Проблемы

— А что вчера произошло? — Феликс помассировал виски, чуть утихомиривая головную боль. — Ты ничего не помнишь? — искренне удивился Хёнджин. — Не особо. Помню только, как забежал в ванную, а дальше лишь темнота… — Насколько я понял, — начал Чан, — ты убежал в ванную после разговора с Хёнджином и там потерял сознание. Тут к Феликсу потихоньку начала возвращаться память. Он вспомнил, как вчера брал в руки лезвие… Вот чёрт! Ребята наверняка всё увидели, он ведь не успел ничего ни обработать, ни забинтовать. Ещё и зеркало разбил. Придётся новое покупать. — Прости, если для тебя это неприятная тема, — аккуратно начал Хёнджин, стараясь тщательно подбирать слова. — Но я… увидел твои порезы на руках. Вот чёрт. Дожили. Теперь Ли придётся рассказывать ещё и про это. Он от прошлого раза ещё не совсем отошёл, до сих пор по ночам сниться, как собственные родители позорят Ликса перед его же родственниками. Неприятно. — Ликс, мы тебя ни в коем случае не осудим, просто хотим понять, что именно с тобой происходит, — Хван неуверенно приобнимает младшего за плечи, ожидая его реакции. — Если ты ещё не готов говорить на эту тему, то ничего страшного, мы подождём столько, сколько потребуется, — Бан сочувственно заглянул в его глаза, пытаясь разобрать эмоцию их владельца. Сейчас на них наворачивались слёзы. — И-извините. Думаю… я, наверное… ещё не совсем готов об этом рассказать. — Ничего страшного, Ликс~и. Мы надеемся, что ты, всё-таки, позволишь нам помочь тебе. Три часа ночи. Кристофер вышел на кухню попить воды, но вдруг осознал, что там есть кто-то ещё. Ночную тишину нарушил некий шорох, исходящий из обеденной комнаты. Бан тихонько подошёл чуть ближе, стараясь не спугнуть ночного обитателя. Теперь можно было разглядеть чем он занимался. Из дверцы кухонного шкафчика досталась пачка лапши быстрого приготовления, а за ней и токпокки. Затем человек налил воду в чайник и поставил кипятится, в это время засыпая нужные специи и приправы в миски. Некий человек двигал руками как-то дергано и торопясь, как будто спешил куда-то. Вскоре, когда чайник вскипел, рука неизвестного потянулась к нему, заливая уже приготовленное наполнение. Следующим движением человек взял в руку пластиковую вилку из набора и начал поглощать пищу. Он делал это очень быстро. Рукав кофты слегка упал вниз, открывая вид несколько линий порезов. Это был Феликс? — Ликс? — аккуратно уточнил Кристофер. — Это ты? Человек быстро обернулся. Да, это действительно был Феликс. Но что-то было не так. На лице младшего был сильный испуг, словно он сотворил что-то ужасно непоправимое. Похоже, он только сейчас понял, что именно произошло.Он быстро рванул было к выходу с кухни, но старший среагировал быстрее, перехватывая его поперёк туловища. Ли, конечно, пытался вырваться, но, всё-таки силы были не совсем равны, Бан был сильнее. — Пусти, пусти, пожалуйста, — Феликс всеми силами пытался убрать руки, которые были на его животе. — Феликс, что происходит? — Чан пытался отсканировать всё происходящее. — Что ты делал на кухне так поздно ночью? Почему так испугался? — Ты всё видел? — видимо, Ликс уже оставил все попытки вырваться на свободу и лишь обхватывал чужие запястья. — Что видел? Как ты ел? — Пожалуйста, пусти! Мне нужно очиститься, — Ёнбок снова возобновил попытки вырваться на свободу, но уже не с таким энтузиазмом. — Очиститься? — Крис, конечно, понимал, что это значит, но не думал, что Ли снова этим занимается. — Именно, — младший уже стоял ровно, не трепыхаясь, ожидая дальнейших развитий событий. Он хотел было уйти, как почувствовал влагу на своём плече. Это ввело в ступор. — Феликс, пожалуйста, не делай этого, — из глаз потекли слёзы, но сам Кристофер этого не осознавал. — Ты хороший человек. Ты не уродлив. Ты не толстый. Не надо над собой так издеваться, пожалуйста. — Чан, я не могу так больше. Я… После каждого приема пищи я хочу очиститься. Я постоянно чувствую голод, но не могу нормально есть, потому что меня продолжает преследовать чувство вины за съеденное. Я… я хочу вылечиться, Чан. Ты меня понимаешь? — голос прозвучал быстро, но грустно. Складывалось такое ощущение, что они долго таились где-то в глубине, и только сейчас вырвались наружу. — Я… я понимаю тебя, Феликс. Мы тебе обязательно поможем. Я обещаю.