Проблемы

— Ликс, я могу зайти? — кудрявый блондин заглянул в комнату младшего. — Да, Чан, заходи конечно. — Я хотел бы поговорить по поводу твоего состояния сейчас, — пояснил Кристофер, усаживаясь на кровать рядом с её хозяином. — Но, если ты не хочешь, я могу зайти и позже. — Нет-нет, всё нормально. Думаю, я смогу поговорить об этом уже сейчас. — Ладно. Начинай, как будешь готов. — Если честно… Это всё из-за родителей, ну, и немного Минхо-хёна. В детстве я всегда был немного полным ребёнком, и родители нередко подкалывали меня из-за этого. Но тогда я не воспринимал их слова всерьёз, думая, что они просто шутят. Но, однажды, когда мне было четырнадцать, к нам приехали родственники. Моя тётя сказала, что я совсем растолстел и скоро не пройду в двери. Моя мама поддержала её, а папа начал прогонять из-за стола, говоря, что я жирное ничтожество, способное лишь жрать. Я убежал к себе в комнату и долго стоял у зеркала, рассматривая своё отражение. Тогда мне действительно казалось, что я свинья. С тех пор я в первый раз решил худеть и начал с голодовок, так как читал, что это самый эффективный способ избавиться от лишнего веса. От завтрака отмазывался тем, что спешу в школу и обязательно поем по пути, но, разумеется, не ел, а отдавал еду бездомным собакам. На обеде говорил, что поем после школы с друзьями, и, конечно же, врал, так как даже друзей у меня не было. А на ужин иногда прокатывала отговорка, что просто не хочется есть и много домашки задали. Родителям всё равно было, важно лишь, накормлены ли дочери, а на то, что ел-не ел их брат, было совершенно плевать. Так я сидел на диете около двух месяцев и сбросил семь килограмм. А затем Рейчел вразумила меня и я более-менее перестал это делать. А с Минхо-хёном был другой случай. Это было около полугода назад. В тот день были съёмки и я не ел весь день, поэтому проголодался и решил заказать еды. Я взял себе двойную порцию рамёна с кофе и пошёл к свободному столику. За ним сидел хён. Мы поздоровались, поговорили немного и он спросил, не объемся ли я. Я сначала не совсем понял. Минхо пояснил свои слова, сказав, что он столько не съел бы. Хотя у него была такая же порция рамёна и салат с кофе. Тогда я… Вспомнил слова родителей, что я жирное ничтожество способное лишь жрать и не смогу ничего добиться в своей жизни. Тогда я понял, что хён намекал на то, что я поправился и мне не мешало бы похудеть. Тогда всё началось заново… Но это было совсем по-другому. То, что было девять лет назад — совсем цветочки. Да, врать тоже приходилось, но я стал нагружать себя дополнительными тренировками после тяжёлого рабочего дня, вызывал рвоту почти после каждого приёма пищи, да и просто так, если думал, что опять поправился. Я падал в голодные обмороки, не спал по ночам, разбивал множество зеркал, пил таблетки для похудения, носил сначала просто мешковатую одежду, а потом под неё надевал ещё несколько слоёв обычной. Я замазывал свои уродливые веснушки, раздирал места, где были их скопления, в кровь, просто причинял себе физическую боль, чтобы заглушить ею голод, потому что мой организм уже не мог нормально принимать пищу, лишь выталкивая всё обратно вместе с желчью. Взвешивался много раз за день, а, иногда, измерял параметры тела — обхват талии, бёдер. С каждым разом казалось, что они становилось всё больше и больше. Такими темпами я похудел всего на десять килограмм за эти полгода, хотя в детстве худел почти также, но только не за полгода, а за два месяца. Из глаз Криса небольшими ручейками текли слёзы. Сколько же боли и страданий пережил этот мальчик? И он пережил это без всякой поддержки. Многие на его месте просто бы не справились и пошли прыгать с крыши или резать вены, а Ликси пережил всё. Пережил сам… На лице самого Ёнбока не различалось абсолютно ничего. Пустые глаза смотрели куда-то в угол комнаты, губы слегка подрагивали, в глазах скопилось несколько слезинок, но младший лишь быстро утёр их длинным рукавом своей чёрной толстовки. — Боже, Ликси, ты столько пережил боли и переживаний, — Бан заключил Ли в такие уютные, тёплые, родные объятия. — Ликс, мы обязательно справимся, слышишь? Ты очень сильный, правда. Я очень горжусь тобой. И ребята тоже гордятся. Они все так будут рады, когда ты будешь совсем здоров. И Минхо тоже. Я уверен. Мы обязательно справимся. — С-спасибо, Чанни-хён. Ты правда умеешь поддержать и успокоить. Спасибо огромное. — Не за что. А теперь, давай спать. — Кристофер мягко выбрался из объятий младшего, положив свои руки ему на плечи. — Завтра, конечно, выходной, но хорошо спать всегда нужно. Сколько сейчас? Уже полдвенадцатого! Давай спатьки, хорошо? — Х-хорошо, Чан. — Феликс вытер рукавом оставшиеся слёзы, окончательно успокаиваясь. — Только… можешь, пожалуйста, лечь со мной? Просто… мне сейчас нужно, чтобы кто-то был рядом. — Конечно, Ликси. Давай полежим. — Бан скинул с ног домашние тапочки, укладываясь рядом с младшим, обнимая, тем самым устремляя макушку Ли в свою грудь. Феликс с блаженством вдохнул его запах. Старший приятно пах корицей, что очень нравилось Ликсу. Именно так, в обнимку, они и заснули… На утро Феликс проснулся уже один. В кровати никого не было. Зато с кухни слышалась какая-то возня, и Ликс решил проверить, кто там находиться. Это оказался Хёнджин. Он возился у плиты, что-то готовя и, походу, не сразу замечая присутствие постороннего человека. Всё-таки, Феликс решил сам заявить о своём присутствии. — Доброе утро. Что готовишь? — О, доброе. Ты уже проснулся? Все уехали и я решил приготовить нам завтрак. Я читал, что, вроде, в твоём состоянии не особо рекомендуется принимать тяжёлую пищу, поэтому приготовил просто кашу. В ней не больше 88 калорий. — С-пасибо. — Да не за что. Ты чего как не родной-то? Проходи, садись. Я не кусаюсь. Феликс прошёл в кухню и сел за стол. Тем временем, Хёнджин уже закончил приготовление завтрака и наложил еды младшему. Получилось около половины тарелки. Да, мало, но на большее младший сейчас вряд ли способен. На этот раз Хван уверен. Поставив тарелку перед Ли, тот получил какой-то жалобный взгляд, словно просящий, чтобы его пощадили. — Бокки, это совсем немного. Давай попробуем, а? — Ладно, — Феликс неуверенно берёт ложку в правую руку и начинает ковыряться ей в еде. Так, спустя полчаса уговоров, он смог съесть почти всё, и Хван отпустил его в комнату, сказав, что гордиться им. Каким-то образом Ли уже успел устать, и поэтому, только его голова коснулась подушки, Феликс погрузился в царство Морфея…