Цзин Цзюй

Восемнадцатого июля Шан Цинхуа встал в шесть утра. Сяо Юнь мирно спал в переноске. Омега хорошенько запер входную дверь, поставил рядом с ней топор. Прошел на кухню, налил воду в фильтр и подождал, пока она вся стечет в кувшин, залил ее в чайник и поставил кипятиться. Набрал еще воды в фильтр, а после перелил ее в лейку, оставил на подоконнике отстаиваться. Аппетита не было никакого, но он все же достал из холодильника половину авокадо и размял его вместе с солью и специями. Заварил себе зеленый чай, взял посуду на поднос и прошел в гостиную. Напротив дивана висел большой телевизор, доставшийся еще от собственника. Цинхуа включил федеральный канал и стал ждать новостей. Внутри у него царило странное спокойствие в противовес нервозности в последний месяц. Омега не знал, было ли оно навеяно седативными или его разум уже принял происходящее. В любом случае, сейчас он уверенно держал в руках миску с пюре и ложку, неторопливо ел и почти безучастно смотрел на экран телевизора. Пока что там крутили ток-шоу про отношения и любовь. Участники вели себя неловко, и если бы Цинхуа не знал бы, что произойдет в ближайшие часы, он бы умилился их взаимодействию и помечтал бы о такой же романтичной паре. Мечты эти будут бесполезны, когда каждый будет пытаться выжить, когда даже кровные узы перестанут иметь значение перед лицом смерти. Только в семь часов начались новости. Диктор вещала о здоровом образе жизни, правильном питании, затем пошли сюжеты на разные темы, и к половине восьмого в студию пригласили какого-то актера. Вместе с ведущей они немного побеседовали, а потом он встал возле экрана и стал говорить про погоду на сегодняшний день. «В городе Х сегодня солнечно и безветренно, прекрасная погода для прогулки. Температура… господин Чен?» — в кадре появилась медлительная шатающаяся фигура. Увидев ее, Цинхуа прижал колени к груди, он знал, что произойдет, и его сердце бешено колотилось в груди. «Что такое, господин Чен?» — актер непонимающе смотрел на приближающегося мужчину. Послышалось невнятное то ли рычание, то ли шипение, и фигура кинулась к человеку, вгрызаясь зубами в его шею. «О боже! Что происходит?!» — кровь брызнула на экран, завизжала ведущая, когда зомби, некогда бывший господином Ченом, бросился к ней. Сразу после этого пошла реклама. Шан Цинхуа обхватил руками колени, неосознанно стал грызть ноготь на большом пальце левой руки. Он должен был быть готов к этому. Он в течение семи лет выживал в мире, полном этих вечно голодных монстров. Но ему все равно было страшно. Руки и ноги похолодели, сердце так бешено стучало, что пульс был слышен в ушах. Он постарался успокоить себя. Он сделал все для собственной безопасности, даже поставил дополнительный замок на двери. Никакой зомби не проберется к нему, а когда они станут достаточно сильными, чтобы сделать это, его дом будет находиться в пределах внутренней базы. Его немного отпустило, он встал с дивана и еще раз проверил замки. Все закрыто. Сяо Юнь уже проснулся и пока не проявляет признаков обращения, если так пойдет и дальше, то к полудню Цинхуа его выпустит. А пока он вернулся на диван и сделал звук потише.

***

Сегодня Шэнь Цинцю встал гораздо раньше обычного, его старший брат идет на собеседование, и Цинцю очень захотелось пожелать ему удачи. Он выключил будильник и потянулся в кровати. Глаза слипались, но он заставил себя встать. У него ушло около пяти минут, чтобы окончательно проснуться и отогнать остатки сонливости. Шэнь Цинцю надел свои любимые тапочки и спустился вниз. В гостиной шел телевизор, утренняя передача, из кухни доносились чавкающие звуки. Он усмехнулся про себя, думая, что у его брата разыгрался нешуточный аппетит, и зашел на кухню, намереваясь его позвать. Увиденное заставило его потерять дар речи. Его брат и сестра с подернутыми белой дымкой глазами и странной серовато-зеленой кожей вгрызались в плоть их общей матери, что уже остекленевшими мертвыми глазами смотрела в сторону Цинцю. Он зажал рот рукой, чтобы не заорать, желудок скрутила тошнота, и он бросился обратно в свою комнату, запер за собой дверь. Его вырвало прямо на прикроватный коврик. Все его тело дрожало от ужаса, по щекам текли слезы. Когда спазмы утихли, он дрожащей рукой набрал номер Ло Бинхэ, крепко прижав ухо к телефону. После пары гудков трубку сняли, и Цинцю услышал низкий голос альфы. — Алло? Учитель? — Б-Бинхэ, — надрывно прорыдал в микрофон Цинцю и тут же понизил голос, — тут мама… А-Ся и Юнци… они… они чем-то стали и… и… и едят маму. Бинхэ, я не знаю, что мне делать. Мне так страшно… — Тише, учитель, я понимаю. Вышел на прогулку, и на меня чуть не напал один из этих. Сидите пока в комнате, поставьте телефон на беззвучный, не шумите. Я скоро приду к вам и заберу. Будьте готовы лезть через окно. Уверенный голос ученика чуть успокоил Цинцю. После окончания звонка он поставил телефон на виброрежим и забился в угол. По его щекам текли слезы, и он уткнулся лицом в свои колени, чтобы приглушить вырывающиеся рыдания. Он не мог пока осознать, почему вдруг его любимые люди превратились в странных монстров, все, что он понимал, так это то, что он лишился своей семьи. Почти в истерике от горя и страха он оплакивал их потерю. Чуть позже Шэнь Цинцю удалось взять себя в руки. Скоро за ним придет Бинхэ, а он сидит тут в соплях и пижаме. Он кое-как поднялся и подошел к шкафу, поверх пижамных штанов натянул брюки, накинул на себя олимпийку с застегивающимися карманами, куда сложил самые необходимые документы и банковскую карту. Обуви у него тут не было, поэтому запасными шнурками он крепко привязал тапочки к ногам, чтобы те не слетели во время бега. Что ему придется бежать, он не сомневался. Пересиливая страх, Цинцю подкрался к окну и выглянул наружу. Там он увидел тот же хаос, что сейчас происходит у него на кухне. На асфальте лежали люди, чью плоть пожирали монстры с серо-зеленой кожей. Они стекались к трупам медленной походкой, как муравьи на сахар, облепляя их. От увиденного Цинцю вновь скрутило. Но рвать уже было нечем, и он пытался просто перетерпеть позывы. Вдруг он заметил на улице быстрое движение и увидел Ло Бинхэ в спортивном костюме с какой-то трубой наперевес. Этой трубой он проламывал черепа тянущихся к нему монстров, встал напротив дома Цинцю, заметил того в окне и помахал рукой, призывая спуститься. Шэнь Цинцю собрал в кулак всю свою смелость, проверил карманы и открыл окно. Вылезти на козырек, а потом спрыгнуть с него было той еще задачкой, но Цинцю очень хотел жить, и его тело, наполнившись непонятно откуда взявшимися силами, справилось с этой задачей. Он бросился к воротам, где его ждал Ло Бинхэ, как заметил какое-то движение сбоку. Цинцю остановился и обернулся, почти закричал, но в последний момент прикусил губы. С серой кожей и поблекшими глазами возле дома шатался его отец. Шэнь Цинцю остолбенел, глядя на него, не верил, что с ним это происходит. В себя он пришел от вибрации в кармане, вспомнил об альфе и обернулся к нему. Ло Бинхэ сбросил звонок и поманил его к себе. Цинцю, роняя слезы, отворил ворота и бросился к нему в объятья.

***

«Сегодня весь мир поразила странная вспышка массового психоза. Люди вдруг начинают нападать друг на друга. Будьте осторожны, изолируйте себя от нападающих и пострадавших, ждите помощи. Полиция уже выдвинулась к местам происшествий».