Саламандр: Хроники Синего пламени

После этого неожиданного происшествия вечер продолжал идти своим чередом. Лилла встретила их с давно привычной лёгкой раздраженностью, поругала за то, что они вообще позволили подобному произойти практически у них под носом, расспросила о зверях, и, в общем-то, успокоилась. Нео пребывал в чрезвычайно приподнятом настроении, словно вся эта ситуация взбодрила его, и ничего страшного полчаса назад не произошло и не могло произойти. Нет, сам Тэтсуо ни секунды не вспоминал о том, что едва не лишился руки, и, наблюдая за весёлостью и ещё не ушедшей взволнованностью Нео и Соры, он тоже смотрел на произошедшее скорее как на счастливую случайность. Его волновало другое. Тэтсуо всё время до захода солнца не просто приходилось заставлять себя не отвлекаться на пульсирующую боль в руках, но и стараться не обращать внимание всех остальных на это. Что-то странное творилось с ним, и что пугало его ещё больше, он понятия не имел, что именно. Почти каждое использование магии для него сопровождалось жжением и пульсацией в ладонях, а в редких случаях на них ещё и оставались лёгкие ожоги. Первое время Тэтсуо думал, что эти ощущения ошибочны, что ему лишь кажется и что магия и боль никак не связаны друг с другом. Но сегодня был первый день, когда связь эта оказалась очевидной. Пламя вредит ему. Несмотря на все законы магии и логики он всё же пришел к этому выводу, ведь других возможных у него не оставалось. Это звучало так же абсурдно, как если бы Тэтсуо вдруг выяснил, что по венам у человека течёт не кровь, а вода. И тут же у него возникал вопрос: “Ну и чем же я это заслужил?” Он вспомнил, что впервые почувствовал подобное неделю назад, когда они с Нео пошли в лес на поиски Соры. Но он не думал, что фениксы как-то причастны к этим странным ожогам. И по правде говоря, Тэтсуо мог быть куда спокойнее, если бы знал, что это – их лап дело. Потому что иначе причину придется находить самостоятельно. Окружавшие их лагерь редкие, вроде бы сосновые, и определённо высокие деревья были окутаны лёгкой дымкой тумана. С каждой минутой, приближавшей их к ночи, туман становился гуще и темнее, но как только тьма полностью поглотила округу, он перестал иметь для ребят хоть какой-нибудь смысл. Что с ним, что без него – ничего не видно. Яркое пламя костра освещало ближайшие пять ярдов, и этого было достаточно. Тэтсуо дождался, когда все уснули, делая вид, что погружен в чтение свитков, и начал перевязывать свои ладони так, чтобы повязка не слишком бросалась в глаза и не мешала двигаться. Он прекрасно понимал: начни он перевязывать руки, вопросов будет ещё больше. Но, тем не менее, этих красных пятен уже не было видно, и он может скинуть вину на обычную царапину или ссадину. Тэтсуо осмотрел руки. Повязка была слегка желтоватого цвета, и потому походила на цвет его кожи, особенно в темноте, особенно, если не присматриваться. Такой результат его вполне устраивал, а потому, чувствуя облегчение от угасающей боли, он снова взял в руки свитки, но на этот раз действительно в них вчитался. Его режим вновь вернулся в прежнее русло, но пока что Тэтсуо не чувствовал сонливости. Несколько дней назад он занялся одним любопытным делом, в очередной раз перечитывая исследования Джеро. А именно – их расшифровкой, за неимением более подходящего названия. Однажды, в процессе чтения, он забыл, что означает очередное навороченное сокращение, которые Джеро так любил использовать. Постоянно возвращаться назад по свитку, другой конец которого он уже скрутил, совсем неудобно, а потому он отыскал на дне сумки пару листов чистого пергамента, баночку чернил и выписал себе всё, что ему нужно (чиркать в самой работе Тэтсуо постеснялся). Через несколько дней его заметки расширились, он уже не просто выписывал сокращения, но дописывал и исправлял то, что знает. Например, многие свойства его фиолетового камня Джеро упустил в силу того, что не пробыл с ним так долго, как Тэтсуо. Его целью было ни в коем случае не указать Джеро на его ошибки, не принизить его работу, а скорее улучшить её. Ведь, перечитывая её в сотый раз, он постепенно осознал, насколько она на самом деле хороша. Хотя, вероятно, это связанно с тем, что теперь и он приложил к ней свою руку. Первое время Тэтсуо был погружен в свои мысли, усиленно стараясь их записать, не упустив ни малейшей детали. По округе раздавались лишь треск костра, тихий скрип пера и ещё более тихое бормотание, почти нашептывание – он думал вслух. В один момент – даже для Тэтсуо он оказался неожиданным – мысли кончились. Скрип пера и бормотание прекратились одновременно, и Тэтсуо уставился на единственное, что теперь издавало звук, то есть на костёр. Он смотрел, а ничего нового в голову не приходило. Явный знак того, что пора ложится спать, но Тэтсуо всё смотрел и смотрел. Равномерно текущее пламя вводило его в транс, и придавало такое спокойствие, которое он ощущал очень редко. Треск! Тэтсуо вздрогнул, ведь звук появился внезапно и оттуда, откуда он совсем не ждал. Одна из веток в костре надломилась и упала, повалив за собой ещё несколько. Похоже он немного задремал, и оттого так испугался. Он отвел взгляд от огня и всмотрелся в чёрно-серую округу. Он улавливал два равноценно ярких запаха: горящей древесины и соснового леса. Кроме треска костра и редкого шуршания ветра ничего не слышно. Хотя нет, стоило ему прислушаться, он замечал чьё-то лёгкое посапывание, которое издавал кто-то из его спутников. Тэтсуо снова перестал ощущать сонливость, но теперь причина этому – не воодушевлённость от работы над записями. Всё, что он видел и слышал, доказывало то, что он пребывал одновременно, и в гордом, умиротворяющем одиночестве, и притом же не был одинок, а потому должен ощущать безопасность. Но, отчего-то, ни умиротворения, ни защищённости Тэтсуо больше не чувствовал. Причём чем больше он об этом размышлял, тем быстрее эти два чувства ослабевали и рассыпались у него на глазах. А с чего он взял, что в безопасности? Между теми деревьями во тьме может скрываться любое из тех бесчисленных множеств созданий, о которых он читал, или прочесть ещё не успел. Прямо как то, которое он увидел несколько часов назад. Раньше подобные мысли никогда не приходили ему в голову, потому что под рукой была магия. Она всегда подстраховывала его как запасной, всегда работающий план. Но что делать, если она снова подведёт его, как это случилось сегодня? В нём поднялось какое-то странное чувство. Как-то ему приходилось испытывать мимолётный испуг. Куда реже он мог почувствовать страх, и то – не за себя. Но сейчас он чувствовал не то что страх, а ужасную, животную беспомощность, которая кричала ему о том, чтобы он бежал. А как только он задавался вопросами “Куда бежать?” и “Отчего именно?”, чувство утихало. Он сидел, внимательно уставившись в окружающую его ночную серость, и не понимал, как всего пять минут назад он был таким спокойным? Постоянно ему казалось, что там, куда он смотрел, что-то или кто-то движется. Но каждый раз ему не хватало какой-то доли мгновения, чтобы схватиться за неизвестное движение взглядом и сказать самому себе: “Вот! Вот от чего бежать!” Шорох. Совсем рядом, шагах в десяти от Тэтсуо. И это не такой мягкий шорох, как при дуновении ветра или скольжения легкой ткани. Это был резкий, истеричный и беспорядочный шорох, почти треск. Он повернул голову в его направлении. Но там так же пусто, как и везде. Могло ли ему показаться? Могло. Сомневался ли он в реальности этого звука? Нет. Не в силах больше сидеть и оглядываться по сторонам, он встал и тихими шагами пошел в сторону звука. Он подошел на три шага – никого. На шесть – тоже никого. Вот он стоял на том самом месте, откуда исходил шорох. Бледный костер отсюда уже плохо виден за немногочисленными деревьями, земля, насколько он мог её рассмотреть, покрыта ветками, иголками, сухой травой и шишками. И снова – никого. Но только он собрался вернутся обратно, как шорох повторился. Где-то за его спиной, и снова шагах в десяти от него. Он обернулся. Всё скрыто ночным туманом, ничего не разглядеть. Он медленно пошел в том направлении, внимательно вслушиваясь в свои и, возможно, чужие шаги. Свет от костра ещё больше отдалился от него. И, когда их привал оказался уже настолько далеко, что Тэтсуо едва мог вспомнить, как к нему вернуться, он вдруг остановился. “Раздери меня бездна, куда я иду?” – пронеслось у него в голове, – “И что я буду делать, если там действительно кто-то есть?” Он поднял к лицу свои перевязанные руки и посмотрел на них, хотя на самом деле ничего перед собой не видел. Тэтсуо боялся даже зажечь небольшой огонек на кончиках пальцев, чтобы осветить округу. А если на него нападут? Он не мог себе этого позволить, нет. Не сейчас. Волнение подкатило к горлу. Но в чем его причина, он до конца не понимал. Как всё в округе поглотил туман, так и его мысли были затуманены и неясны. Откуда-то Тэтсуо знал, что не один. Но откуда? И наконец он понял. Понял, что его медальон разрывается на части, стараясь показать ему, сколько небольших, но внушающих опасность магических источников находится вокруг. Они двигались так быстро, и так странно, бессмысленно на первый взгляд, что у Тэтсуо начала немного кружится голова. Потом он услышал какие-то звуки. Чьи-то шаги, бег, голоса… и всё это исходило со стороны их привала. Тэтсуо, ни секунды не раздумывая, побежал обратно. И одновременно с ним, как ему показалось, прямо за ним, послышалось ещё с десяток других, чужих шагов. К этому звуку присоединился чей-то испуганный короткий крик, раздавшийся как раз с той стороны, куда он направлялся. Приближаясь к свету, он видел несколько фигур, проглядывающихся сквозь туман. Но они зашевелились и исчезли, не позволив Тэтсуо взглянуть на них поближе. Вот, он совсем близко к их привалу, но что там происходит и кто были эти фигуры он разобрать никак не мог. Когда место их лагеря всё же попало в его поле зрения, он удивился тому, что там ничего не происходит. Тихо и пусто. Как-то подозрительно пусто. Всё верно, кого-то не хватает. – Тэтсуо!.. – крикнула Сора, заметив его. Он встал на месте и осмотрел всё, что мог осветить костёр, – Тэтсуо, они снова пришли! – голос Соры звучал испуганно. Тэтсуо посмотрел на неё, она сидела у костра и была в полном смятении, нужно ли ей что-то делать, или нет. – И что они?.. – Я не успела понять. Нео, кажется, побежал за ними. – она указала пальцем в сторону. – Тэтсуо, ты где был? – прозвучал грозный голос Лиллы, но он даже не посмотрел на неё. Он смотрел в сторону, куда указала Сора. Очевидно, что она ждала от Тэтсуо каких-то действий. По правде говоря, Тэтсуо и рад сделать хоть что-нибудь. Он ощущал всех этих существ, все они имели слабые, но всё же заметные магические ауры, и он мог поклясться, что этих аур было не меньше дюжины. В одиночку Нео точно не справится со всеми ими. Но голос в голове твердил ему “Стой на месте. Ты ничем ему не поможешь.” И он стоял на месте, глядя в ту сторону леса. Неужели он действительно ничего не мог сделать? Этого просто не может быть. – Сора, оставайся здесь. – кинул он через плечо, не отводя взгляд, но не решившись ещё до конца. – Я пойду с тобой. – твердо сказала Лилла, словно и не предполагая, что Тэтсуо сможет ей возразить. – Нет, Лилла. Ты тоже оставайся. – Что? Да ты с ума со… – Я прошу тебя, Лилла, оставайтесь обе здесь. – он повернулся и посмотрел в её чёрные недовольные глаза. А Сора тем временем испуганно смотрела то на него, то на Лиллу. Похоже, ей совсем не нравилась перспектива остаться здесь одной. – У тебя очень яркая аура, и если я потеряюсь, то смогу вернутся назад только благодаря тому, что ты останешься на месте. – он не стал уточнять, что также она была единственной, кто сможет защитить Сору, если существа вернуться сюда. Её взгляд продолжал быть таким же грозным, но больше она ничего ему не сказала. И Тэтсуо, всё же собравшись с силами, ступил в туман. Стоило ему отойти всего-то на пять ярдов, как он уже ничего не видел вокруг себя. Туман со временем только сгустился. Он шел почти на ощупь. Тэтсуо чувствовал ауру Нео, но так далеко и так слабо, что даже не был уверен до конца, его ли это аура, или чья-то другая. А вот те самые небольшие, но многочисленные магические источники он ощущал постоянно. Все они двигались в разных направлениях, подобное смешанное, неопределённое ощущение ему приходилось чувствовать лишь в густонаселённых городах. Причем эти существа были везде. Впереди него, по бокам и за его спиной. Но никто из них не смел приблизится к нему. Словно вокруг Тэтсуо образовался невидимый и неощутимый купол, который не позволял никому из существ подойти достаточно близко. Отчего же это? Он задумался. Что вообще нужно этим существам? Почему они нападают именно на них, именно в этом месте, и именно в этот день? Именно сейчас, когда Тэтсуо настолько беспомощен. “Они-то об этом не знают.” – пронеслось у него в голове. В прошлый раз Тэтсуо заставил мучиться одного из их сородичей, заживо сжигая его силой своего пламени. Быть может, они поняли, насколько опасно приближаться к нему достаточно близко. Ведь, что происходит теперь? Они отвлекли Тэтсуо, завели подальше в лес, чтобы он не смог навредить им на этот раз. А прямо сейчас эти страшные, сильные звери держатся от него на приличном расстоянии, хотя давно могли бы напасть. Если это действительно так, то звери эти намного умнее, нежели можно было представить. Но они боятся его. Возможно даже больше, чем он их. Пока Тэтсуо думал об этом, он бежал на тихий отблеск чего-то похожего на магическую ауру Нео где-то вдалеке. Притом совершенно не ориентируясь в пространстве, периодически едва не сталкиваясь с возникающими из ниоткуда деревьями и спотыкаясь обо что-то, о чём Тэтсуо не имел ни малейшего представления. Он ощущал себя слепым в эти минуты. И ещё более беспомощным, чем до этого. И в один момент он сдался. Он поднял ладонь, и зажег пламя. Как же это странно. Раньше ему приходилось сдерживать свои силы, чтобы пламя просто плавно струилось, не распространяясь по округе. Теперь же все силы уходили просто на то, чтобы поддерживать маленький, подрагивающий огонёк, и одновременно не сойти с ума от боли. Будто кончики его пальцев натирали обо что-то грубое и шершавое, как необработанный камень, обжигая, высушивая и стирая напрочь его кожу. Несколько раз за минуту он чувствовал, что ещё немного, и он не сможет вытерпеть эти ощущения, что он закричит от боли, если она продолжит расти, хотя уже и забыл, какого это – кричать. Но каждый раз, в самый последний скачок этих ощущений, за которыми уже была грань чего-то нестерпимого, она вдруг ослабевала, не давая Тэтсуо повода сдаться. И он, стиснув зубы, продолжал идти. Вот, кажется, та самая аура Нео, за которой он шел, стала ближе и различимее. Он чувствовал, как она приближается, и отчего-то на душе у него сразу стало спокойнее. Скоро эти муки закончатся. Но что-то не так. Не то. Разве аура Нео может быть настолько слабой? Настолько, что с такого близкого расстояния, он едва мог его различить. Да, всё правильно. Это был не он, а один из слабо ощутимых, нечеловеческих аур. Но где же тогда сам Нео? Есть ли он среди этой несуразной каши из магических источников, которые просто сводили Тэтсуо с ума, оставалось только гадать. Он замер на месте. А что, если Нео заплутал, сможет ли он вернутся обратно на тропу? Или, что ещё хуже… Если задуматься, вся эта ситуация происходит из-за Тэтсуо. Если бы он остался у костра, возможно звери не посмели приблизиться к ним снова. Если бы он сразу побежал вслед за Нео, он смог бы его догнать. И пусть он не способен был помочь ему, он мог вывести его к тропе. Если бы он раньше решился зажечь пламя на руке, он бы двигался быстрее, и, быть может, не потерял бы ауру Нео из виду. Всё это происходит из-за его глупого приступа трусости, страха за свою жизнь, которой, судя по поведению существ, ничего не угрожало. Тэтсуо готов смириться с тем, что он странный, молчаливый, замкнутый, глупый… Но мысль о том, что он – трус, болезненно заглушала все остальные мысли, роящиеся у него в голове. – Нео! – сказал он так громко, насколько мог, но в ответ услышал лишь собственное эхо, – Нео!!! – повторил он, наконец сдвинувшись с места и побежав вперёд, несмотря на то, что он совершенно не был уверен, убежал ли Нео именно в ту сторону. А голос в голове повторял ему, как мантру: “Если что-то случилось, то виноват в этом будешь только ты… Во всём, что сейчас происходит, виноват ты… Во всём…” – НЕО! – в отчаянии закричал Тэтсуо. Закричал впервые за последние девять лет.

~