***
Балдуин все утро был сам не свой. Сначала поругался с половиной своей стражи, так как те весьма скудно подготовились к предстоящей поездке, а ведь стоило намного грамотнее подходить к процессу сборов. Затем Тиберий высказался по поводу поведения их новоиспеченного лекаря, которая за довольно короткий промежуток времени успела натворить целую дюжину дел скверного характера, какую, естественно, приходилось разгребать Балдуину. Слава богу, все закончилось так же быстро, как и началось, так что они без особых хлопот покинули пределы Иерусалима еще на рассвете. Сухопутный путь имел массу преимуществ, хоть и был длиннее, нежели морской. Дело в том, что последние несколько месяцев бушевали сильнейшие штормы, и большое количество суден, в том числе и иерусалимских, утонуло в неизведанных морских глубинах. Поэтому Балдуин принял решение передвигаться по берегу, хоть это и займет около недели — в любом случае с собой взято достаточно провизии и воды, так что они точно не помрут. Помимо этого, рядом с ними ехал многоуважаемый и загадочный лекарь, который приехал из далекой Шотландии. Честно говоря, прокаженный слышал много различных баек и небылиц за свою жизнь, которые складывали матери, дабы напугать своих детишек перед сном, однако такого ополчения на бедную девушку ему не доводилось слышать никогда. Естественно, у народа был подпольный интерес, а также желание оправдать его так внезапно улучшившееся самочувствие, однако никаких ведьминских настроев или заговоров с дьяволом они не могли обнаружить и тем более обвинить, поэтому Манджула довольно разгуливала по коридорам, сверкая белоснежной макушкой своего капюшона, то и дело радуя глаз Балдуина. Он и понятия не имел, каким образом ей удавалось лечить его не только физически, но и морально? Он обязательно ее распытает, иначе быть не может… — Ваше Высочество, войско устало, не устроить ли нам привал? — учтиво поинтересовался подошедший Тиберий, который то и дело поглядывал в сторону рыцарей, чьи могучие спины сгорбились от тягостей пути. — Светлая мысль, думаю, затею стоит осуществить возле того перешейка, — иерусалимский куда-то показал рукой, и все внимание Тиберия переключилось на невысокий песчаный холм. Скоро им будут встречаться различные иссохшие кусты и кактусы, но пока они слишком мало прошли. — Есть еще кое-что, — внезапно сказал мужчина, на что получил весьма удивленный взгляд Балдуина. Ведь тот уже понадеялся, что хотя бы половина пути пройдет без происшествий. Видно, не судьба. — Ну же, поведай мне! — с подпольным интересом выразился иерусалимский. Тем не менее он всё же не забывал поглядывать за Манджулой, которая шла впереди всех и задумчиво смотрела вдаль. — Это по поводу девчонки. — Мы обсудили твои переживания еще с утра, мне кажется, ты немного преувеличиваешь, друг мой, — Балдуин слегка посмеялся с собственных слов, вовсе не замечая поникший взгляд Тиберия, который никак не мог понять, куда делось благоразумие правителя? — Но, Балдуин, я с недавних пор… — Довольно! Поговорим, когда вокруг будет меньше лишних ушей, — в его голосе преобладали нотки строгости, поэтому Тиберий был вынужден замолчать и отвести свою лошадь подальше от коня Балдуина. Он не узнавал того мальчика, которого обучал когда-то в детстве. Да, что уж там? Он не узнавал его за последний месяц! Естественно, было нетрудно догадаться, что ему становилось гораздо лучше, а физические тяготы не мучают, как раньше, но можно было хоть немного задуматься над подозрительной персоной, что шагала где-то спереди, довольствуясь тем, что ей много чего сходило с рук. Иерусалимский подоспел к ней в ту же секунду, как только Тиберий его покинул, и теперь поразительно спокойно рассуждал на тему их дороги и других волнующих факторах путешествия. Ему не было обидно за себя, а скорее за иерусалимского, которого такие непроверенные связи могли свести в могилу. Ему давало надежду лишь то, что в скором времени она не будет находиться под такой же защитой в Византии, какой довольствовалась на святой земле. А это значило лишь одно — у него появится шанс. Естественно, раскрыть ее будет весьма трудным занятием, но зато король, возможно, наконец одумается и возьмет под свой контроль девчонку, а еще лучше — выгонит со дворца. Тиберию было очень интересно, будет ли в Византии правитель Шотландии, и если да, то это отличная возможность узнать, посылал ли кто-то вообще девчонку или нет.***
— Ты замерзла? — поинтересовался голубоглазый, глядя на дрожащие от холода женские плечи. Она, конечно, была одета весьма тепло, но дрожать от чего-то не переставала, поэтому интерес преодолел Балдуина и он решил поинтересоваться. Он вообще был сам не свой последнее время, но ссылался на улучшенное самочувствие и такое далекое от него чувство — желание жить, а не существовать. — Не думаю, мне просто тревожно. — Все мы, порой, волнуемся, однако, когда люди делятся переживаниями — становится легче, — король пожал плечами и как обычно стал неподвижно смотреть куда-то вдаль, только лишь его скакун временами дергался. — Предлагаешь мне вскрыть карты? — Манджула немного прикрыла лицо белой тканью, тем самым выставляя некий барьер ветру, чем весьма позабавила прокаженного. — Тебе есть, что скрывать? — Балдуин сам до конца не понял, зачем все-таки спросил подобное, однако так он хотя бы будет понимать, догадки Тиберия это абсолютная ложь или стоит задуматься. Ранее мужчина старался не забивать мысли подобным, но слова будто сами вырвались наружу. — А похоже? — девушка слегка хихикнула, добавляя кое-что после. — Мне казалось, ты мне вполне доверяешь. Он тоже об этом думал. Но, увы, ответа так и не нашел. Иногда ее выходки имели весьма плачевные последствия, ибо, вопреки всем нравоучениям, девушка поступала по собственной воле, но Балдуин не мог… не мог представить, что в ее солнечной улыбке действительно есть неискренние намерения. — Порой, ты, конечно, вела себя довольно… непредсказуемо, но у меня нет причин тебе не верить, — невозмутимо отозвался король, поглаживая стальной подбородок своей маски. — Тиберий настроен иначе, — Балдуин мог поклясться, что ее немного задела сложившаяся ситуация, хотя она по сути тоже не безгрешна. — Заметно, знаешь ли, — буркнула индианка и по неизвестной Балдуину причине отвернулась куда-то вдаль. Он уже успел расценить это как непонятную обиду. Ох, как же он ошибался… — Не думаю, что тебе это сильно затруднит жизнь, ведь я всегда рядом, — горделиво сказал Балдуин, мол «он всегда рядом», но его слова остались не замечены. — Что за? — тихий шепот Манджулы присел на уши короля, как и невесомый туман. Видимо, она говорила вовсе на другом языке… — Если так посудить, то и не существенная проблема, — разведя руки в стороны, попытался оправдать голубоглазый в несвойственной себе манере. Видимо, лекаршу действительно что-то зацепило, ведь иначе он не мог объяснить ее внезапный интерес, образовавшийся на горизонте. — Да какая проблема?! Гляди!