To See Paris & Fall In Love

Апо проснулся прежде, чем висящие на стене винтажные часы пробили 6:00. Сквозь открытые настежь двери балкона в комнату светило яркое солнце и до слуха доносилось негромкое пение птиц. Мышцы в теле блаженно потягивало, и он сладко зевнул, зарываясь лицом в подушку.    В этот момент осознание произошедшего этой ночью накрыло его, словно цунами, и по телу пробежала нервная дрожь. Неужели все это действительно произошло с ним?   Одно за другим воспоминания проносились в сознании Апо: мужчина, которого он встретил, его глубокий голос, без конца повторявший ему, как он прекрасен, сильные руки, подавляющие и подчиняющие своей воле, жаркие, страстные прикосновения, от которых кожа Апо горела, кажется, до сих пор. Он вспомнил все необдуманные, в пылу момента брошенные слова, то нетерпение, с которым желал ощутить другого мужчину, свои безумные фантазии, что накрывали его с головой до того момента, пока он не оказался с ним в постели — Майл вытеснил собой и затмил каждую из них, будучи, возможно, самым потрясающим любовником, которого можно было получить в жизни.   Улыбка против воли начала расцветать на губах.    В волнении заставив себя повернуться на другой бок, Апо наконец снова оказался лицом к лицу со своим персональным принцем, сошедшим со страниц сказки про Золушку. Вот только их история не кончилась после полуночи, и свое первое утро в Париже Апо встретил в его объятиях.    Теперь, спящим, Майл показался Апо еще красивее, чем прошлым вечером в клубе. Его лицо было расслабленным, мягкие губы чуть приоткрыты, а грудь медленно и размеренно вздымалась и опускалась, а вместе с ней слегка подрагивали ресницы. Он был греческой статуей во плоти, и Апо не смог сдержаться, закусывая губу и вновь мечтая о том, чтобы очутиться в его руках.    Не нужно было быть гением, чтобы понять, что прошлой ночью Апо выиграл джекпот. Молодой, донельзя привлекательный и успешный мужчина, одни только часы которого стоили целое состояние, выбрал его среди всех возможных девушек и парней, которые готовы были бы отдаться ему этой ночью, привел в свой номер и не выставил сразу же, как только получил желаемое. Апо знал, что нашлось бы множество людей, отчитавших его за распутство, но для него это был тот самый случай, о котором он мог бы жалеть всю оставшуюся жизнь, если бы не попытал удачу. И тот факт, что удача улыбнулась ему в ответ, отчего-то заставлял его думать, что он сделал все правильно.    Вот только… Все то, что произошло между ними с Майлом, было лишь сексом, а в искушенности мужчины в этом вопросе сомневаться не приходилось. Да и Апо проявил себя не лучшим образом, то и дело смущаясь, зажимаясь, да и вообще взвалив на него всю работу. Учитывая то, насколько он нуждался в столь влиятельном покровителе, который мог дать ему все, чего он хотел, и насколько этот покровитель был привлекателен и горяч, ему стоило постараться получше. Ведь если у него и был шанс зацепить подобного мужчину своими навыками в постели и заставить Майла захотеть удержать своего любовника рядом с собой, то Апо, вероятно, благополучно этот шанс упустил.    Потирая глаза ото сна и всматриваясь в благородные черты лежащего рядом мужчины, Апо почувствовал, как нервно на душе заскребли кошки. Не прошло и дня, как они встретились, а риск расстаться навсегда после неблистательной для мужчины ночи уже казался ему слишком велик. Апо не был готов оставить эту шикарную постель, хранящую запах лаванды, свежести и секса, этот вид на Эйфелеву башню из люксового номера в Ritz, и, что еще важнее, человека, чье тепло грело его этой ночью вместе со словами, что он повторял вновь и вновь, успокаивая его и защищая, даря комфорт.   В этот момент Апо решил, что единственным способом не потерять расположение Майла оставался все тот же, который он собирался использовать еще вчера, — поразить мужчину своим сексуальным мастерством и пристрастить его к этому, заставив остаться рядом.    Осторожно передвигаясь по постели, Апо задорно хихикнул словно котёнок, который собирался нашкодить, чтобы затем пробраться под одеяло к мужчине, устраиваясь между его так удачно разведенных во сне ног. Яркий мускусный аромат его тела Апо вдохнул со смесью вожделения и легкого волнения, наклоняясь ближе к мягкому члену мужчины и осторожно беря его губами. Он не хотел будить Майла раньше, чем тот будет полностью удовлетворен тем, как именно он проснется.   Не то чтобы у Апо был в этом большой опыт. Он не был девственником и пробовал делать это несколько раз в жизни, но никогда прежде не испытывал такого всепоглощающего желания доставить удовольствие кому-либо. С Майлом же все было в новинку, потому что все его существо словно зажигало огонь в каждой клеточке тела Апо. Ему хотелось вылезти из собственной кожи, сделать все возможное, чтобы только найти покой в удовлетворении мужчины, и Апо не мог понять, что в Майле было столь особенным, что он заставил весь мир вдруг завертеться вокруг себя.   Вбирая в рот мягкую плоть и устраивая ее на языке так, чтобы поместилось как можно больше, Апо согревал ее во рту, привыкая к необычным ощущениям. Он впервые пробовал возбуждать мужчину вот так, а не сталкивался лицом к лицу с чужим возбуждением, и это новое чувство было приятным, потому что это был Майл.    Двигаться губами по нетвердому члену вверх-вниз было сложнее, и Апо осторожно лизал его внутри теплого рта, постепенно чувствуя, как тело Майла начинало реагировать на него. Опираясь одной рукой на постель, другой он стянул с головы одеяло, ощущая как начинают гореть щеки и желая своими глазами видеть лицо своего мужчины в тот момент, когда он проснется. Но грудь Майла все также равномерно поднималась и опускалась, и ни один мускул не дрогнул на красивом лице, так что Апо продолжил свои нехитрые ласки, приспосабливаясь к постепенно увеличивающемуся размеру и наслаждаясь вкусом.    Не сводя глаз с лежащего под ним мужчины, Апо тихонько застонал от ощущения стремительно возбуждающегося у него во рту члена. Его размер, вкус и жар заставляли Апо терять себя в удовольствии, желании почувствовать как можно больше, ярче, сильнее. Насытиться, впечатывая в свое тело и оставляя там навсегда.    Прекрасно помня, как буквально несколько часов назад этот член распирал его вход, Апо все же оказался не готов к тому, что набухший и полностью вставший, он теперь грозился заполнить весь его рот. Рефлексы брали свое, и Апо подавился один раз, а затем снова, стараясь взять в рот больше и заглотить член глубже. Маленькие слезинки собирались в уголках его глаз, когда головка проезжалась по корню его языка, но он упорно сосал, дыша через раз и оставляя все больше слюны стекать вниз по длине.    — Мм, мм, — несдержанно простонал он, разрываясь на части от желания остановиться и помочь себе рукой или заставить свое тело принять еще больше, заглатывая член глубже и продолжая эту сладкую пытку.    Он едва справился с половиной длины, как рвотный рефлекс накрыл его снова, и не было ни единого шанса, чтобы Майл не проснулся от звуков, которые он издавал, от жара и влаги, от того, насколько ощутимо крепко стоял его член. Вот только мужчина продолжал лежать неподвижно, ничем не выдавая своего пробуждения, словно бы затаился хищником, чтобы увидеть, как его жертва танцует и кружится перед ним, стараясь вызвать в нем интерес.    Азарт и желание доказать этому мужчине, чего он стоит, завоевать его и заставить потерять голову от страсти в этот момент полностью захватили собой сознание Апо, отвергая все рамки и границы приличия, которых не должно было быть там, где двое людей сгорали от желания обладать друг другом. Стоны Апо становились громче и развратнее, движения его губ и языка на истекающей смазкой головке дразнили, ласкали, старались свести с ума, и сбившееся дыхание Майла становилось лучшим подтверждением того, что он все делал правильно.    Собственный член изнывал от жажды получить и свою долю внимания, но Апо не спешил прикасаться к себе, полностью увлеченный мужчиной перед собой, тем, как из его груди начали вырываться первые тяжелые вздохи, какие глубокие звуки он издавал, начиная толкаться глубже в подготовленный для него распахнутый рот.    Довольно быстро Апо понял, что член Майла почти не был чувствительным по длине, но головка была его слабым местом, и он принялся сосать ее точно также, как до этого Майл делал это с его входом: так, словно это была самая вкусная конфета в его жизни. Закрыв глаза, он полностью отдался моменту, понимая, что никогда прежде не испытывал такого невероятного удовольствия оттого, что его губы упругим кольцом смыкались вокруг чужого члена, от запаха другого мужчины, от его вкуса и звуков, которые тот издавал, когда находился в наивысшей точке своего удовольствия.   — Черт возьми, По, — почти прорычал Майл, наконец срываясь с цепи и сбрасывая свое прикрытие, тут же бесцеремонно и жестко вцепляясь в волосы Апо и заставляя его поднять взгляд на себя. — Ты действительно думал, что я позволю тебе наслаждаться собой в одиночку?    О, этот мужчина… Апо казалось, что его голова закружилась как на карусели, когда он открыл глаза и столкнулся с выражением глубочайшей жажды обладания на красивом лице. Темные глаза горели огнем, густые брови были напряженно сведены к переносице, а губы растянуты в, возможно, самой сексуальной усмешке, которую Апо видел в жизни.   — Маленький котёнок решил поиграть? — продолжал дразнить его Майл, протягивая свободную руку и проводя пальцами прямо на растянутым на его члене покрасневшим губам.    — Мхм, — простонал в ответ Апо, наслаждаясь лаской и чувствуя, как накапливается возбуждение внизу живота и интуитивно сжимается его вход.    — Чего же ты хотел? — спросил мужчина, явно наслаждаясь своим положением и тем, что видел перед собой. — Чтобы я проснулся только когда ты насладишься, получишь свое и сбежишь от меня? Или ты так сильно хотел быть оттраханным, что даже не смог дождаться моего пробуждения?    Потянув Апо за волосы, он заставил головку с характерным звуком выскользнуть из полуоткрытого рта, принуждая Апо ответить:   — Да, ах-да…   — Такой ненасытный, — хохотнул мужчина в ответ. — Сколько же тебя нужно трахать, чтобы полностью удовлетворить? Или, может, мне стоит просто оставить тебя в этой постели раскрытым и на коленях, раз ты все время так жаждешь ощутить в себе мой член?   — Мм-пожалуйста, Майл, — несдержанно простонал Апо, сгорая от потаенного желания почувствовать, каково будет действительно остаться в этой постели с этим мужчиной, будучи готовым для него каждую секунду и по-щенячьи ожидая, когда он снова его захочет.    — Сюда, — мужчина направил его голову вниз, и Апо податливо опустился, лаская губами яичко, а затем аккуратно беря его в рот и согревая внутри. — Вот так, умница.    Вновь откинувшись на постели, Майл наслаждался нехитрыми ласками юркого мокрого язычка, которым Апо то и дело помогал себе, перекатывая на языке сначала одно яичко, потом другое. Когда мужчина позволил ему отстраниться, то от них прямо к губам Апо протянулась длинная дорожка слюны, и он жадно слизал ее, упиваясь моментом.   — Возьми мой член в рот, — снова указал Майл, хищно наблюдая за тем, как Апо, словно растерянный котёнок, которого держали за загривок, не мог ничего сделать без указки хозяина. — Глубже, По…   И на этот раз, ведомый чужой властной рукой, Апо уже не мог отстраниться, почувствовав, как головка бесцеремонно и глубоко проникает в его глотку, пока толщина члена мужчины растягивает ему рот. Челюсть немела, его собственный член болезненно дернулся и, кажется, залил смазкой всю простыню под ним, но Апо ничего не мог поделать, вынужденный просто подчинятся, двигаясь ртом по члену мужчины быстрыми, жесткими рывками.    Голова кружилась оттого, что воздуха в легких почти не осталось, чужая плоть таранила его горло, а стоны и хрипы Майла лишали его остатков разума. Апо казалось, что он парит где-то далеко от того места, где находился физически, и ни боль в волосах, ни раздирающее чувство в глотке не могли вернуть его в сознание.    Он крепко и бездумно вцепился в бедра Майла, пока тот использовал его как личную вещь, единственной целью которой было доставить удовольствие своему владельцу. Но мужчину это нисколько не беспокоило, ведь он был целиком и полностью охвачен процессом так же, как и Апо.    — Боже, если бы ты только видел себя сейчас, — прорычал Майл, снова обнимая свободной рукой лицо Апо и небрежно гладя его, стирая пальцами размазанную повсюду слюну. — Такой затраханный и такой прекрасный. Иди ко мне, — вдруг позвал он, заставляя Апо поднять на него глаза и выпустить изо рта покрасневший от ласк и возбуждения член, чтобы тут же потянуть его вверх и дать оседлать себя.   Ничего не соображая, Апо покорно рванулся к мужчине, скуля и постанывая то ли от нетерпения, то ли от желания почувствовать наконец вкус чужой спермы у себя во рту, и забрался на Майла сверху, будучи в ту же секунду втянутым в оглушительный, безумный поцелуй.    Дыхание, вкусы, движения были разделены на двоих на несколько коротких мгновений, и весь мир Апо сузился до плеч Майла, на которые он падал, опираясь, и рук мужчины, сжимающих его задницу до боли.    — А-ах, — от неожиданности выкрикнул он прямо в губы мужчине, почувствовав, как тот без предупреждения, слепо и неосторожно начал проталкивать в него мокрый от слюны член. — Больно…   — Тшш, тихо, — в полубреду шептал Майл, одной рукой направляя себя внутрь, а другой крепко держа ягодицы Апо раскрытыми. — Ты справишься, детка, ты сможешь его принять. Твоя дырочка ведь еще растянута для меня, верно?   — Д-да, — активно закивал Апо, желая всем свои существом в этот момент только одного – порадовать своего мужчину – и скорее интуитивно стараясь расслабиться, опускаясь ниже. — Мм-м еще, пожалуйста…   — Возьми все, что тебе нужно.    Апо даже не понял, как это произошло, но боль от первого проникновения резко сменилась ощущением тотальной заполненности, от которой его повело. Довольно ухмыльнувшись, Майл снова откинулся на постели, отпуская его и позволяя Апо самому двигаться на своем члене, скользя все ниже и ниже, пока его задница не ударилась прямо о чужие бедра.    В этой позе Апо чувствовал себя еще более безрассудным, чем раньше. Майл, этот великолепный мужчина, который ворвался в его мир и весь его склонил к своим ногам, был прямо перед ним, довольный, как чертов лев, и Апо никогда еще не чувствовал себя более желанным, сексуальным и властным, как в эту минуту, когда удовольствие Майла вновь было в его руках.   Он готов был пойти на что угодно, чтобы этот мужчина принадлежал только ему одному.    — Тебе нравится? — спросил он с довольной ухмылкой, набирая темп и подначивая Майла ускорить толчки.    — Что именно? Твоя маленькая упругая попка, растянутая на моем члене? — задыхаясь, проговорил мужчина, крепко сжимая в ладонях шлепающие по его бедрам ягодицы. — Или то, как сладко ты сжимаешь меня внутри?   Эти слова заставили Апо непроизвольно сжаться сильнее, отчего Майл издал глубокий гортанный стон, срываясь на бешеный ритм движений вверх, в мокрый и подставленный вход.    — Ах, ах, ах, ах… — вздохи не переставая вырывались из глотки Апо, пока его тело двигалось само по себе, подгоняемое властными движениями и жесткой, болезненной хваткой. Все тело как будто горело, а простата с каждым новым толчком Майла прямо в нее становилась все чувствительнее, посылая импульсы удовольствия в каждую клеточку тела, заставляя его распадаться на части снова и снова, и снова. — Ма-айл, я-я так близко…   — Даже не думай об этом, — рыкнул мужчина, резко обхватывая член Апо у основания и сладко сжимая, чтобы не дать ему кончить первым, но продолжая свои безумные движения бедрами в темпе настолько быстром, что у Апо с его помутненным от секса разумом и нестерпимой жаждой кончить не было ни единого шанса понять, кто из них двоих его задавал. — Дождись меня, — приказал Майл.   Буквально рухнув на него сверху, Апо мог только беспорядочно цепляться за его плечи и спину, оставляя следы на коже, терять себя в запахе его волос, кусая губами ухо, и издавать стон за стоном и вздох за вздохом, чувствуя распирающее его давление изнутри.   И в тот момент, когда от бесконечной стимуляции простаты с бешеной скоростью он почти потерял сознание, истекая потом, задыхаясь от криков и потеряв себя в Майле, он почувствовал, как член внутри него начал дергаться, а толчки сорвались с ритма, и с новым приказом Майла «Сейчас» и его рукой, отпустившей член и сорвавшей с него стоп-кран, он излился на мокрые от пота грудь и торс мужчины, одновременно чувствуя, как горячее семя заливает его изнутри.    Апо кончил, громко выстанывая имя мужчины, и каким-то отдаленным краем своего сознания он надеялся, что весь чертов Париж услышал, как Майл заставил его кричать.   А затем он на несколько минут потерял счет времени и ощущение пространства, стараясь отдышаться под такое же тяжелое дыхание Майла и его рваные, хаотичные ласки: то пальцы мужчины зарывались в волосы и немного тянули их, то его ладони поглаживали спину, массировали плечи, обнимали полушария ягодиц. Апо не знал, сколько прошло времени, и осознал себя только тогда, когда уже был абсолютно пустым с вытекающей из него теплой дорожкой спермы, а Майла снова сопел рядом, выбившись из сил. 

***

    В следующий раз Апо проснулся, когда время уже перевалило за 10:00. Мягко потянувшись, он развалился на постели и позволил себе провести несколько минут, смакуя приятную боль в мышцах и рисуя в своем воображении картины их с Майлом утренних удовольствий. Когда они свалились на постель, его колени и бедра тряслись так, что, кажется, болеть обещали еще неделю.    К сожалению, мужчины рядом с ним уже не было, и вторая половина кровати встретила его унылой пустотой. Лениво зевнув, Апо решил, что его телу не помешает душ, и сразу же направился в ванную.    Главной причиной, по которой он с самого детства любил отели, были все эти маленькие, милые вещички, которые можно было всегда найти в их ванных комнатах: миниатюрные баночки с шампунем и гелем, шапочки для душа, зубные щетки и крохотное мыло, а иногда приятные дополнения в виде пробников духов или масок. Апо не знал, почему, но он всегда питал слабость к этим мелочам и тайно крал их из отелей, когда путешествовал куда-либо с родителями, чтобы потом хранить в своей домашней коллекции и использовать, пока никто не видит. Даже у лучших мира сего могли быть свои слабости, не так ли?   Конечно, никогда прежде он не бывал в отеле настолько шикарном, как тот, в который привел его Майл. Этот мужчина явно жил самой превосходной жизнью, которую Апо мог только себе представить. Едва ли обстановка вокруг могла его удивить. Тем временем каждая мелочь здесь восхищала Апо и заставляла его глаза сиять. Это многое говорило о том, насколько разными жизнями они жили.   Пробравшись под душ, Апо блаженно закрыл глаза и позволил себе несколько долгих секунд просто плавиться под теплыми струями, чувствуя, как ноет от напряжения тело, в особенности мышцы ягодиц, не привыкшие к нагрузкам подобного рода. Ему одновременно хотелось насладиться собой и моментом, в котором он пребывал, и вместе с тем покалывающее нетерпение на кончиках пальцев заставляло его желать как можно скорее расправиться со всем и увидеть Майла.    Каким будет их следующий разговор? Как будет настроен мужчина после их волнующей ночи, плавно перешедшей в абсолютно крышесносное утро? Чего Апо следует ждать от него и к чему готовиться?   Оттягивая тревожащие моменты, Апо уделил внимание каждому баснословно дорогому флакону, который, очевидно, принадлежал Майлу и ранее был оставлен мужчиной в душе, медленно и увлеченно промывая волосы его шампунем и мягко размазывая по телу гель. С замиранием сердца он проводил ладонями в тех местах, где мужчина был особенно увлечен им прошедшей ночью, где целовал глубоко и мокро, оставляя следы, которые уже начинали приобретать синеватый оттенок. Проводя пальцами между ног, Апо трепетно коснулся своего входа, оглаживая самое чувствительное местечко и в наслаждении от воспоминаний о члене Майла внутри себя закусывая губу.    Два его пальца, скользкие от геля, легко вошли внутрь, и Апо сжал их внутри себя, имитируя толщину мужчины и с горьковатым привкусом разочарования понимая, что это бесполезно. Едва ли он сможет удовлетворять себя сам после того, как Майл Пхакпхум Ромсайтонг перевернул его мир и бросил его к своим ногам.    Поспешно смывая пену и утопая в невероятных запахах шампуня и геля, так сильно напоминающих ему о мужчине и по-настоящему кружащих голову, Апо вышел из душа и, вытершись чистым полотенцем, подготовленным для гостей отеля, влез в такой же халат, белоснежный и пушистый, в котором с его мокрыми и торчащими в разные стороны волосами напоминал растрепанного котёнка.    Воровато оглядевшись вокруг, он засунул в большие карманы халата миниатюрную баночку с гелем для душа, шампунь и шапочку в надежде, что мужчина не заметит пропажи прежде, чем персонал отеля выставит для него новые. Тогда, удовлетворенно хихикнув и показав язык своему отражению в зеркале, Апо наконец готов был отправиться на поиски своего мужчины.