Отец

Клауд с мрачным видом уставился в маленькое окошко придорожной гостиницы. Ледяные струи дождя подсветила мощная вспышка молнии. Чувствуя себя в некоторой степени виноватым, Страйф тяжело вздохнул: вот что бывает, когда не смотришь с утра прогноз погоды. В Кальме получилось очень быстро отдать заказанные предметы, и воодушевленный Клауд по дороге умудрился заскочить не только в придорожный мини-маркет и купить заказанную Тифой сгущенку, но и проехать на ближайший рынок. Торгующие там фермеры привезли банорские глупояблоки, свежую картошку и немного диких ягод. Обрадованный таким внезапным изобилием, Страйф закупил необходимые продукты и вкусности, чтобы немного побаловать ими детей. Потом он с чистой совестью отправился завезти заказ в Джунон, надеясь, что успеет засветло добраться до дома. Но когда он собрался в обратный путь, прихватив со склада своего поставщика кое-какие мелочи, Страйф заметил, как на горизонте над морем появились очень темные грозовые облака, которые достаточно быстро приближались к городку, разрастаясь на все небо и грозно ворча дальними раскатами грома. Яркий сполох молнии дал понять, что до дома Клауд доберется теперь очень нескоро. Шторма в Джуноне обычно были достаточно длительные и мощные. Следовало найти укрытие и устроиться где-то на непредвиденный ночлег. Впрочем, Клауд знал, что неподалеку от складов находится небольшая и очень уютная придорожная гостиница, которую недавно построил вернувшийся в восстановленный после нападения веапона Джунон давний клиент доставки Клауда из Кальма. То, что хозяин по старой дружбе не откажет ему в ночлеге в такую непогоду, Страйф даже не сомневался. Так и получилось: добряк-Дэнни нашел не только свободный и очень уютный одиночный номер, но и принес усталому Клауду роскошный поздний ужин - густое мясное рагу с ароматной подливой и горячую жареную картошку. Завершал плотный и сытный ужин сладкий травяной чай, как обычно любил Клауд. После того, как радушный хозяин забрал грязную посуду, Страйф вытянулся на кровати, разглядывая быстро летящие под порывами ветра свинцовые грозовые тучи. Яркие синеватые молнии ежеминутно прорезали квадрат оконного проема. Клауд отключил телефон и отложил его в сторону, на прикроватную тумбу. Он успел позвонить Тифе до того, как гроза разразилась за окнами с первобытной яростью, пугая немногочисленных постояльцев гостиницы громкой громовой канонадой. Тифа неожиданно смиренно выслушала его, а потом сбивчиво и торопливо поведала о том, что мальчик вылечил Дензелу разбитое колено и вырастил из привезенных Клаудом луковиц, отказывающихся нормально прорастать, прекрасные цветы. Клауд внимательно выслушал ее рассказ и ненадолго задумался. Мальчик все больше и больше вел себя как погибшая Аэрис. Хотя, а что он знал о том, как бы в этой ситуации повел себя Сефирот? В то, что он озаботился бы увядающими цветами, Страйф верил с большим трудом. Но вот излечить рану своему близкому или товарищу по оружию вполне мог бы. Правда, скорее всего, при помощи Материи, но Клауд был уверен, что он проявил бы сочувствие и милосердие. Тот Сефирот, которого Страйф знал до Нибельхельма, не прошел бы мимо чужой боли. Он мог быть отстраненным, ледяным на вид и выглядеть, как бесчувственная статуя, но при этом по своему быть милосердным и добрым. Клауд зевнул и поплотнее закутался в клетчатый теплый плед, прислушиваясь к бушующим снаружи порывам ветра и громкому стуку дождевых капель. Веки медленно тяжелели и монотонный шум потихоньку начал убаюкивать. Страйф лениво вздохнул и поуютнее свернулся под пледом, отвернувшись от окна. Следовало поспать, тем более, что он намеревался выехать домой, как только гроза закончится. Клауд очень надеялся, что утром от нее останутся только глубокие придорожные лужи и рваные облака на самой границе горизонта. Наконец-то его сморил глубокий, но очень беспокойный сон. Он вновь оказался на очень знакомой цветочной поляне, утопающей в золотистых и белоснежных лилиях. И совсем не удивился, увидев перед собой тонкий девичий силуэт. Но потом рядом с ней возникла высокая стройная, до боли знакомая фигура, которой именно тут, на ЕЕ поляне, просто не могло быть. - Давно не виделись, Клауд! - прозвучало такое знакомое приветствие, пробрав его до жути, до дрожи в самой глубине его естества, и Сефирот почти хозяйским жестом приобнял стоящую рядом цетру за плечи. Она не отстранилась от него, не убежала в панике. Напротив, улыбнулась Сефироту самой лучезарной и ласковой из своих улыбок. Словно родному. Клауд вздрогнул, будто его ударили. Одно дело, услышать от Елены о том, что мальчик - выращенный в пробирке гибрид, и совсем другое увидеть нечто подобное. Словно они... словно он... - А как же Зак? - прежде, чем подумать о чем-то еще и взять себя в руки, Клауд обвиняющим тоном выплюнул им это в лицо. - Как же его любовь, а? - Ты не так понял, Клауд, - мягко произнесла Аэрис. - Я очень люблю Зака, и он меня тоже. Но это совсем другое. Юки - наш сын. И мы теперь будем вместе, пока не будем уверены в том, что... Клауд демонстративно отвернулся от парочки и зажал уши. Он мог понять и даже когда-нибудь принять, но ТУТ, ТУТ их вместе он видеть был, как оказалось, совсем не готов. Слишком больно, слишком неправильно, слишком... - Оставь его, Аэрис, - непривычно мягким тоном произнес самый большой кошмар Страйфа. - Иди к Заку, он ждет. Я сам поговорю с Клаудом. Ты же видишь, он не может принять всей правды. Пока не может. Но я думаю, что в данном случае необходимо рассказать и объяснить все, как есть. По-другому он не поймет и не примет. Аэрис печально улыбнулась, покачала головой и пробормотала: - Ну, удачи, брат! - Что? Брат? - диким торнберри вскинулся на них Клауд. - Что все это значит, а? Но Аэрис уже растворилась в зеленоватых искорках Лайфстрима. В тот же миг окружающая Сефирота и Клауда поляна поплыла, меняясь в очертаниях и превратилась в очень знакомую площадку развалин Шин-Ра билдинг. Сефирот устало опустился на большой обломок стены и приглашающе похлопал по нему рукой, приглашая Клауда присесть рядом с ним. Тот насторожено опустился на самый край каменной глыбы и, набычившись, посмотрел на своего врага из под нахмуренных бровей: - Что все это значит? Все-таки, Юки - твой сын? Сефирот обреченно вздохнул и хмыкнул: - И да, и нет. - В смысле? - Клауд впился внимательным взором в изящный профиль своего бывшего командира. - Объяснишь ты мне, наконец, или так и будешь юлить? - Я не юлю, Клауд, - Сефирот уставился прямо ему в глаза, не отводя спокойного и очень честного взгляда. - Он не мой ребенок, если ты в смысле биологии. И не ребенок Аэрис. Но он МОГ ИМ БЫТЬ. Ходжо всю свою жизнь лелеял идею о том, что когда-нибудь у меня и нее будет общее потомство. Но этого так и не случилось, к счастью ли или к сожалению. И еще один момент, Клауд. Мы на самом деле с ней родственники. Моя мать была двоюродной сестрой матери Аэрис. Ходжо знал о том, что Лукреция частично цетра, когда подбил ее на свой бесчеловечный эксперимент. С точки зрения науки мы с ней не настолько близкие родственники, чтобы это помешало нам иметь общее потомство, вот он и решил... - Сефирот помолчал, словно собирался с мыслями. - Но Юки - не наш ребенок, я это еще раз повторяю для того, чтобы ты наконец-то понял, во что ввязался, Клауд. Если бы был возможен именно этот вариант, все было бы гораздо легче и для тебя, и для всех, и для него... И, если ты готов меня внимательно выслушать, то я постараюсь тебе все объяснить.