План Ворона

Ренли В покои Крессена он шел как на казнь. Какая-то его часть воскрешала в памяти образ маленького мальчика, младшего сына лорда Баратеона, которого позвал к себе учитель-мейстер — позвал явно не затем, чтобы похвалить. Да, сейчас он был уже взрослым, но тон, которым старый и седой Крессен «попросил» зайти к нему, в принципе не подразумевал отказа. И неважно, что они уже не были воспитателем и воспитуемым, а вместе заседали в Малом совете короля как мастер над законами и великий мейстер. Ему до сих пор было не по себе от того, насколько сильно изменился мир. Разумом он, естественно, понимал, что мейстер не собирается его отчитывать. Нет, Крессен позвал его потому, что у него есть что-то очень важное. И вряд ли приятное. И, скорее всего, очень срочное, раз он не стал дожидаться очередного заседания. Следовательно, эта новость выделялась даже на фоне череды других сногсшибательных новостей. Поэтому его и разрывало между тревогой и любопытством: что же такого узнал великий мейстер? Они все еще продолжали барахтаться в водовороте изменившегося мира. Им открылась вся правда — но открылась она не только им. Враги теперь тоже все знали. И врагов этих оказалось куда больше, чем они думали поначалу — и в их числе оказались те, о ком они и подозревать не смели. Самый очевидный вариант — Джон Таргариен нашелся. И кем бы ни был этот человек, где бы он ни прятался, Ренли все узнает — и сразу расскажет обо всем Роберту. А потом они вместе придумают, как раз и навсегда покончить с воскресшей из небытия угрозой. Как Роберт покончил с Рейгаром. Потом они решат вопрос с Ланнистерами, а потом… Потом в Семи Королевствах наконец-то будет мир. План был хорош, вот только… Дела, к сожалению, шли далеко не так хорошо — в этом Ренли не пытался обмануть сам себя. За последние дни он так ничего и не смог разузнать о неизвестном доселе Таргариене — как и о том, с какого перепугу Талли вдруг перебежали на его сторону, презрев данные ими клятвы. Ланнистеры отступили на свой родной Запад и до него доходили лишь обрывки слухов о том, чем они сейчас были заняты — готовились к войне (что очевидно) и почему-то к зиме. Странно. Он был уверен, что до наступления зимы оставалось еще несколько лет, но они почему-то поспешно готовились к ней уже сейчас… Один непонятный вопрос на другом — и все это было перепутано между собой в густую паутину. Хорошо хоть в Королевской Гавани обстановка немного успокоилась, да и в Штормовых землях тоже сохранялся относительный порядок. И все равно, две луны прошли, а вопросов без ответов становилось только больше. Он тяжело вздохнул. Время великого непонимания — вот как эти месяцы когда-нибудь назовут летописцы. Ренли продолжал на ходу блуждать мыслями во все стороны — и почти всегда его размышления приводили к одному и тому же имени. Станнис. Несгибаемый и непреклонный Станнис, суровый и праведный, старательный и честный, справедливый… порой даже в ущерб здравому смыслу. Тот, кто всегда исполнял свой долг, не взирая на косые взгляды со всех сторон. Тот, кто переломил хребет Кракену, да еще в то время, когда Железный флот находился на пике своей мощи. Тот, кто выстоял против объединенной мощи Простора и удержал Штормовой Предел. Но сейчас… Сейчас Станнис… Он сломался. Человек, которого никто не мог сломить, сломался сам. Всегда такой строгий и дисциплинированный, он ввалился в тронный зал пьяный вусмерть — даже Роберт никогда так не напивался. А если вспомнить весь тот бред, что он нес… И при этом он даже тогда оставался таким же прямым и резким, как и всегда. Если Ренли до той встречи и надеялся (хотя бы чуть-чуть) на то, что уж теперь-то они смогут забыть все былые споры… Теперь эти надежды умерли окончательно. И он это понимал. Рассказ Крессена о сире Давосе только укрепил его в этом убеждении. Роберт тогда рассмеялся, но он видел, что старшему брату тоже не по себе — он и сам не знал, как на это реагировать. С того дня он ни разу не видел Роберта улыбающимся — все его веселье умерло сразу, как только Станнис признался во всем… Это был полный бред. Просто бред и все. Или… Неужели безумие, погубившее Эйриса, затронуло и его дальнего родственника? Он представил себе горящую заживо Ширен — и эта догадка уже не казалась ему настолько невероятной. Так много вопросов он хотел задать Станнису… И первым из них было бы: «Почему?» Почему он прибегнул к магии крови? Почему решил убить собственного брата? Но даже это поблекло на фоне того, в чем Станнис признался сам. Да, они были родственниками Таргариенов. Принцесса Рейль, дочь Эйгона Пятого, приходилась им бабушкой. Получается, что та монетка, что подбрасывают боги в честь рождения каждого из Таргариенов, была подброшена и для них? И они не были избавлены от валирийского огненного безумия, как считали до сих пор? Если это действительно было так… Это объяснило бы многие поступки Станниса в прошлой жизни. От несгибаемой жесткости в начале жизни, до фанатичной веры в огненное божество в конце. А все потому, что для него монета упала не той стороной. Хорошо еще, что Станнис больше не был для них проблемой. Чего, к сожалению, нельзя было сказать о его бывших владениях… Драконий Камень до сих пор оставался серьезной проблемой. Или уже не такой серьезной после того, как они нашли Станнису преемника. Лорд Сельвин Тарт согласился принять обязанности мастера над кораблями, командующего Королевским флотом и временного наместника Драконьего Камня. Он уже отправил свои первые доклады с острова… И нельзя сказать, что они как-то их обнадежили. Станнис вольно или невольно просрал не только почти весь гарнизон, но и часть флота тоже… Хотя лорд Сельвин уверял, что у него достаточно кораблей, чтобы поддерживать интересы короны в Узком море, но на большее, как он сам писал, можно не рассчитывать. Что ж, хотя бы здесь у них не все валилось из рук. Самым большой проблемой, с которой они сейчас столкнулись (если, конечно, не считать неумолимо надвигающуюся войну), было то, что у Роберта больше не было наследников. Вернее, проблемой это было только для Крессена, а вот Ренли никаких проблем не видел. Даже наоборот. Теперь, когда правда о детях Серсеи стала общеизвестной, Станнис сидел в казематах, а Ширен пропала неизвестно куда, первым в очереди наследования Железного Трона «внезапно» оказался он. Ширен… его бедная маленькая племянница уплыла в неведомые дали вместе с Давосом Сивортом. Он до сих пор не понимал, почему этот человек не попытался привезти девочку в Штормовой Предел или, в крайнем случае, в Королевскую Гавань. Где, спрашивается, она могла получить более надежную защиту, чем в этих двух местах? Или он знал чего-то, о чем не знали они все? Если учесть некоторые последние события, эта версия вполне имела право быть. Он заставил себя выкинуть подобные мысли из головы. Перед важным разговором не стоило так погружаться в мрачную тоску. Чтобы успокоиться немного, Ренли ускорил шаг. Это не помогло. Остановившись у дверей великого мейстера, он быстро постучал. — Да-да, войдите! — почти сразу отозвался Крессен. Перед тем как войти, Ренли расправил плечи и натянул на лицо беззаботную улыбку. — Вы хотели меня видеть, мейстер Крессен? — дружелюбным тоном поинтересовался он. Крессен сидел за столом, заваленном бумагами. Он почти никак не отреагировал на появление Ренли, так и сидел, развалившись в кресле с бокалом вина в руке. — Ренли… — тихо начал мейстер. — Присядь. Ренли осторожно сел напротив Крессена, думая о том, что же могло так сильно расстроить этого человека. Раньше он видел его таким удрученным лишь один раз — когда стало известно о восстании Грейджоев. И сейчас, с учетом того, что формально они уже находились в состоянии войны… Новость определенно обещала быть очень нехорошей. — Ты как-то и не пытаешься даже меня успокоить, — легкомысленно бросил он, глядя в глаза Крессена. — А я и не собирался тебя успокаивать, — мрачно ответил мейстер. — После того, что я скажу, ты еще долго успокоиться не сможешь. Ренли напрягся, но кивнул, давая знак продолжать. — Итак… Вчера, — начал Крессен и его голос дрогнул. — Вчера лорд Росби дал аудиенцию представителю Железного банка Браавоса. И он был настолько любезен, что рассказал нам все, что им известно о Таргариене… Ренли застыл, а потом стиснул зубы. Он понимал, что «Таргариеном» в единственном числе может быть только один человек. — То есть мы теперь знаем, кто он такой? И где он скрывается? — быстро спросил он. — И ты, узнав об этом вчера, говоришь мне только сегодня? И Росби тоже знал — и молчал? Крессен посмотрел на Ренли так, что тот моментально вспомнил детство и поник с виноватым видом. А мейстер продолжал говорить. — Я должен был убедиться в правдивости его слов… Прежде чем распространять их дальше. Потому что если люди узнают… это будет настоящая катастрофа… — Так уж сразу и катастрофа? — Ренли старался говорить спокойно, но сам чувствовал, как у него холодеет в животе. Потому что Крессен был не тем человеком, который был склонен что-то преувеличивать или приукрашивать. — Так кто он? Крессен отпил еще вина. — Сначала… Ты должен узнать о том, что лорд Эддард Старк предал нас. Ренли вздрогнул. — Да что ты такое говоришь? — Джон Сноу… его бастард… якобы бастард… Он и есть Джон Таргариен, — ответил Крессен почти замогильным голосом. — Винтерфелл… Все эти годы лорд Старк прятал его у себя в Винтерфелле! Ренли сидел напротив, выпучив глаза. — Как… Как, во имя Семерых, Нед Старк решился переметнуться к Таргариенам? Почему?! — Все проще, чем ты думаешь, юный Ренли… — Крессен скорбно покачал головой. — Мальчик — последний из детей Рейгара Таргариена… А его мать звали Лианной Старк. Ренли вскочил на ноги. Он очень хотел поверить в то, что Крессен лгал ему… Или заблуждался. — Не может этого быть… Это же… Постой! — его мысли зацепились за имя матери мальчика. — Даже если он и в самом деле был зачат Рейгаром… Он все равно остается бастардом, рожденным от насильника! — Нет… — он и подумать не мог о том, что Крессен может стать еще мрачнее. Но тот смог. — Вся эта история с похищением… Это ложь. От первого и до последнего слова. На самом деле они сбежали вдвоем и сочетались браком… Он законнорожденный наследник! Ренли обессиленно рухнул обратно в кресло. То, что он сейчас услышал, это было… Это было… — Роберт… Он должен узнать… — Да, да, конечно… — скривился мейстер, глядя на Ренли с таким видом, будто тот изрек самую большую в жизни глупость. — Уж не ты ли хочешь раскрыть ему правду о том, что Эддард Старк предал его? Ренли аж передернуло при одной мысли о реакции брата-короля на такое. Если бы слова могли ранить, эта рана оказалась бы для Роберта смертельной… Он судорожно искал ответ на простой вопрос: «Что делать». И ни один из вариантов не казался ему хорошим — или хотя бы наименее плохим. Теперь военный расклад виделся ему совершенно иным. Штормовые земли, Королевские земли и Простор — против Севера и Речных земель, которые уже присягнули Драконам. И еще против Западных земель, которые будут воевать сами по себе, но тоже против них — и против Простора. Долина, благодаря сумасшедшей Лизе Аррен, скорее всего, останется в стороне — там по-прежнему царит полный бардак. Возможно, часть домов присоединится к ним, а часть к Таргариенам — как в прошлый раз. Дома Узкого моря… Насчет них Ренли сильно сомневался. Как, впрочем, и насчет отдельных лордов Королевских земель и Простора… «Да что я вообще Простор в союзники записал? Тиреллы еще тогда поддержали Таргариенов! А у Мейса как раз дочь подрастает… И если он решит выдать ее за этого Джона… Боги, да он именно так и поступит!» Крессен был прав — это была полнейшая катастрофа. Он сидел, глядя в одну точку перед собой, не в силах выбраться из разверзшейся под ногами пучины кошмаров. Крессен напротив него пребывал почти в таком же состоянии… Даже несмотря на то, что у него были лишние сутки на размышления, великий мейстер ни на шаг не приблизился к разрешению этой… катастрофы. Они сидели молча и только Крессен время от времени поднимал бокал ко рту. Если в чем Ренли и был уверен в этим безумном и странном мире, так это в том, что Роберт будет совсем не рад узнать правду о своем главном враге. Совсем. ------------------------------------------------- Роберт Роберт с громким выдохом бросил бревно наземь, закончив последнее на сегодня упражнение. Пот заливал глаза, руки тряслись, плечи болели… Но это была хорошая боль. Разросшееся за годы безделья брюхо постепенно уменьшалось, а мышцы становились крепче и сильнее. Ему все еще было далеко до того человека, который одержал победу на Трезубце… или даже до того, кто разбил Грейджоев на Пайке, но и тем толстым, ленивым и вечно пьяным дураком он тоже больше не был. И сам теперь поражался, как он вообще позволил себе стать таким. Ничего, больше не позволит. Скоро война, где он вырвет хвосты львам, обломает драконам крылья… И, возможно, перекусит между делом парой форелей. Да, он обязательно всем все вырвет и обломает! Он взял из рук оруженосца полотенце, вытер лицо, бросил обратно… но мальчишка его не поймал. — У тебя из какого места руки растут? — нахмурился король. — Простите, ваша милость… — мальчик торопливо поднял полотенце с земли. «Ох… Одни недотепы кругом… Чему вообще сейчас оруженосцев учат?» Он вспомнил, как безжалостно гонял их с Недом Джон Аррен — и как драл их за уши каждый раз, когда они где-то в чем-то плошали. А сейчас… Он только рукой махнул. Попробуй он сейчас повторить те же строгие методы — все бы без ушей остались. Но он обошелся без такого рода воспитательных мер. Махнул рукой — и молча ушел, сопровождаемый сиром Меррином из Королевской гвардии. Сегодня этот оболтус чувствовал себя еще более потерянным, чем за все последние дни. Хотя… Таких, на самом деле, было полно с самого Пробуждения. Все взъерошенные, с выпученными глазами, в которых навечно запечатлелся один вопрос: «КАК?» Но Меррин Трант умудрился выделиться даже по сравнению с ними. С такой мнительностью и пугливостью, переходящей в откровенную паранойю, он порой напоминал самого Эйриса Безумного. Иногда это даже забавляло, но куда чаще просто злило. Причины этой внезапно открывшейся паранойи так и оставались пока загадкой. Хотя сам сир Меррин этого не скрывал, Роберт (да и не только он) сомневался в том, что этому можно верить. Со слов рыцаря, он отправился в Браавос в охране Мейса Тирелла, который должен был вести переговоры с Железным банком. Но там на лорда Мейса было совершено покушение — и Трант погиб, защищая его. Причем каждый раз, пересказывая эту историю, сир Меррин называл новые места и обстоятельства того боя, количество нападавших и тех, кого он успел убить перед тем, как пал сам… В общем, Роберт подозревал — и не без основания — в том, что смерть этого человека была отнюдь не такой героической, как он уверял всех. Он прибавил шаг. Ему нужно было умыться и переодеться в свежую одежду, а еще подготовиться к очередной встрече Малого совета. И поскольку он так и оставался собранным меньше чем наполовину, большую часть решений приходилось принимать лично ему. Как бы смеялся сейчас Джон Аррен, если бы видел его сейчас! «Ты же видишь меня с небес, да, старик?» — подумал Роберт, глянув в потолок. — «Тебе, наверное, смешно… Или все-таки нет? Может ты, наоборот, гордишься тем, что я наконец-то стал хорошим королем? Что твои уроки все же легли на благодатную почву?» Он задумался на мгновение. «Нет, все-таки ты смеешься. Вместе с Семерыми…» Как же сильно ему не хватало этого человека! Он почувствовал, как сжимаются его кулаки в бессильном гневе. «Ты не заслужил своей участи, Джон…» Подумать только, отравлен вероломной женой-изменницей и мелким вассалом-выскочкой! «И я даже отомстить за тебя не могу! Проклятый Цареубийца! Ты и это у меня украл!» Вот теперь он был по-настоящему зол. Этот кусок говна в белом плаще, пока бежал из замка, сверкая пятками, умудрился между делом зарубить Бейлиша. Что до Лизы… Если верить вороньим посланиям лорда Ройса, от нее осталась лишь пустая оболочка, до отказа залитая сонным вином и маковым молоком, по сравнению с которой даже Эйрис в конце жизни выглядел эталоном здравомыслия. И даже если он отрубит ее вероломную голову… Какой прок в том, чтобы мстить сумасшедшей? Что ж, у него оставались еще и Ланнистеры. А им он отомстить мог. За все. И они должны были поплатиться за годы лжи и измены. Особенно Серсея… «Ну, эта уже получила первую порцию», — удовлетворенно отметил он. И Джоффри получил свое — за то, что убил Неда… А скоро следом за ним отправятся и остальные. Он остановился и задумался. Ну… Возможно, Тириона он и пощадит. Королю трудно найти адекватных собеседников и собутыльников, чтобы вот так ими разбрасываться. А что, почему бы и нет? Последним гвоздем в крышку гроба Тайвина и его изменнической родне вполне может стать передача Западных земель Бесу! Они очень этому рады будут… Он рассмеялся. Золотое наследие Тайвина — в кривых ручках уродливого карлика. Как же будет зол Старый Лев! А уж Серсея как разозлится… Он уже осознал глубину ее ненависти к брату. Рассказ сира Мендона убедил его в том, что она ненавидела Тириона еще сильнее, чем он себе представлял. Ну а драконов он просто на куски порвет! Кем бы ни был этот «Джон Таргариен», где бы он ни прятался, кто бы его ни поддержал… Он все равно найдет его и уничтожит! Как уничтожил Рейгара у Трезубца. Он снова вспомнил звук, с которым его любимый молот врезался в грудь принца. Так красиво хрустнуло… И так красиво блестели разлетевшиеся во все стороны украшавшие проломленный нагрудник рубины, когда Рейгар падал в воду… «Слышишь меня, Лианна? Я отомстил за тебя!» И за лорда Рикарда тоже… И за Брандона… Они могли спать спокойно. Они были отомщены. Никто из Дома дракона больше не сделает ни с кем того же, что они сделали с ними. Роберт об этом позаботился… А теперь кто-то из родственников принца-насильника вылез из норы и пытался забрать у него Железный Трон. В каком пекле он вообще скрывался все эти годы? Может, он и в самом деле вылез из Семи преисподних?! Да какая разница? Где бы он ни прятался, он все равно его найдет — и раздавит. А потом, разобравшись с этим Джоном, он пересечет Узкое море, отыщет Визериса Таргариена и его сестрицу — и тоже их убьет! «Драконы вымерли — и эти тоже должны отправиться следом!» В этот раз он точно никого в живых не оставит. Когда он закончит, в мире ни останется ни одного драконьего отпрыска! К тому моменту, когда он добрался до своих комнат и потребовал подготовить ему ванну и чистую одежду, его сознанием полностью завладела ярость. С этой яростью он и смывал с тела пыль и пот, представляя, как убивает последнее драконье отродье. Вокруг суетились слуги, но он не обращал на них внимания — все его мысли были заняты подготовкой к заседанию Малого совета. Одевшись, он задержался на секунду перед зеркалом и обратил внимание на то, как висит на нем одежда, которая еще совсем недавно была впору. Он заметно похудел, вытянувшееся лицо украшала аккуратно подстриженная короткая борода… Как будто в его обрюзгшем теле просыпался призрак Демона Трезубца. — Ну я и растолстел, в самом деле… — презрительно пробормотал он. И подумал о том, что Лианна ни за что не позволила бы ему так себя запустить. С ней бы он точно не дал себе расслабиться. А Серсея… «Будь ты проклята, Серсея…» — король стиснул зубы. — «И драконы… Будьте прокляты и вы…» Он вышел из своих покоев и зашагал в зал Совета. Все, кто встречался ему на пути, торопливо убирались с дороги, приветствуя своего короля учтивыми поклонами. Сир Меррин продолжал следовать за ним молчаливой и настороженной тенью. «Боги… Нед!» — пронеслось у него в голове. Почему-то он до сих пор не задумывался о том, что лучшим способом помириться с лучшим другом (которого он довел до плахи, пусть и невольно) может быть общий враг. Но в этот раз он точно не отпустит Неда на его мрачный и холодный Север. Он снова сделает его своим десницей! И снова предложит породниться семьями… Вот только как? Может, узаконить кого-нибудь из его бастардов и сочетать его или ее с кем-нибудь из детей Неда? Да ну нахрен… Кэт, если услышат такое предложение, тут же воткнет ему в брюхо нож и задушит его собственными кишками. Но ему нужен был наследник, чтоб его! А может… Выдать кого-нибудь из недовых дочек за Ренли? ДА НУ НАХРЕН! А может… Ширен? Да, поженить их с Роббом — и дело с концом! Над этим он задумался всерьез. Вряд ли мальчик обрадуется молодой жене с изувеченным лицом… Но, вашу мамашу, разве не для этого нужны доступные девки в борделях? А он может издать указ, в котором назовет Ширен своей наследницей… И передаст трон ее супругу, который станет полноправным королем! Почему бы и нет, в самом-то деле? Чем дольше Роберт обдумывал эту идею, тем больше она ему нравилась. «Да! Правильно! Прямо сегодня и скажу Крессену написать письмо Неду!» — радостно думал он. Ведь его старший сынок уже побывал королем-воином, правильно? И неплохим, надо сказать, королем… если не считать позорного финала со свадьбой в Близнецах. Но теперь-то Молодой Волк наверняка осознал свои ошибки и больше их не повторит. Да, вряд ли повторит — мальчик он умный… И снова станет королем, но уже не Севера, а всех Семи Королевств! Нет, на самом деле это просто охрененная идея! Осталось всего-то ничего — найти саму Ширен. И Давоса заодно. Он ускорил шаг — ему хотелось поскорее озвучить свой замечательный план и сразу начать воплощать его в жизнь. А еще он верил в то, что Ренли и Крессен поддержат его идею и будут всячески ему помогать. Когда король, наконец, добрался до нужного зала, он вошел без помпы и фанфар и обнаружил, что немногочисленный Малый совет уже собрался и ждет его. Все советники встали и преклонили колени, приветствуя его нестройным: «Ваша милость». Он остановился, внимательно глядя на них. Все участники совета показались ему какими-то напряженными и настороженными. И это явно было неспроста. Даже Ренли, такой же чопорный и нарядный, как обычно, казался ему слишком бледным и встревоженным… Или даже испуганным? Или подавленным? Последние две эмоции в глазах младшего брата он видел крайне редко. Крессен держался спокойнее, но его лицо тоже было намного мрачнее, чем он привык видеть. В последние недели он часто видел мрачные лица, но это… Это было уже слишком. А Джайлс Росби… Взбалмошный старикан с трудом сдерживал панику. Его глаза были полны самого настоящего ужаса, когда он встречался взглядом с Робертом. Только Джаселин Байуотер держался так же, как и всегда — он был сосредоточен и спокоен. Не говоря ни слова, король прошествовал к своему месту, еще раз оглядел собравшихся. — Чего? — грубо поинтересовался он. — Роберт, у нас есть новости… И они… не очень хорошие, — начал Ренли. Он переглянулся с Крессеном. А Роберт смотрел то на одного, то на другого, дожидаясь, когда, наконец, кто-то из них заговорит. Каждый, очевидно, хотел, чтобы начал другой. — У нас есть новая информация о Джоне Таргариене, — наконец, продолжил Крессен. Остатки хорошего настроения, с которым Роберт вошел в зал, моментально испарились. — Ну наконец-то! Давай, скажи, что узнал, где он и кто он! А потом будем решать, как раздавить драконье отродье! — почти прорычал Роберт. Крессен от его слов побледнел еще больше. Росби, сидевший по другую сторону стола, неловко заерзал и только сир Джаселин, который, очевидно, ничего не знал, в замешательстве переводил взгляд между ними. — Роберт… — продолжал Крессен. — Все не так просто… — А чего тут сложного? — перебил король, которого просто взбесил такой уклончивый ответ. — Ты или узнал, где он, или не узнал! Крессен тяжело вздохнул. — Я встречался с эмиссаром Железного банка. Он раскрыл личность… этого человека сначала лорду Росби, а затем мне и Ренли… — И? — настойчиво переспросил Роберт. Крессен и Ренли еще раз переглянулись, а закашлявшийся Росби, казалось, пытался исчезнуть в своем кресле. — То, что он рассказал, — продолжил Крессен, — Мы не могли донести до вас… не убедившись в правдивости его слов. Это… было слишком дико, чтобы быть правдой… По крайней мере, мы сами так поначалу думали… — признался старый мейстер, скорбно качая головой. — Ты говоришь это человеку, который умер от кабаньих клыков и вернулся в мир живых, — отмахнулся Роберт. — И ты думаешь, что можешь чем-то удивить меня после такого? Крессен еще несколько раз вздохнул, собираясь с духом, потом, наконец, ответил. — Да. Я думаю, что это сильно вас удивит. Роберт обескураженно откинулся назад. Что могло поразить человека, вернувшегося из мира мертвых — вместе с большей частью своего окружения? И чем дольше он смотрел в лицо старика, тем сильнее тревожился. Крессен всегда был человеком очень сдержанным и то, как он сейчас реагировал… Это было явно не к добру. Что же могло так выбить старика из колеи? Он не стал этого спрашивать. Обошелся тем, что дал знак продолжать. И Крессен продолжил, степенно и четко. — Я говорил со многими людьми. С септонами, с торговцами, с моряками и капитанами кораблей… с простыми горожанами… Многие из них ничего не знали, другие… предпочитали молчать. Но некоторые после долгих уговоров все же рассказывали обо всем, что знали… И эти незнакомые между собой люди подтвердили безумные слова браавосийцев… Они признались в том, что этот Таргариен действительно существует и рассказали о нем… Крессен перевел дыхание и отпил из стоявшего перед ним кубка. Затем еще раз переглянулся с Ренли, словно хотел получить от того поддержку. «Боги, неужели правда и в самом деле так ужасна?!» — Они рассказали, что Джон Таргариен — младший сын Рейгара, — наконец, выпалил мейстер. Роберт вздрогнул, услышав ненавистное имя. — Бред! — выпалил он. — Все, кого породил беловолосый выблядок, давно мертвы! Все! Драконьи! Отродья! Мертвы! — выкрикнул он каждое из этих слов. — Не все… — горько ответил Крессен. — Джон… не сын принцессы Элии. Он рожден другой женщиной… Его матерью была Лианна Старк. Роберту показалось, что он ослышался. Слова мейстера… они были соершенно бессмысленны. У Лианны не могло быть детей. Та, кого он любил больше всего на свете, ушла в мир иной бездетной. — Нет. Это неправда! У нее не было сына! — Это правда, Роберт! — Ренли все-таки присоединился к Крессену. — Тебя обманывали с самого Восстания! — Это бред! СЛЫШИТЕ? ЭТО ПОЛНЫЙ БРЕД! ВЫ ОБА БРЕДИТЕ! — заорал король. — Вы оба! То, что вы говорите… Это просто ахинея, в которой нет никакого смысла! — Да послушай же, Роберт! Нед Старк знал все с самого начала! — закричал в ответ Ренли. — Он услышал правду у умирающей сестры и забрал ее новорожденного сына в Винтерфелл! И все эти годы прятал! Это было полным бредом. Это не могло не быть бредом… Как Нед, который был для него ближе любого из братьев, мог предать его? — Роберт. Послушай меня. Тот, кого лорд Старк годами выдавал за своего бастарда… Он не был его сыном. Он был сыном леди Лианны и Рейгара Таргариена! — пытался объяснить ему Крессен. — Джон Сноу — он и есть Джон Таргариен! Его затуманенный разум до сих пор не мог понять, какое отношение к этому бреду имеет бастард Неда… Потом он встряхнул головой, пытаясь собрать мысли в кучку. И у него получилось. Какое-то время он сидел, уставившись в одну точку и прокручивая в голове череду имен и названий. Джон. Лианна. Нед. Винтерфелл… Джон Сноу… Он повторял снова и снова слова мейстера и Ренли. Он понимал каждое из этих слов. Но сложить их вместе почему-то не получилось. Он не понимал, как они вообще додумались связать воедино такие разные вещи. И чего они, спрашивается, хотели ему сказать? Он не знал, как долго он пытался это понять… Пока Ренли не потерял терпение и не шарахнул кулаком по столу, заставив Роберта вздрогнуть. — ЧТОБ ТЕБЯ, РОБЕРТ! Нед Старк — вот кто во всем виноват! Это он во главе заговорщиков! Это он начал восстание против тебя! Хостер Талли согласился пойти за ним лишь потому, что он женат на его дочери! Он хочет свергнуть тебя и посадить на трон своего племянника-бастарда! ОН! ТВОЙ! ВРАГ! ПОЙМИ ЭТО!!! Крессен бросил в сторону Ренли быстрый взгляд и добавил: — Лорд Старк… уже провозгласил своего племянника законным королем. «Твою мать…» «ТВОЮ МАТЬ!!!» Все рассыпанные куски мыслей моментально выстроились на свои места. Рейгар и Лианна… Его любимая Лианна — и этот драконий выродок… И Джон Таргариен, которого все считали Джоном Сноу — результат их встречи… И Нед… Его лучший друг Нед… Он… Он… А ведь Крессен и раньше беспокоился из-за того, что его письма на Север остаются без ответа! А он, Роберт, лишь отмахивался от его слов… Нед… Его названный брат, которого он любил больше обоих кровных братьев… Он ударил его в спину. И сделал это много лет назад, спрятав в своем доме рейгарово отродье! Он резко вскочил на ноги — и ему отчего-то показалось, что его душа приподнялась чуть выше тела. Теперь он словно наблюдал за королем Робертом Баратеоном со стороны, не в силах управлять его руками и ногами. Тот Роберт делал все сам, а ему оставалось только смотреть. Он смотрел, как Роберт переворачивает стол, расшвыривая в стороны кубки и бумаги. Смотрел, как советники в ужасе разбегаются во все стороны. И слышал чей-то бессловесный рев. Наверное, его собственный. Да, это он ревел в припадке немыслимой, всепоглощающей ярости. Даже удивился немного тому, что он вообще мог так громко орать. Он смотрел, как Роберт пинает ногу стола и слышал тихий хруст. Чья нога сломалась — стола или его собственная — он так и не понял. Наверное, все-таки стола, раз разбушевавшийся король схватил ближайший стул и швырнул его через весь зал. Он смотрел, как летящий стул встречается с головой не успевшего увернуться Меррина Транта. И почти рассмеялся, глядя на то, как королевский гвардеец падает на пол. И еще на то, как торопливо ковыляет в сторону выхода Джайлс Росби. Даже удивился тому, как быстро этот старикашка, оказывается, умеет бегать. Он смотрел на то, с каким ужасом смотрят на «того» Роберта Крессен и Ренли, и как сир Джаселин пытается привести в чувства сира Меррина. Кажется, ему это не удалось, поэтому Байуотер ограничился тем, что схватил Транта уцелевшей рукой за шиворот и быстро вытащил его в коридор. Он смотрел, как брат и великий мейстер пытаются его успокоить — и как его вышедшее из-под контроля тело продолжает буйствовать. Он смотрел, как разлетелся о стену еще один стул, брошенный им. А затем и третий. Четвертый. Пятый. Он смотрел, как его тело вырвалось из зала и двинулось дальше, отмечая свой путь грохотом, ревом и развалинами. И как его все еще пытаются остановить Ренли и Крессен, пока остальные заблаговременно убираются с его пути. Он смотрел на все это со стороны, следуя за собственным телом и не переставая удивляться…