Слова помогали стать ближе.
Эти места всегда были странными. Якоб давно понял, что от неизведанных просторов пустоши можно ожидать многого, не всегда объяснимого. Не удивительно, что все жители в его посёлке были весьма суеверны и наверняка осудили бы его за решение приютить в собственном доме двух незнакомых людей с неестественно бледной кожей, пришедших из ниоткуда и не решающихся рассказать о своём прошлом. Что уж говорить, Якоб сам до последнего сомневался в разумности этого решения: даже если отбросить мистику, кто знает, что может быть на уме у двух незнакомых ему бездомных... Но какое-то не поддающееся логике шестое чувство наводило его на мысли, что Афанасий и Изольда ему зла не желают. Они выглядели слишком потерянными, неуверенными и юными, почти детьми, не нуждающимися ни в чём, кроме помощи. Оставалось надеяться, что сочувственное сердце его не обманывает… Афанасий и Изольда смотрели на предложенные им бутерброды и чай так, словно видели их впервые. Якоб осторожно задавал им вопросы в течение трапезы, но ничего толком выяснить не сумел. Откуда они родом эти двое ответить не смогли, про свой возраст, национальность, наличие родителей они ничего не знали. Сказали только свои имена и отметили, что они точно не связаны никаким биологическим родством; что познакомились они в пустом доме, как та заброшка, но целее и больше, и что вместе убегали от кого-то… Якоб решил не допытываться до подробностей и оставить их в покое хотя бы до завтра. — Хотите передохнуть у меня? Посидите пока, расслабитесь, я вам могу потом ещё обед сделать… Можете вообще на ночь остаться. В моём доме только одна гостевая комната с одной кроватью, но кто-то может поспать на диване. — А можно? — изумился Афанасий. — Мы вам не помешаем? — спросила Изольда с нотками недоверчивости. — Да нет, с чего бы, — пожал плечами Якоб. — Вам явно будет лучше здесь, тем в холодной заброшке. Изольда и Афанасий переглянулись, потом одновременно посмотрели на Якоба. У всех троих в глазах читалось сомнение и некая застенчивость вместе с сильным желанием довериться друг другу несмотря ни на что. — … Мы могли бы поспать в одной комнате, — предложила Изольда. — Да, вполне, — подтвердил Афанасий. — Мы же поместимся на одной кровати? — Ну-у, вам там может быть немного тесновато, но в целом — поместитесь. Тогда… давайте я вас проведу? — Ага… Спасибо. Якоб показал, где им в случае чего искать ванную комнату, а затем и саму гостевую. Перекинувшись ещё парой неловких фраз и пожелав хорошего отдыха, хозяин дома оставил парочку наедине и направился в собственную комнату. «Наверняка они долго не задержатся, — думал он. — Возможно, уже завтра уйдут. Может, они куда-то направляются, и я для них — просто остановка. Да, наверное, так. Лишь бы ничего здесь не натворили..."***
— Не спишь? — шёпот Изольды потревожил ночную тишину и заставил Афанасия резко обернуться. После завтрака ребята поняли, что хотят ещё немного поспать — ночь на твёрдой скамье явно не пошла на пользу. Однако сейчас, посреди ночи, тот дневной сон на них отыгрался, и получалось только лежать с открытыми глазами и без особой надежды ожидать, что удастся заснуть снова. Весь прошедший день они провели дома у Якоба и на его дворе, слушая его рассказы о повседневной жизни и наблюдая, как он пользуется теми или иными бытовыми предметами, чтобы применить эти знания в будущем. Якоб им обоим понравился и недоверия не вызывал. Правда, что он чувствовал по их поводу, было пока не понятно. — Как думаешь… — пробормотал Афанасий вместо ответа на вопрос подруги. — …он бы разрешил нам остаться тут подольше? Они лежали, укрывшись белоснежным одеялом, от которого удивительно приятно пахло (как они выяснили позднее, стиральным порошком), и опустив головы на подушки. Девушка повернулась к своему спутнику, задумчиво глядя на него. — М-м, не знаю даже… Мне кажется, мы ему только лишней обузой будем. Скорее всего, эту ночь даст переночевать, потом придётся идти куда-то ещё. — И что мы будем делать тогда? — Не знаю… — Изольда зевнула. — Предлагаю обсудить это завтра. Мы сейчас всё равно ничего нормально не решим. — Да, пожалуй… — парень глубоко вздохнул и поднял глаза к потолку. Они пролежали в тишине какое-то время, при этом Изольда не сводила с Афанасия глаз, словно изучая его длинное лицо с тонкими губами, гладкие бледные щёки, пушистые волосы и светлые ресницы. Наконец она вдруг тихо спросила: — Хочешь придумаем сокращания для наших имён? — М? — Ну, наши имена, только покороче. А то, я тут подумала, они у нас какие-то длинные. У Якоба вот короткое. — Хм… Не знаю, мне нравится моё имя. — Да нет, мне тоже. Просто… было бы интересно придумать ещё второй вариант. Проще будет, если понадобится срочно позвать друг друга, например. — И правда… Хорошо, давай! — улыбнулся Афанасий. — Супер, тогда… Можно я придумаю тебе, а ты — мне? — А?.. Конечно, если ты не против. — Отлично! — И что ты мне придумаешь? — А я уже придумала. — Правда? — Ага! Изольда поднялась на локтях и заглянула Афанасию в лицо, щекотнув его щёку своими растрёпанными волосами. — Афоня, — произнесла она. Улыбка парня стала ещё шире. — Афоня? Забавно звучит… — Нравится? — Однозначно! Хорошо, тогда ты будешь… Он на миг замолчал в раздумии, всмотревшись в большие глаза подруги. Та застыла в терпеливом ожидании. — Изя, — произнёс он. Девушка удивлённо хихикнула. Её чёрные брови приподнялись, щёки и нос, казалось, чуть-чуть порозовели. — Мне нравится! — заявила она и с довольной улыбкой потрепала парня по волосам. — Приятно слышать! Они тихо рассмеялись с лёгкой неловкостью, потом повторили пару раз новые сокращения, прочно ассоциируя их в своей голове с образами друг друга. Афоня и Изя. Изя и Афоня. — Я так рада, что мы нашли друг друга, — вздохнула девушка. — Ну, то есть как… Что ты меня нашёл. — Не представляю, что бы я делал, если бы этого не случилось, — отозвался парень, и его голос слегка дрогнул. — Без тебя я бы там умер от одиночества. — А я бы так и осталась в дурацком портрете… Жуть какая. Афанасий нашёл её руку под одеялом и успокаивающе сжал в своей. Пальцы Изольды были немного холодными, как и в самую первую их встречу. Сейчас у обоих было чёткое ощущение, что ничего счастливее этой встречи в их прошлом не было. Изя подобралась к Афоне поближе, обхватывая его тело. Тот шумно вдохнул, мягко сжимая пальцами её предплечья. Девушка склонилась чуть ниже, приближая своё лицо ещё ближе к его; её волосы накрыли их головы с обоих сторон, как занавески, и, прежде чем кто-либо успел что-то понять, их губы легонько соприкоснулись. Быстро и невинно, словно они юные школьники, спрятавшиеся от всего мира в своём укромном уголке.