— Скарлетт, — пробормотал Микки, и его глаза расширились, а сердцебиение участилось. Он понимал, что видеть девушку после всего случившегося — не очень хороший знак, тем более что она пришла в поисках его.
Скарлетт, однако, не ответила и мягко опустилась на землю рядом с Микки. Она подтянула колени ближе к груди, а её блестящие глаза осторожно переместились на парня.
— Ты меня избегаешь? — мягко спросила она, и Микки увидел в её зрачках неподдельное беспокойство. Он нахмурился, полагая, что это она не заинтересована в том, чтобы всё время с ним разговаривать.
— Нет, я… — он сделал глубокий вдох. — Я подумал, что ты не захочешь со мной общаться после… ну, ты понимаешь.
— Мне не десять, Микки, — она попыталась улыбнуться, несмотря на то что он мог видеть, насколько разбитым был её взгляд на самом деле. Затем её внимание переключилось на руку Микки, лежащую на земле. — Я слышала о драке.
— Это была не драка, — вздохнул он, отведя взгляд. — Он слишком много болтал. Я врезал ему. Конец истории.
Скарлетт лишь с любопытством рассматривала ладонь, а её пальцы мягко переместились на его кожу, туда, где они соприкоснулись. Кончики её пальцев задели спекшуюся кровь на костяшках его пальцев, заставив Микки нахмуриться.
Затем она поднесла сумочку поближе к себе и достала пачку влажных салфеток, вынув одну из коробочки.
Девушка подняла руку Микки и аккуратно вытерла пятна. В любой другой день он не позволил бы никому обращаться с ним как с ребёнком, но, увидев расстроенные глаза Скарлетт и то, как он устал от всего произошедшего, у него не было желания отталкивать её.
— Что он сказал? — спросила она, не отрывая взгляда от ладони Микки.
Темноволосый лишь закусил нижнюю губу, не зная, уместно ли поднимать тему Йена, тем более что Скарлетт, судя по всему, уже не была в восторге. Оскорблять её чувства не входило в планы Микки.
Микки опустил глаза, и Скарлетт отпустила его ладонь, тщательно очистив её и оставив невредимой. Всё её внимание было приковано к юноше, пока она ждала ответа.
Голубоглазый пробурчал: — Он говорил всякое дерьмо обо мне, и… — он облизнул нижнюю губу и перевёл взгляд на девушку. Скарлетт не нужны были слова, чтобы понять, что Микки собирался сказать; она могла догадаться, просто наблюдая за выражением его лица. — Йене.
Девушка слегка улыбнулась и опустила голову, как будто уже ожидала такого ответа. — Когда он поцеловал тебя на выпускном, я сначала подумала, что это была глупая шутка.
Более высокий лишь скорбно взглянул на неё, как будто надеялся, что поцелуй был шуткой, но это было не так. Он был реальным и произошёл. Йен поцеловал его, но Микки оттолкнул его, разрушив их отношения.
— А потом я увидела панику в твоих глазах, — выдохнула она, вспоминая выпускной вечер, хотя никто из них не был сильно доволен. — Йен пожалел о своём поступке. Этого было достаточно, чтобы убедить меня в том, что это была не шутка.
Микки слушал её, никак не реагируя. Всё, на чём он сосредоточился, — это воспоминания о выражении лица Йена в тот день. Растерянные и печальные глаза умоляли его не уходить.
Микки не мог вспомнить другого случая, когда ему казалось, что мир разрывается на части из-за того, что он ранил чьи-то чувства. С Йеном всё было иначе. Чем больше времени они проводили вместе, тем больше он не мог представить своё повседневное существование без того, чтобы не взглянуть на веснушчатое лицо и рыжие пряди волос, спадающие на бледный лоб.
И всё же это происходило. Шли дни, и каждое утро Микки надеялся проснуться от звонка или сообщения от Йена, но с каждым часом отсутствия контакта он начинал терять веру.
Микки навредил и Йену, и Скарлетт, и хотя вероятность того, что он снова сможет общаться рыжим, была невелика, он всё ещё мог спасти себя от ненависти девушки.
— Прости меня, — быстро заявил он, чем удивил и себя, и Скарлетт, которая озабоченно нахмурила брови. Наверное, это был первый раз, когда он извинился перед кем-то по-настоящему и всерьёз. Милкович несколько недель назад не стал бы собой гордиться. — Я не хотел оставлять тебя там. Ты моя подруга, и я должен был рассказать тебе, что происходит между мной и ним, но… я боялся. И до сих пор боюсь.
Скарлетт на время прекратила смотреть на Микки широко раскрытыми глазами и медленно подняла уголки губ в тёплую ухмылку. — Тебе не стоит бояться. Я всё понимаю.
Микки с трудом верил её словам, поскольку её глаза оставались неподвижными. Чёрные зрачки были на грани того, чтобы разразиться слезами, текущими по её щекам. Он не хотел допустить этого.
— Нет, я серьёзно, — заявил он, изменив своё положение так, что всё его тело было направлено в сторону девушки. — Мне жаль. Я был мудаком.
— Микки, я… — вдохнула она, подавив печаль. — Ты мне нравишься.
В этот момент Микки почувствовал себя ошарашенным. Его глаза расширились, и он остался неподвижным на секунду, которая показалась ему вечностью. Воздух вокруг них стал горячее, отчего дышать стало труднее.
— Я… — его нижняя губа задрожала, пока он обдумывал, какие слова ему следует произнести. Скарлетт сохраняла невозмутимое выражение лица, как будто не она только что призналась парню в своих чувствах: — Я не знал.
— Ты всё-таки мальчик, — проговорила она с улыбкой, но Микки даже не попытался хоть немного приподнять губы. — Я знаю, что не нравлюсь тебе в ответ, но я никогда не думала, что моё место может занять парень.
— Я не с Йеном, — тут же отказался он и постарался не показать, как ему стыдно, что он даже вынужден поднимать эту тему. — И не был. Мы просто…
— Трахались? — спросила она, и парень почувствовал, что вынужден согласиться, медленно направив свой подбородок в её сторону. — Давай. Отвергни меня.
— Что? — он моргнул, недоумевая.
— Мне нужен нормальный отказ, чтобы двигаться дальше.
Микки не был уверен в себе, но искренность в сверкающих глазах Скарлетт и её нетерпение уверили его, что она не издевается над ним.
— Слушай, ты красивая, мне нравится с тобой общаться, и…
— Просто скажи это.
Микки вдохнул, его взгляд был прикован к Скарлетт. — Ты мне не нравишься.
— Вау, — воскликнула она с затаенной ухмылкой, удивив Микки, — меня никогда не отвергал мужчина. Странное ощущение.
Микки согласился, что естественная красота Скарлетт была искренне выдающейся, и все знакомые парни ждали возможности пригласить её на свидание. Из этого никогда ничего не получалось; девушка, как правило, подолгу оставалась одна, и даже когда у неё завязывались отношения, они длились максимум несколько недель.
— Я думал, ты будешь на меня злиться, — признался темноволосый, заметив, что напряжение между ними ослабло и в воздухе больше не витала нервозность.
Реакция Скарлетт, несомненно, поразила его. Она больше не выглядела рассерженной или расстроенной, а её губы не могли сдержать улыбку, расползающуюся по лицу. Это было почти так же, как если бы всё сказанное Микки не имело для неё значения, несмотря на то, что раньше она выглядела подавленной.
Девушка лишь подняла руку и легонько ударила его по руке, заставив Микки зашипеть и озадаченно нахмуриться, — Я была груба с твоей сестрой и парнем, но я не собираюсь вести себя как ребёнок.
Микки сглотнул, услышав такое прозвище в адрес Йена, и в его сердце зародилось необычное чувство. — Он не мой парень, Скарлетт.
— Ну да, — медленно заявила она, не совсем убеждённая. — И всё же он тебе нравится?
Микки был готов к этому, когда вопрос возник посреди их разговора. Ему начинало казаться, что все вокруг догадываются о его чувствах к парню, даже если он не может их сформулировать. Микки знал, что это не любовь.
Ему не были знакомы такие сильные чувства, и что бы он ни испытывал к Йену, это было не оно. Оно было сильным, но парень ему не нравился.
Даже если его сердце бешено колотилось, когда он думал о нём, или когда он снова слышал его голос после нескольких дней молчания.
Он заботился о нём, и это была единственная причина того, как он себя вёл.
— Нет, — тихо заявил он, и Скарлетт просто взглянула на него, нерешительно и завороженно, как будто читала в его выражении лица свою собственную правду.
Затем она хмыкнула и обвела взглядом окрестности, вдыхая свежий воздух. — Ты рассказал о нём своему тренеру?
Микки моргнул. — Что именно?
Она пожала плечами и ответила: — О том, что у вас двоих было, — тогда парень облизнул нижнюю губу и вдохнул, вспоминая разговор, который не так давно состоялся у него с пожилым мужчиной.
РАНЕЕ В ЭТОТ ДЕНЬ
— Ну… — мужчина выдохнул через нос, скрестил пальцы на столе и пристально всмотрелся в лицо Микки.
Сидящий перед ним парень едва удерживал зрительный контакт, его щёки стали совершенно пунцовыми, а сердцебиение участилось настолько, насколько это было возможно. Его голову заполонили вопросы, а непоколебимая сосредоточенность этого человека на нём заставляла его ноги дрожать от страха перед тем, что он скажет.
— Я заметил, что твои отношения с Галлагером были особенными, — он кивнул, медленно подняв руку к подбородку и поглаживая его двумя пальцами, как бы раздумывая. — Вы быстро сблизились. Невероятно, как один турнир мог сблизить вас.
Микки не мог понять, куда клонит этот человек, и чем дольше он сдерживался, тем сильнее у него пересыхало в горле, а грудь быстро вздымалась.
— Смотри на меня, Милкович, — строгое и серьёзное замечание заставило того немедленно сделать то, что ему приказали. — Я всё понимаю. Тебе страшно. Но ты не можешь бояться самого себя.
Микки свёл брови, пытаясь понять метафоры, звучащие из уст его тренера. — Я не боюсь себя, сэр.
— Ты боишься, что люди узнают о тебе, — ответил он, и это единственное предложение ударило его в самое сердце так сильно, что он не ожидал этого.
— Послушай, парень… — он сделал более длинный вдох. — Я здесь не для того, чтобы критиковать тебя за то, какой пол ты предпочитаешь. Я здесь для того, чтобы тренировать тебя.
— Я знаю, сэр, просто… — Микки почувствовал себя спокойнее и испытывал меньше страха, так как понял, что рядом со старшим мужчиной ему нечего бояться. — А что я должен был делать? Слушать его и не обращать внимания?
Хриплым голосом он согласился: — Ты сделал правильный выбор.
Микки замер, не уверенный, правильно ли он услышал и не снилось ли ему всё это. — Простите?
— Насилие — это не выход, но это определённо вариант, — на губах мужчины появилась небольшая улыбка, и Микки не мог понять, разговаривает ли он всё ещё с тем же человеком.
Тот самый человек, который долго ругал его после того, как он подрался с Йеном, теперь внушал ему, что ударить в лицо — не такая уж и ужасная идея.
— Барлоу — мерзкий тип, с которым нелегко иметь дело, но он популярен здесь, — он пожал плечами, как будто и сам не совсем понимал, какая слава стоит за таким ужасным человеком. — Ему нужен был кто-то, кто преподаст ему урок.
— Сэр, а вы не могли бы просто… выгнать его из команды? — спросил Микки, сомневаясь, что одиночный вариант сделает его матчи намного проще, если на него не будет смотреть сокомандник, который его недолюбливает.
— Богатые родители, имеющие хорошие связи с нашими учителями, — ответил он, явно недовольный тем, что ему приходится удерживать кого-то в отряде благодаря влиянию родителей.
Микки понял его; в конце концов, он не мог представить, что его тренер потеряет работу после всего, что он в неё вложил. Возможно, он был единственным учителем во всей школе, который продолжал делать свою работу из страсти, а не из-за силы или денег.
— В любом случае… — он постучал кончиками пальцев по столу. — Ты остаёшься на посту капитана, но в следующий раз тебе стоит контролировать свои эмоции, договорились? — ухмыльнулся он подростку.
Глаза Микки расширились, возникло подозрение, что он ослышался. Он был уверен, что его исключат из команды, но его не только не исключили, но и его место в команде осталось неизменным. Он был удивлён, но от этой информации ему почти мгновенно стало легче.
— Постарайся держаться подальше от Барлоу. В ближайшее время он не появится на поле, — видя, как сильно тренер ненавидит соратника Микки, он приободрился после того, как долго думал о том, как одним поступком может разрушить свою жизнь.
— Спасибо, сэр. Это… Это очень много значит для меня, правда, — уверенность голубоглазого пришла незамедлительно, и старший заметил искру на его лице.
Он улыбнулся, наблюдая за младшим юношей, но не успел тот подняться со стула, как его остановили.
— Ещё кое-что, Милкович, — старший прочистил горло, вернув взгляд парня на своё лицо. Микки искренне надеялся, что это последняя из неприятных ситуаций. — Через две недели у нас турнир, помнишь?
Темноволосый осторожно кивнул головой, так как это была одна из немногих вещей, занимавших его мысли, и он явно это осознавал.
— Верни Галлагера до тех пор, — заявил он, и это был не вопрос, а приказ, который Микки должен был выполнить. — Мне нужно, чтобы вы оба были на поле, понятно?
— Да, сэр, — спокойно заявил он, полный решимости выложиться на все сто, чтобы это произошло. Ему было невыносимо вновь смотреть на разочарованное выражение лица своего тренера.
❋❋❋
— Ты же капитан, в конце концов, — Скарлетт широко улыбнулась, казалось, что она гордится даже больше, чем Микки. Всё-таки она была одной из его самых больших волейбольных фанаток, болеющих за него со скамейки.
— Понятия не имею, как, — пробормотал он в ответ, беря в руки волейбольный мяч.
— Ты нравишься тренеру, — она закатила глаза, как будто это не был самый очевидный факт в мире. Микки и Йен были зарождающимися звёздами для своего тренера, двумя подростками с многообещающей карьерой впереди. — Ты заслужил это.
— Йен будет удивлён, — заявил Микки со слабым хихиканьем, но быстро понял, что вместо ответа в его ушах звучит тишина.
Он внезапно пришёл в себя, осознал, что сказал, и почувствовал себя униженным. Он уже давно не поднимал тему Йена наедине с собой, а высказав это вслух, заставил свои мысли резко потухнуть. — В смысле, я думаю, он…
— Ты сильно скучаешь по нему, не так ли? — Скарлетт кивнула ему, прервав его высказывание и заставив парня сфокусироваться на её жаждущем лице. — А где он?
— Я не знаю, — ответил Микки, внезапно почувствовав себя так, словно в очередной раз разрушил приятную атмосферу. — Он начал пропадать раз за разом после того, что случилось на выпускном.
— Почему ты не пытаешься его найти? — Скарлетт нахмурилась.
— Не думаю, что он этого хочет, — Микки пожал плечами, пытаясь казаться беспечным, несмотря на своё сильное желание увидеть Йена снова.
— И? Он же ещё ребёнок! Ты делаешь это ради его безопасности, — она скорчила гримасу. — Неважно, будет ли он жаловаться; он тебе небезразличен. Это единственное, что имеет значение.
Микки не мог поверить в то, что говорит Скарлетт, учитывая, что незадолго до этого они с Йеном не очень-то нравились друг другу. Теперь же она, похоже, искренне вкладывалась в их отношения, и после того, как она рассказала Микки о своих чувствах, общаться с ней стало намного проще, чем раньше. Казалось, всё напряжение рассеялось.
— Ты не знаешь всей истории, Скарлетт, — проворчал Микки, но ни одно из его возражений, похоже, не подействовало на девушку, которая игнорировала большинство из них.
— Тогда расскажи мне, — она пожала плечами. — Я хочу помочь тебе, Микки.
— Почему? — спросил он, не особо задумываясь над этим вопросом, но он всё равно вырвался. Всё вокруг хотели, чтобы он нашёл Йена и привёл его в чувства, но Микки не мог этого понять. Он был тем, кто хотел прекратить их «отношения», но при этом чувствовал себя лицемером, пытающимся манипулировать психикой Йена.
— Так ведь поступают
друзья, верно? — Скарлетт лишь ответила на это с крошечной улыбкой на губах.
