Поцелуй со вкусом фундучного сиропа

Душная аудитория и спертый воздух, непрекращающиеся шорохи, звуки шуршания шариковых ручек, каких-то пакетов и постоянные перешептывания. За окном уже вечереет, и первый раз за неделю не затянутое тучами небо окрасилось в нежно розовый цвет. – Кто вообще ставит пары вечером?- Джисон складывает руки на стол и упирается в них лбом. – Может подожжем студенческий офис?- предлагает сидящий на соседнем стуле Феликс. – А что, идея!- хихикает Джисон в поддержку его очередной авантюры, которая существовала только в их головах и никогда не была приведена к исполнению. Высидеть ещё хотя бы пять минут казалось невозможным, так что Джисон решил ненадолго выйти в коридор, чтобы проветриться. Стоило ноге перешагнуть порог, как Хан понял, насколько невыносимой была атмосфера в лекционной позади него. Прохлада коридора казалась глотком свежего воздуха, отчего голова начала немного побаливать, будто её с силой сдавливают чьи-то руки. Звенящую тишину университета, в котором во всю идут занятия, разрывает звук сообщения на телефоне, покоящемся в кармане Джисона. Хо🐱 Жду тебя сегодня В преддверии зимней сессии младшего им с Минхо не часто удавалось провести время в пустующем кафе, обсуждая всевозможные темы в подсвеченном гирляндой полумраке и даря друг другу долгие поцелуи. Так что сообщение из трех слов вызывало в парне неумолимый восторг и предвкушение вечера. Возвращаться в аудиторию уже не было никакого желания, но тогда Хана не отметят как присутствующего, хоть мысленно он уже был не на лекции, а с любимым хёном. Отсчитывая медленно сменяющиеся цифры на часах, Хан уже готов был молиться всем богам, чтобы их отпустили пораньше, но вздрогнул от очередного сообщения. Хо🐱 Не забудь покормить Суни – Любовник пишет?- шепчет на ухо сидящий на соседнем стуле Феликс. – Да, парень твой,- язвит Джисон, не отрываясь от экрана. – Руки убрал от Бинни,- не поняв сарказма, серьезно шипит Ли и разворачивается обратно к своей тетради, в которой записана едва ли половина лекции. Звонок прерывает их небольшую перепалку, и Джисон спешно складывает вещи в рюкзак, чтобы, коротко попрощавшись с другом, вылететь из аудитории и направиться к дому. Их общему с Минхо дому. Квартира встречает темнотой и прохладой из-за приоткрытого окна. Хан слышит тихий шорох и видит появившуюся из-за угла рыжую мордочку горячо любимого кота, что парни забрали с холодной улицы. Забрали навсегда, именуя своим питомцем, подарив ему дом, безграничную любовь и заботу. Суни начинает тереться о ноги хозяина и едва слышно мурчать. – Мой мурчалка,- Джисон опускается на корточки, даже не сняв обувь и верхнюю одежду. Закончив с нежностями, Хан раздевается и проходит вглубь квартиры. Ему хватает пятнадцати минут на то, чтобы принять душ и переодеться в чистую одежду. На улице крупными хлопьями падает снег и выглядит волшебно под светом уличных фонарей. Приходится посильнее натянуть на лоб капюшон куртки, которую хорошо бы уже сменить на пуховик. Хан ступает по покрытому белым ковром асфальту аккуратно, медленно переступая ногами, чтобы не поскользнуться. Ладони мерзнут, и парень жалеет, что вместо того, чтобы захватить из шкафа перчатки, он ещё несколько минут перед уходом чесал животик развалившегося прямо у двери Суни. Маршрут Джисон знает наизусть и готов пройти его с закрытыми глазами. Кофейня встречает терпким запахом кофе и теплом, когда дверь комнаты персонала распахивается, и из неё вылетает взмыленный Минхо. – Ты не закрыл дверь,- Джисон щелкает замком и направляется к испуганному хёну, потирая замерзшие руки. – Я уже подумал, это грабители,- Ли берет ледяные ладошки младшего в свои и подносит к лицу, чтобы отогреть теплым дыханием. – Ну технически, я украл твоё сердце, так что и за воришку сойду. – Раздевайся лучше,- цокает Минхо и помогает размотать шарф. – Прям так сразу? Я думал, будет какая-то прелюдия,- не унимается Джисон, на что старший лишь закатывает глаза. – У кого-то сегодня явно хорошее настроение. – Более чем.

🐱🐱🐱

Жесткий камень с имитацией мрамора ощущается неприятно. Не мягкий зеленый диван, но Джисону уже настолько плевать, потому что главная его цель в эту минуту– дотянуться до губ стоящего между его коленей Минхо. Старший двумя пальцами обхватывает подбородок Хана и рассматривает губы напротив, которые младший не перестает облизывать. Его бы отругать за эту привычку, что на морозе превращает его мягкие губы в наждачную бумагу, с чем поможет только бальзам, заботливо намазанный самим хёном. Ли вжимает бедра младшего в стойку, притягивая ближе к себе за талию, впиваясь в неё пальцами. Она такая тонкая, что Ли кажется, будто он может переломить её, приложив чуть больше усилий. Хан скрещивает ноги на пояснице Минхо, прижимая его ещё ближе, хотя между ними и так не осталось и свободного миллиметра. Между губами точно так же нет свободного пространства, оно появляется, только когда парни ненадолго отстраняются, чтобы вдохнуть побольше воздуха, улыбнуться, и снова впиться в губы друг друга. Джисон касается плеча Минхо, отмечая сильные твердые мышцы, скользит ладонью до ключиц, переходя на шею, и вплетает руку в коротко стриженые волосы на затылке. Хан буквально чувствует между ними искры, от которых губы так нещадно показывает. От пятиминутных же поцелуев, после которых губы такие красные, что сравнимы с яблоками в карамели, что продают на Рождественских ярмарках. Дышать становится сложнее, и Минхо нехотя отрывается от мягких губ младшего, сразу же начиная осыпать поцелуями линию челюсти. Кожу обжигает, и Хан запрокидывает голову, предоставляя хёну всю шею для влажных поцелуев. Ли не привык скромничать, особенно рядом с Джисоном, и охотно берет то, что предлагают, вгрызаясь в тонкую кожу шеи, под которой загнанно бьется вена. На шее младшего крупными бутонами расцветают красноватые засосы, и он не сдерживает высокого стона, но тут же в испуге распахивает глаза, чтобы встретиться с голодным взглядом Минхо, чьи руки уже кружат над пряжкой ремня. В этот же момент Джисон чувствует, что внизу до боли тянет, а к паху прижимается твердое возбуждение старшего. Голова кружится, и ощущение, будто вот-вот потеряешь сознание. На щеках уже румянец, а под кожей печет как в июльский день. В кафе пусто, но всё равно присутствует какое-то ощущение неправильности. Не каждый день твой парень сажает тебя на стойку, на которой буквально несколько часов назад выдавали кофе посетителям. Из раздумий Хана вырывает легкое касание к тонкой ткани белья, по которому уже расползается мокрое пятно. Он не понимает, когда хён успел так ловко и незаметно расправиться с застежкой джинс, и теперь уже сжимает член младшего через натянутые боксеры. Джисон подается бедрами навстречу касаниям, ожидая такого нужного трения. Минхо же расслабляет руку и только гладит кончиками пальцев, выбивая из младшего тихий скулеж, призывающий сделать хоть что-то, чтобы уже болезненное возбуждение перестало так ныть. Ладонь Ли скользит по всей длине, обхватывая головку кольцом из пальцев, насколько это возможно сделать через ужасно мешающую ткань. Он почти рычит в поцелуй и, не отрываясь от мягких и покрасневших губ напротив, хватает резинку боксеров и мучительно медленно тянет вниз. Джисон разрывает поцелуй, чтобы спешно вдохнуть больше воздуха и прерывисто выдохнуть. Каждая частичка тела становится чувствительней в сотни раз, и кажется, он сейчас вовсе потеряет сознание. Невыносимо жарко, будто в кафе выкрутили отопление на максимум. Взгляд мутнеет, в голове туман, а руки совсем перестают слушаться. Минхо бережно держит Хана за талию, прижимая ближе к себе. Внезапно касания пропадают, и Джисон задается вопросом, неужели на этом всё, и сейчас они сядут на излюбленный зеленый диван и будут пить чай? Когда взгляд, наконец, фокусируется, перед глазами предстает картина расстегивающего пуговицу джинс Минхо, который облегченно выдыхает, избавившись от приносящего боль давления. Судя по достаточно большому бугорку, скрытому тонким слоем белья, хёну тоже было трудно не взвыть. Джисон прикрывает глаза, концентрируясь на ощущениях, и чувствует обжигающе горячую плоть, прижимающуюся к собственному члену. Его будто током прошибает. Минхо обхватывает оба члена и начинает неспешно двигать ладонью, чуть сжимая у головок. Он снова впивается в шею младшего, оставляя новые отметины поверх многочисленных старых. Темп становится быстрее, и Хан не может сдержать громких стонов. Не хочет их сдерживать, желая дать понять, что это приносит ему удовольствие. Дыхание учащается, и он тянется рукой, чтобы начать тереть ладонью две крупные головки, вынуждая старшего жалобно простонать и начать толкаться в собственный кулак, просунув один палец между стволами, надавливая на уздечку. – Хён,- доносится до Минхо словно через толщу воды. Уши закладывает, и хочется отдаться своим чувствам полностью,- Хён, я долго не продержусь. – Кончи для меня, малыш,- шепчет в ухо, и Джисон подчиняется, изливаясь в руку старшего. Ли не расслабляет ладонь, догоняя себя и изнуряя младшего сверхстимуляцией. В ушах стучит кровь, и всё тело будто пульсирует. По виску стекает капля пота, и Хан поднимает ослабленную руку, чтобы смахнуть её. Минхо тяжело дышит, но приходит в себя быстрее младшего, одев обоих и достав рулон бумажных полотенец, чтобы вытереть руку.

🐱🐱🐱

Час пик для кофейни— стандартное обеденное время для офисных работников и студентов университета напротив. Феликс не перестает суетиться у кофемашины, пока Минхо принимает заказы один за другим. Ближе к половине второго, количество заказов уменьшается, и в кофейне становится заметно тише. Вдруг звенит колокольчик на двери, и на пороге появляется до боли знакомый человек, которого Минхо видел буквально утром, мирно сопящего с ворохом на голове, обвивающего руками и ногами мягкую игрушку. — Я всё сам сделаю,- бросает старший Феликсу, который сидит у стойки выдачи заказов и пытается спокойно доесть обед. От усталости, его рука дергается, и помидор из салата падает прямо на гладкую каменную поверхность. — Ну Ликс,- тянет Джисон, и подтаскивает стул, садясь напротив. — Ничего, тут же не жопой сидят, а заказы выдают, так что всё чисто,- Ликс подцепляет упавший кусок вилкой и отправляет в рот. Джисон распахивает глаза и попеременно смотрит то на хёна, то на Феликса, по его щекам стремительно расползается румянец, а уши уже буквально горят,- Тем более правило пяти секунд никто не отменял. Минхо встречается взглядом с Ханом и пытается телепатически что-то ему передать, но резко понимает, что сказать тут нечего, и лучше, если подробности вчерашнего вечера останутся лишь между ними.

Кафе закрывается для посетителей и открывается для двух влюбленных душ.