Записи из прошлого

      — Ты не понимаешь? Почему ты меня не слушаешь?!       Вахедифар остановилась у порога дома, прислушиваясь к крикам матери, доносившимся из-за закрытой двери. Время уже было позднее, она давно должна была прийти домой и послушно сидеть в своей комнате, но нет, юная колдунья теперь всегда возвращалась глубокой ночью, надолго пропадая в лесу. На вопрос «куда», Вахедифар вещала о лекарственных травах, нужных для главного лекаря деревни. Травы она действительно собирала, но занималась кое-чем другим.       Училась запретному. Изучала неизведанное. Постигала то, о чем глупые деревенщины даже догадываться не могли.       — Что не понимаю?! — рявкнул отец, хлопнув рукой по столу. — Ты говоришь о нашей дочери, только послушай себя! Кто она еще? Ведьма, которая портит урожаи? Колдунья, которая спалит нашу деревню дотла?!       Девушка улыбнулась, стараясь сдержать рвущийся наружу смешок. О, ее милый отец даже представить не мог, насколько он был близок к правде. Однако то, с каким он рвением защищал ее перед матерью, видимо прознавшей о тайных делишках дочери, грело сердце.       — Ты ни разу не задавался вопросом, куда она постоянно пропадает?! Почему возвращается так поздно?       — Она же тебе уже кучу раз говорила, что за травами!       — «За травами»! Ха! — Мать громко рассмеялась. — И ты ей веришь?! Так знай же, о чем я узнала. Мальчишка Хедейф проследил за ней, и все видел. Она часами проводит в лесу, возясь с какой-то книжкой, чертит на земле рунические знаки и постоянно разговаривает сама с собой, будто сумасшедшая. Если она и собирает травы, то только для вида. Она изучает запретные знания, такие, за которые охотники ее без промедления вздернут, а всю нашу деревню опозорят, и все из-за того, что ты вовремя не…       — Доброго вечера, матушка. Отец.       Вахедифар зашла в дом, прерывая гневную речь женщины и, стянув с головы капюшон, спокойно посмотрела на застывших родителей. Девушка поставила на тумбу плетеную корзину с ягодами и, стянув с себя плащ, покачала головой.       — Что-то случилось? — спросила она тихо, изображая искреннее переживание на лице. Ей очень хотелось ядовито улыбнуться, признать находчивость и изворотливость матери и посмеяться над глупостью отца. Но колдунья сдерживала себя, прекрасно понимая за кем стоит последнее слово. Не за матерью, а за главой деревни. — Выглядите расстроенными.       — Нет-нет, Дифар, все хорошо. — Отец улыбнулся, подошел к ней и ласково провел рукой по волосам. Вместо волны тепла, внутри зародилось отвращение, но она заставила подавить его. — Иди к себе, переоденься и поешь, а то целый день на ногах стоишь. Наверняка проголодалась.       — Ты где была? — прямо спросила мать, недовольно сложив руки на груди. — Что, опять травы собирала?       — Да, — тихо ответила Вахедифар, взглянув на нее холодным взглядом. — Что-то не так?       Женщина вздрогнула, будто ее окатили ледяной водой, и застыла с широко распахнутым ртом. Она явно хотела сказать что-то еще, но боялась. О да, колдунья чувствовала страх, пронизывающий матушку, чувствовала то, как быстро билось ее сердце, как нервно срывалось ее дыхание. Мать еще не понимала, насколько Вахедифар опасна, но она это чувствовала. Вот только сделать ничего не могла.       Но мать была излишне хитрой женщиной, колдунья это понимала. И прежде чем она сделает первый шаг, саркорианка сделает его сама.       — Я скоро спущусь, ждите меня, — ответила она с улыбкой, отведя руку отца в сторону и пройдя мимо сжавшейся матери. Были у нее одни ядовитые травы, которые Вахедифар давно хотела использовать. Так почему не сейчас?       Никто же не заметит подвоха.