Антон
21:34
«Окей»
«Адрес: ХХХ»
И после того – ничего. Он сразу записывает номер Арсения как «холодный засранец» и открывает контакты. Смотрит на номер Воли минут десять и понимает, что ещё дольше он не сможет оттягивать этот момент, потому что у Паши дети и все дела, он рано ложится спать и не любит, когда ему звонят в нерабочее время. А кто, собственно, любит? Тыкает на вызов и ждёт, пока ему ответят: — Шаст, — спокойный голос Паши удивляет. — Чего звоним? — Да я хотел предупредить, что завтра нужно будет кое-что обсудить. Ты будешь на месте? — начинает нервничать Шаст. — Если ты про то дело, связанное с каким-то проклятием, в которое тебя втянул Матвиенко, то он меня уже предупредил. Будешь работать с ним, сколько понадобится, — Антон после этих слов зависает. — Кстати, выяснили, что за проклятье-то? — Ещё выясняем, — поддерживает вранье Сережи Антон. — А с кем Катя будет работать? — Матвиенко попросил прислать кого-то к нам. Типа «по обмену» — повисает пауза, — если это все, то давай закончим разговор, и я пойду к детям. — А, да, Паш, спасибо, — быстро отвечает Антон. — Постарайся больше не влипать в тупые ситуации, окей? «Уже, Паш, уже» — Ага. — Ну, все. Бай-бай. И отключается. После завершения звонка Антон тут же находит номер Серёжи и начинает писать.Антон
21:53
«Что ты наплел Паше?»
Матвиеныч 21:53 «То, что забрал тебя к нам» «Подумал, что ты сам захочешь им рассказать» «А че, ты уже звонил ему?»Антон
21:54
«Я увольняться собирался, но Паша меня опередил и сказал, что ты меня втянул в какое-то дело»
Матвиеныч 21:54 «Ой, блять, Шаст. Вылечим мы тебя не кипишуй» «Постарайся только не умереть от рук Арсения раньше»Антон
21:55
«Ты, кстати, задолжал мне рассказ о вашем знакомстве»
21:54 Матвиеныч «Как-нибудь потом» И больше не отвечает на последующие сообщения Антона в стиле: «потом может не настать», «харе меня игнорить», «ну и ладно, ну и не надо». И как только он встает и начинает раздеваться до трусов, чтобы лечь под одеяло, его шею прожигает отвратительно знакомое ощущение. Меленький дьяволенок старается прорасти из шейного позвонка. От неожиданности Антон опирается руками на кровать, падает на колени и шипит. Сжимает зубы, чтобы случайно не прокусить язык. Боль такая, как будто тысяча маленьких иголок пронзают одно и тоже место с большой скоростью. Спустя пару мгновений, показавшихся вечностью, боль пропадает. Антон часто промаргивается и упирается взглядом в пол. «Блять» Шастун не осознает, что если ему так плохо от одного цветка, то что будет, когда они полезут в разных местах, но одновременно? Он осторожно встаёт, чтобы в глазах не потемнело, и бредёт к зеркалу в ванной. Встаёт перед ним полубоком и смотрит на новый цветок немофилы, выросший чуть леве от позвоночника. И как теперь ему спать? Он возвращается в комнату, снимает так и не снятые раньше штаны, поднимает одеяло и плюхается на кровать животом, по-другому никак. Засыпает Антон с трудом, пару раз просыпается ночью от того, что переворачивается на спину. Утро получается совсем не бодрое и не доброе. Шаст только жалобно кряхтит, когда пытается встать с кровати и пойти поесть. А после он собирает в два пакета все вещи Цербера. И, подойдя к своей поклаже, он понимает, что нифига не унесет. Поэтому он применяет к пакетам облегчающие заклинания. Жалко, что у него нет сумки Гермионы, хотя, есть подобные заклинания, но они слишком трудоемкие и требуют много ресурсов, а сумка по итогу вмещает в себя не так уж много. Всё же решив узнать мнение хозяина квартиры по поводу кота, он решает написать ПоповуАнтон
12:31
«Доброе утро»
«Хотел предупредить, что со мной будет ещё кот»
И отправляет. Через пару минут приходит сообщение. Холодный засранец 12:35 «Неужто Вы следуете давним обычаям ведьм?» Антон был готов писать что-то типа «значит, останусь у себя и сдохну рядом с котом», как прилетает второе смс. Холодный засранец 12:36 «Не против. Но был бы ещё более не против, если бы Вы предупредили меня заранее»Антон
12:36
«Спасибо»
Шастун оставляет телефон на кровати и идёт искать переноску, которая, возможно, лежит где-то под огромной кучей вещей. Штука, конечно, полезная, но донести кота до ветеринарки в соседнем доме можно и за пазухой. Но в машине стоит, пожалуй, перевезти его в переноске. Найдя вещицу, он выставляет её в коридор, а любопытная мордочка сует свой нос куда нужно и не нужно и осматривает груду вещей. Даже прыгает на это всё, уронив часть пакетов на пол, на что получает «да епта, Цери!» в исполнении Антона и счастливо убегает восвояси. Шастун суетливо носится по квартире, проверяя, взял ли он все нужные вещи, перекрывает стояки с водой, чтоб, не дай бог, не накапало лишнего, и ловит Цербера и сажает его в переноску, что ему, если судить по шипению, явно не по душе. Надевает куртку и кроссовки, берёт в одну руку чемодан, ставит на них сумку и пару пакетов, в другую берёт переноску и несколько пакетов и выдвигается в путь. Закрывает дверь он заклинанием (на площадке никого нет, можно и побаловаться магией) и еле-еле спускается вниз, где его ждёт знакомый мерс. Водитель выходит и помогает ему загрузиться, затем он садится внутрь и думает, а как он попадет внутрь квартиры?Антон
14:08
«А как мне попасть в квартиру?»
Холодный засранец 14:10 «Тебя встретят и все покажут»Антон
14:11
«Понял. Принял»
Через тридцать минут машина подъезжает к разноэтажному жилому комплексу, но сразу видно, что он элитный: не больше пяти этажей, да еще и находится на Крестовском острове около реки и парка. Где ж ещё жить директору компании, как не в таком дорогом доме? Об этом Антон не думал, как не думал ни о чём другом кроме своей чёртовой болезни. А теперь, стоя перед дверью, сделанной, по ощущению, из чистого серебра, он понял, что ему тут жить. Дверь ему открывает милая женщина лет сорока и пропускает его с сумками. — Добрый день, Варвара. Арсений Сергеевич предупреждал о вас. — Здравствуйте, я э-э-э Антон. И пропускает его. Сказать, что он охренел, зайдя внутрь — ничего не сказать. Очень светлая квартира. И не из-за светло-зелёных стен, а из-за второго света. Он это понимает, когда оставляет сумки и выходит, из небольшой прихожей и сразу попадает в огромное помещение, состоящие из объединённых кухни, столовой и гостиной. А над ними ничего нет. Антон поворачивается и видит располагающийся вдоль стены балкон и примыкающую к нему лестницу. И замечает на втором этаже ещё несколько дверей. — Извините, — подает голос женщина, — давайте я покажу Вашу комнату. — Да, да, конечно, — Антон в каком-то полутрансе произносит эту фразу и следует за женщиной на второй этаж. Такие квартиры он видел в фильмах, максимум – во снах, а оказаться в такой он даже не мечтал. Ему было довольно уютно в своей однокомнатной квартире, но теперь она кажется очень тесной. Его заводят в комнату, такую светлую, как и вся квартира, в которой стояла царских размеров кровать, рабочий стол, но главным было не это. Огромное окно во всю высоту, а справа от него он заприметил дверь, открыл её и оказался на балконе с потрясающим видом на реку. — Я прихожу убираться дважды в неделю: во вторник и пятницу в двенадцать часов. Также, — Варвара заходит за ним на балкон и сует руку в карман, — тут находится пароль от входной двери и домофона, не потеряйте. А я, пожалуй, пойду — располагайтесь. Антон, как болванчик в машине, тупо кивал головой на каждое её слово. Он забрал бумажку и остался в одиночестве, зайдя в комнату он решил осмотреть свои покои и внутри он увидел ещё одну дверь. Зайдя в нее, он охуел ещё больше — у него есть личная гардеробная, а в конце неё ещё одна дверь, за которой находится ванная комната. Доживать свои дни он явно будет как царь. Он спускается вниз, выпускает Цери, который боязливо вылезает и обнюхивает всё, что может. Антон сразу ставит лоток у входа в туалет в прихожей, и, оставляя кота одного, идёт распаковывать свои вещи. Перенеся все свои вещи в гардероб, понимает, что тот выглядит таким же пустым, как и до. Ну и пофиг. Внизу в кухне он ставит кормилку с поилкой коту и идёт его искать. Тот забрался на диван и обнюхивает его. Аккуратно плюхнувшись рядом с ним, Антон сажает его на свои колени в надежде успокоить и его, и самому успокоиться, потому что он и эта квартира совсем не совместимы. Она из другого мира, как, собственно, и Арсений. И как с ним себя вести? Делать вид, что от него не зависит жизнь Антона? Делать вид, что не его любовь спасёт Шастуна? От кучи мыслей его отвлекает звонок телефона. — Да? — Шаст, — слышится голос Димы, — ты не мог бы сейчас подъехать в больницу? — А что случилось? — Да японцы приехали и уже задолбали. «Ми приехали ряди него, тяк что покязывайте», — пародирует японский говор Дима. — Окей, буду через полчаса. — Понял, постарайся побыстрее. Антон старается как может, но приезжает минут через пятьдесят. И в течение пяти, мать его, часов его японцы осмотрели со всех сторон, обтыкали его бутон (за что Антон был готов послать их в одно известное всем место). Шаст за всю свою жизнь столько не сдавал анализов, сколько за последнюю неделю, он только начал обследование, а уже устал. А ведь это только начало. Хоть квартира расположена в очень охрененном районе, до него идти от метро всё равно пятнадцать минут. Наконец дойдя до конечной точки, достав бумажку со всеми паролями и пройдя этот квест, он вваливается в свое новое пристанище на ближайшие шесть месяцев. Снимая с себя верхнюю одежду и обувь, Антон устало плетётся, включает свет и плюхается на уже изученный диван лицом вниз. — Как понимаю, день прошёл не ахти? — раздается голос, от которого Антон почти падает с дивана от испугу. Он садится и смотрит на Арсения. Тот стоит в бежевой футболке и такого же цвета широких штанах. Кажется, он уже сдружился с новым жильцом и таскает его на руках. «Предатель» А Цери лишь довольно подставляет мордочку под новую порцию ласки. — Да, извините. Слишком много анализов — чувствую себя подопытным кроликом. Арсений ухмыляется, садится на край дивана, дальний от Антона, и отпускает кота. А тот увидев наконец-то своего настоящего хозяина идет к нему обтираться об выставленную руку. — Привет, Цери. Как вижу, ты уже обжился. — Цери? — Попов удивленно смотрит на него. — От Цериллы что ли? — Нет, — не менее удивленно смотрит в ответ Антон. — От Цербера. Арсений переводит взгляд то на кота, то на Антона. — И чем же он заслужил такое имя? — Просто пришло на ум… И после этого зависает тишина. Антон не знает, что говорить. Ну, «хуй». Но пытается разбавить эту и так не слишком приятную атмосферу: — Я понимаю, что свалился Вам как снег на голову… — Давай на ты, — Арсений смотрит на него изучающе. — Хорошо, — растерялся Антон, — так вот, я свалился тебе как снег на голову, и ситуация вообще не ахти и даже не сюр. Но я честно постараюсь не стать вашей… твоей головной проблемой. Если я проживу на месяц дольше, чем мне дают минимум, уже будет хорошо. И ещё раз спасибо, что согласились помочь мне и разрешили Цери находиться здесь. — Не стоит так часто благодарить. Слова имеют свойство терять свою ценность при частом повторении, — Арсений облокачивается левой рукой на диван и продолжает. — Мне самому вся эта ситуация интересна, эта болезнь была так давно, что я даже не думал, что когда-нибудь встречу её. — А откуда тогда вы… ты узнал о ней? — Из уст человека, который её видел. Но я думал, что тогда история была приукрашена, но нет. — Раз мы сейчас говорим о болезни, — Антон поворачивается полу боком и отдергивает край свитера, показывая новый бутон, - Поможешь его убрать, пожалуйста? Попов смотрит заворожённо на цветок на тонкой длинной шее, тихо подходит, ставит одно колено на диван и аккуратно, еле-еле касается лепестков. Антон же в этот миг испытывает дикое облегчение, по коже проходит приятное покалывание, как если после долгой прогулки положить ноги горизонтально. — Что ты чувствуешь после касания? — Облегчение, — тихо произносит Антон и аккуратно разминает шею.Арсений же подбирает лепестки и складывает их в карман. — Зачем вы…ты их собираешь? — Эта история не для первого дня знакомства, — Арсений собирается уходить к себе. — Есть еще вопросы? Приняв молчание как «нет», Попов поднимается по лестнице, но тут Антон опоминается и окликает его. — Арсений! — тот поворачивается на последней ступени. — Почему вы доверились мне и пустили меня к себе домой? Вдруг я убийца? — Ты друг Сережи, — он ухмыляется и продолжает. — Да и вряд ли тот, кто в меня влюблён, убьёт меня. И уходит. У Антона в голове лишь одно выражение «Да блять»