В голове одно

Нежный поцелуй становится более напористым и Аякс подхватывает девушку под бёдра, пока она обвивает руками его шею, перемещаясь из кухни в спальню, осторожно укладывая Люмин на кровать. Какая же она прекрасная. В любом из своих проявлений, в каждом из тех, которое он видел или ему только предстояло увидеть. Устойчивое желание не выпускать её из своих объятий липло к нему намертво. Он не мог от этого избавиться, отмахнуться, не помогали и мысли, говорящие о том, что они договорились прекратить всё это, если кто-то начнёт испытывать к другому чувства. Они переходят в горизонтальное положение, протяжно и тягуче целуясь. Он обводит своим языком её, сплетает, ласкает и обхватывает кончик губами, чуть посасывая. Отпускает и снова целует. Целует, как в последний раз, потому что не знает, даст ли она ему ещё раз коснуться своих сладких губ. Воздуха катастрофически не хватает и Люмин прерывает поцелуй, тяжело дыша Аяксу на ухо, от чего у парня пробегаются мурашки по спине. Ей кажется, что её сердце взорвётся, если они сейчас же не прекратят. Никаких поцелуев в губы — она сама придумала это правило и сама же его нарушила. Дважды. Но ей действительно казалось, что секс-партнёрам не нужны поцелуи. Она боялась, что то чувство, которое может вызвать у неё этот процесс, будет невозможно забыть и она оказалась права. Никаких чувств, такой был уговор, но почему её сердце так бешено колотится в груди сейчас? Внутри неё всё переворачивается, а в голове полный беспорядок. — Люмин… — Аякс разрывает тишину, которая начала затягиваться. — Помолчи, — он слышит в её голосу не ясную ему эмоцию. Это было похоже на волнение или злость, а может горечь. Она раньше никогда не говорила таким тоном, но он послушно замолкает, пока следующие её действия не заставляют его вздрогнуть и непонимающе покосить взгляд на блондинку, которая прятала своё лицо между плечом и шеей. Её тело вздрагивает, а Аякс чувствует, как футболка на плече пропитывается слезами. Он пытается расцепить её руки, чтобы убрать со своей шеи, желая взглянуть в её глаза, но она не даёт ему это сделать, прижимаясь ближе и хватаясь крепче. — Люмин. — Я же сказала, — теперь он отчётливо распознавал горечь и злость, — помолчи. — Люмин, — он продолжает звать её, осторожно, словно выманивал пугливого зверька. — Прекрати, — она зарывается в его плечо носом, впиваясь в его спину ногтями. — Пожалуйста, — он слышит, как дрожит её голос и упирается руками в кровать, чтобы подняться вместе с ней на своих плечах. У него получается, и он подхватывает девушку за талию, усаживаясь с ней, обнимая. Что с ними стало? Почему Люмин стала так часто плакать? Ему хочется обнимать её и сцеловывать слёзы с её щек, сделать всё, лишь бы она больше никогда не испытывала печали. — Что случилось? — мягко начинает он, почти шепотом, поглаживая девушку по спине. — Я сделал что-то не так? Прошу, скажи мне. Если ты не хочешь… — Да прекрати! — она внезапно повышает тон, заставляя Аякса осесть. — Почему… — сквозь всхлипы начинает она, втягивая через рот воздух. — Почему ты такой?! Я не хочу влюбляться в тебя! — слезы накатывают снова, пока рука Аякса, что гладила её по спине, замирает. — Между нами всё кончится, если я начну что-то чувствовать… Они сами придумали эти глупые правила и теперь страдали от них. Аякс боялся, что девушка разорвёт с ним все отношения, когда узнает, что она давно больше для него, чем просто подруга, а Люмин боялась того же самого со стороны Аякса. Это они выстроили эти рамки, загнали в них самих себя и медленно задыхались в этом тесном пространстве. — Ты меня оставишь, если я скажу, что уже давно испытываю к тебе нечто большее, чем просто симпатию? — осторожно спрашивает Аякс и чувствует, как на этот раз замирает Люмин. — Ты для меня гораздо больше, чем подруга или секс-партнёрша. Я хочу быть рядом, быть с тобой. Тон, с которым он произнес эти последние слова, перевернули Люмин душу. Она совсем не двигается, кажется, что даже не дышит, но затем парень чувствует, как её хватка на его шее ослабевает, а на плече, где покоилось её лицо, становится пусто. Золотые глаза в миллионный раз встречаются с голубыми глазами напротив. Они молча всматриваются друг в друга, пока сердца неистово колотятся в унисон. — Я люблю тебя, — спокойно произносит Аякс и Люмин всхлипывает, пока её сердце норовит выскочить из груди прямо на колени к этому рыжему парню. — Правда? — она не знает, к чему задаёт этот вопрос, словно не может поверить своим ушам. — Правда. Могу произнести это ещё сотню раз, чтобы ты поверила, — на его лице появляется мягкая улыбка и Люмин, чуть погодя, слабо улыбается в ответ. — Я так боялась, что всё закончится, если… я скажу тебе, что что-то чувствую… — Я тоже, — он кивает, касаясь ладонью её щеки, стирая с лица слёзы. — Я давно думал об этом, но боялся сказать. Если бы чувства были только у меня, нам бы пришлось прекратить общение, а меньше всего на свете я хотел бы потерять тебя. — Значит, — девушка снова всхлипывает, вглядываясь в глаза напротив, — это взаимно? Я тоже, кажется, люблю тебя, — она отводит взгляд, заставляя Аякса снова улыбнуться. — Кажется? — он мягко гладит её щеку, пока Люмин старается сбить градус стеснения, который резко поднялся в её теле. Она ненавидела, когда Аякс заставлял ее смущаться. — Любовь очень сильное чувство, чтобы вот так раскидываться такими признаниями, — быстро и недовольно парирует она, сводя брови. — Я не сомневаюсь в том, что люблю тебя, — он осторожно поворачивает её лицо к себе, заглядывая в золотые глаза. — Но мы ведь не хотели отношений… чувств… Что если это всё закончится? Чувства ослабнут, пропадет интерес, мы больше не сможем быть даже друзьями, — она никогда не думала, что с ними может произойти такое. Когда они только начинали идею с секс-партнёрством, казалось, что сохранить дружбу и такие отношения будет очень легко. Без чувств, как они и договаривались. — Все отношения имеют свойство заканчиваться. Будь это дружба или любовь. Но я знаю, что потом буду жалеть, если сейчас упущу тебя. Опомнюсь уже стариком и пойму, что потратил жизнь на ту, которую не люблю. Если нам когда-то придётся расстаться, я не буду жалеть ни об одной секунде, которую провёл рядом с тобой, Люмин, — в его голубых глазах полно чувств, а его слова звучат так мягко, будто он укутывает девушку в одеяло, заставляя её сердце трепетать. Она уверена, что тоже не пожалеет, если сейчас примет свои чувства. Даже если однажды этому всему придёт конец, она надеется, что будет вспоминать лишь хорошее. Оладья по утрам и его мягкие рыжие волосы, взгляд голубых глаз и теплые губы на своей коже. Может когда-нибудь она готова будет расстаться со всем этим, но только не сейчас. — Позволишь поцеловать тебя снова? — вместо ответа на вопрос Люмин лишь кивает, крепче обхватывая мужскую шею. Аякс целовал её настолько чувственно, насколько только мог. Целовал её верхнюю и нижнюю губу по отдельности, втягивал их, кусал, пока Люмин не приоткрыла рот, проводя по губам парня кончиком своего языка, и он подхватывал его, впиваясь в её губы так, словно только они сейчас имели значения. Его поцелуи, чувственные и глубокие, заставляют её хотеть ещё и ещё, чтобы он не отрывался от ее губ ни на секунду. Девушка едва дышала, утопая в нахлынувших чувствах, до сих пор слабо веря в то, что они смогли признаться друг другу, и в то, что это оказалось взаимно. Точно как и Аякс не мог поверить, что теперь может не отгонять свои назойливые мысли о прекрасной подруге, ведь это именно она сейчас приняла его чувства, которые он так умело душил всё это время. Ему можно было целовать её и любить. Только ему одному. Аякс невероятно нежен с ней сегодня, хотя с каждым новым элементом одежды, который оказывается на полу, страсть и нахлывнушие чувства дают о себе знать. Каждое его касание ощущается тонким шелком на её коже, он перемещается на её шею, оставляя красные следы, которые утром нальются синим, спускается к ключицам, целует грудь и ласкает её нежно и чувственно, заставляя Люмин выгибаться навстречу, сильнее сжимая рыжие пряди меж пальцев. Она не верила в его рассказы о том, что секс может быть более чувственным, если ты что-то испытываешь к партнёру, но сейчас готова была изменить своё мнение. Люмин задыхалась от того, как горячо было в груди, и осознание того, что она любит и её любят в ответ будто добавляло ощущений. Аякс оставлял на бледной коже всё новые и новые следы, любовался старыми и готов был выложить слово «моя» на её коже из синих отметок, чтобы наконец поверить в то, что она действительно его и ничья больше. Он осторожно прикусывал бледную кожу, зализывая потом красные отметки языком, осыпал её шею, грудь и тело поцелуями, абсолютно всё, вплоть до бедёр, не в состоянии удержать собственные желания в узде. Его губы будто оставляли ожоги на её теле после каждого поцелуя, ощущались так ярко, что внизу живота мгновенно начинало тянуть, заставляя хотеть большего, и Аякс слишком хорошо изучил её тело, чтобы не заметить реакцию девушки. Они знали друг друга, как никто другой. Все слабые точки, любимые позы друг друга, что и как могло каждому из них принести удовольствие. Люмин была для Аякса, как открытая книга, но только в постели. Он изучал её, словно читал увлекательный роман, страница за страницей, и его захватывал сюжет, затягивал с головой, и он сам поначалу не заметил, как влюбился. Теперь он хотел узнать о ней ещё больше. Всё, что она позволит. Аякс всегда был очень внимателен и нежен. Он окружал Люмин заботой и стал неотъемлемой частью её жизни, так органично и стремительно, что просыпаться без него казалось чем-то ненормальным. Думать о том, что это всё может когда-то закончится абсолютно не хотелось. Эта мысль приносила боль. И сейчас Люмин прижималась к нему предельно близко, хотела почувствовать его всем телом, чтобы наконец успокоить голос внутри, который просил никогда не отпускать. Они оба были обнажёнными и раскалёнными до предела, а на простынях под Люмин можно было почувствовать мокрое пятно, которое лишь подтверждало чужое желание. Те несколько минут, которые парень потратил на поиск презервативов казались вечностью, но это стоило того, чтобы снова увидеть, как он рвёт пачку зубами, от чего у Люмин внизу всё сжималось и клокотало от возбуждения. Аякс оттягивал удовольствие, гуляя руками по её бедрам, слегка сжимая, проезжаясь вставшим членом меж половых губ, заставляя девушку льнуть ближе, прежде чем он вошёл в неё одним плавным толчком, наслаждаясь тем, как Люмин выгнулась ему навстречу. В этой волне чувств хотелось захлебнуться. Ногти царапали широкую мужскую спину, губы хватали воздух, опаляя лёгкие холодом, пока их тела сливались воедино под плавные и чувственные толчки. Аякс хватал своими губами чужие стоны и вздохи, и от этих поцелуев у Люмин кружилась голова. Простыни комкались, волосы липли к взмокшим лицам, но на всё это было абсолютно плевать. Ничего сейчас не имело значения. Широкие ладони прижимали её ближе, гуляли по телу и исследовали изгибы снова и снова, будто он касался Люмин в первый раз. Аякс всегда в первую очередь заботился о её удовлетворении и комфорте, и этот раз не был исключением, поэтому когда Люмин подмахивала тазом, стараясь найти нужный сейчас угол для неё самой, он скользнул пальцами к тому месту, где соединялись их тела, чтобы дать ей того, чего она сейчас так хочет, и лишь когда женское тело изогнулось под ним, сильнее впиваясь в его спину ногтями, а тугие стенки сокращались в оргазме, его бёдра вжались в неё, пока спазмы пробегали внизу живота. Они оба загнанно дышат, когда всё заканчивается, и Люмин, прикрывая глаза, лишь крепче обнимает парня за широкие плечи, прежде чем сил в руках перестаёт хватать, и она откидывается на подушки, стараясь выровнять дыхание, пока парень отходит ненадолго, а вернувшись в комнату, ложится рядом, притягивая её в свои объятия. — Ты всё еще не веришь, что чувства добавляют сексу приятных ощущений? — Отстань, — Люмин недовольно бурчит парню куда-то в грудь и он мягко смеется, обнимая её крепче.