План Ворона

Джоффри Он кричал так, что у самого в ушах зазвенело. И даже не сразу понял, что снова может кричать. И дышать заодно. Замолчал и начал хватать ртом воздух, наполняя опустевшие легкие. Невидимая огненная рука, сжимавшая горло, куда-то исчезла. Он снова мог наслаждаться чистым прохладным воздухом. Дверь распахнулась и в комнату вбежал Пес с мечом наголо, оглядываясь вокруг в поисках угрозы. Но здесь не было никого, кроме самого, который вскочил с кровати в одной ночной рубашке и тяжело дышал. — Ваша… милость? — произнес Пес странным голосом. Будто не узнавал его. Сам Джоффри пытался собраться с мыслями и понять, наконец, что с ним произошло. — Бес… Проклятый карлик! Он меня отравил! — закричал сын Серсеи, едва к нему вернулся дар речи. — Да я… Да я… Я его на куски порву! Пес продолжал смотреть на него пристальным взглядом, потом шагнул обратно к двери и зачем-то запер ее. Снова повернулся к Джоффри. — Значит ты тоже помнишь, да? — каким-то нехорошим голосом спросил он. Джоффри в ответ издевательски усмехнулся. Какой же он дурак, этот Пес… — Конечно, помню! Как я могу забыть… И осекся. Действительно, как он мог забыть битву при Черноводной? «В пекло Королевскую гвардию! В пекло город! В пекло короля!» И сейчас этот человек приближался к нему с угрожающим видом. — И я охереть как рад, что ты все помнишь, ублюдыш белобрысый… Клиган схватил Джоффри за шею одной рукой, без труда приподнял над полом. — П… пусти мня! Пусти! Я КОРОЛЬ! — завизжал он в панике. — В пекло короля, — ответил Пес теми же словами, что и тогда. Его улыбка, больше напоминавшая бугристый обожженный шрам, растянулась в обе стороны. Кулак в кольчужной перчатке занесся для удара. — Это за Пташку… Джоффри завизжал даже раньше, чем мир вокруг него взорвался болью. ------------------------------------------------- Джейме Он открыл глаза. И тут же огляделся, пытаясь понять, куда попал. — Получилось… Седьмое пекло, неужели и правда получилось? — невероятное облегчение и радость накрыли бывшего — бывшего ли? — королевского гвардейца. Он сжал в руках — в обеих руках — шелковое покрывало, наслаждаясь давно забытым ощущением. И почти тут же встряхнулся, прогоняя все ненужные чувства. Сел. Осмотрелся вокруг, гадая, где и когда оказался. Потом застыл, когда понял, с кем рядом он очнулся. Очень медленно повернулся. Она была рядом… Она спокойно спала, разбросав по подушке длинные золотые волосы. Его сестра лежала в одной постели с ним, счастливо улыбаясь во сне. Перед глазами Джейме мелькнуло ее лицо во время их последней встречи. Широко распахнутые глаза, налитые кровью. Красное лицо, постепенно принимающее багровый оттенок. Гримаса безумия, смешанного с отчаянием, пока он по капле выдавливал из нее жизнь. Он моргнул несколько раз, прогоняя из памяти этот образ, и снова посмотрел на эту Серсею, спокойно спящую рядом. Огляделся вокруг, пытаясь вспомнить, где сейчас находится. Остатки пищи на столе, разбросанная по полу и мебели одежда… Да, это было нетрудно вспомнить. Вот и он сразу узнал место и время. Их то ли последняя, то ли предпоследняя ночь перед тем, как Толстый Пьянчуга поехал на Север за новым десницей. И они поехали вместе с ним. — Твою мать… — прошептал Джейме себе под нос. — Не успели… Он уже мертв… Весь план полетел в семь преисподних. Они должны были вернуться в то время, когда Джон Аррен был еще жив — и рассказать ему всю правду. Но Лиза успела раньше. Должно быть, что-то вмешалось в ход обряда уже после того, как их всех… «Ну отлично просто!» — мысленно скривился он. — «И что мне теперь делать, а? Что делать?» Джейме сидел на постели и напрягал мысли, пытаясь выжать из них хоть один разумный ответ. Умственные упражнения никогда ему не удавались, это Тирион был мастером в подобных вещах… А он предпочитал другие методы. Попроще. Понятно, что теперь придется как-то действовать самому. Желательно, не сделав все еще хуже. Время шло, а нужные мысли никак не приходили. Серсея пошевелилась во сне, что-то промычала и повернулась на бок. Одеяло соскользнуло с нее, обнажив голую спину. Она была такой красивой… такой желанной… «Убей ее!» — кричал внутренний голос, он же голос здравого смысла. Джейме сжал зубы, вспоминая все, что она натворила… натворит, погружаясь в собственное безумие. Она не была Эйрисом. Она была Мейгором. Она была еще хуже… Он встал. Обошел кровать. Подошел к ней, присел, чтобы посмотреть на нее. Посмотреть на ту, с кем делил утробу матери, кого считал половиной своей души. В этот момент она казалась ему воплощением невинности и чистоты. Хотелось поверить в то, что она превратилась в чудовище лишь после того, как потеряла детей… Нет. Он знал, что это не так. Что лицо, в которое он смотрел, было лишь маской. «Мелара…» Бран рассказал — и показал ему всю правду. Серсея всегда была чудовищем. А его она с самого начала взяла за член и повела за собой — как пса за поводок. Он протянул руки к ее горлу… Совсем как тогда. Надо всего лишь сделать то же самое еще раз. Но… Почему это так трудно? Чем ближе, тем сильнее они тряслись. Он попытался успокоиться — не получилось. Его руки остановились так близко к ее лицу, что он чувствовал ее дыхание. И больше не могли сдвинуться. Ее дыхание стало неровным и беспокойным… Будто она сама что-то чувствовала. «Нет. Не могу. Я и в первый-то раз с трудом…» На второй у него уже не осталось сил. Он отвернулся, похватал с пола свои вещи, быстро оделся и выбежал из комнаты, оставив Серсею спящей, нетронутой… и живой. ------------------------------------------------- «Что делать, что делать, что делать, что делать…» — эти слова проносились в голове Джейме с каждым шагом, пока он бесцельно бродил по Красному замку. Весь их план полетел кувырком. Он не думал, что тоже сумеет вернуться. И он не ожидал, что они опоздают, не успеют предотвратить смерть Джона Аррена, которая и запустила лавину, похоронившую под собой все и всех. И ладно если бы он сейчас был один. Нет, Красный замок жил даже ночью. Повсюду стояли стражники: ланнистерские в красных плащах, баратеоновские с оленем на груди, несколько тирелловцев в зеленом… Все самые важные места замка были под охраной. Но он почему-то не встретил ни одного вооруженного человека в одежде дома Арренов. Значит, Лиза уже сбежала к себе. Как и Станнис. С каждым часом опора под ногами становилась все более шаткой. И слуги вели себя как-то слишком уж суетливо. Один так вообще налетел прямо на Джейме из-за угла. Выпучил глаза от изумления, побледнел и побежал прочь со всех ног. Не ожидал, наверное, встретить его здесь в такое время. «Но почему? Откуда вся эта суета?» — О, сир Джейме, а я как раз вас искал, — раздался за спиной знакомый голос. Обернувшись, Джейме столкнулся лицом к лицу с Бронном… или сиром Бронном Черноводным, кому как больше нравится. — Рад тебя видеть, Бронн, — улыбнулся Джейме — он действительно был рад увидеть знакомое лицо. — Да? — как-то странно посмотрел на него Бронн. — Серьезно? И тут Джейме запоздало подумал: «Так… А как он сюда…» — Как ты попал в Красный замок? — тут же спросил он, чувствуя нарастающий внутри холодок страха. — Через тайный ход? — Поначалу так и собирался, — спокойно ответил наемник. — Но потом стражники у ворот узнали сира Бронна Черноводного и впустили меня. Джейме онемел. Бронн понимающе приподнял бровь. — Я так понимаю, вы не собирались дать знания о будущем кому-то еще, кто не входил в ваш план… Хоть я и представления не имею, что за план такой. Джейме замотал головой, силясь понять, как же так получилось. — Нет… Не собирался… — его мысли путались, какая-то его часть пыталась заставить себя поверить в то, что Бронн соврал ему… Краем глаза Джейме заметил движение, обернулся и увидел двух воинов в красных плащах. — Вы двое! Идите сюда! — скомандовал он. Растерянные стражники быстро выполнили приказ. — Вы! Вы помните? — Что помню, сир Джейме? — удивился воин. Джейме тут же отмахнулся от него и посмотрел на второго, с обескураженным выражением лица и дрожью в голосе, которая стала очень заметной, когда он ответил: — Я был с вами… там… На пути из Хайгардена… Я помню… Второе Пламенное Поле… — торопливо заговорил Красный плащ. — Но я был уверен… Что это мне просто приснилось… Приснилось ведь, да? Он переводил умоляющий взгляд с недоумевающего напарника на шокированного Джейме и обратно. «Твою мать! ТВОЮ МАТЬ!!!» — Ну и что это с нами всеми произошло? — поинтересовался Бронн. — Понятия не имею, — ответил ему Джейме, забыв о стражниках. И это было чистой правдой. Слишком много непредвиденных последствий свалилось на его светлую голову и он не имел ни малейшего понятия, что ему с этим делать и кто еще… кто еще мог вспомнить то, чего не было. «Серсея…» — при одной мысли о ней он тут же побледнел. Если и к Серсее придут воспоминания о будущем… Будет плохо. Очень плохо. Из этих мыслей его выдернул топот и лязг доспехов. Несмотря на то, что сейчас могла пролиться кровь, Джейме был даже рад тому, что кто-то отвлек его на что-то, с чем он мог справиться. Он развернулся на звук. По коридору почти бегом двигался Пес, торопливо озираясь по сторонам и держа в руке обнаженный меч. Когда он приблизился, Джейме заметил, что его руки и нагрудник были забрызганы кровью. Рука Джейме — его родная правая рука — сама собой потянулась к рукояти меча. — Клиган! Пес отозвался не сразу. Мазнул презрительным взглядом по Бронну, пренебрежительно хмыкнул что-то Красным плащам. О том, как погиб Сандор Клиган, Джейме знал только с чужих слов — тех немногих, кто пережил ту жуткую рукопашную на палубе «Молчаливой». Потому что бесчинства Эурона Грейджоя надо было остановить любой ценой… И цена была велика, Клиган был далеко не единственным погибшим в тот день. Но его смерть спасла жизнь Арьи… и Бриенны. А теперь он снова вернулся. И даже не хромал. Он был здоров и силен — как тогда, когда все только начиналось. — Какого хера здесь творится? — наконец, спросил Пес. И Джейме улыбнулся. Если Пес ругался — значит, он и в самом деле был жив. — Рад, что ты тоже помнишь, Клиган, — самодовольно усмехнулся Ланнистер. — А че не помнить-то? Думаешь, я забуду того островитянского уебка с его бандой безъязыких уебанов? — почти зарычал Клиган. Потом отдышался и добавил уже тише. — Эурону, ебать его якорем, Грейджою еще повезло, что не я его… — Меня там не было, но я слышал, что он лично убил тебя, но потом за тебя нашлось кому отомстить, — ответил Джейме. — И если рассказы о том, как именно он умер, хотя бы немного правдивы… Я бы не назвал это везением, честно скажу. Многие в тот день потеряли тех, кто им был дорог… Пес нахмурился еще сильнее и, кажется, даже зубами скрипнул. — Я тоже рад, что ты помнишь… и свои любимые словечки не забываешь, — легкомысленным тоном добавил Бронн. — И не только я, — как-то нехорошо посмотрел на него Сандор. — Тот пизденыш белобрысый тоже вспомнил… Джейме застыл на месте. «Джоффри…» Теперь он понимал, чьей кровью испачкался Клиган. Он старался не думать о том, как их вмешательство изменит судьбу его первенца. Наверное, потому, что он никогда не видел в нем своего ребенка. А Серсея превратила его в живую игрушку и разбаловала так, что вместо Роберта Второго — или Джейме Второго, чего уж там — из него вырос Эйрис Третий. И если даже Безумный король в начале своего правления был добр и справедлив, то этот… Этот с самого начала пустился во все тяжкие. И дальше становился бы только хуже. Но нет, Оленна Тирелл позаботилась о том, чтобы никакого «дальше» они не увидели. А теперь он воскрес. И тоже вспомнил свою дальнейшую жизнь… Правда ненадолго. От осознания того, что он снова не смог спасти своего сына, Джейме стало грустно. Нужно было что-то решать. Первоначально Тирион предлагал следующее: забросить по одному человеку на Запад, Север и в Эссос — и начать менять ход истории. Сам он надеялся убедить дядю Кивана, а потом вместе с ним убедить отца. Этого должно было хватить, чтобы все пошло не так, как в том мире… «Если бы на моем месте был Тирион… Он бы знал, что делать». Он резко развернулся к двум Красным плащам, которые все время стояли по стойке смирно. — Ты! Найди капитана Виларра, пусть он срочно, но тихо соберет всех верных людей. Мы уезжаем в Утес Кастерли. Немедленно. А ты, — повернулся он ко второму. — Беги в конюшню, пусть готовят лошадей! Солдаты тут же побежали выполнять приказы. А он обратился к Клигану. — Приведи Томмена в конюшню, встретимся там. А ты, — это уже Бронну, — устрой набег на казну… Забери оттуда все, что можешь. Для таких внезапных отъездов деньги лишними не будут. Только постарайтесь не попадаться на глаза тем, кто служит Баратеонам. Клиган убежал сразу, но Бронн задержался. — А когда мы вернемся в Утес… Я могу, наконец, получить свой замок? — очень настойчиво поинтересовался он. — Об этом с Тирионом поговори, теперь он главный… — протараторил Джейме и тоже побежал прочь, провожаемый многозначительным взглядом Бронна. Когда Ланнистер скрылся из виду, наемник раздосадованно сжал губы и пошел за своей броней. А потом туда, куда ему было поручено. ------------------------------------------------- Остановившись в покоях Мирцеллы, соседствующих с ее спальней, Джейме бросил несколько слов личной септе принцессы, которая была родом из Западных земель и всегда хранила верность Ланнистерам, а значит, ей можно было доверять. Несколькими очень убедительными словами он разбудил ее и велел приготовить Мирцелле одежду и припасы в дорогу. Он не стал следить за тем, как будет выполнен его приказ и вошел в спальню Мирцеллы. Девочка спокойно спала, укутавшись в одеяло — а он очень старался не думать о том, какой видел ее в последний раз. Прогнать из головы окровавленное лицо и безжизненное тело на руках, когда они уплывали из Дорна… было нелегко. Усилием воли отогнав неприятные воспоминания, он подошел к ней, присел на край кровати. Потом погладил ее по волосам, чувствуя, как внутри него закручивается целый ураган эмоций. — Мирцелла… — прошептал он, наконец, осторожно встряхивая ее за плечо. Глаза Мирцеллы тут же открылись и она быстро-быстро заморгала, прежде чем задержать взгляд на лице Джейме. Узнала его — и тут же счастливо улыбнулась. — Отец… Какая-то часть его души заныла от боли от этого слова. Но он заставил себя улыбнуться в ответ. — Нет, малышка, это дядя Джейме. Папа сейчас отсыпается где-то… А вот тебе пора вставать. А Мирцелла, кажется, удивилась непонятно чему. Оглянулась по сторонам, как будто не узнавала своей комнаты. — Все хорошо, принцесса, но тебе пора вставать, — Джейме очень старался как-то помягче подготовить ее к тому, что нужно срочно бежать из замка и из столицы. Девочка медленно села на постели. В ее глазах появилось какое-то не совсем детское выражение. — Отец… — повторила она. — Ты еще не проснулась до конца, — покачал головой Джейме. — Я не Роберт, я… — Я вижу, что ты не Роберт… отец, — повторила она, выделив последнее слово голосом. И посмотрела на него точно так же, как… И в голове Джейме как будто молния ударила. Он побледнел, осознав, что сейчас произошло, а сердце, кажется, пропустило пару ударов. — Ты… помнишь? — еле слышно спросил он. Мирцелла кивнула. — Помню Дорн. Корабль. Мы направлялись домой, к маме… — она замолчала на мгновение, потом ярко улыбнулась. — И мы сказали друг другу все. Я тебя обняла… Я была так рада… — улыбка померкла так же быстро, как возникла. — А потом… Перед глазами все поплыло… И я очнулась уже здесь. Она посмотрела на свои руки и грудь, словно не верила, что они снова стали детскими. — Это сон, да? — спросила его девочка, сама не веря в это. Джейме показалось, что его грудь сжала чья-то огромная рука. — Нет. Ты… ты там… умерла. Эллария отравила тебя. Мирцелла бросила на него быстрый и острый взгляд. — Но это неважно. Ты снова жива, мы все живы, но нам надо бежать. Мы должны спасаться, — тон, которым говорил Джейме, пресекал любые вопросы. Не желая терять больше время, он схватил свою вернувшуюся из царства мертвых дочь и выбежал из комнаты, пока она не успела сказать или спросить что-то еще. Он не хотел ничего слышать. Он хотел просто насладиться моментом и близостью. Мирцелла вернулась к нему — и теперь у них все будет хорошо… Если, конечно, Короля Ночи победят. Пара пустяков, да. Но сначала — выбраться как-то из Красного замка и вернуться в Утес Кастерли. Домой. Только вот… Клиган. Бронн. Джоффри. Красные плащи. А теперь еще и Мирцелла. Все они помнили свои будущие жизни. А кто еще может вспомнить??? ------------------------------------------------- Роберт Роберт со стоном перекатился на бок… И в следующую секунду с протестующим криком впечатался лицом в холодный и твердый пол. Застонал еще громче и попытался сесть. Потер ушибленный нос. Нос болел. Но больше ничего не болело. Даже живот… И в голове было на удивление ясно, как будто он не заливал в себя огромные порции макового молока, которое готовил великий мейстер Пицель. Рука сама дернулась к животу и… замерла, не нащупав никаких швов и шрамов, оставленных кабаньими клыками. — Ничего себе… Приснится ж такое… — растерянно пробормотал король. — Охренеть! Задран каким-то кабаном! Пфф! — он презрительно фыркнул. — Седьмое пекло… До чего же дерьмовая смерть для Демона Трезубца! Тысячу вепрей забил на охоте, а тысяча первый забил меня сам! О, боги… Он встряхнул головой, стараясь прогнать последние воспоминания о странном сне. Дверь в его покои открылась, и вошел один из королевских гвардейцев с мечом наготове. — Ваша милость, с вами все в порядке? — сир Мендон Мур оглядывался по сторонам в поисках угрозы. — И года не прошло! Меня десять раз уже убить бы успели! — разгневанно отозвался Роберт. — Помоги уже встать, не стой столбом! Сир Мендон смотрел на него как-то странно… Медленно засунул меч обратно в ножны, так же осторожно подошел к королю. Протянул руку, помогая подняться с пола. Приняв, наконец, вертикальное положение, Роберт подошел к столу возле постели. Выдвинул стул, с натугой опустил на него грузное тело. Затем взял кувшин с вином, поднес ко рту, щедро глотнул. Удовлетворенно выдохнул и отодвинул кувшин, сопроводив этот жест громкой отрыжкой. И только тогда снова обратил внимание на сира Мендона, который все еще оставался в его спальне и продолжал смотреть на короля во все глаза. И на его лице, обычно не слишком богатом на эмоции, было… смущение. Вообще Мендон Мур никогда не выделялся среди королевских гвардейцев умом или галантностью. Напротив, он многих отталкивал от себя своей бестактной прямотой. Но когда в его руке был меч… Тут он, чего скрывать, был хорош. Не так, конечно, хорош, как Джейме Ланнистер или Барристан Отважный, но очень близко к ним. Только в бою этот человек чувствовал себя по-настоящему живым. — Чего? — не выдержал Роберт этого пристального взгляда. И тот далеко не сразу смог разродиться подходящим ответом. — Разве вы не умерли? Я думал, вас задрал вепрь… Хмель как рукой сняло. Роберт почувствовал, как кровь отливает от его лица. «Нет, это же сон был! Этого не могло быть правдой!» — Седьмое пекло, да что ты несешь? — спросил потрясенный Роберт, который и сам начал вспоминать. Он вспомнил вепря. И странную слабость, с которой он нанес удар копьем. А потом была боль… — Вы умерли и принц Джоффри стал королем. Роберт несколько раз быстро моргнул. — И Нед… Я поручил Неду стать его регентом… — тихо договорил он, пока воспоминания выстраивались в его голове четкими рядами, обильно пропитанные болью, действием лекарств и приближением смерти. — Да, ваша милость, — кивнул сир Мендон. Роберт скрючился в кресле так, как будто ему на плечи взвалили что-то очень тяжелое. «Если я и правда умер, то что я делаю здесь?» — И я что… в загробном мире? Сир Мендон отчего-то замялся и зачем-то потер затылок. — Возможно… Мы оба мертвы. Я … — начал рыцарь. — Когда на город напали, я вышел на битву и… — Что? — тут же вскинулся Роберт. — Лорд Станнис. Он восстал против короля Джоффри. Его люди штурмовали столицу. Роберт несколько раз открыл рот, пытаясь что-то сказать, и не мог найти нужных слов. — Станнис? Мой брат? Станнис, который всегда делал так, как велит ему долг? ОН? Он восстал против своего родного племянника? — Да, ваша милость. Роберт отшатнулся так, как будто сир Мендон ударил его по лицу. Рыцарь в белом плаще не стал дожидаться, пока Роберт хоть немного придет в себя после услышанного, и продолжал говорить: — Лорд Тирион, приняв обязанности десницы, лично повел нас на вылазку, чтобы убить людей Станниса, которые штурмовали Речные ворота… Это имя ударило его с такой же силой, как и первое. Роберт еще раз вздрогнул, не веря своим ушам. — Тирион… ТИРИОН ЛАННИСТЕР? И он — десница короля? И он вел людей в битву? И он сам сражался? «Но как? Как Неду пришло в голову назначить десницей Ланнистера? И почему, во имя семи преисподних, именно Беса?» — Ваша милость, я собственными глазами видел, как он отрубил топором ногу своему противнику, а потом раскроил ему череп, — заверил сир Мендон. — Молот мне в зад… — Роберт насмешливо скривился, когда королевский гвардеец тут же отозвался: «Я бы никогда не посмел, ваша милость». — Поверить не могу, что Бес на такое способен… — в его голосе появилось непрошеное уважение. — А потом? Что было потом? На лице сира Мендона опять появилось то же самое отстраненное выражение. — Я выполнил приказ королевы… — непонятно ответил он. — Какой? — раздраженно переспросил Роберт. — Королева поручила мне проследить за тем, чтобы лорд-десница не вернулся из битвы, — даже глазом не моргнув, сказал сир Мендон. Роберта передернуло — не столько даже от того, в чем сир Мендон только что признался, а в том, как он это сделал. — Молот мне в… Тьфу! Своего родного брата?! Нет, я знаю, что Серсея та еще… Что она всегда презирала его, но… братоубийство? — он медленно выдохнул и спросил: — И? Ты убил его? — Я пытался. Я ударил его в лицо, но он, кажется, не умер. Больше ничего не успел. Кто-то ударил меня сзади, а потом… Потом я пришел в себя у покоев вашей милости… — лишь на последних словах на пустом лице сира Мендона появилось подобие замешательства. Роберт помолчал секунду, затем снова схватил кувшин с виной и сделал из него еще один большой глоток. «Неужели после моей смерти все Семь Королевств сошли с ума?» — Седьмое пекло… Как Нед вообще все это допустил? — спросил он непонятно у кого. — Король Джоффри казнил лорда Эддарда, — объяснил сир Мендон. Замешательство, которое никак не отпускало его, несмотря на выпивку, как рукой сняло. Да и остальные чувства, что разрывали его на части до этого момента, оказались сметены всепоглощающей яростью. — Что… Что этот… ЧТО ОН СДЕЛАЛ??? — заревел Роберт. — Король Джоффри казнил лорда Эддарда, — так же спокойно повторил сир Мендон. Деревянные подлокотники хрустнули под стиснувшими их королевскими пальцами. Потом Роберт поднялся на ноги, поднял ни в чем не повинный стул и с рычанием швырнул его через всю комнату. Сир Мендон торопливо отскочил в сторону, но ничего не сказал. Роберт постоял немного, тяжело дыша. Если он думал, что это поможет ему успокоиться… «Нам — Ярость». Под этими словами жил их дом. Но только сейчас он познал этот девиз в полной мере. Джоффри, этот мелкий гаденыш, которого он вынужден был называть сыном… Стоило Роберту испустить дух, как он казнил человека, которого король любил и ценил больше всех на свете! Того, кто был ему ближе обоих братьев, родных по крови! Он до конца жизни не забыл тех беззаботных дней в Орлином Гнезде, когда Джон Аррен пытался вбить в его упрямую башку знания, а Нед все смеялся над каждой его неудачей… Потом было Восстание, где они уже не смеялись, а проливали кровь, свою и чужую. До конца жизни он не мог избавиться от чувства вины, которое и понесло его в Винтерфелл… Это из-за него он приблизил Неда к себе, надеясь хотя бы так загладить перед ним вину за лорда Рикарда, за Брандона… за Лианну. А потом серсейкин выкормыш взял и просрал все его старания! Он давно замечал, что его первенец растет куда-то сильно не туда. Первое время даже пытался направить его куда надо… А потом махнул рукой. Но он и подумать не мог, что Джофф совершит такое! Может, у Станниса и правда были причины поднять оружие против засранца? Ну да, если подумать… Все правильно. Если и Ренли присоединился к брату, они запросто сплотили бы Семь Королевств против Джоффри и Ланнистеров. Тайвин, конечно, поддержал бы внука, несмотря ни на что… Но что сказали бы северяне, потеряв в Королевской Гавани второго лорда Винтерфелла подряд? — Итак… — обратился Роберт к сиру Мендону. — Получается, что Станнис пошел на столицу, пока Ренли созывал знаменосцев против Старого Льва, я прав? Сир Мендон нахмурился и покачал головой. — Лорд Ренли… Он провозгласил себя королем. Тиреллы поддержали его… по крайней мере, первое время. Потом он умер. Говорили, что его убила его же телохранительница, Бриенна Тарт из Штормовых земель… Мир перед глазами Роберта начал расплываться. Он даже оперся на стол, чтобы не упасть. — …Север и Речные земли назвали Робба Старка королем Севера — он начал войну с лордом Тайвином. Было несколько битв и Молодой Волк выиграл каждую из них. Он ни разу не проиграл… Головокружение ушло. Вместо него пришло недоверие. Король, прищурившись, уставился в глаза сира Мендона, изо рта которого вырывалась абсолютная чушь. Но Роберт все же заставил себя дослушать. Отошел от стола, тяжело сел на кровать. Ренли умер? Север и Речные земли восстали? Нет, не восстали, а просто отделились от Семи Королевств! А Робб Старк… Он вспомнил мальчика из Винтерфелла, которого увидел в той жизни. Больше похожего на мать, чем на Неда. Сосредоточенный, задумчивый воспитанный… Но все еще мальчишка, такой же, как и любой другой… И этот зеленый сопляк побил Старого Льва? «Нет, после меня Семь Королевств точно свихнулись!» Он сидел, переваривая все сказанное сиром Мендоном. Получалось плохо. Сногсшибательные новости так и продолжали крутиться в его голове, не находя себе места, пока тяжелые мысли не прервал далекий звук. Знакомый звук. Тихий, но знакомый. И настойчивый. Он доносился откуда-то снаружи. Обрадованный тем, что его хоть что-то выдернуло из бездонной ямы непонимания, король встал и вышел на балкон, откуда доносился шум. Королевская Гавань раскинулась перед ним. Точно такая же, как и всегда. Если до этого он еще сомневался в том, жив он или мертв, теперь все сомнения закончились. Никакой загробный мир не мог так сильно вонять! В следующее мгновение его растерянное сознание, наконец, поняло, откуда идет звук. Звонили все колокола Великой септы Бейлора. «Седьмое пекло! Это еще что?» ------------------------------------------------- Ренли Умирать от колдовства было очень больно. Он вскочил, согнувшись почти напополам и вцепившись пальцами в грудь. Судорожно огляделся по сторонам в поисках темного призрака с лицом Станниса, который нанес ему смертельный удар. И… Замер в изумлении, узнав свои старые покои в Красном замке. Не веря собственным глазам, осмотрелся вокруг и далеко не сразу заметил, как кто-то тряс кровать, на которой он только что спал. Именно эта тряска его и разбудила. Повернувшись к источнику тряски, он снова замер. Лорас, лежащий рядом, дико метался во сне. Его лицо исказилось болью, как будто переживал во сне что-то… что-то… что-то очень нехорошее. И не мог проснуться. Он протянул руку и несколько раз встряхнул тело Лораса, пытаясь привести его в чувства. — Лорас… Проснись… Что с тобой? Давай, просыпайся, все хорошо! — приговаривал он, пытаясь вытащить Лораса из ночного кошмара. Когда ему это удалось, Лорас стрелой вылетел из постели. Думал, наверное, спрыгнуть на пол, но вместо этого упал, запутавшись ногой в простыне. Потом вскочил и запрыгал на другой ноге, пытаясь высвободиться. — Больно… больно… больно… — торопливо повторял Лорас с тем же выражением лица. — Горячо… так горячо… нечем дышать… Она сожгла нас! Она всех сожгла! Его просто колотило от ужаса, а на глазах блестели слезы. — Тише… Все хорошо… Кто «она»? — спросил Ренли, осторожно подходя к нему. — Серсея… — Лорас произнес это имя как страшное проклятье. — Она всех сожгла… Всех! Отца! Маргери! Меня! Даже сира Кивана! — страх в его голосе быстро сменялся злостью. — Всю септу! Всю Великую септу! Зеленое пламя… Повсюду! Ренли побледнел. Он знал, что только один горючий состав дает зеленое пламя. Дикий огонь… Он встряхнул головой. «Серсея сожгла септу Бейлора диким огнем?» Ренли подошел к дрожащему, взволнованному… любимому Лорасу и крепко обнял его, наслаждаясь теплотой его крепкого тела. — Все хорошо… Что бы ни случилось, все будет хорошо… Мы живы. Мы вместе. Я здесь, с тобой. Мы снова вместе… И все, что нас ждет, мы встретим тоже вместе… — шептал он на ухо Лорасу. И это помогло. Наследник Хайгардена прекратил дрожать, а потом его руки отчаянно вцепились в Ренли. Словно он тонул и старался удержаться на плаву. — Я так соскучился… — хрипло прошептал он. Ренли вместо ответа еще крепче прижал Лораса к себе. Они стояли так… как ему показалось, целую вечность. Стояли, набираясь сил друг от друга. Потом, наконец, смогли отстраниться и Ренли посмотрел в красивое породистое лицо возлюбленного. Погладил его по щеке, а потом крепко поцеловал. Могло ли это закончиться тем, чем должно было? Возможно. Если бы не донесшийся снаружи шум. Ренли снова отстранился от него и нахмурил брови. «Это еще что?» Звук все повторялся и повторялся… И Лорас почему-то снова задрожал и даже, кажется, захныкал от страха. Теперь и он узнал этот шум. Звон колоколов Великой септы. И это убедило его в том, что это был не сон! Зачем им звонить кому-то во сне? Мысли в голове Ренли путались, пока он пытался выстроить ситуацию, в которой оказались они с Лорасом. И если это не сон, значит… Последний раз они были вместе в этой комнате еще до смерти Роберта. Означало ли это, что время неведомым образом повернуло вспять? Но какое колдовство могло совершить такое? Даже если и так… Какая разница? Сейчас важнее, что он сам сможет совершить! Если Ренли вернулся назад, значит, он снова был мастером над законом и верховным лордом Штормовых земель! И если Роберт еще жив… Значит, он срубит ланнистерский заговор на корню еще до того, как они начнут войну! В этот раз он почти оттолкнул Лораса от себя. Накинул плащ, закутался в него и бегом выбежал в коридор. И уже там начал звать своих стражников. Они сбежались отовсюду. Почти все присягали дому Баратеонов. Отлично. Только один носил плащ Тиреллов. Тоже неплохо. Все столпились вокруг него, им было явно не по себе от того, каким тоном он их созывал. И они готовы были слушать… — Измена! Ланнистеры предали корону! Немедленно соберите всех верных людей! Всех Красных плащей, которых встретите, убейте! Найдите Серсею и сира Джейме и приведите ко мне! Джоффри, Мирцеллу и Томмена — тоже! Ни в коем случае не упустите детей! — прокричал Ренли на одном дыхании. — ВЫПОЛНЯТЬ! Воины послушно разбежались во все стороны. Сам Ренли вернулся к себе, чтобы одеться и облачиться в броню. «В этот раз у меня должно получиться…» ------------------------------------------------- Мирцелла Она не понимала, что происходит. Она не знала, куда отец так спешит и почему они должны бежать из Красного замка. Сейчас она слышала звон колоколов Великой септы и другой звон, похожий на тот, что иногда доносился с треинровочной площадки или турнирного поля. Отец нес ее на руках, прижимая к себе. Она должна была радоваться, ведь раньше он никогда не брал ее на руки, когда она была маленькой. Мама всегда старалась удерживать его на расстоянии. И Роберта тоже удерживала. Наверное, теперь ей должно было стать хорошо. Но почему-то не было. Вместе с ними бежала ее септа и двое солдат в красных плащах с мечами в руках. Отец тоже нес меч и постоянно осматривался по сторонам. Она и сама понимала, что где-то в замке шел бой. Они уже перешагнули на своем пути через несколько мертвых тел. Некоторые были с оружием, некоторые без. Какая-то ее часть, старая и беззаботная, очень хотела вернуться в Водные Сады, к Тристану. Раз уж время обернулось вспять… Почему бы ей не оказаться именно там? Снова пережить те счастливые моменты, что им удавалось выкроить. Те нежные поцелуи… и все остальное тоже. Но после слов отца… эти счастливые воспоминания становились все тускнее. Если она умерла, что стало с Тристаном? Узнал ли он? И если да, оплакивал ли ее? — Сир Джейме! — чей-то удивленный голос прервал ее размышления. Отец развернулся на голос — и она развернулась вместе с ним. Она узнала этого человека… И ее глаза тут же сузились. — Сир Джейме… Что здесь происходит? — лорд Петир Бейлиш медленно шел им навстречу. Она никогда не любила этого скользкого человека, занимавшего кресло мастера над монетой. Он что, теперь с ними пойдет? И… Вдруг он тоже помнит то же, что и она? Она посмотрела в глаза отца — и увидела, что он тоже изменился в лице. А потом ее ноги опустились на пол. Дальше отец пошел навстречу лорду Бейлишу один. Он ничего не сказал в ответ. И Бейлиш не успел сказать ни слова до того, как отец вонзил ему в живот меч. Вонзил по самую рукоять. Из груди Мирцеллы вырвался испуганный вздох. Ей хотелось закричать, но она сдержалась. Она видела, как удивление на лице Бейлиша сменилось диким ужасом, а затем из его рта потекла струйка крови. Он содрогнулся, закашлялся, брызнув красным на позолоченные доспехи отца. Он пытался что-то сказать, но из его рта выходило лишь бульканье. Потом отец выдернул из его тела клинок так же резко, как и воткнул. Бейлиш тут же рухнул на пол, продолжая корчиться и булькать. — На всякий случай, — зачем-то сказал отец. После чего занес меч над головой и рубанул. Бульканье тут же прекратилось. Голова мастера над монетой покатилась по полу, пока кровь из разрубленной шеи забрызгала окованные сапоги отца. Мирцелла с ужасом и изумлением смотрела на то, как счастливо улыбается отец, стоя над свежим трупом с окровавленным мечом. Вытерев кровь с меча, он с довольным видом вернулся к ней, снова взял ее на руки и побежал дальше. Она так и не решилась ничего спросить, глядя то на удовлетворенное выражение отцовского лица, то на остывающий труп Петира Бейлиша, пока тот не скрылся из вида. ------------------------------------------------- Перед очередным перекрестком двух коридоров отец замедлил шаг. Он смотрел вперед во все глаза, готовый в любой момент встретить с мечом наголо любую угрозу. А угроза здесь запросто могла быть — впереди лежало множество тел солдат Ланнистеров и Баратеонов. И среди них — один живой человек, стоящий над ними с окровавленным мечом в руке. Барристан Отважный, чьи белые доспехи были густо забрызганы темной кровью. Почему-то ей при виде старого доброго сира Барристана стало очень спокойно. Уж он-то точно поможет им преодолеть весь этот кошмар. Барристан, услышав шаги, резко развернулся к ним и его лицо… Оно было очень недобрым. — Сир Джейме, — произнес он мертвым голосом, поднимая меч. — Сир Барристан, — ответил отец таким же тоном. Он опустил ее на пол и встал между ней и сиром Барристаном. Только сейчас Мирцелла с ужасом поняла, что этот белый рыцарь, возможно, уже тоже не друг. Она часто слышала, как люди с восхищением рассказывали о том, как хорош ее отец с мечом в руке. Но и о сире Барристане они говорили то же самое. Много лет вокруг нее шли разговоры о том, кто же из них двоих лучше… — Ты помнишь, — сказал отец. Это могло звучать вопросом, но это был не вопрос. — Я никогда не забуду того кошмара, который принес в Семь Королевств твой проклятый богами сын! — злым голосом ответил белый рыцарь. И отец… он опустил свой меч. Как будто услышал что-то, чего ожидал. — Хорошо. Королева просила передать привет. А еще просила передать, что менестрель из тебя ужасный и тебе лучше держать в руке меч — с ним она готова тебя снова принять. В глазах Барристана появилось сомнение, меч в его руке дрогнул. — Что… — Дом Ланнистеров снова служит дому Таргариенов! — гордо заявил отец сиру Барристану. Мирцелла услышала, как громко охнули несколько человек — не только белый рыцарь, но и сопровождавшие их Красные плащи. И не обратила на это внимание. Она сама была шокирована. «Но как? Если кто и должен быть последним из людей, кто может присягнуть на верность Драконам… то это мой папа Джейме!» Барристан, кажется, думал примерно о том же. И его лицо было полно недоверия. — Цареубийца… согласился служить Дейнерис Бурерожденной? — Не ей. Есть и другой Дракон, — четко выделяя слова, ответил отец. — Какой еще другой? Она единственная, если только не… Визерис? — Барристана даже передернуло от этого имени. — Ты хочешь сказать, что он выжил? Но он не лучше своего безумного отца! — Я служу Джону Таргариену, сыну Лианны Старк. «Кому?» Барристан аж отшатнулся от его слов, открыв от изумления рот. А отец продолжал: — Ты должен его знать как «бастарда из Винтерфелла». Лорд Старк прятал его все эти годы, с самого Восстания… — и он подарил Барристану еще одну самодовольную ланнистерскую улыбку. — Он не лжет, сир Барристан… — откуда-то из тени незаметно возник Варис, который ходил так же бесшумно, как и всегда. — Все мы когда-то служили Таргариенам. И все будем служить им снова. Меч в руках сира Барристана затрясся еще сильнее, его взгляд метался между ними всеми. И вот он, наконец, опустил оружие. — Сир Джейме… Я рыцарь Королевской гвардии ее милости Дейнерис из дома Таргариенов… Сегодня наши мечи не зазвенят друг о друга. «Дейнерис Таргариен?» — пронеслось в голове у Мирцеллы. — «Чтобы Барристан Отважный, верный и благородный, согласился служить дочери Безумного короля?» — Ну раз вы передумали драться, предлагаю пойти вместе с нами. Возможно, в дальнейшем наши пути разойдутся, но в этих стенах мы служим одному делу. Идемте, наши люди уже готовят лошадей… — отец снова подхватил ее на руки и быстро зашагал дальше, к выходу из замка. Только сейчас Мирцелла спохватилась «другом драконе», Джоне Таргариене. Это… Это что, Джон Сноу? И он — сын принца? И он — законный король? Она вспомнила этого мальчика из той поездки в Винтерфелл, которая была… или будет… или не будет. Он был таким вежливым и таким красивым, что ей очень захотелось, чтобы он был наследником лорда Старка. Тогда отец… то есть, Роберт, возможно, согласился бы обручить их вместо Сансы и Джоффри. Санса тоже ей понравилось и ей не хотелось, чтобы ей достался в мужья Джоффри… Мирцелла снова погрузилась в свои мысли, отвлекаясь от происходящего вокруг. — Стойте… Идите сюда. Здесь есть проход, он ведет как раз до конюшен, — вдруг подал голос Варис, показавший им незаметный со стороны тайный лаз. — И вам лучше поспешить. Я в этот раз хочу все-таки выжить, хотя бы назло той проклятой Красной жрице… Отец молча последовал за Варисом в тайный ход. И она некоторое время провожала его изучающим взглядом. Человек, которого все называли Пауком, всегда был к ней добр, он постоянно улыбался, и эта улыбка казалась почти искренней, когда они разговаривали, но… Ее передернуло, когда она осознала смысл его последних слов. А потом, поразмыслив немного, девочка поняла, что он прав. «Не знаю, о какой жрице он говорит, но мне тоже не хочется умирать… снова». ------------------------------------------------- Барристан Он так и не узнал, кто первым схватился за меч. Да и какая теперь уже разница? Глазом моргнуть не успел — и уже весь Красный замок превратился в одно сплошное поле битвы. Красные плащи рубились с людьми Баратеонов. Люди Тиреллов сражались с Красными плащами. Люди Баратеонов насмерть схватились с другими людьми Баратеонов. Солдаты из Королевских и Штормовых земель бились, кажется, со всеми подряд. Все вокруг окунулось в кровавый хаос. И колокола Великой септы продолжали бить похоронный набат… А теперь… Теперь он сам каким-то неведомым образом оказался в одной лодке с Джейме Ланнистером и Пауком. И понимал, что если бы не Паук… Сегодня они с сиром Джейме наконец-то выяснили бы, кто лучше владеет мечом. «Милосердные боги! Как, объясните мне, как Джейме Ланнистер — ЛАННИСТЕР! — оказался верным сторонником дома Таргариенов? И он сказал, что весь его дом тоже! Что произошло с этим миром после того, как я погиб в Миэрине? И Серый Червь… Он выжил?» Размышления его оборвал тупик, в который они уперлись. Варис где-то повозился и открыл вторую потайную дверь, выходящую наружу. Вжался в стену, пропуская их вперед. — Вот, конюшня прямо здесь, — махнул он рукой. — Идите. Джейме нахмурился. — А ты? — У меня еще остались дела в столице, — Варис не стал вдаваться в подробности. — Если эти «дела» зовут Бейлишем, я его уже убил, — уточнил Джейме. — О, так это вы его? — приподнял одну бровь Варис. — Хм… Он лишь один из многих. Есть и другие дела, которые необходимо закончить… И не бойтесь за меня, я найду способ выбраться… Джейме еще раз окинул его взглядом, коротко кивнул и шагнул наружу. Варис исчез в темноте так же стремительно, как и появился. Барристан последовал за Джейме, чувствуя, что добром это все равно не кончится. Мастер над шептунами не солгал — они действительно пришли к конюшням. И если кто их и поджидал, то это были «свои» — то есть Красные плащи. А еще здесь бой колоколов звучал еще громче. У стойл стоял ургюмый Пес, держа за руку полусонного Томмена, а между Красными плащами бегал небритый мужчина в черной кожаной куртке и, кажется, что-то им приказывал. «А это еще кто, интересно?» — подумал Барристан. Первым их заметил Томмен. Он устало улыбнулся Мирцелле — и все, больше никак не отреагировал. Девочка улыбнулась в ответ, но, кажется, она слегка растерялась от того, какой… безнадежный взгляд бросил в ее сторону маленький братик. Оглядевшись вокруг, Барристан понял, что среди беглецов почему-то нет ни Серсеи, ни Джоффри. Пес тоже его заметил и сразу напрягся. Посмотрел на Джейме, затем мотнул головой в сторону Барристана. Джейме в ответ лишь отмахнулся и направился к человеку в черном. — Здравствуй еще раз, Бронн. — И тебе не болеть… Наконец-то ты приперся туда, куда договаривались. А то я уж думал прихватить все золотишко себе и делать ноги… — с наглым видом заявил наемник, которого, как оказалось, звали Бронном. Барристан тут же подобрался и покосился в сторону Джейме, ожидая, что тот сейчас осадит наглеца. Гордый сын Старого Льва никогда не простил бы такого в свой адрес. Однако вместо этого… — На твоем месте я обязательно поступил бы так, — иронично улыбнулся Джейме. — Все готовы? Барристана поразило то, с какой непринужденностью они общались между собой. Кто этот человек? И где он успел так сдружиться с сыном лорда Тайвина? — Может, и я уехал бы, да по пути сюда встретились мне какие-то черти с оленьими рогами… Пришлось успокоить, — он пожал плечами. — Только закончил — а тут и вы. — Отлично. По коням! — скомандовал Джейме, подсаживая Мирцеллу в седло и сам сунул ногу в стремя. — Вы никуда не уедете! — крикнул кто-то еще. — Взять их! Барристан резко развернулся, выставив перед собой меч — и встретился взглядом с раскрасневшимся от гнева и долгого бега по замковым коридорам Лораса Тирелла. Следом за Рыцарем Цветов бежала небольшая группа людей с гербами Баратеонов и Тиреллов. Их было явно меньше, чем Ланнистеров, но они все равно напали. Барристан первым встретил нападавших и безо всякого труда зарубил первого противника. Следующий воин в зеленом плаще кинулся на него, подумать только, с двуручным мечом. На что он вообще рассчитывал с этой железкой в тесном помещении с кучей людей? Королевский гвардеец парировал первый удар, нанесенный чуть ли не вслепую, после чего тирреловец увидел, с кем сражается — и побледнел как смерть. Барристан отбил длинное лезвие в сторону и на лице его противника появилась настоящая паника. Он попытался бежать, но двуручник и здесь ему помешал, а Барристан снова оказался быстрее. Он добил просторца одним точным ударом сверху. А затем, сам того не ожидая, оказался плечом к плечу с Джейме Ланнистером. В тесном проходе два хороших мечника могли сойтись с двумя десятками плохих — и у последних не было ни единого шанса. Они прорубались сквозь нападающих, срубая их одного за другим. Бой с самого начала был не в пользу товарищей сира Лораса, а уж теперь… Он и сам ворвался в сражение с яростным ревом — и начал рубить наотмашь, почти не целясь, жертвуя техникой и точностью ради одной лишь скорости. Эти, с позволения сказать, удары они с Джейме отбивали с презрительной ленцой. «Мальчишка, я смотрю, не на шутку разозлился», — думал Барристан, пока Лорас, оставшись в гордом одиночестве, не пытался отступить, а продолжал наносить удары, не достигающие цели. — «Чего ты хочешь этим доказать? И кому?» Размышляя над этими вопросами, Барристан не переставал орудовать мечом. ------------------------------------------------- Джейме Лорас Тирелл стоял напротив него и с ревом размахивал мечом туда-сюда. Какая-то его часть смотрела на тирелловского мальчишку с насмешкой и укором. Надо же, герой какой. Решил показать свою доблесть, напав на него и сира Барристана одновременно. Нет, он не отрицал, что Рыцарь Цветов умел владеть мечом очень даже неплохо для своих лет. Но вот опыт… и здравый смысл… В этом он оказался полным нулем. Почти все его люди уже лежали под их ногами мертвыми, а этот дурак продолжал наскакивать на них двоих… и на отряд Красных плащей вдобавок. Хотя их с сиром Барристаном хватало ему за глаза. Мечи сталкивались друг с другом в смертельном танце. Лорас не желал отступать ни на шаг, словно они прижали его к бездонной пропасти. Он все рубил и рубил, словно надеялся, что они сами отступятся. Рубил поочередно то по нему, то по Барристану. Естественно, все его удары они отбивали с легкостью. «На что ты надеешься, дурак?» Ответом ему стал приближающийся топот множества людей. «Вот оно что… Ты хочешь выиграть время — и только!» Бегущая подмога была облачена в одежды цвета дома Баратеонов — это он мог разглядеть издалека. А возглавлял их, похоже, сам Ренли Баратеон. А потом он разглядел в этой толпе какую-то чуждую фигуру с длинными золотыми волосами. Пусть и не сразу, но Джейме узнал Серсею. Они тащили ее за собой, причем тащили весьма грубо. Сердце кольнула непрошеная вина. Он тут же уцепился за эту колючку и попытался выдернуть. Не время сейчас! Надо уходить! Ладно, поиграли и хватит. Быстрый обмен взглядами с сиром Барристаном и… Раз — Джейме наносит мощный удар, Лорас успевает его блокировать, но отшатывается назад. Два — ответная атака Рыцаря Цветов. Три — сир Барристан, готовый к такому ходу, парирует, отводя меч Тирелла в сторону. Четыре… Не хотелось, если честно, его убивать, но раз уж так вышло… Меч Джейме встретился с незащищенным горлом Лораса Тирелла. ------------------------------------------------- Ренли — ЛОРАС!!!!! Ренли кричал, пока у него не заболели легкие. Но эта боль терялась на фоне той, что разрывала его сердце. Он видел, как со звоном упал на землю меч Лораса. Как он схватился за перерубленное горло, словно пытаясь затолкать растопыренными пальцами бьющую наружу кровь обратно. Ренли показалось, что время загустело и застыло, пока наследник Хайгардена падал на колени — и забрало шлема со стуком закрыло ему лицо, словно он стыдился того, что не справился со своей миссией. Затем Лорас упал ничком, дернулся еще раз и окончательно затих, а лужа крови вокруг него продолжала расти. А они так и не успели прийти к нему на помощь. И задержать этих тоже не успеют. Цареубийца уже вскочил в седло, посадил перед собой Мирцеллу и готовился выехать из Красного замка. А у его людей не было коней. Нужно было действовать прямо сейчас. Он вырвал Серсею из рук того, кто ее тащил, и поволок вперед — прямо за волосы. Дрожащей рукой выхватил из-за пояса кинжал. Серсея что-то орала и вырывалась, осыпая их всех оскорблениями, перечисляя страшные кары, которые на них обрушит Роберт, и еще более страшные, которые им принесет Тайвин. Он ее не слушал. Он никого не желал сейчас слушать. — СТООООООЙ!!! Он прижал лезвие к ее горлу. — Цареубийца! Слышишь меня? Остановись! Или я убью ее! — вопил пылающий яростью Ренли. Все люди Ланнистеров замерли на месте, их взгляды скрестились на сире Джейме. Никто не знал, как он поступит. — Мама! — Мирцелла рванулась из его рук. Он с трудом ее удержал. А Томмен… Он почему-то выглядел таким подавленным, как будто Ренли уже убил его мать прямо у него на глазах. Джейме же посмотрел на Серсею сверху вниз очень печальным взглядом. А потом сказал: — Давай. Серсея тут же перестала кричать и вырываться. Она просто остолбенела. — Давай, Ренли. Просто перережь ей горло — и все. Избавь ее от надвигающегося безумия. И нас заодно. Ренли тоже застыл на месте, не веря собственным ушам. — Что? Он был уверен, что ослышался. Ну не мог Цареубийца такого сказать. А тот не стал ждать, выполнит Ренли его просьбу или нет. Пришпорил коня — и понесся в сторону ворот, за которыми начинались улицы Королевской Гавани. Следом за ним рванули и остальные Красные плащи.