Pieces

Арсений смотрит на дверь, делает вдох и, не давая себе времени на лишние размышления, нажимает на кнопку звонка. Он готовится ждать, но дверь распахивается почти сразу. Из квартиры вырывается маленький ураган сладких запахов, солнечные лучи, и радостная, ждущая явно не его, Ирина с двумя легкомысленными косичками. Улыбка застывает на ее губах. Застывает и она сама, качнувшись на пороге. Арсений улыбается ей — так же, слабо и криво. И почему-то с трудом находит слова. — Привет. Заехал по пути в больницу, а там сказали, что отпустили Антона домой. А я вот.. гостинцы привез. — он неловко поднимает руку с прозрачным пакетом. Ира улыбается ему теплее. — Вы разминулись. Они с Олегом Александровичем как раз едут с выписки. А я вот.. жду их. Ты заходи. — она шире распахивает дверь, и, помедлив секунду, Арсений все же делает шаг вперед. На маленькой кухне убрано и вкусно пахнет едой. Арсений чувствует себя максимально лишним здесь, несколько раз подносит ко рту чашку с чаем и не может сделать глоток. Ира улыбается и что-то рассказывает не умолкая, но ее глаза остаются серьезными. А потом в дверь звонят, и они оба одновременно оказываются в прихожей. Ирина открывает дверь. Антон неловко, медленно, боком вписывается на костылях в дверной проем. Арсений подмечает отросшую щетину, испарину на лбу, а потом — глаза, которые видят его и становятся больше (больше чем вся галактика). В следующую секунду Антон оступается и летит ему прямо в руки. — Ну привет, — шепчет ему Арсений. И повторяет всем. — А я тут мимо проезжал. - Антон перезванивает, когда Арсений уже пешком идет по Ленинградскому, слабо представляя себе, куда. И вокруг него шумит город, а у Антона там — вода. «Прости, что свалился на голову. Я просто… хотел увидеть тебя, — выдыхает Арсений в трубку, честно. — А в больнице сказали, что тебя только что выписали. Я даже подумать не успел.» «Я тоже очень хотел тебя увидеть, — глухо вторит Антон. — Но ты подразнился и свинтил. Как всегда». «Ты не один. Там тесно у вас. И целый большой я» «Целый ты» Арсений останавливается, зажмуриваясь, так что городские огни расходятся яркими полосами, вспоминая их созвон после операции. «О чем думаешь?» — тут же спрашивает Антон, наверное, ожидая приветов с прекрасной планеты, но получает прозаическое. «О том, что ты говорил, пока еще до конца не отошел от наркоза» «Я все-таки звонил тебе? — Антон смеется. — Представляю, что я мог наговорить» Арсений смотрит на поток машин, проносящийся туда и сюда, в сине-серых киношных сумерках. «Хочу вернуться и забрать тебя» — бессильно выдыхает он, почти не осознавая, что вслух. «Давай. Я спущусь к тебе на этих палках, а ты угонишь тачку, собьешь шлагбаум и такой к подъезду - вжух! И я такой залезаю с гипсом, ловкий, быстрый, как Ртуть. И мы несемся. …Я согласен, Арс, — серьезно заканчивает Антон, и вода все шумит и шумит на заднем фоне. — Куда мы поедем?» «Я не знаю» — думает Арсений. Он думает о том, что пока нигде нет такого места. Но вслух об этом говорить нельзя, и он все-таки обещает ему: «Домой». *** Этот звонок от Антона накануне неожиданный. Арсений не выпускает из рук телефон, но ждет не звонка, а сообщения, о котором договорились заранее. — Очень сильно тебя люблю, — заплетающимся языком сообщает Антон. И мысли о том, что это не ему, а кому-то другому, как назойливую мошкару припечатывает выдохом. — Арс. Арсений почти сдерживает тихий полувсхлип-полусмех, и пальцы сильнее сжимают пластиковый корпус. Когда-то после удаления аппендицита он сам долго отходил от наркоза и долго разговаривал с воображаемым отцом (в тот единственный раз вслух), потешая медсестер. Не то чтобы это было смешно на самом деле. — Где врачи? Ты как, Антош? — Какие. Врачи. — Ну ты в больнице сейчас, дурачина. Твое колено..уже наверное как новенькое. — Колено… — Антон повторяет без эмоций, а потом жарко шепчет ему снова. — Ты где, Арс? В Питере гребанном своем? При..ходи. Хуй знает, где я. В какой-то больнице? Ты приезжай. Без тебя меня так хуевит, Арс… Арсений трет переносицу, зажимая ее на пару секунд. И шепчет, шепчет совсем тихо. — Потерпи. Мой хороший. Скоро.. станет легче. Котеныш… — Приедешь? — упрямится Антон. — Антон Андреевич, — Арсений различает чужой зовущий формальный голос среди сбитого, тяжелого, родного дыхания. — Да, — обещает он, прежде, чем сбросить звонок. И внимательно расфокусировано глядит в окно.