«Every breath, every breath cuts just like a knife. Down your neck and down your spine. I love the taste of your flesh, woman.» — Miguel (Wolf)
Проснувшись, Анна сразу поняла, где она находится. Она лежала в кровати в доме Саймона Райли к северу от Манчестера. Ее голова покоилась на одной из его рук, а другая его рука обвилась вокруг нее, оказавшись прямо под ее грудью. На полу валялись ее порванные трусики. Она закрыла глаза и наслаждалась тем, как его тело прижимается к ней сзади. Вчерашний день начался ужасно, но она не могла себе представить, как все закончится, когда она будет раздета и лежать на его бедрах, а его член будет полностью входить в нее. Трудно было представить, что Саймон, который умолял ее прошлой ночью, был тем самым опасным лейтенантом, с которым никто не хотел пересекаться. Она провела кончиками пальцев по предплечью под своей грудью. Когда он зарылся лицом в ее волосы, его горячее дыхание на затылке заставило ее вздрогнуть. «Доброе утро, любимая, — прошептал он хрипловатым со сна голосом. — Давай я перевернусь, ты, глупец, — поддразнила она, извиваясь в его объятиях. — Ммм, но с тобой так хорошо, — ответил он. — Я хочу посмотреть на тебя, — сказала она. Он дал ей достаточно места, чтобы она могла повернуться, и снова притянул ее к себе, просунув колено между ее бедер. Анна тихонько засмеялась и толкнула его на спину. Он мог бы одолеть ее, но позволил ей переместиться так, чтобы она частично лежала на нем. Он не стал ничего подкладывать на лицо, и она не спеша изучала его. — Анна? — Ш-ш-ш. — Она прижала указательный палец к его губам. — Я просто хочу тебя увидеть. В глазах Саймона появился оттенок страха, который она хотела унять. Проведя подушечкой указательного пальца по щетине на его подбородке и вдоль линии челюсти, она сказала: «Скажи мне правду. Ты носишь маску, потому что знаешь, что все будут шокированы тем, какой ты сексуальный?» Он рассмеялся, мягко отводя ее руку. — Эй, я еще не закончила, — сказала она ему, выскользнув из его хватки и проведя кончиками пальцев по его бровям. Затем она перешла к скулам и вискам, а затем провела указательным пальцем по раковине каждого уха. Глаза Саймона закрылись. Она провела пальцем по центру его носа, коснулась кончика, а затем провела пальцем по «бантику» верхней губы. Когда она прикоснулась к его губам, он вздернул подбородок и игриво пощелкал зубами. «Веди себя хорошо, Саймон», — сказала она. Он улыбнулся и открыл глаза: «Это похоже на сон». — Хочу тебе сказать, что я вполне реальна. Проведя руками вниз, чтобы схватить ее за задницу, он сказал: «Ты чувствуешь себя настоящей». Она снова взяла его лицо в свои руки: «Мы можем на секунду стать серьезными?» — Ммм, — согласился он, снова посмотрев на нее. — Это нормально? Без маски? Со мной? — Да, — согласился он. — Это нормально. Более чем хорошо. Его глаза снова закрылись, когда она провела пальцами по его волосам: «Когда ты так играешь с моими волосами, это просто охренительно». Солнце было уже далеко за полдень: «Какие у тебя планы на день?» Он открыл глаза и ответил: «Провести его с тобой». — Могу я приготовить тебе завтрак? Он обхватил ее затылок и целомудренно поцеловал в губы. В ответ она провела языком по нижней губе, приглашая его войти. Он застонал и, не раздумывая, открылся для нее. «После вчерашней ночи я подумал, что должен позавтракать», — наконец сказал он, когда они расстались. Его губы были влажными, а зрачки расширены. — Ты всегда готовишь мне чай и даже еду. Я хочу угостить тебя, раз уж ты не собираешься настаивать на традиционном английском завтраке. Что вы вообще все едите? Какую-нибудь гадость? — Нахальство, — предупредил он. — Будь осторожна, а то я просто съем тебя на завтрак. Она почувствовала бы резкий всплеск желания при этом замечании в любое время, но услышав его, когда она лежала обнаженная в постели и он прижимал ее к себе, Анна захотела повалить его на спину и переползти к нему, чтобы сесть на его лицо. Она никогда не была такой с предыдущими парнями, но что-то в том, как он позволил ей управлять собой прошлой ночью, было опьяняющим. Его эрекция была очевидна и упиралась ей в бедро. «Мне сказать тебе, что ты хороший мальчик, когда ты уберешь свою тарелку?» — спросила она с наглой ухмылкой. Саймон зарычал и перевернул ее на спину: «Играешь с огнем, любимая». Он зарылся лицом в ее шею, впиваясь зубами в то место, где она соприкасалась с плечом. Анна хихикнула и снова провела пальцами по его волосам, намотала их на руку и оттянула назад, чтобы видеть его лицо. «Я не против огня, если это поможет мне добраться до пика». Он сжал ее руки в своих и позволил ей притянуть его к себе в еще одном поцелуе: «Я никогда не был с кем-то… как с тобой прошлой ночью. Мне нравится быть главным. Обычно. Но мне также нравится быть…» — Моим хорошим мальчиком? — спросила она с усмешкой. — Анна, — предупредил он. — Если ты хочешь ходить, когда встаешь с постели, то лучше не дразни меня. Ей нравилось дразнить его, когда он был с ней кокетлив, открыт и игрив. Обводя ногтем один из его сосков, она сказала: «Это звучит не очень хорошо с твоей стороны, Саймон. Сейчас читается больше властного папочки, если уж на то пошло». Она увидела, как сжалась его челюсть, а глаза вспыхнули жаром, прежде чем он схватил ее руки и зажал их над головой, оказавшись между ее бедер. «Ты сводишь меня с ума», — пробормотал он, посасывая нежную кожу у ее горла. — Это что, самый неудачный момент, чтобы сказать тебе, что мне нужно в туалет? Он тут же отпустил ее и перевернулся на спину. Она вскочила на ноги, чтобы сказать ему, что в основном пошутила, когда поняла, что он трясется от смеха. «Ты действительно сведешь меня с ума, — сказал Саймон. — Давай. В туалет, а потом в душ. Используй тот, что в моей спальне». — Босс, — поддразнила она, собирая простыни, чтобы накрыться ими. Саймон потянулся и стянул их с нее, когда она встала, оставив ее обнаженной на кровати под солнечными лучами. Единственное, что удержало ее от крика и хватания за простыни, — это жар в его глазах, когда он посмотрел на нее. Он был великолепен, но смотрел на нее так, словно она была самым вкусным блюдом, которое он когда-либо видел: «Иди, пока я не передумал. Душ в моей комнате». — Почему я не могу пользоваться ванной в гостевой комнате? А если я захочу воспользоваться теми солями для ванны, которые ты выбрал? — Это моя фантазия, но я не думаю, что мы оба поместимся. Мне тоже нужен душ. Она прикусила нижнюю губу, обдумывая последствия этого. «Значит, ты собираешься… хорошо, увидимся через… несколько минут?» — Она поспешила к двери, надеясь, что он не смотрит на ее задницу. — Я люблю горячую воду, — сказал он. Когда она обернулась, он лежал на кровати, простыни небрежно прикрывали его промежность и одну ногу, и он выглядел как во сне. В его комнате было темно, простыни на неубранной постели были перекручены, как будто он долго ворочался, прежде чем прийти к ней накануне вечером. Ванная комната была больше, чем та, которой она пользовалась раньше, и отличалась роскошью. Ванны не было, но была большая душевая кабина, выложенная темно-зеленой плиткой, с подвешенной сверху душевой лейкой. «Ух ты», — сказала она себе, быстро помочилась и включила душ. Она не знала, сколько времени он даст ей до того, как присоединится к ней, но надеялась, что недолго, потому что чувствовала себя неспокойно. Убедившись, что вода горячая, она встала под струю и намочила волосы. Когда она смахивала воду с глаз, то почувствовала, как его руки обхватили ее. Она почувствовала себя естественно, прильнула к его груди и потянулась назад, чтобы захватить в кулак его волосы. Не говоря ни слова, он опустил голову и присосался к ее шее. Ей понадобится консилер, чтобы скрыть все эти следы, которые он, вероятно, оставляет на ней, но это ее вполне устраивало. Ощущения передались от шеи вниз, к киске. — Саймон, — простонала она, снова прижимаясь к нему. — Жадина, — проворчал он и схватил бутылку с шампунем с карниза позади нее. Она стояла чуть в стороне от брызг и позволяла ему мыть ее волосы, удивляясь тому, что руки, убившие стольких людей, могут быть такими нежными с ней. «Сполосни за меня, — сказал он ей, шлепая ее по заднице. Он мог попросить ее сделать практически все, что угодно, и она бы с радостью подчинилась. Освободив ее от мыла, он намазал ее кондиционером и подставил под струю, чтобы она смыла его. Не успела она повернуться к нему лицом, чтобы оказать ответную услугу, как он поставил колено между ее бедер и обнял ее, положив одну руку ей на бедро, чтобы поддержать ее, а другой обхватив ее киску. «О Боже, Саймон», — сказала она, и голос ее сорвался, когда он ввел в нее средний палец. Рука, лежащая на ее бедре, переместилась вверх и обхватила одну из ее грудей. Она задыхалась и выгибалась в его крепкой хватке, прижимаясь к нему задом. «Ты знаешь, сколько раз я дрочил в душе, представляя себе это?» — Его рот был горячим на ее ухе, а затем он переместил его вниз, чтобы пососать ее точку пульса. — О, блядь, Саймон. Пожалуйста. — Не один раз. — Он ввел в нее средний и безымянный пальцы: «Больше, чем два раза». То, как его ладонь терлась о ее клитор, пока он трахал ее пальцами, доводило ее до предела. «После того, как ты вывела меня из себя, нахамив Соупу и Газу в столовой, я пошел в душевую и трахал свою руку, думая о том, как заставить тебя кончить для меня». — Саймон, — вздохнула она, впиваясь ногтями в запястье руки, которой он ее ласкал. — В реальности все гораздо лучше, особенно когда ты так произносишь мое имя. — Он провел зубами по ее шее, затем лизнул ее в ухо. «Ты близка, любимая?» — спросил он, покусывая мочку ее уха, а затем перебирая ртом раковину уха, пока она не почувствовала лишь прикосновение его горячего дыхания. — Да, боже, да. — Он провел средним пальцем по ее клитору, обводя его. Анна задвигала бедрами, пытаясь добиться большего контакта. Вдруг он отпустил ее, и она замерла, как один гигантский пульсирующий нерв. Анна повернулась, чтобы посмотреть на него. Вопрос о том, почему он остановился, замер на ее губах, когда он шагнул вперед и впечатал ее спиной в кафельную стену. На мгновение ей показалось, что он собирается схватить ее за задницу и приподнять, чтобы ввести в нее свой член. Вместо этого он опустился на колени и посмотрел на нее сверху, закинув одну из ее ног себе на плечо. — Саймон. — Она почувствовала, что теряет сознание от потребности в нем. — Я держу тебя, любимая. Она схватилась обеими руками за волосы на его макушке, когда он накрыл ртом ее клитор и стал посасывать. Она издавала непристойные звуки, пока он попеременно погружал в нее язык и проводил им вверх и вниз по сторонам ее клитора. Не прошло и пяти минут, как он уже имел два пальца глубоко внутри нее и ее клитор между губами, а она кончала. Интенсивность этого процесса захватила ее с головы до ног. Его руки на ее бедрах были собственническими, но его глаза смотрели на нее так, словно он готов был сделать все, что она попросит. — Хороший мальчик, — сказала она, подмигнув ему. Он рассмеялся и поцеловал внутреннюю сторону бедра, перекинутого через ее плечо. — Я не знаю, смогу ли я стоять на ногах, — призналась она. — Держись за меня. — Он осторожно поставил ее ногу на пол душевой кабины и убедился, что она держит равновесие. «Хорошо?» — спросил он. — Ммм, хмм…- Она потянулась за шампунем. — Оставайся здесь и дай мне помыть твои волосы. Он сделал, как она просила, положив руки на ее задницу, пока она намыливала его светло-русые волосы и снова наклоняла его к струе, чтобы ополоснуть их. Он был менее терпелив с кондиционером, целуя ее живот и потирая щетину на подбородке о чувствительную кожу. Когда она закончила крутить маленькие дьявольские рожки волос по обе стороны его головы, он встал и смыл с себя воду. Затем он открыл дверь в душевую, едва не заставив Анну окликнуть его, чтобы он не уходил. Он обернулся к ней со сложенным белым полотенцем. Она открыла рот, чтобы спросить, что он делает с полотенцем, когда душ еще не выключен. Он бросил его на пол у своих ног. «Ты хочешь быть хорошей девочкой для меня?» — спросил он, глядя на нее горячим и хищным взглядом. Единственным ответом для нее было опуститься на колени, чтобы полотенце послужило ей подушкой. Она с нетерпением обхватила рукой основание его ствола и направила кончик в рот. Откинув голову назад, она втянула его глубже и стала сосать. — Блядь, — прорычал он, одной рукой сжимая ее волосы, а другой прижимаясь к стене душевой кабины для равновесия. Она отстранилась от него и игриво провела языком по его кончику, глядя вверх. Он был похож на бога: мышцы напряжены, вода капает с его тела и волос, глаза темные от желания, губы приоткрыты, он пытается дышать, глядя на то, как ее язык ласкает то место под головкой его члена. Анна поцеловала его кончик, а затем раскрыла рот и ввела его в себя до упора, крепко сжав основание в кулак. Когда она отстранилась, то подняла руку вверх, чтобы оказать давление. Всего через пару минут он запустил руку в ее волосы, а другую положил ей на плечо, чтобы заставить ее встать. — Я не… — Я не хочу сейчас кончать тебе в рот, Анна. Я хочу кончить в тебя. — Он прижал ее спиной к стене и, взяв ее за задницу, приподнял. Ее никогда раньше не трахали таким образом, но ее ноги обхватили его талию, словно она знала, как это делается. Когда она обхватила его шею руками, он расположился у ее входа и опустил ее на свой член. Он начал входить в нее, и Анна, крутя бедрами, чуть не ударилась о стену душевой кабины. «Я думала о том, как ты вот так трахаешь других женщин, и очень ревновала», — призналась она. — Я не буду трахать никого, кроме тебя, — прорычал он, нажимая еще сильнее. — Я буду делать это каждый… блядь… день для тебя. Да? Он сопровождал эти слова толчками в нее. — Да, — согласилась она, чувствуя, как ее заводит его член, как он растягивает ее, ударяя по всем точкам. — Я так близок к тому, чтобы заполнить тебя, любимая. Ты кончишь со мной? Для меня?» Он положил руку на ее бедро, раздвинул длинными пальцами и надавил большим пальцем прямо на ее пуговку. Это было похоже на то, что он претендует на ее собственность. Эта мысль в сочетании с его толчками в нее и большим пальцем, работающим по ее клитору, заставила Анну взорваться. Она прижалась дугой к стене и выкрикнула его имя. Пока она еще пульсировала в его руках, он схватил ее за горло и провел языком по ее рту. Еще три толчка, и его бедра задвигались в неровном ритме. Она чувствовала, как его член подпрыгивает внутри нее, когда он извергся. «Черт, Анна», — пробормотал он, выходя из нее. Вода из душевой лейки была тепловатой, но он все равно доставил ей удовольствие, смывая ее заботливыми, нежными руками. Вытерев ее насухо и завернув в чистое полотенце, он поднял ее на ванну, чтобы протиснуться между ее коленями. Полотенце было низко наброшено на его бедра и грозило упасть. Он выглядел немного нервным: «Я не пользовался презервативом ни вчера вечером, ни сегодня утром. Это… проблема?» Она открыла рот, но сначала ничего не вышло. В прошлом она всегда была настолько осторожна, что было удивительно узнать, что она совсем забыла об этом. — Анна? — Все в порядке. У меня внутриматочная спираль, и я уже много лет ни с кем не была. До тех пор, пока… — Я тоже ни с кем не был много лет. Я чист. — Он прижался лбом к ее лбу. — Прости, что не спросил сначала. Анна засмеялась и наклонила подбородок, чтобы поцеловать его. Их носы столкнулись, и он наклонил голову, чтобы их губы встретились. Она обхватила его одной из своих ног и уперлась пяткой в его задницу. Когда он отстранился, чтобы они могли перевести дыхание, она прошептала: «Мы оба немного отвлеклись. Но я все равно приготовлю тебе завтрак, даже если не смогу сейчас встать». Его улыбка достигла глаз: «Ты меня избалуешь». — Ах, да, мой гнусный план, чтобы меня пригласили сюда в следующий раз, когда у меня будет отпуск. — Ммм, — он снова нежно поцеловал ее губы, задерживаясь, прежде чем отстраниться. — Нам нужно поговорить об этом. Ее желудок опустился, когда она подумала о том, что только что трахнула своего лейтенанта. Дважды. Она представляла себе, что правила, действующие в оперативной группе, не так уж далеки от правил, принятых в армии США. Братание было уголовным преступлением. Собирался ли он попытаться сохранить это в тайне? Сохранить ее тайну? Часть ее хотела этого, чтобы сохранить его, но другая часть отчаянно боялась, что не сможет быть с ним иначе, чем раз в несколько месяцев, когда они смогут сбежать к нему домой в отпуск. Но даже в этом случае, что если их поймают? — Что? — спросила она, не в силах скрыть беспокойство в своем голосе и, скорее всего, на лице. Он нахмурил брови: «Что случилось? Ты…» — Что нам делать? — спросила она, прервав его. — Делать? — спросил Саймон, откидывая ее мокрые волосы с лица. Сердце вместе с желудком упало на пол. Что, если он вывел ее из себя и на этом все закончилось? Он так и сказал. Нам нужно поговорить об этом, когда она пошутила насчет возвращения. Внезапно она была уверена, что это конец для них. Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. — Любимая, — сказал он, пригнув голову, чтобы сохранить зрительный контакт, когда она попыталась отвести взгляд. — Не надо. Если ты не хочешь… — Она прервала себя и попыталась вырваться из его рук. Саймон притянул ее к себе. «Что происходит у тебя в голове?» — прошептал он ей на ухо. Ощущение было такое, словно он всадил нож в ее мягкое подреберье. Она пообещала себе, что никогда больше не даст никому возможности причинить ей боль или бросить ее: «Отпусти меня». — Нет. — Он схватил ее за подбородок. — Эй, эй. Посмотри на меня. Она перестала пытаться вырваться и посмотрела ему в глаза. Все, что она увидела, было беспокойство: «Ты покрыла меня прошлой ночью, позволь мне покрыть тебя сейчас. Пятьдесят на пятьдесят, так? Сколько у тебя есть?» Она издала придушенный смешок: «Не много. Где-то пять, десять?» — Хорошо, я тебя прикрою. Поговори со мной. — Я не хочу, чтобы ты меня бросил. — Казалось, что она только что бросила его, хотя это было не так. Рука, лежащая на ее подбородке, переместилась, чтобы убрать волосы за ухо: «Хорошо. Потому что я тоже не хочу, чтобы ты меня бросала». Его слова заставили ее мысли закрутиться в спираль: «Что?» — Я не оставлю тебя, любимая. Никогда. Мы просто должны… мы должны понять, как нам быть… с нами. В оперативной группе. Если ты этого хочешь. — Да, — сказала она на резком выдохе. — Я хочу тебя. Анна прижала дрожащие руки к его груди: «Прости меня. Я запаниковала. Просто… это с тобой… я знаю, что не должна использовать это, чтобы справиться с собой, но… боже, как приятно чувствовать себя желанной для тебя». — Любимая, в твоей жизни так много людей, которые хотят тебя. Ты просто не видишь этого. Она фыркнула и засмеялась: «Надеюсь, они не захотят трахнуть меня в своем душе». Он хихикнул и поцеловал ее в нос, а затем в губы: «Я тоже. Но даже если они и захотят, то трахать тебя буду только я, и точка». — Да, сэр. — Нахальство, — предупредил он. — Тебе это втайне нравится, — прошептала она ему в губы, когда он приблизился для очередного поцелуя. — Дай мне поговорить с Прайсом. Мы что-нибудь придумаем. Ты сможешь отвечать перед ним, а не передо мной. — Я не думаю, что это так работает, Саймон. — Разве я похож на человека, которого волнует, как это работает? Она хихикнула: «Ну, на самом деле это так, мистер Badass SAS». — К черту! Анна вздохнула в притворном шоке: «Это не очень-то по-военному — нарушать правила ради своей…» Она запнулась, не успев произнести слово «девушка». — Скажи это, — попросил он, пристально глядя на нее. — Все в порядке. Я в порядке. Мне не нужно вешать ярлык… — Скажи. Скажи это. — Что за терминологию вы используете здесь, в Англии? Малышка? Девчушка? Он покачал головой, словно она испытывала его терпение, хотя он улыбался. — Любовник? — Ммм, — промычал он, целуя ее в шею. Он точно знал, что делает, потому что это заставило ее вздрогнуть — Лучше. — Я твоя девушка, Саймон? — прошептала она ему на ухо, когда он рассеянно целовал ее шею. Ее руки снова зарылись в его влажные волосы. — Я подозреваю, что да, — сказал он. — Полгорода уже так думает. А другая половина думает, что мы женаты.__________________
Он сидел за маленьким столиком на кухне и смотрел, как она готовит завтрак. Видеть его там, где он сидел пару ночей назад, но на этот раз без закрытого лица, было странно и волнующе. Он все время предлагал помощь, но она отказывалась. Яичница могла бы быть и получше, но сосиски и тосты были превосходны. Он, должно быть, согласился, потому что съел все, что было на его тарелке. После этого он усадил ее на кресло у окна в своем кабинете с пакетом книг, в который были включены и его книги. Она чувствовала себя окруженной им, когда сидела в его доме, перелистывая книги по военному делу для стариков, и надевала один из свитеров, которые он купил ей за несколько дней до этого. Позже, после обеда, он присоединился к ней и позволил ей сесть между его ног и прислониться спиной к его груди, пока они оба читали. Незадолго до шести часов он пересел на сиденье у окна и поцеловал ее в губы, сказав, что у него есть поручение, но он скоро вернется. Она бы забеспокоилась и занервничала, если бы он не посмотрел на нее так. Она почувствовала, что он готов отдать ей все. Саймона не было меньше часа. Когда он вернулся, в руках у него был большой коричневый бумажный пакет, из которого вкусно пахло. Она наблюдала за тем, как он накрывает на стол, чтобы они оказались рядом друг с другом в одном конце стола. Еда выглядела аппетитно, но все, что ей хотелось сделать, — это потянуть его наверх, в спальню, чтобы показать ему, как много все это для нее значит. После того как они поели, он сел в тот же угол дивана, где сидел в ночь их злополучного поцелуя. Когда она переместилась, чтобы устроиться рядом с ним, он схватил ее за бедра и притянул к себе на колени. — Саймон, — сказала она, пытаясь выпрямиться. — Ты не сможешь сидеть на моих коленях в комнате отдыха на базе. Дай мне насладиться этим, пока есть время, — пробормотал он. — Если Прайс не сорвется и не отдаст нас под трибунал, как это будет выглядеть? — Я не знаю. — А как бы ты хотел, чтобы это выглядело? — спросила она. — Так, как это было до сих пор, за некоторыми исключениями, — сказал он, проводя руками по ее ногам. Как только вы сняли с него печать, он действительно стал очень тактильным и обидчивым. Это заставляло ее чувствовать себя потрясающе. — Каких исключений? — Например, ты спишь в моей комнате, и Мактавиш не трогает тебя. — В твоей комнате, да? Это как выпустит кота из мешка. Ты не против? — Что они все знают о нас? Видеть его лицо во время таких разговоров было чем-то новым. Было легче понять, что он чувствует, когда она видела, как он держит рот. «Ммм, хмм», — согласилась она, играя с его волосами. — Если ты и дальше будешь так ко мне прикасаться, то мне будет все равно, кто об этом узнает. Он поднялся и на мгновение отдернул ее руки: «Мне нужно поговорить серьезно, Анна». Она почувствовала, как в животе зашевелился ужас. «Прекрати, — укорил он, очевидно, уловив эмоции, играющие на ее лице. — Ты же меня знаешь. Ты знаешь, что когда я что-то решаю, то так оно и есть. Я не отступаю». — Я знаю, — прошептала она. — Так и есть. Ясно? Ты. Через неделю после того, как ты присоединилась к нам, я увидел, как ты тайком даешь еду бездомной собаке, которая любила гулять возле палаток. И я просто почувствовал что-то в своем нутре. Мне стало плохо, и я старался держаться от тебя подальше. Но не смог. Ты — первая за много лет, которая заставила меня почувствовать, что я живу». Она наклонилась и поцеловала место между его бровями: «Ты заставляешь меня чувствовать то же самое». Положив голову ему на плечо, она спросила: «А что будет, если мы не сможем работать на базе? Это кажется таким сложным». — У нас все получится. Если они захотят меня отправить в отставку, то у них получится. Его замечание заставило ее поднять голову и посмотреть ему в лицо: «О чем ты говоришь, Саймон?» — Все получится. — Он выглядел решительным. — Никакого плана Б? — Никакого плана Б. Ты и я, любимая. — Он нахмурил брови, увидев, что она плачет. — Анна, что случилось? — Ты уйдешь? Ради меня? — Я не хочу бросать, но… если выбирать между тобой и этим? Да. Я бы всегда выбрал тебя. Она рассмеялась, даже почувствовав, как по щекам потекли слезы: «Я все время фантазирую о том, как буду жить здесь с тобой после того, как мы закончим. Как ты думаешь… мы когда-нибудь закончим?» — Да, — сказал он, вытирая ее слезы. — Если бы ты спросила меня пару месяцев назад, я бы ответил, что нет, что я умру там. Но сейчас? Да. Когда-нибудь мы закончим. Вместе, да? — Ммм, хмм, — ответила она, сначала не доверяя своему голосу. — Мне бы этого хотелось. — А теперь перестань плакать, — сказал он, целуя ее губы. Она хихикнула и прикусила его нижнюю губу: «Заставь меня». — О, любимая, ты не хочешь идти по этому пути. Я соперник. — Как ты можешь быть конкурентоспособным из-за… — Она взвизгнула, когда он столкнул ее со своих коленей и усадил на среднюю подушку дивана. Прежде чем она поняла, что происходит, он поднялся и встал перед ней на колени: «Саймон, что ты… ох». Он протянул руку и ловко расстегнул ее джинсы, стаскивая их вместе с трусиками вниз по ногам. Она задохнулась, когда он схватил ее ноги, закинул их себе на плечи и притянул ее задницу к краю подушки. Ее руки легли ему на голову, когда он погрузился в нее и провел плоским языком по ее щели. — Черт, Саймон, — простонала она, приподнимаясь, чтобы поймать его рот, когда он отстранился, чтобы посмотреть ей в лицо. — Все еще плачешь? Анна ударила ногой и впечатала каблук ему в спину: «Возвращайся к работе». Он резко выдохнул и улыбнулся: «Да, мэм». Когда он снова начал лизать ее, она схватила его за волосы и сказала: «Мне так хорошо». Его стон вибрировал в ней, когда он удвоил усилия, засасывая ее набухший клитор между губами и просовывая два пальца. Каждый ее стон или хныканье доводили его до исступления. К тому времени, когда она кончила, она сама была почти в исступлении. Он зарылся лицом между ее ног, нежно облизывая их, пока она не успокоилась. — Иди сюда и сядь, — сказала она ему, чувствуя себя властной и отчаянной одновременно. Он сделал, как было велено, и устроился на подушке, на которой она сидела после того, как встала. «Разденься», — приказала Анна. Он издал придушенный звук и тут же сорвал с себя рубашку. Пока она смотрела, как он снимает брюки, она стянула через голову свитер. «Блядь», — простонал он, когда она переместилась к нему на колени. — Ты сделал меня такой мокрой, Саймон. Ты поможешь мне с этим? — Да, — сказал он с придыханием, когда его руки нашли ее бедра. — Руки прочь, — поправила она. Он отпустил ее, как огонь, и перекинул руки через спинку дивана, ухватившись за нее для опоры. — Хорошо. — Блядь, Анна. Пожалуйста. — Это моё? — спросила она, взяв его член в руки и вдавливая кончик в себя. — Да, да, да, да… — Мммм, — стонала она, опускаясь на его длину. — Так хорошо, Саймон. Ты так хорош для меня». — О Боже, Анна. Пожалуйста. Я не могу этого вынести. — Его рот был открыт, и он почти задыхался, а она крутила бедрами, наслаждаясь его полнотой внутри себя. Она почувствовала, как он выгибает бедра, и схватила его за волосы, чтобы привлечь его внимание: «А-а-а, веди себя хорошо и дай мне поиграть с моей игрушкой». — Господи, черт возьми, — прорычал он, откидывая голову назад. — Ты не можешь говорить мне такие вещи, если не хочешь, чтобы я кончил, как гребаный подросток». Она провела ногтями по его груди и по напряженным мышцам живота: «Ты так потрясающе чувствуешься во мне, Саймон». Костяшки его пальцев побелели там, где они держались за спинку дивана, пока она скакала на нем, двигая бедрами вперед и назад: «Я долго не протяну, любимая. Это слишком». — Ты хочешь, чтобы я кончила прямо здесь, на диване? — Да. — Или ты хочешь отвести меня наверх и там распоряжаться мной. — Да. Она засмеялась: «Так что?» — Любое. И то, и другое. Черт, я не могу мыслить здраво, когда нахожусь в тебе. Задыхаясь от того, как близко он был к тому, чтобы потерять контроль над собой, Анна оттолкнулась от него и встала. Он смотрел на нее расширенными глазами. «Догони до кровати», — сказала она и повернулась к лестнице. Она слышала, как он идет за ней, но оглядываться через плечо означало точно попасться. Когда она добралась до лестницы, ей показалось, что она может обогнать его. Она задохнулась, когда почувствовала, как его сильные руки обхватили ее сзади и подняли на ноги. «Ты попалась, — прошептал он ей на ухо. — И я заставлю тебя заплатить за это». Он наполовину нес ее по коридору, ее ноги лишь слегка касались пола. Он швырнул ее на середину своей кровати и без промедления оказался на ней и между ее ног. Несмотря на погоню, а может быть, и благодаря ей, он был все еще тверд и вошел в нее без особого труда. «Саймон, — простонала она, прижимаясь к нему. — Мне нравится, когда ты так произносишь мое имя. Так сильно прижимаясь ко мне, дорогая. — От того, как он переходил от мольбы к доминированию, у нее закружилась голова. Он прижал ее руки над головой и ускорил свой и без того неистовый темп. «О Боже, Саймон», — сказала она, чувствуя, как в животе все сворачивается. — Ты собираешься кончить на моем член, любимая? — Да. Он отпустил ее руки и обнял ее за плечи, прижимая к себе. Она обвила одной рукой его шею, а другой зацепилась за его плечо и прижалась к его спине. Его лицо было прямо над ее лицом, их носы сталкивались, когда он входил в нее. Она никогда не испытывала ничего более интимного, пока он поддерживал зрительный контакт и уговаривал ее пережить оргазм: «Дай мне это, любимая. Мне так хорошо. Такая тугая. Я чувствую, как твоя маленькая киска обхватывает меня. Ты хочешь, чтобы я наполнил тебя? Да? Я хочу. Я хочу наполнить твою киску, чтобы ты знала, что она моя. Смотри на меня. Посмотри на меня, когда ты кончишь для меня». Она вскрикнула и забилась вокруг него, почти теряя сознание от интенсивности. Она услышала, как он хмыкнул, а затем его ритм сбился, и он извергся, как и обещал. Анна вцепилась в него, когда он обмяк в ней. «Черт, я не могу нормально соображать, — пробормотал он и перекатился на спину, а она растянулась на нем. — Хватайся за одеяло, милая. Я не могу пошевелиться». Она хихикнула и натянула на них одеяло. Он вздохнул, прижимая ее к себе. «Так мы просто делаем обход, а не меняем простыни? А завтра мы испортим кровать в третьей спальне?» — спросила она. — Нахальство, — шлепнул он ее по заднице.