La caverna dei Draghi: Зов Дракона

Секретарь Академии Сумеру аль-Хайтам. Отчёт №3 от снисходительности ученого до не запланированного исследования.       Он стоял в своей комнате, одинокая фигура в свете заката, стелющегося из окна, подобно дорогому шелку, золотыми переливами играющимся на одной из самых больших загадок его жизни. На столе лежал клочок бумаги, потрепанный временем, немного мятый, как бы Аль-Хайтам не пытался его разгладить, эти бумажные морщины никуда не пропадали, указывая на старость своеобразного пергамента. Седовласый облокачивался на стол руками, нависая над письмом вновь и вновь, хотя бы раз в неделю он возвращался к тому, чтобы попытаться расшифровать эти загадочные письмена. Но как не старался, лишь одно слово поддалось знаниям лингвистики и умению пользоваться древними словарями: аккуратно выведенное «Нирвана», за которым стояла кляксой чернил точка, что со временем слегка растеклась на пожелтевшем листе. Что за нирвана? К чему это было здесь? Откуда взялось это письмо? У Хайтама не было идей. Так же, как и не было достаточного доверия к Академии, чтобы отдать это на расшифровку. Не зря ведь его прозвали гением с молодых лет, он должен был разобраться в этом сам.       Сколько себя помнил, при каждом переезде в этой жизни, «письмо» следовало за ним, как мрачная погоня нераскрытых тайн, что мучали секретаря ежедневно. Кажется, его любопытство действительно периодически загоняло в ловушку собственных размышлений, когда даже приятная музыка в наушниках или же увлечение новой книгой никак не спасало от лишних вопросов, которые он излагал в своих ежедневниках, что прятал в ящике стола. Аль-Хайтам умел хранить секреты. Особенно свои.       Именно поэтому, стоило двери за его спиной бесшумно открыться, он уже успел спрятать записку в ящик, а на момент входа личности в комнату, он уже закрывал его на ключ, чтобы никто и никогда не пробрался в самые потаенные уголки его сознания, так досконально описанные в его блокнотах. Парень не обернулся полностью, лишь повернул голову в профиль, сразу же узнавая в силуэте одну из новых соседей, рыжую. Каталистка, кажется, спросила не против ли он, чтобы она вошла, но не услышав ответа, решила поступить по своему.       — И? Что-то хотела спросить? — разобравшись с замком, парень кинул ключ в карман облегающих брюк, все же соизволив проявить достаточную вежливость и обернуться к посетительнице его логова.       — Да... Это касательно библиотеки. Ты же секретарь Академии, правильно? — девушка выглядела так, словно ее немного смутила таинственность Аля и спешка в закрытии того замочка в ящике стола, но, кажется, немногочисленные остатки манер не позволили ей спросить об этом.       — Так, — Хайтам не спешил узнавать, что требуется знакомой, сложил руки на груди и оперся копчиком на стол.       — Это супер! И доступ к закрытым частям библиотеки Академии у тебя тоже есть?       — Перегибаешь. Закрытые части библиотеки на то и закрытые, чтобы не лазили там... разные люди, — он осекся, неосмысленно пресекая свою грубость. Что ж, видимо подсознательно он вовсе не хотел портить девушке настроение.       — Понимаю. В таком случае, можно у тебя попросить сделать мне пропуск просто в библиотеку? Люблю читать — не могу, просто обожаю, жить без этого…       Аль-Хайтам ухмыльнулся и поднял раскрытую ладонь руки, показывая, что этого достаточно.       — Допустим. Но пропуск в Академию стоит денег, что от секретаря, что от любого другого ученого. В Сумеру информация — важнейший ресурс, который мы обмениваем на мору. Ты сможешь подготовить достаточно?       Девушка слегка ослабила напор, как-то даже неловко опуская ресницы.       — Я знаю… Но мы с Кадзухой сейчас не можем себе этого позволить, — однако тон ее сменился шутливым в мгновение ока. — Могу предложить две моры!       Аль выгнул бровь.       — И… Желание? Заставишь меня потом сделать что угодно, может помочь с работой или убраться во всем доме, ну, в общем, что сам захочешь. Я девушка авантюрная, так что готова на любые безумства!       Рыжая казалась настолько довольной собой и своим предложением, что даже у такого сухаря, как Аль-Хайтам, уголки губ начинали невольно ползти вверх.       До чего же эти приезжие были самоуверенны и непоколебимы на пути к своим целям. Что ж, всегда полезно заиметь должника — так решил парень и со вздохом ответил через долгие несколько секунд размышлений:       — Так и быть. Но не будь там двадцать четыре часа в сутки. К тому же, никто не должен знать, что я дал тебе пропуск просто так… — она прервала его.       — За желание!       — И две моры, да-да, — седой опустил напряженные плечи. — В общем, веди себя культурно и как самый обычный посетитель библиотеки. И не вздумай потом просить больше, я на такие шуточки два раза не соглашаюсь, — он непроницаемым взглядом смотрел в глаза девушки, видя, как в ней нарастает радостное возбуждение от предстоящих дней в библиотеке. Неужели настолько любила читать? В какой-то момент она не сдержалась и очень мелко подскочила на месте.       — Ура, победа! — негромко воскликнула она. — Век не забуду твоей услуги, Аль-Хайтам! И про желание тоже! Так что можешь уже начинать придумывать мне изощрённое наказание.       Кажется, ее счастье было не перебить, да и почему-то, по сравнению с тем же Кавехом, что так раздражал своей активностью, эта девушка вовсе не вызывала никакого негатива. Рядом с ней было невероятно спокойно, как будто на контрасте его обычное состояние было морским штормом, а когда она рядом — штиль и гладь воды становилась как зеркало, неподвижна. Как будто ощущение нирваны… Нирвана?…       Потерявшись в своих мыслях на добрую минуту, Аль и не заметил, как пташка вылетела из гнезда этой комнаты и упорхала щебетать своему другу о том, что она смогла выбить себе пропуск в библиотеку. Что же с Хайтамом творилось такое? Его привычная непоколебимость сейчас казалась уязвимой условностью и это выводило секретаря из себя. Нужно быть внимательнее с этой девушкой. Нирвана бывает крайне опасна.       Последующие несколько дней в жизни секретаря были самыми обыкновенными. Работа не муторная, вполне монотонная, дел не много, так что оставалось достаточно времени на кофе с круассаном по-фонтейнски и увлекательное чтиво из библиотеки. Говоря о библиотеке: к сожалению, выдачу личного пропуска без документов, подтверждающих личность, Академия не одобрила. Рыжая была настолько расстроена этой новостью, что даже такому сухому и не эмоциональному человеку, как Аль-Хайтам, стало немного жаль лишать ее такой возможности, да и он был приверженцем идеи о том, что каждый человек в Тейвате имеет право не только на образование, но и на практически неограниченный доступ к всевозможной информации. Таким образом, он решил проблему достаточно просто, но вредно для своей репутации — поделился с ней своим пропуском, который носил с собой на случай, если потребуется развлечь себя чтением очередной книги во время рабочих часов. На удивление, Аль-Хайтам ни разу не спросил у нее, что же такое важное она хочет отыскать в библиотеке. Почему она изначально интересовалась запретным разделом? Он не хотел забивать себе голову лишней информацией, да и добавлять себе проблем тем, чтобы, не дайте Архонты, быть вовлеченным в ее поиски, было для секретаря абсолютно излишне. У него хватало своих головных болей, хватало своих загадок. Парень лишь позволял ей складировать взятые из библиотеки книги на столе в своем кабинете, ведь таскать все это чтиво домой было абсолютно бесполезно — рыжая и так проводила в Академии почти целые дни. Хайтам старался оставаться сконцентрированным на своих привычных буднях, пускай они и были жестоко испорчены новыми соседями, но разговоры в Академии и крайне увеличившееся внимание к почетному секретарю неимоверно раздражало. Аль-Хайтам в целом не любил эту особенность людей. Додумывать, рассказывать друг другу, создавать огромную сеть сплетней и искажать, искажать, искажать информацию до такой степени, что это превращалось чуть ли не в любовную историю или же что-то невозможно подозрительное. Несмотря на все попытки избежать этого, он столкнулся с этой ситуацией лоб в лоб, когда один из знакомых ученых задал ожидающему свой кофе в кафетерии секретарю до смешного вопиющий вопрос: «Говорят, ты девушку завел, Хайтам?»       Это было последней каплей его и без того иссекающего терпения.       Именно поэтому он попросил рыжую задержаться в его кабинете, когда она в очередной раз притащила несколько древних книг и поставила их на верхушку растущей башни из них на бюро парня.       — О тебе и мне слухи распускают. Мешает работать, — не отрываясь от книги, проговорил Хайтам. В какой-то момент их тишины он нарушил ее, хлопнув книжкой при закрытии. — Ты не могла бы поменьше внимания привлекать? Или же времени в библиотеке не так много проводить. Они цепляются ко мне из-за того, что ты постоянно ходишь с моим пропуском, и думают, что я тебе его дал, чтобы иметь возможность с тобой побольше времени проводить.       Рыжая звонко рассмеялась.       — Неужели секретаря Академии волнуют сплетни? Никогда бы не подумала.       — Не волнуют, но мешают сохранять концентрацию. Боюсь, это будет лишь больше и больше отвлекать меня от работы или отдыха. Я не хочу тратить свое время на это. Ты меня услышала, — его голос, как и взгляд были абсолютно непроницаемы и угадать его эмоции по лицу было невозможно. Он лишь орлиным взором глядел в ее глаза и ждал ответа, который просто обязан был его устроить. Однако, все пошло совсем не по плану.       — Не могу, — ответила девушка, причем судя по ее выражению, без тени смущения.       Аль-Хайтам тяжело вздохнул.       — Я все понимаю, но это просто библиотека. Не обязательно проводить тут целые дни, хоть раза три в неделю ходи, а не каждый день с утра до ночи, — ответил он, ожидая, что знакомая проявит хоть какие-то признаки совести.       — Не могу. Мне нужно изучить это все в кратчайшие сроки, — она была абсолютно непоколебима, не отбрасывая свою игривость в голосе. Будь на ее месте Кавех, Аль бы уже давно вспылил и отнял бы пропуск, но почему-то с ней он поступить так не то что не хотел, скорее не мог.       — Завтра не приходи. Это все, — проявил строгость в голосе секретарь. — Увидимся дома, мне надо закончить дела.       Рыжая кивнула с хитрой лисиной ухмылкой и, развернувшись на пятках, довольно зашагала прочь из помещения, тихо закрывая за собой дверь. Аль-Хайтам, накрыв рукой лоб, снова издал тяжкий выдох. Тяжело же ему придется с этими иностранцами. А на следующий день, лишь переступая порог Академии, он уже заприметил копну длинных рыжих волос в фойе: девушка стояла и рассматривала большой фонтан в середине мраморного помещения, улыбаясь сама себе и изучая взглядом идеально сверкающие в лучах раннего солнца потоки воды. Аль-Хайтама проняла легкая злость, что никак не выразилась на его лице. Секретарь стремительно приблизился к девушке, сразу же обратив внимание на висящий на ее шее бумажный пропуск с его именем.       — Я говорил не приходить.       — А я не послушалась, — рыжая даже не перевела на него взгляд, но шутливо усмехнулась. — Извини, это дело жизни и смерти.       — Как и мое спокойствие. Отдавай пропуск.       На ее лице проскочило беспокойство. Она достаточно резко повернула голову в его сторону и непонимающе посмотрела в глаза Аль-Хайтама.       — Почему? Неужели какие-то сплетни настолько тебе мешают? Ну пожалуйста, дай мне просто ходить в библиотеку! — она лишь немного повысила голос, но этого было достаточно, чтобы приходящие на работу ученые, так усердно полирующие новые слухи, устремили свои взгляды на эту «парочку». Это не ускользнуло от внимания Хайтама. Периферийным зрением он перехватывал ученых тех или иных даршанов, перешептывающихся по углам фойе, а все их глаза были направлены на рыжую и секретаря.       — Отдавай. Не устраивай сцен. На пару дней можешь забрать те книги, что набрала, домой и изучить там. Но мой пропуск… — он вытянул к ней раскрытую ладонь, взглядом указывая на нее, чтобы получить желаемое.       Девушка, кажется, хотела начать выпрашивать пересмотрение его решения, но даже ее немного раздражали все эти сплетники вокруг, что было заметно по метанию по-волчьи серых глаз по периметру. Она слегка злобно вздохнула и резким движением сняла с шеи пропуск, с небольшим приложением силы вкладывая его в руку секретаря.       — Хорошо. Так тому и быть, — в ее голосе сквозило разочарование, что никак не трогало «отсутствующую», по словам Кавеха, душу Аль-Хайтама. Он повесил пропуск себе на шею.       — Благодарю за сотрудничество. Увидимся.       Парень зашагал по мрамору со стуком маленьких каблуков на его сапогах в направлении своего кабинета, оставляя сожительницу позади. Что ж, теперь хотя бы никто не станет ему больше докучать, а это значит, что его рутина даже легче сможет вернуться в привычное течение. Седовласый был этим более чем доволен, но то разочарование, что было в ее голосе, когда она отдала пропуск, все же засело в голове, заставляя его задуматься о том, насколько же важно для нее это исследование.       Часы рабочего дня пролетали сегодня с какой-то особенной легкостью, секретарь управлялся с делами непривычно быстро, сортируя все бумаги и документы, подписывая некоторые из них, а другие отправляя на подпись в различные даршаны и необходимым получателям. Он вовлекся в работу, наслаждаясь приятной музыкой в своих наушниках, что недавно стала хитом одного из уличных артистов Порта Ормоса, послушать которую стекался народ из всего Сумеру. К счастью, плеер Аль-Хайтама имел функцию записи, благодаря чему во время одного из визитов в то место, он сохранил для себя чарующую игру на инструментах музыканта и переслушивал с завидной частотой. Парень решил взять обеденный перерыв немного раньше, ведь желудок уже сигнализировал о том, что необходимо поесть. Сегодня он пропустил привычный завтрак из-за утренней ситуации, поэтому решил, что самое время посетить кафетерий и угоститься каким-нибудь интересным блюдом подороже. Пребываючи в неплохом настроении, он сделал музыку потише и покинул свой кабинет, направляясь в сторону одной из многочисленных лестниц. Путь его лежал через один из коридоров, в котором была стойка администрации Академии. Через приглушенные ритмы музыки в наушниках он услышал чью-то ругань, а по мере приближения к источнику шума, даже различил уже знакомый голос.       — Да это возмутительно! Мне говорили, что Академия теперь предоставляет доступ к образованию и получению информации всем желающим, а вы мне отказываете лишь потому, что я иностранка? — даже издалека Аль-Хайтам увидел, как покрылись багровым щеки рыжей, что так упорно пыталась доказать свою позицию весьма безразличной сотруднице Академии.       — Девушка, вы меня не так поняли. Без документа, подтверждающего вашу личность, я не могу выдать вам пропуск, — отвечали ей со стойки регистрации.       — Я это уже слышала. О, Архонты, почему люди так жестоки? — театрально приложенная ко лбу тыльной стороной рука придавала вопросу соседки эмоциональной окраски. Она одной рукой держалась за дубовую стойку регистрации, не спуская напор, направленный на администратора библиотеки.       Сперва седовласый хотел лишь пройти мимо и дать ей разбираться самой, но что-то внутри подсказывало, что лишь он может сейчас исправить положение. С тяжелым вздохом обретающего бремя человека, он быстро разработал в своей голове план, который мог удовлетворить любопытную сожительницу и дать ей желаемое взамен на то, что было бы удобно ему. Что ж, оставалось лишь угомонить ее и заставить себя выслушать. Стуча сапогами на подходе к административной стойке, он прикоснулся к плечу знакомой и легким движением развернул на себя.       — Идем. Хватит терроризировать сотрудников Академии.       Рыжая даже не успела сказать и слова, как Аль-Хайтам подхватил ее локоть и увел девушку в сторону лестницы, чтобы объяснить свое предложение. К сожалению, в выбранном им месте оказалось слишком много людей и достаточно шумно. Парень пригласил девушку к себе в кабинет и вместе с ней в тишине отправился на два этажа выше для разговора.       Когда дверь за ними захлопнулась, он облокотился на свой стол и сложил руки на груди, тут же обращаясь к ней.       — Тебе действительно так нужен этот пропуск? — задал тот вопрос, слегка выгибая бровь.       — Нужен! Я же говорила, что я не просто тут легкие романы читаю, Аль-Хайтам. Мне необходимо найти информацию, — в сердцах отвечала ему рыжая, прикладывая ладони к разгоревшимся щекам.       — Я дам тебе пропуск, но у меня есть условие, — он снял с шеи злополучную вещицу и протянул ее девушке. Глаза ее мгновенно загорелись, что чуть ли не вызвало у него усмешку. Иногда она была как ребенок, которому для счастья одно и надо — заполучить желаемое.       — Что за условие? Спасибо! Сделаешь меня своей рабыней? — она, говоря сумбурно, посмеялась, перехватывая пропуск из его руки.       — Что-то вроде. Будешь моей помощницей. К сожалению, достойную зарплату я тебе обещать не могу, в нормальных условиях секретарю не положен помощник, поэтому Академия не станет спонсировать мою прихоть. Но, как я говорил, здесь, в Сумеру, знания считаются важнейшим ресурсом...       Рыжая не дала ему договорить, моментально перебивая.       — Я согласна! Отличная зарплата, прекрасное место, замечательная работа, душевно благодарю, о, секретарь! — она склонилась по-инадзумски, так тамошние жители выражали благодарность. Кажется, за время жизни там, она успела перенять некоторые их привычки. Или же у своего друга, что явно был коренным островитянином.       — Рад слышать. Тогда приступай прямо сейчас, мне нужно, чтобы ты отнесла эти документы в Вахуману, это левое крыло, кабинет… — он сразу же углубился в объяснения, на что девушка кивала, стараясь запомнить весь путь до необходимого ей места.       Окрыленная радостью получения доступа к библиотечным знаниям, она упорхнула из кабинета так же быстро, как оказалась тут, когда он привел ее сюда. Аль-Хайтам опустил плечи и запрокинул голову, размышляя о том, что теперь-то точно слухам не бывать, ведь в следующий раз он сможет сказать, что стажировал ее в качестве своей помощницы, что ученые примут за чистую монету, ведь кто только не знает о том, какой достопочтенный секретарь ленивый человек. Что же, хоть где-то ему удалось обыграть эту юную лисицу неизвестного происхождения. Только спустя пару минут после ее ухода, парень обратил внимание на то, что сам того не заметив, снял один наушник, пока говорил с ней, чего он не делал абсолютно ни с кем уже долгие годы. Какое же влияние на него оказывала эта девушка? Что в ней было особенного? И когда уже такие вопросы перестанут затруднять его и без того плачевное положение?       Вечер наступил вместе с волной теплого заката, что так норовил пробить окно своими яркими лучами. Аль-Хайтам даже почти уснул за чтением книги, сидя в своем не маленьком кожаном кресле, что создавало уют в его кабинете. Возможно, он бы так и задремал, но в голову как назло закралась неожиданная мысль о том, что, возможно, стоит посмотреть то, какие книги тащит в его кабинет сожительница. Откуда-то возникшее непобедимое любопытство скоропостижно взяло верх над секретарем и, лениво спуская ноги со своего стола, он медленно поднялся с кресла и подошёл к стопке книг, которую переложил на пол несколькими часами ранее, чтобы те не мешали ему разбираться с рабочими вопросами. Аль-Хайтам присел на корточки напротив горы различных книжек и развернул ее к себе корешками, чтобы просмотреть названия.       Удивительно, но то действительно были вовсе не легкие романы родом из Инадзумы (а секретарь все еще сомневался, что она тут не просто время коротает), а энциклопедии древних письмен, словари, почти все книги, которые использовали в учебе студенты Хараватата и Вахуманы, что, соответственно, изучали лингвистику и историю. Что действительно заставило Хайтама усмехнуться про себя, так это то, что именно эти книги хранились у него дома в переписи, ведь по ним он пытался разобраться в том несчастном «письме», что всегда принадлежало ему и преследовало его, словно тень неразгаданной тайны. Парень поставил книги на место. В голове закрутилось множество вопросов, но все они сводились к тому, чтобы узнать, для чего именно рыжей необходимы эти знания и чего она пытается добиться. Неожиданно дверь в кабинет распахнулась и девушка пришла с очередной кипой книг, что скинула в то же место, а затем обратилась к Аль-Хайтаму.       — Я думаю, на сегодня с меня хватит. Ты ведь тоже уже заканчиваешь, правильно? — она улыбнулась парню, который поднимался из своего положения на корточках. Когда его фигура возвысилась над ней и спрятала в своей тени, глаза девушки распахнулись чуть шире, ведь до этого были ослеплены лучами заката. — О, так-то лучше. У тебя тут так ярко.       Он хотел было узнать у нее, что же заставляет девушку целыми днями охотиться за новыми знаниями в этой области, как вдруг живот парня тихо проурчал, напоминая, что он пропустил не только завтрак сегодня, но и обед, по вине этой негодницы напротив. Курс его мыслей моментально сменился на предложение:       — Закончил. Сходим в кафе, тут недалеко, поедим. Мне нужно тебя кое о чем спросить, — его не удивило то, что рыжая активно закивала. Он забросал ее делами на весь день, а затем она все время провела в библиотеке и, скорее всего, была тоже достаточно голодна. Аль-Хайтам ничего не имел против того, чтобы угостить девушку ужином, к тому же, это было весьма в его интересах, ведь в такой непринуждённой обстановке ей явно гораздо легче будет рассказать ему интересующую его информацию. Вскоре оба покинули кабинет, выключив за собой свет и оставляя книги там, ведь домой сразу они не собирались.       Неспешно прогуливаясь по улочкам вечереющего Сумеру, они почти не разговаривали, но тишина между ними вновь показалась Хайтаму невероятно комфортной, пускай даже он и не слушал никакую музыку, а просто шел достаточно медленным шагом и витал где-то в своих мыслях. Иногда ему казалось, что он знаком с ней гораздо дольше, чем это есть на самом деле. Каждая ее черта казалась чем-то привычным, пускай и внешность девушки была не из обыкновенных. Эта россыпь веснушек на левой щеке, что сейчас так деликатно впитывала в себя золотое солнце, казалась чем-то абсолютно естественным и знакомым, эти глаза, мечущиеся из стороны в сторону в любопытстве и пытающиеся обхватить весь мир, впитать его и забрать в свои воспоминания, казались знающими и понимающими его, эти рыжие локоны, что так нежно вились на кончиках, казалось, что он не раз видел их со спины, что они всегда мелькали где-то рядом, но парень просто не замечал этого. Ловя себя на мысли о том, что он уже достаточно долго разглядывал девушку, Аль-Хайтам оторвал глаза от нее и обнаружил себя уже на подходе к назначенному месту. Это было небольшое кафе в самом центре города, совсем неподалеку от входа на Большой базар. Учтиво, как полагается, он открыл дверь перед девушкой, на что она с улыбкой поблагодарила секретаря, а затем он и сам вошёл в это место.       Одноэтажное кафе с небольшим количеством столиков сейчас было достаточно заполнено, но как по велению судьбы один стол на двоих был свободен, так что новообразовавшийся дуэт коллег занял это место и принялся за выбор еды из меню. Аль-Хайтам быстро определился со своим заказом, но у рыжей, кажется, возникали определенные трудности с выбором. Секретарь подумал, что это связано с тем, что девушке еще не было знакомо большинство блюд местной кухни, так что он уже приготовился ее проконсультировать, но перед этим решил уточнить:       — Что-то не так? — сухо задал вопрос парень, устремив взгляд на нее.       — Нет... Просто цены тут... Кадзуха столько и за неделю не заработает, убьет меня, если я сейчас все потрачу, — призналась рыжая и неловко усмехнулась.       — Я же пригласил. Я плачу. Заказывай, что захочешь, — Аль-Хайтам искренне не понимал, почему девушка вообще думала о том, что он заставит ее платить за себя саму, зная, в каком она положении. Ему вовсе не трудно было угостить ее будь то завтраком, обедом или ужином. Секретарь получал достаточно на безбедную жизнь в столице региона, в которой он мог себе позволить хоть каждый вечер посещать рестораны или кафе и ни в чем себе не отказывать. Он не разбрасывался морой, но и не ограничивал себя в желаниях. Вскоре пара сделала заказ у стойки, а затем присела обратно за столик, ожидая приготовления еды.       — Так вот, — начал секретарь. — Хотел узнать, для чего тебе эти книги. Я посмотрел, что именно ты читаешь. Что-то пытаешься перевести?       — Вроде того, — рыжую ни капли не удивило то, что Аль-Хайтам посмотрел ее книги. Разве что самую малость удивление вызвало то, что он сделал это только сейчас. Она решила не тратить время на долгие разъяснения и сняла с шеи кулон, что тут же блеснул отражением от теплой лампы уютного кафе. Рыжая положила украшение на ладонь и дала Аль-Хайтаму рассмотреть его поближе.       — Посмотри, тут есть надписи, — проговорила она, уже привычно для нее рассматривая кулон вместе с парнем.       Секретарь немного склонился поближе, изучая ювелирное изделие. Камень, казалось, был сделан из обычной бирюзы, достаточно дорогой, но был весьма сильно потрепан временем. Вокруг него необычно извивалась медная виноградная лоза, сделанная, как ему показалась, с большим трепетом и вниманием к деталям. Когда девушка упомянула надписи, она перевернула украшение на своей ладони и дала Аль-Хайтаму взглянуть на текст. В тот же момент по его телу проскользнуло необыкновенно неуютное чувство, что сигнализировало о том, насколько ему были знакомы подобные символы. Он с недоверием взглянул в ее глаза.       — Откуда у тебя это?       — Что ж, когда я проснулась без каких-либо остатков своей памяти, он был уже на мне. Странная вещичка, но красивая. Я подумала, может это украшение я могла купить или мне кто подарил в моем родном месте, поэтому мы с Кадзухой ходили к ювелиру на острове Рито. Он сказал, что это какой-то сумерский диалект. Я решила, что раз это единственная зацепка в том, откуда я могу быть родом и где кто-нибудь может узнать меня, я отправлюсь в Сумеру. По сути, я тут именно из-за этого малыша.       Девушка уже собиралась надеть украшение обратно на свою шею, но что-то внутри Аль-Хайтама зазывало прикоснуться к медальону и рассмотреть его получше. Символы на нем, надпись, почти уничтоженная временем, были подозрительно сильно похожи по стилю на то письмо, что было его камнем преткновения все эти годы. Парень, пускай и был одним из непревзойденных гениев своего даршана, до сих пор не мог понять, откуда пришла эта письменность. Возможно, если они скоординируют свои усилия, это дело может слегка продвинуться вперед.       Седовласый неосознанно прикоснулся к ладони девушки, когда та уже подносила к себе украшение, чтобы надеть на шею.       — Можно я возьму его, посмотрю поближе? — он задал вопрос монотонным голосом, а в глазах его стояло непонимание ситуации, пускай это и было практически незаметно. Рыжая усмехнулась.       — Да, конечно. Показалось знакомым? Знаешь, я была бы очень признательна, если бы ты мог рассказать мне, что это за письменность. Может, это поможет мне найти место откуда я родом, — она вложила в его ладонь кулон, уже без той резкости и дерзости, что присутствовала тогда, когда этим утром она отдавала ему пропуск.       Аль-Хайтам почувствовал нечто странное. В этом кулоне не было ничего особенного, просто безделушка, красивая, хорошая ювелирная работа, но не более того, однако стоило ему больше сфокусировать взгляд на надписи и попытаться всмотреться в нее, как перед глазами все сперва зарябило, а затем неожиданно резко помутнело.       Голова показалась невыносимо тяжелой, дыхание парня немного сбилось, а сердце заколотилось непривычно сильно для такого спокойного человека, как он. Аль-Хайтам сжал в руке кулон, пытаясь унять волной накатившую на него слабость, как в один момент все невероятно резко пришло в норму.       Сердечный ритм успокоился, а голова словно бы и не кружилась буквально мгновение назад. Его взгляд снова стал отчетливым и ясным. Он поднял глаза на девушку, на ее лице выразилось некоторое беспокойство.       — Аль-Хайтам... Все нормально? Выглядишь так, будто тебе не очень хорошо, — с волнением произнесла каталистка.       — Все в порядке. Тут немного душно. Поедим и пойдем домой. Я, к сожалению, не знаком с этой письменностью, но мне тоже интересно узнать, что за она, — немного нервно седой вручил ей украшение обратно, после чего она, убежденная в том, что беспокоиться не стоит, надела подвеску вновь, с облегчением выдыхая. Несколько секунд она помолчала, а затем решила задать вопрос.       — Почему тебе это интересно?       — Я ведь из Харатавата. Ты должна знать, что ученые в Сумеру учатся всю жизнь, даже если не напрямую, на занятиях. Можно сказать, это будет небольшим исследованием для меня. Думаю, моя помощь для тебя будет неплохим вкладом, ведь все те книги, что ты принесла в мой кабинет, я уже прочитал по нескольку раз, — ответил парень, когда к их столу подошел молодой парень, официант, что принес их ужин и по бокалу местного вина, которое заказал Хайтам в качестве дополнения к ужину.       — Вот оно что! Тогда большое тебе спасибо, я и не думала, что смогу попросить тебя о помощи. О, и за ужин тоже спасибо, — она усмехнулась, принимаясь за свою порцию. Видимо, девушка была действительно голодна. Аль лишь кивнул в ответ ей. Он не собирался рассказывать ей про письмо. Это никак не касалось ее кулона, лишь похожие символы, это ничего не значит. И так, в разговорах о предстоящих исследованиях на эту тему, вечер в кафе закончился на приятной ноте. Но все же секретарь никак не мог понять, почему же, когда он взял в руку этот кулон, его сознание так моментально помутнилось? Неужели действительно проблема в проветриваемости помещения? Это очень вряд ли. Что же за сила была заключена в этом загадочном артефакте?       Скоро расправившись с ужином, ребята отправились домой, где сразу же договорились о том, чтобы начать исследование этой темы завтра ночью. Аль-Хайтам вернулся в свою комнату, лениво растянувшись на кровати, даже не переодеваясь, только плащ его остался на вешалке в прихожей. Столько вопросов давно не крутилось в голове секретаря, это даже заставляло его голову пульсировать в легкой, но достаточно выраженной боли. Он решил, что стоит приготовиться ко сну и завтра с новыми силами начать очередное интригующее расследование в его жизни, за что он не брался уже достаточно времени. Возможно, изучение этого кулона поможет ему и в разгадке секрета того письма, что таилось в его закрытом ящике.       Вскоре поняв, что сосед по комнате и сегодня ночью не придет, Аль-Хайтам переоделся и отправился спать, предвкушая, сколько новых тайн предстоит открыть этим двоим.       Настал выходной день секретаря и тот позволил себе проспать гораздо дольше положенного. Этой ночью, как и в несколько предыдущих, он с соседкой разбирали древние книги, выделяя информацию, казавшуюся необходимой, в общий для них конспект. Для рыжеволосой оказалось весьма трудным понимать заметки Аль-Хайтама, в чем ей с завидной периодичностью помогал Кавех, который за время их совместного проекта достаточно хорошо научился разбираться в записях такого гения, как Аль. Сумбурные заметки складывались в паутину из нитей, ведущих в самые разные места Тейвата, что нисколько не устраивало секретаря, он не любил неопределенность и уповал на удачу, что поможет ему разрешить эту задачку, сосланную судьбой на его голову.       Парень приподнялся на локтях, бросая сонный взгляд на часы. Середина дня. В доме не было шумно, что означало лишь то, что, скорее всего, никого, кроме Кавеха тут не было. Сосед по дому, как обычно, занимался проектированием в своей комнате и в обычные дни старался не создавать много шума, только если Аль-Хайтам неожиданно начинал его бесить чем-либо бытовым. Седой принял решение позавтракать в одиночестве и пересмотреть заметки по делу кулона, пока будет наслаждаться своим крепким кофе. Так он и поступил. Парень сидел на диванчике в гостиной, скользя взглядом по исписанным неаккуратным почерком страницам, выделяя то, что казалось нелогичным и маловероятным. Он подкреплял эти выделения красным карандашом и сносками в стороне, где кратко излагал, почему считает эти догадки не ликвидными и почему они не потребуются им в дальнейшем изучении вопроса.       Парень достаточно быстро допил кофе, сам того не замечая. Однако кое-что заставляло его задуматься, помимо происходящего исследования: он все время становился достаточно рассеянным, когда старался как можно больше углубиться в вопрос. Непривычно для самого себя, он пропускал некоторые тезисы, которые могли оказаться полезными, что тормозило ускоренный темп развития решения проблемы, за что секретарь мысленно себя нисколько не поощрял. Это не было ему присуще. Что-то постоянно заставляло его расслабиться в эти ночи, проводимые вдвоем с соседкой, что-то не давало сконцентрироваться. Могла ли она его заинтересовать, как девушка? Исключено. Секретарь считал, что между ними отношения строго, как у коллег по исследованию.       Горький опыт смешивания дружбы и работы напоминал о себе каждым недовольным возгласом Кавеха, из-за чего Аль-Хайтам редко с кем водил дружеские отношения в принципе. Лишь Тигнари был одним из немногих людей, кого Хайтам удосужился бы назвать другом, а большинство остальных приближенных к нему людей оставались для секретаря знакомыми. Осознавая, что вновь теряется в своих мыслях, он решил отложить конспект и немного отдохнуть с музыкой в непроницаемых наушниках, но только выбрав подходящую мелодию, он был прерван вернувшейся в дом рыжей девушкой и Сяо вместе с ней. Кажется, она упоминала этой ночью, что они вместе с этим парнем отправлялись следующим утром в деревню Вимара. Что ж, слишком долго они не пропадали.       Заинтересованный в результате этой вылазки, Хайтам отключил наушники и обратил взгляд на вошедших в помещение, кивком приветствуя их.       — Привет, Хайтам! — помахав, поздоровалась рыжая и устроилась на диване напротив, шумно выдыхая. — Ну и жарища сегодня, я не могу, как вообще вы выживаете в таком климате? А это ведь осень! Вы летом тут яичницу на дороге жарите? — возмущалась погодными условиями девушка, обмахивая себя одной из тетрадей, раскиданных на столе гостиной, где они по ночам и собирались для исследований.       — Давай ближе к делу, — только сейчас секретарь заметил, что соседа по комнате и след простыл, но услышал, как негромко захлопнулась дверь в его комнате, что означало, что тот скорее всего решил уединиться, пока есть возможность. Что ж, этому парню Аль почему-то доверял и верил, что тот не станет ни при каких условиях изучать его вещи. Этот мрачный силуэт редко появлялся дома, что навевало Хайтаму мысли о том, что Сяо скорее всего решил просто отдохнуть в одиночестве. Хозяин дома ничего против не имел. Он вернулся взглядом к своей «коллеге», когда та начала рассказывать.       — В общем, я узнала, что этот кулон сделали в пустыне! Сяо отвел меня к ювелиру в деревне Вимара, как я и говорила. Так тот и сказал мне, что по стилю исполнения и огранки бирюзы сразу понятно, что это украшение было создано в пустыне Сумеру. Интересно, да? — в ее голосе считывалась радостная возбужденность от новой информации по делу. Что говорить, даже секретаря не могло не радовать то, что в их работе появилась хоть какая-то конкретика. Он кивнул и тут же принялся вычеркивать из конспекта то, что не относилось к пустыне.       — Занимайся пока своими делами. Я просто почищу ненужное из конспектов и подумаю о том, где нам достать новую информацию. Хорошо, что принесла хоть какую-то подсказку, — своеобразная похвала от Аль-Хайтама редко звучала приятно, но что поделать, его характер был неисправим.       Рыжая радостно кивнула и вышла на улицу, где судя по приближающимся голосам, возвращались с ежедневных поручений Янмэй и Кадзуха. Увлеченный делом, Хайтам даже не успел заметить, как пролетел весь день и он не осознавая того вновь принялся за углубленное изучение. На удивление, в отсутствие девушки и ощущение нирваны, и умиротворение пропадало, заставляя его мозг работать в разы лучше и острее подмечать то, что он мог пропустить. За этот день конспект пополнился приблизительно двадцатью новыми страницами, полностью исписанными заметками, найденными в книгах. Информация о пустыне дала Аль-Хайтаму толчок копать в определенном направлении, так что где-то за полночь, когда наступало время уже всем ложиться спать, он наконец получил свою «эврику» и жирным шрифтом написал в тетради сделанный им вывод, к которому сумел прийти.       Помещение обнимали приглушенный свет лампы и легкая духота от уходящего дня. Секретарь наконец встал с места и подошел к окну, немного приоткрывая его, чтобы впустить свежего ночного воздуха. Если его догадки верны, то следующие подсказки ждут их в пустыне, ведь вряд ли они смогут найти в Сумеру подходящие книги. Разве что в запретном отделе библиотеки, но Алю вовсе не хотелось получать разрешение на кратковременный визит туда, ведь он понимал, что варианта лучше, чем увидеть все своими глазами в пустыне, он там не найдет. Поэтому тот уже обдумывал, стоит ли ему просто направить помощницу туда или же лучше отправиться вместе.       За его спиной послышались тихие шаги, а вслед за ними прозвучал и голос:       — Еще не спишь? Ты весь день просидел за изучением. Ты делал все так быстро, что я решила не вмешиваться, — девушка выглядела немного сонной, движения ее были медленными, но все же вопрос о кулоне был ей важнее любого сна. Она присела на диван и прочитала жирную надпись в конце конспекта. — Что? Дворянская письменность? — в ее голосе читалось искреннее непонимание.       Аль-Хайтам оперся спиной на раму открытого окна и кивнул.       — Я не смог расшифровать текст, но на процентов девяносто девять я уверен, что эта письменность использовалась еще во время правления Царя Дешрета в пустыне Сумеру, — ответил без какой-либо эмоциональной окраски парень.       — То есть я…       — Нет, ты не можешь быть потомком той нации. Во-первых, твоя внешность совсем не соответствует этому региону. Во-вторых, все, что осталось от этих людей — полнейшая древность. Этого не существует более. Дешрет выпустил наружу запретные знания, и нация жителей пустыни вымерла во время элеазара. Лишь немногочисленные пустынники остались, и те в основном смешанной крови. Я более чем уверен, что никакого потомства от дворян пустыни не осталось, — парень сразу же пресек напрашивающееся у рыжей предположение. Она слегка понуро опустила взгляд, на что он продолжил: — Однако, это не значит, что не стоит продолжать копать в этом направлении. В Тейвате много тайн, твой кулон — одна из них. Разгадать ее так или иначе нужно. Я думаю, что будет необходимо отправиться в пустыню за решением.       Секретарь и помощница еще долгое время разговаривали, пока он рассказывал ей о том, что за нация проживала на тех землях, под чьим началом, как это все привело к полному краху и вымиранию огромного количества подданных Дешрета. Рассказывал об опасностях, что могут повстречаться в нынешней, почти безжизненной пустыне Сумеру, о механизмах и ловушках того региона. Рассказал о некой преподавательнице Фарузан с его даршана, которая попала в одну из ловушек Царя во время исследования в пустыне и провела в ней целых сто лет. Рыжая слушала это все очень внимательно, стараясь никак не отвлекаться и впитывать всю информацию, как губка, чтобы ничего не забыть. Так они и проговорили до глубокой ночи, лишь когда глаза девушки начали слипаться от сонливости, Хайтам ослабил напор новой информации на нее и предложил ей отправиться спать сейчас, пока она не уснула в гостиной. Завтра был еще один выходной, а это значило, что прибудут гости.