***
Вплоть до вечера голова Джисона стала ощущаться осиным гнездом, где роем жужжат не дающие покоя мысли. Он мучался пол ночи, пытаясь понять, было ли правдой то, что сказал Минхо, и на какой вопрос он всё же ответил ложно. Проснувшись совершенно не отдохнувшим, Хан принимает решение начать субботу с порции кофеина в излюбленной кофейне. Если повезет, там будет чизкейк и Феликс, а если не повезет– и Минхо, разговор с которым не окончен. – Как у вас, кстати, с кофемашиной? Она же, вроде как, сломалась,- Джисон отпивает из стакана маленький глоток, чтобы не обжечь язык. Феликс скользит быстрым взглядом по другу и выгибает бровь. – Она не ломалась,- с прищуром смотрит бариста и возвращается к взбиванию молока,- Я, конечно, спрошу у Минхо, когда он вечером придет, но всё было в порядке,- Хан лишь прикрывает глаза и потирает переносицу двумя пальцами. — Боже, мне надо подумать,- тихо бросает он прежде, чем покинуть кофейню.***
Воскресный закат омывает город оранжевыми красками. Небо ясное и так ярко контрастирует с уже пожелтевшими листьями. Вчера весь день лил дождь, а сегодня небеса будто устали плакать и решили позволить городу купаться в солнечных лучах, что отражаются от стекол многоэтажек и скачут по щекам прохожих. Но когда солнце скрывается за горизонтом, небо являет миру скопления сверкающих звезд, на которые так и тянет засмотреться, задрав голову повыше. Стеклянная дверь легко поддается, и Джисон твердо ступает на порог кофейни. До закрытия осталось несколько минут, поэтому парень застает с грузным видом моющего пол Минхо. Шум шагов будто вырывает старшего из раздумий, в которых он и так провел полдня, когда сменил Феликса. Руки не слушались, а заказы выполнялись скорее на автомате. По расширенным глазам Ли видно, что он немного напуган. Его пальцы сжали швабру до побеления костяшек, а тело будто пронзило током. В секунду лицо старшего изменилось, становясь вновь нечитаемым. – Привет,- подаёт голос Хан. Минхо в ответ кивает и отставляет швабру в угол, садясь на диван и похлопывая ладонью по месту рядом с собой. С минуту они не произносят ни слова и, кажется, даже не дышат. От этой тишины уже начинает звенеть в ушах, пока хён не разрывает молчание почти будничным: – У нас тут… новый сироп в меню,- Ли поворачивает голову и встречается с изучающим взглядом Хана,- Хочешь попробовать?- уголки губ обоих парней слегка ползут вверх, отчего хочется разорвать зрительный контакт, пока щеки не покраснели. – Конечно. Джисон неотрывно наблюдает за тем, как Минхо поднимается с дивана, бросая короткий взгляд на младшего через плечо, подходит к шкафу с запечатанными пачками кофе и закупоренными стеклянными бутылками сиропов. Ли открывает дверцу и достает красивую пузатую склянку, придерживая её двумя руками. Рубашка парня закатана до локтей, открывая обзор на перекатывающиеся под кожей сильные мышцы и выделяющиеся вены. Хан слегка трясет головой, выметая мысли, и снова фиксирует взгляд на бутылке. Издалека непонятно, какой вкус написан на этикетке. Даже когда диван снова продавился под весом хёна, Джисон решает опираться сегодня только на чувства и угадать название по вкусовым ощущениям. Старший медленно и осторожно открывает бутылку, наливает немного в крышку и подносит к своему рту. Джисон завороженно следит за этим как парализованный, не смея двинуться или сказать хоть слово. Последняя капля исчезает из крышки и остаётся на губах старшего, поблескивая в свете излюбленной и уже такой родной гирлянды теплого желтого оттенка. Ли поднимает взгляд на младшего и чуть подается вперед. Хан не позволяет себе закрыть глаза и следит за движениями хёна и изменениями в его мимике, чтобы запомнить каждую секунду. Сокращая миллиметр за миллиметром, Минхо обхватывает пальцами подбородок и тянется сам, останавливаясь буквально в дюйме от пухлых губ. Дает время чтобы отступить, но Джисон сам подается вперед и касается своими искусанными губами влажных от сиропа губ старшего, наконец прикрывая глаза, концентрируясь лишь на ощущениях. Ли чувствует, как его щеки обхватывают и притягивают ближе, призывая углубить поцелуй. Он не замечает, как зарывается пальцами в мягкие волосы младшего, а второй рукой упирается в спинку дивана, чтобы сохранить равновесие, прижимаясь грудью к груди. На мгновение кажется, что голова начинает кружиться, и через мгновение вот-вот упадешь в обморок. Собственный пульс стучит в ушах, и кажется, будто сердце сейчас из груди выпрыгнет прямо Хану в руки. Одновременно с этим чувствуется бешеный стук сердца младшего. Они делят одно чувство на двоих, обнажая душу, и это кружит голову сильнее любого алкоголя. По сплетенным языкам стекает густой сироп, делая поцелуй более тягучим. Джисон только под дулом пистолета оторвался бы от желанных губ, на которые смотрел ещё давно. Губы хёна сладкие. Сладкие как…фундук. Это определенно фундук. Джисон перетягивает инициативу на себя и втягивает в рот верхнюю губу хёна, чувствуя легкий укус на своей нижней. В эту же секунду они оба отмечают, что их губы идеально подходят друг другу для поцелуев. Они складываются как пазл. Хан теряет счет времени, гладя щеки хёна большими пальцами и ощущая сильные руки уже на своей талии. Поцелуй разрывается только когда губы начинает сильно покалывать. Джисон ещё несколько мгновений разглядывает лицо старшего, прокручивая в голове мысль, что что-то изменилось во внешности напротив, пока не замечает яркие, буквально искрящиеся глаза. Улыбка сама расплывается на лице, и Хан берет теплые ладошки хёна в свои, переплетая пальцы. — То есть, ответ на мой последний вопрос в игре был правдой? — Да, как я и сказал, ты нравишься мне таким, какой ты есть. Я считаю тебя, твой смех и твою улыбку самой очаровательной. То, какой ты активный, всегда заполняет серые будни и поднимает настроение. Я всегда думал, что не смогу показать свою внутреннюю мягкость другим людям. Но с тобой она буквально сама лезет наружу,- Джисон слушает, не отрывая взгляд от глаз старшего,- Мы оба понимаем, что мы разные. Знаю, со мной может быть сложно. Но я уверен, что мы справимся, поэтому может… попробуем? Быть вместе… Вместо ответа Джисон обвивает руками шею старшего и притягивает к себе для ещё одного долгого поцелуя, от которого губы станут покрасневшими и припухшими. Отстраняются они, когда воздуха в легких становится катастрофически мало. Хан поднимает руку и путает пальцы в уже растрепавшихся волосах хёна, приглаживая. – Твои колючки могут отталкивать людей, но я знаю, что эти колючки на самом деле мягкие. Прям как шерстка Суни. Просто отпусти ситуацию и позволь мне любить тебя.“I know it's pain, but I really want it so bad”