохнул, поднялся на ноги и подошёл к главной упрямице в его жизни. Взяв в ладонь одну кудряшку, он начал медленно наматывать её на свой палец, не отрывая взгляда от её шоколадных глаз. — Грейнджер, зачем всё это? Мне нравилось знать, что ты живёшь за стенкой. Во-первых, я спокойно спал, зная, что успею в случае беды прийти к тебе на помощь. Во-вторых, мне хочется быть к тебе как можно ближе. Я думал, мы это уже выяснили. — Ничего страшного, Малфой, теперь будешь ближе к своей Изи, это гораздо приятнее. — Погоди, принцесса, ты, что же, ревнуешь меня к ней? — Малфой прошептал эти слова практически касаясь её губ. — Что за глупости ты говоришь? Разве мы состоим в отношениях? Ты мне кто? Мой парень, мой муж, мой возлюбленный? Думаешь один посредственный поцелуй заставит меня ревновать? — так же тихо проговорила Гермиона. — Посредственный поцелуй, говоришь? Давай я напомню тебе, каким был тот поцелуй, — сказав это, Малфой уничтожил оставшиеся миллиметры пустого пространства между ними и впился в её губы с яблочным привкусом. Он целовался множество раз и со множеством женщин, но никто из них не имел вкуса и аромата его любимого фрукта. Может, это был эффект от её магловских штучек для губ или сама по себе она была словно только что вынутая из печи шарлотка, но ему нравилось. Он вообще сомневался, что всё ещё принадлежит себе, потому что эта кудрявая ведьма держала его сердце в маленькой, но сильной ладони. Он изучал её рот своим языком и хотел, чтобы мир остановил свой вечный ход и оставил его в этом моменте. Он сделал несколько шагов и прижал девушку спиной к шкафу, прижимаясь так сильно, как только мог, не боясь навредить ей. Он знал, что она чувствует его возбуждение, но ему было плевать. Малфой не боялся показать ей, что находится в её власти, этот поезд уже ушёл. Воздуха не хватало и ему пришлось отстраниться, чтобы вдохнуть. Открыв глаза, он боковым зрением заметил движение у двери, но магия момента быстро стёрла этот эпизод из памяти. Малфой наблюдал, как его гриффиндорская принцесса поднимает веки и расфокусированным взглядом водит по его лицу, останавливаясь на губах. Он знал, что улыбается. Она знала, что улыбается в ответ.***
— Ты сделала ЧТО? — этот вопрос Джинни повторяла уже, кажется, в пятый раз. Они своей девчачьей компанией выбрались, наконец, просто повеселиться, нашли элитный клуб в магловской части Лондона и планировали танцевать и пить коктейли до неприличного состояния. Всем им была нужна перезарядка в этом деле с «Грейнджеровцами» и их придурком-предводителем. Но план сорвался, когда Гермиона чистосердечно призналась Джинни и Пэнси в двух поцелуях с сероглазым высокомерным слизеринцем. Пока Пэнси молча ухмылялась в свой бокал с коктейлем, рыжая бестия продолжала выпытывать подробности. Но Гермиона не сдавалась, предпочитая оставлять эти воспоминания только себе. Она лишь улыбалась и закатывала глаза на все попытки Джинни. — Я знаю, что тебе не терпится узнать побольше о происходящем, но я уже выпила два коктейля и собираюсь пойти танцевать. Кто со мной? Пэнси подхватила идею, встала и потянула вниз своё изумительное чёрное кожаное платье, которое назвать приличным можно было с большой натяжкой. Но на этой маленькой черноволосой красавице с выразительными зеленоватыми глазами платье сидело идеально и подчёркивало её точёную фигуру. Джинни, недовольно фыркнув и смахнув с лица непослушную копну рыжик волос, тоже встала, потягиваясь и разминая мышцы после изнурительных тренировок. Она была одета в длинные джинсы-клёш и блестящий облегающий голубой топ с пайетками. Она буквально сверкала в прожекторах ночного клуба и привлекала к себе внимание всех вокруг. Гермиона улыбалась, прокладывая дорожку в центр танцевального зала. Времена были тяжелые, но она впервые за много лет была окружена людьми, которые знали и понимали. Не нужно было ничего скрывать, недоговаривать, вливаться в ставшее уже чужим магловсклое сообщество. Она была на своём месте и её уверенность в себе постепенно отряхивалась, выходила из тени и заполняла её существование. Гермиона кружилась, смеялась, держала подруг за руки и пыталась повторять движения за Пэнси, которая мечтала научить двух гриффиндорок действительно сексуальным танцам. Они все втроём кричали до хрипоты: «Keep bleeding, keep keep bleeding love», совсем не попадая в такт переделанной диджеем на танцевальный лад популярной сейчас песни. Гермиона смотрела на себя и видела красивую, умную и успешную девушку в невероятном алом платье, едва доходящем до колен, с вырезом-сердечком на груди и многослойной сатиновой юбкой. Она думала, что так выглядит молодость, никаких убийств, преследований, загадок, изгнаний и возвращений. И в этот момент она была счастлива. Но время неумолимо шло, часы веселья превратились в моменты спокойной усталости в круглосуточной забегаловке неподалёку. Все втроём они держали в руках самые большие кружки с чаем, которые смог найти для них официант, и отогревали закоченевшие на ноябрьском ночном ветру пальцы. Джинни рассказывала, как Блейз учил её готовить пиццу на крошечной кухне её съёмной квартиры, как тесто оказалось на потолке от слишком старательного подкидывания, и как они целовались несколько часов, пока угольки бывшей когда-то пиццы дотлевали в духовке. Пэнси же рассказывала, как боится потерять работу, в которую вкладывала столько сил и времени, как ей хотелось открыть собственный политический журнал, но закостенелость в выборе чтива магического сообщества оставляла это желание лишь мечтой, как она представляла рядом с собой человека, который был бы таким же включённым в происходящее вокруг и мог вместе с ней менять этот мир к лучшему. Джинни же шутила, что её бывший муж отлично подошёл бы на эту роль, а после все втроём жалели, что школьная вражда факультетов не давала им всем сблизиться раньше, дружить и общаться. Когда Джинни предложила Гермионе и Пэнси провести остаток ночи на её диване в гостиной, чтобы не трансгрессировать к особняку Малфоя в нетрезвом состоянии, они обе согласились, думая, что это разумно. И ни по дороге к дому, ни умываясь в тесной ванной комнате подруги, ни засыпая на маленьком узком диване, Гермиона не вспомнила, что не приняла зелье сна без сновидений.***
На этот раз она оказалась посреди просторного, украшенного свечами зала, рассчитанного на приём минимум ста человек. Казалось, что мероприятие, которое здесь проходило, закончилось всего пару часов назад, на столах до сих пор стояли блюда с угощениями, а в воздухе чувствовался приторный аромат парфюма множества людей. Гермиона, одетая лишь в длинную потрёпанную мужскую футболку, которую Джинни выудила из-под груды других вещей, неизвестно кому принадлежавшую ранее, и нижнее бельё, чувствовала себя уязвимо. Босыми ногами она осторожно ступала по полу, стараясь не шуметь. Ей было интересно, как её тело могло находится в двух места одновременно, действительно ли её физическая оболочка существует в этом пространстве или только ментальная, и как именно Джастин узнает, что она пришла к нему. Ответов не было. — Здравствуй, любовь моя, — послышалось в нескольких шагах за спиной. — Ты так долго избегала меня, а теперь пришла практически голая и даже без средств самозащиты? Неужели поняла, что не можешь нанести мне вред, находясь в моём же сознании? Гермиона резко обернулась на голос и наткнулась взглядом на высокого, статного мужчину во фраке и начищенных до блеска ботинках. Жаль только, что он был не только красавчиком, но и моральным уродом. — Сегодня не будешь от меня убегать? Я польщён. — Не бери на себя слишком много, я танцевала несколько часов подряд и не стала бы сейчас убегать даже от медведя, только что вышедшего из спячки. — А ты в настроении, как я погляжу. Чем занималась последнее время? Мы тут уже заждались свою королеву, без тебя «Грейнджеровцы», конечно, придут к успеху, но с тобой было бы куда быстрее и проще. — Я принцесса, а не королева, Финч-Флетчли, предпочитаю, чтобы так и оставалось. — Не понял. — И не поймёшь, — Гермиона хмыкнула, но продолжила думать, как выкрутиться из этой ситуации. Тео нашёл заклинание, выводящее из любого сна, но они не тестировали его. Да и в квартирке Джинни ни Тео, ни Драко быть не могло, так что рассчитывать на помощь было глупо. Надо было выяснить как можно больше, раз уж она здесь. — Как ты связан с Министром, Джастин? — она вглядывалась в лицо собеседника со всей внимательностью, но тот отлично умел контролировать эмоции и невозможно было сказать, удивил его этот вопрос или нет. — Как по мне, он трус, который очень хочет усидеть на двух стульях. Маглорождённым обещает перемены, чистокровным соблюдение традиций, а потом получает голоса от тех и других, не делая при этом ничего. — Что ж, не могу не согласиться с тобой, дорогая, именно поэтому я думаю, что Министром должна быть ты. — Я? — Гермиона была удивлена таким поворотом событий. — Знаешь, в восемнадцать я бы с тобой согласилась, может, в другой Вселенной так и произошло. Наверное, в ней я долго и упорно пробивала себе дорогу к этой должности, почерствела и начала забывать про дни рождения друзей, но в этой Вселенной я переросла политические амбиции. Может, ты сам хочешь занять министерское кресло? — Гермиона, я собрал многих людей, возглавил их и направил в нужное русло, дав им при этом твоё имя. Как думаешь, почему? — Да, кстати, почему? — Потому что из всех маглорождённых нашего времени только ты имеешь достаточный вес в магическом сообществе, чтобы что-то изменить. — Чушь! И ты это знаешь. Меня не было много лет, я больше ничего не стою. — Гермиона Грейнджер — это бренд. И так будет всегда. Ты героиня войны, которая забилась в уголок, словно серая мышь, в надежде, что важные исторические события пройдут мимо, но разве когда-то так случилось? Ты не можешь оставаться в стороне. — Ладно, Джастин. Мне холодно, дай мне одежду, а потом я спокойно выслушаю твой план и решу, хочу ли я принять в нём участие.***
Драко не мог уснуть. День выдался скверным. Изи так его заболтала, что он пропустил уход Гермионы из дома. Вообще-то раньше он с удовольствием проводил время в компании Изабель, но сейчас девушка раздражала его своей назойливостью. Они познакомились ещё в детстве. Забавная светловолосая девочка, которая рано потеряла мать, росла с бесконечно сменяющимися гувернантками и редкими появлениями отца. Французское поместье Малфоев граничило с землёй семьи Бельмон. Детьми они проводили много времени вместе, но потом встречи прекратились. Возвращение Волан-де-Морта, тёмная метка, война — всё это разлучило их на годы. Когда Малфой искал первых клиентов, именно Изи настояла, чтобы её отец начал с ним сотрудничать. Нарцисса тоже была сильно привязана к девушке, они вели переписку и бесконечно разговаривали о цветах, когда Изабель приезжала по делам в Лондон и останавливалась у них. Не один раз мать намекала на брак, но времени на личную жизнь не оставалось. Сейчас же он думал только об урагане, имя которому Гермиона Грейнджер. Почему она не вернулась домой? Всё ли с ней хорошо? Если она ночует в другом месте, выпила ли она зелье сна без сновидений? Он уже отправлял Тинки в дом Пэнси, но там никого не было, да и Паркинсон последние недели сама оставалась в его поместье практически каждую ночь, так было безопаснее. Эльфийка побывала и в поместьях Нотта и Забини, но там девушек тоже не оказалось. Оставался дом Джинни Уизли, но он не знал, где та сейчас жила. Вообще-то они сразу договорились предоставить доступ в свои дома для Тинки, чтобы иметь возможность быстрой связи друг с другом, но Джинни то ли забыла, то ли не нашла времени для этого, что ужасно злило Малфоя сейчас. — Тинки! Ты мне нужна! Эльфийка появилась перед ним через мгновенье, потирая один глаз, она выглядела сонной и уставшей. Малфой пообещал себе, что даст ей отдохнуть в ближайшее время. — Тинки, извини, что разбудил. Можешь побывать в доме Поттера и сказать, что мне срочно нужен адрес Джинни Уизли? — Господин, но мистер Поттер сегодня ночует здесь, разве вы не знали? — Он не был на ужине и не попадался мне на глаза, я не думал, что сегодня кто-то остался ночевать. — Мистер Поттер сам не свой и много пил в своей комнате, Тинки думает, что он очень грустит из-за потери работы. — Я идиот! Тинки, извини ещё раз, отправляйся отдыхать и возьми выходной в ближайшее время. — Тинки не нужен выходной, Тинки не устала. Драко шумно втянул носом воздух, призывая всё своё спокойствие: — Я не могу приказать тебе, ведь ты давно свободна, но, пожалуйста, возьми выходной. С этими словами он быстро начал одеваться. Он достал из шкафа чёрные джинсы и белую футболку — его привычная одежда для экстренных случаев — оделся и вышел из комнаты. Он направлялся в спальню в противоположном крыле дома, ему срочно был нужен Великий Гарри Поттер. В мыслях крутилось только одно слово: «докатился».***
Гермиона сидела на кресле в библиотеке. Джастин предусмотрительно закрыл все шторы в помещении, чтобы она даже примерно не могла узнать, где находится. Впервые в жизни ей не нравился запах книг, вид книг и комната, где книг было так много. Ничего в этом месте не могло порадовать её или вселить чувство безопасности. Джастин отдал ей свой пиджак, в который она могла трижды завернуться, но теплее не становилось. Ещё этот отвратительный аромат сигарет, сладкого парфюма и самого Джастина, исходящий от чёрной дорогой ткани, вызывал в ней тошноту. Но она терпела и вслушивалась в каждое слово сидящего напротив. Он с озорным блеском в глазах рассказывал, что сократит чистокровное сообщество. Раньше он планировал убивать одного представителя каждой семьи, но сейчас решил, что предпочтительнее избавляться от мужчин, потому что так женщины начнут выходить замуж за полукровок и маглорождённых, кровь смешается, род прервётся. Он говорил, что в каждой структуре Министерства у них есть свой человек, что Министр поддерживает чистку среди элиты волшебного мира, потому что Священные 28 слишком давили на него при принятии важных решений. На этой неделе они смогли установить контакт и с «Ежедневным пророком», заручившись поддержкой. Гермиона когда-то увлекалась психологией. Ей было интересно, как размышляют серийные убийцы, как оправдывают себя в собственной голове и как смотрят на мир. Она читала биографии, научные статьи, выделяла главные аспекты. Сейчас она видела перед собой больного человека. Она не знала, как именно он заставил столько людей пойти за собой, как устанавливал все эти связи, но ясно было одно — он умён и богат, а значит, силён. Рассказывая ей всё это, не страшась последствий, он только подтверждал, что всё сказанное — правда. Если они ничего не сделают в ближайшее время, скоро магическую Британию охватит новая страшная война. — Хорошо, я тебя поняла, грандиозные планы и всё такое. Что ты хочешь от меня? — Ты должна быть рядом со мной. Да, у меня есть последователи, но если ты возглавишь «Грейнджеровцев», нас станет гораздо больше! Сейчас маглорождённые всё чаще возвращаются в Британию, к нам присоединяются и полукровки. Но с тобой во главе мы станем непобедимы! Как же она устала слушать этот бред. Одно и то же, ноль полезной информации, только мания величия и бредовые идеи превосходства. Она хотела выбраться из его головы или где она там находилась. И она, понадеявшись на чудо, произнесла: — У меня есть отличная идея, Финч-Флетчли. Думаю, тебе давно пора пойти нахрен… И в этот момент всё потемнело.