Страж в Тибидохсе!

Свет даёт всё постепенно. Просишь яблоню — получаешь семечко. Прорастишь — вот она, твоя яблоня, благодарная твоим рукам и связанная с тобой навеки. Не прорастишь — тогда и взрослое дерево загубил бы, получи его сразу. Эссиорх

Ягге сидела, покуривая свою вишневую трубку и дымя, как паровоз. Академик расположился за столом и что-то писал. Очевидно, не очень приятное, потому что по середине его лба пролегла задумчивая складка. Поклеп где-то пропадал, не исключено, что проводил все свое свободное время рядом с прудом, отгоняя незадачливых женихов-водяных от Милюли. Медузия стояла, наклонившись над тем, что писал академик и что-то советовала, положив руку Сарданапалу на плечо. Первой нарушила молчание Ягге: — Как думаете, они вернуться? — выдыхая очередной клуб сладковатого дыма, спросила она. Черноморов поднял блестящие глаза от отчетов. — Боюсь, дорогая Ягге, никому из нас это неведомо. Строить какие-либо прогнозы я не возьмусь. Остается только надеяться на лучшее. Из Тартара непросто вернуться. Но я надеюсь, что все обойдется. Словно подтверждая его слова, кабинет главы белого отделения рассекла невероятная молния по силе, которую, раньше не знал Тибидохс. От неожиданности Ягге выронила трубку. Тут же на нее чуть не налетел Килус, зажимавший кровоточащий след на плече. Дариус, не удержав равновесие, оперся рукой о стол. Если бы его не поддержала Медузия, он наверняка бы упал. Сарданапал резко встал, желая помочь Нилу, который, от неожиданности, стал терять равновесие и заваливаться назад. Носом у него шла кровь. Увидев Троила, на руках у которого лежала еле живая Лань, Ягге, всплеснув руками, кинулась к нему. — Ко мне — в магпункт! — решительно приказала она и, схватив Троила за плечо, поволокла за собой. Генеральный страж осторожно опустил Лань на одну из дальних кроватей, лучше всех освещенную. В магпункте столпились почти все тибидохские преподаватели и порядком изнеможденные вылазкой стражи. Ягге быстро окинула взглядом плечо Килуса и, кивнув Медузии, переключилась на златокрылую. — Вон! Все вон. Мне нужно ее осмотреть! — прикрикнула старушка и подтолкнула Поклеп Поклепыча, который путался у нее под ногами, к выходу. Все поспешно зашагали к дверям. На месте остался стоять только Троил. Обладательница магпункта окинула его задумчивым взглядом, но выгонять не стала. Она опустилась на колени рядом с кроватью, куда глава Дома Светлейших положил девушку. Старушка стала аккуратно освобождать ее от плаща, в который она была укутана. Увидев, что было под ним, Ягге покачав головой, цокнула языком. Лань зашипела от боли. Троил опустился рядом с ней и хотел взять ту за руку, но она неосознанно отстранилась. Генеральный страж с болью прикрыл глаза, но руку не убрал. Дойдя до низа живота, старушка отодвинула окровавленную тряпку. — Мамочки мои! — воскликнула она. Троил не хотел смотреть, но заставил себя поднять глаза. Сердце пропустило несколько ударов. — Так. Этим займемся в первую очередь! — Органы повреждены? — Не слыша своего голоса, спросил он. Ягге кинула на него быстрый взгляд. — Сейчас узнаем. Помогите согнуть ей ноги в коленях. Исполняя просьбу, Генеральный страж бережно коснулся ее ноги. Девушка застонала, вцепившись руками в простыню. — Тихо, девочка моя, все будет хорошо, — ободряюще сказал он, приподнимая ее ногу. Старушка набросила ей на колени одеяло. Троил тактично отвернулся, разглядывая пейзаж за окном, но пальцы его продолжали гладить ее плечо, потом руку. Девушка вскрикнула. Троил поцеловал ее в макушку и тихо сказал: — Потерпи. Все пройдет. Ты же знаешь. — Повреждены, — поставила диагноз Ягге, — ее проткнули на сквозь. Чудо, что она не истекла кровью! Придется шить. И руками, и магией. Лань прикрыла лицо дрожащей рукой. Она будто не могла дышать. Кажется, сами легкие наполнялись слезами. Генеральный страж быстро кивнул обладательнице магпункта и, отняв хрупкие руки девушка от ее лица, прижал к подушке, рядом с головой. На миг он посмотрел в ее глаза. Раньше он думал, что она не боится ничего и никогда. Она самая первая вызывалась в наряды и патрули. Под ее командованьем совершались набеги на Тартар. Но лишь сейчас, Троил понял, на сколько она на самом деле хрупкая и беззащитная. — Ч-ш-ш. Не плач. Я здесь — с тобой, — тихо сказал он, касаясь своим лбом ее лба, — когда я скажу, сделай глубокий вдох. Хорошо? — Ласково попросил он. Златокрылая чуть кивнула головой. На большее сил у нее просто не осталось. Ягге, посмотрев на Генерального стража, кивнула ему. — Дыши! — приказал он. Она честно попыталась сделать глубокий вдох, но от боли дыхание перехватило, и она лишь судорожно задышала, стиснув зубы. Златокрылая дернулась, пытаясь высвободить руки из сильных ладоней Генерального стража, но тот не дал ей шевельнуться. — Пожалуйста, дыши! — снова попросил он. — Я не…могу. А-а-а! — Можешь! — неожиданно строго сказал он, — ты все можешь. Дыши! Лань задышала, сжав его руки. На удивление, но боль отступила, хоть и не стала меньше. — Еще немного. Я почти закончила! — Сказала Ягге. Она наконец отняла от нее свои покрытые светящейся кровью руки. Лань нервно выдохнула, уткнувшись лбом в плечо Генерального стража, который продолжал прижимать ее запястья к подушке, у головы. Старушка телепортировала тару с водой на стоявшую рядом с кроватью тумбочку. — Все, — устало сказала она, — дело за малым. Я заговорю ее порезы и ожоги. Если хотите, оставайтесь… Тем временем в коридоре состоялся не совет даже, а допрос. — Как прошло? — Как вы выжили? Причем даже не понятно было, кто эти вопросы задает. Они сыпались ото всюду и с разных сторон, как весенний дождь. Доцент Горгонова приблизилась к стоявшему у стены Килусу, осторожно коснулась его плеча: — Позвольте, я посмотрю, — предложила она. — Сколько душе угодно, — ответил он, — там ничего серьезного, — он кинул сочувственный взгляд на двери магпункта, где не так давно скрылись Троил и Лань. — Как все прошло? — спросила Горгонова. Две змейки у нее на затылке нервно завязались в узел. — Можно сказать удачно, — уклончиво ответил страж. — Почему на Генеральном страже не было его крыльев? — Были, но только не на нем, — ответил за Килуса Онис, — Троил на время отдал их Лани, чтобы она смогла пережить телепортацию… Переглянувшись, стражи замолчали. — А это разве плохо? — спросил подошедший Сараданапал. Он только что закончил помогать Нилу. — В общем-то нет. Просто у нас существует закон…если страж наденет своим крылья на шею смертному или другому стражу, то полюбит этого человека или стража навсегда, даже после смерти. Теперь крылья навеки свяжут его с ней! — ответил за всех Нил. — А Лань? Она полюбит его? — С волнением спросил академик. Килус пожал плечами: — Это только время покажет! — Думаете, Троил не полюбил бы ее без помощи крыльев? — грустно спросила преподавательница нежитеведьнья. — Нет! — Твердо ответил ей Онис. Медузия непонимающе подняла брови. — Он уже любил ее. До всего этого. Иначе бы не вел себя так. Троил просто боялся признаться в этом самому себе. Сегодня же уверенность в его любви к ней укрепилась, — уверенно закончил он. Внезапно двери распахнулись. Из них вышел Генеральный страж. — Как она? — Взволнованно спросил Килус. Троил только передернул плечами: — Очень слаба. Она сейчас спит. Не думаю, что скоро очнется. Ей нужно набраться сил. Пошли депешу Руфину, — устало сказал он. — Я уже… — Хорошо, тогда я, пожалуй, пройдусь…и она ничего не должна знать. О моих крыльях… Я не буду требовать с вас клятвы. Я просто прошу. Пожалуйста, сохраните это в тайне. По крайней мере пока… Стражи Света, переглянувшись, кивнули, а после проводили Генерального стража удивленными взглядами. … С тех самых событий прошло три дня. Троил все так же сидел около ее кровати. А Лань все также спала. Из-за того, что она потеряла много крови, ее лицо казалось неестественно бледным. Под глазами образовались синеватые провалы. Кто-то осторожно коснулся плеча Генерального стража. Это была Эльза Флора Цахес. — Твоил, вам нувно отдохнуть! — решительно сказала она. — Отдохнуть? — Непонимающе переспросил он. — Именно! Двуг мой. Вы нувны нам сильным. Летите-ка в Эдем, отдохните. Я повуду с ней. — Я не могу, — возразил он, — я не могу ее оставить. Это все случилось из-за меня… — Из-за вас? — непонимающе спросила преподавательница по музомагии. — Если бы я не отправил ее на это задание. Ничего бы не случилось. — Вы не виноваты. Ведь, если бы, вы не отпвавили ее сюда, не было бы и вашей истории. — Истории? — непонимающе повторил он. — Конефно! Ты ведь любиф ее. Этого не отнять. — Откуда вы знаете? — Двуг мой, это было видно с самого начала невооруженным главом! Не увидел бы, товько слепой! — проницательно сказала она. — Думаете…? — Я увевена! — возразила она, — летите. Я побуду с ней… … Лань с трудом открыла глаза. Она не чувствовала своего тела. Все оно нестерпимо болело. Особенно живот. Чуть повернув голову, она увидела сидящую рядом с ней, на стуле, Шмыгалку. Та, почувствовав движение, тоже посмотрела на нее. — Пвоснулась? Как себя чувствуешь? — Участливо спросила она. Заметив, что девушка ищет глазами еще кого-то, Эльза Флора сказала: — Если ты ищешь Троила, он в Эдеме. Скоро обещал быть здесь. От резкой боли в животе, златокрылая поморщилась. Она протянула руку, чтобы коснуться подвески у себя на шее, и не нашарив привычного отверстия, застонала. Она вдруг вспомнила, что крылья. Ее крылья. Остались там — в недрах Тартара. В скользких лапках малютки Лигула. Сердце болезненно сжалось. У нее больше нет крыльев. Она больше не страж. Но почему тогда так тепло на душе? — Ты его любиф? — Резко спросил кто-то. Лань удивленно подняла на Шмыгалку свои огромные, печальные глаза. От чего-то она сразу поняла, о ком идет речь. — Я…я не знаю. Наверно, — уклончиво ответила она. Эльза только покачала головой: — Довогуша, никаких сомнений! Любить мовно либо безоговорочно, либо вообще не любить. Человек же, говорящий, что еще не определился, уже сделал свой выбор! — назидательно заметила она. — И какой выбор сделала я? — еле размыкая пересохшие губы, спросила девушка. — На этот вопрос тебе привется ответить самой! А пока тебе лучше отдохнуть. Вана очень серьезная. Ты едва не истекла квовью! … Прошла еще неделя. Лань медленно, но верно — шла на поправку. К Троилу она почему-то не могла относиться как прежде. В душе появился непонятный страх. «Теперь я для него никто. Он Генеральный страж, а я теперь вообще, кажется, лопухоид!» — думала она временами. И именно поэтому не подпускала его к себе слишком близко, боясь разочароваться. Троил же наоборот не понимал, что сделал не так. Он подходит к ней, приближается, а она его снова отталкивает. — Ягге разрешила тебе ходить, — сказал глава Дома Светлейших, с раннего утра заходя в магпункт. Лань подняла на него свои оленьи глаза. — Я знаю, — тихо сказала она, — я сама. Троил улыбнулся: — Конечно — сама, а я просто постою рядом и посмотрю, — уверенно сказал он. — Не надо, — шепотом, совсем тихо, попросила златокрылая. Троил с грустью опустил глаза, но тут же, решившись, спросил: — Почему ты отталкиваешь меня? Я тебя чем-то обидел? Лань удивленно посмотрела на него: — Нет…конечно нет. Я просто. Я не знаю. Вам нужно возвращаться в Эдем, — резко сказала она. — Пока Руфин меня отлично заменяет и совсем справляется, я буду с тобой, — возразил он. — И зачем? — Я помогу тебе… — Поможете? Вы считаете, мне нужна помощь? Троил прикрыл глаза. Его неприятно встревожило, что она снова стала обращаться к нему на «вы». — Я помогу тебе, — снова повторил он, — сначала я помогу тебе ходить, а потом…потом, возможно, мы вернем тебе крылья. Лань грустно отвернулась. — Вы не хуже меня знаете, что это невозможно. Как думаете, почему Лигул позволил вам уйти? Он ведь знал, что вы придете. — Знал? — непонимающе переспросил он. — Он прочел ваше письмо ко мне. — Я не писал тебе ничего таково… — Это только вам так кажется, — устало сказала она. Троил покачал головой, а потом осторожно приблизился. — Не надо! — сказала златокрылая, останавливая его жестом. Генеральный страж застыл. — Прошу, не отталкивай меня, я же…тебя люблю, — взволнованно сказал он, вскинув на нее свои изумрудные, с мудрой искоркой глаза. — Любите? — странно переспросила она. — Люблю, конечно и, кажется, всегда любил… — А сможете любить меня такой?! — Златокрылая резко встала, стряхивая с себя одеяло, которое, шурша, соскользнуло с ее плеч и упало на каменный пол. Надо отдать Троилу должное: он не попытался спрятать или отвести взгляд, а наоборот — сделал несколько шагов вперед, подавая ей сильные руки. Наготы в Эдеме никто не стеснялся, но и обнаженным никто не щеголял. Да и что он там не видел. Все ее тело испещряли мелкие ссадины и следы от ожогов. — Не волнуйся! Я могу сделать так, что следов не останется, — радостно сказал он. Лань недоуменно уставилась на него. Ее глаза — добрые, отзывчивые и такие голубые, встретились с его мудрыми с озорной искоркой. Ей вдруг стало так тепло. Кажется, что сейчас весь свет остановился только на нем одном. Она нерешительно подала ему свои изящные руки. Он аккуратно взял их в свои ладони, чуть поглаживая пальцы. Поморщившись от боли, девушка сделал осторожный шаг вперед. Все тело отдало тупой болью. Ноги подкосились и она, цепляясь за плечи Троила, опустилась вместе с ним на каменный пол. Генеральный страж усадил ее себе на колени, прижимая к груди. Он нежно провел своей осторожной рукой по ее плечу, второй поддерживая спину и, как бы, обнимая. Потом опустил пальцы ниже и провел рукой по ее талии. Лань шумно выдохнула ему в шею. Он погладил ее по бедру, целуя в макушку. Потом остановил руку на низе живота, почувствовал пульсирующую в ране кровь. Потом снова прижал к себе и обнял, спасая от наготы. — Спасибо, — неслышно, одними губами, прошептала она. Троил не мог оторвать от нее взгляд. Он всегда знал, что она красивая и воспринимал это как само-собой разумеющееся. Он и подумать никогда не мог, что будет так кого-то любить. Его руки скользили по ее телу и ей это, кажется, нравилось. Он заботливо наклонился вперед, целуя ее в уголок губ. Лань улыбнулась сквозь поцелуй и, вдруг, заплакала. Все то, что она держала в себе, пока находилась в заточении в темнице мрака, вырвалось наружу именно сейчас. Генеральный страж испуганно отстранился, подумав, что делает ей больно. Лань же, наоборот, подалась вперед, обвивая тонкими руками его шею и снова поцеловала. Теперь уже по-настоящему.