***
Девушки переместились в какое-то странное место, которое Агата по ошибке сначала приняла за райский сад, но раем тут и не пахло. Их сюда переместил человек, которого девушка с начала приняла за мошенника, которому что-то было нужно от них и без разницы что, без разницы, что у них ничего не было и одеты они были лишь в пижамы. Лотти так вообще выглядела нелепо в своей старой сорочке с мишками, то ли дело Агата в своей растянутой временем бесцветной футболке и чёрных укороченных шортах, которые граничили с линией одноцветных трусиках. Они обе выглядели нелепо, это была вынуждена признать Агата. Её лохматые, затянутые в свободную косу светлые волосы тоненькой змейкой свисали с её головы, плавно опускаясь на плечи. Надо бы их обрезать по возвращению, подумала девушка, про себя решая, а сможет ли она сделать это, да и хватит ли ей время, ведь работа тяжким грузом обременяла ей жизни. Зарплата девушки хватала лишь на оплату счетов, да на корм коту. Об обновлении гардероба и речи быть не могло, что уж тут говорить про волосы. Опыт из детства был плачевным, как-то раз она в духе дешёвых низкобюджетных клишированных мелодрам решила обрезать себе волосы, но в итоге у девушки вышло на голове несуразное птичье гнездо, которое в итоге пришлось обстричь на дому у местной парикмахерши Молли Прескотт, которая была родом из Сан-Франциско, но жизнь обернула всё так, что некогда красивая девушка была изуродована страшными шрамами, которые застрагивали всё её тело включая лицо, заставили женщину второпях собрать вещи и уехать куда-то подальше, а именно к родителям в Старлайт Фолз. Агата отогнала непрошеные воспоминания, оглядываясь. Про себя решая, что местность ей понравилось. Здесь было тихо и спокойно, не было ничего, что могло бы потревожить размеренную жизнь населения, как ей казалось. Спокойствие и умиротворение - как раз то, что доктор прописал, – подумалось девушке. В её сознании пронеслись райские облака с ангелами, которые были изображены на плафонах в храмах, в которые она раньше ездила, когда родители были живы. Агата не была религиозна, как и Лотти, но их родители были заядлыми католиками, что читали перед едой молитву и ходили на службу в местный храм каждое воскресенье и брали детей с собой, даже если у них была температура под сорок градусов. Агата ненавидела религию всем сердцем. Перед глазами порой проносились кадры, которые не помнила Лотти, но помнила она. Лотти тогда было пять лет, и она мало что помнила, но память Агаты была даже тогда очень хорошей, поэтому происходящее ей запомнилось очень хорошо, словно всё было вчера. Лотти тогда заболела пневмонией и болезнь тогда проходила с какими-то осложнениями, и её сестра чуть не умерла, но родители тогда всё равно повели ей на службу. Как позже она узнала, её мать и отец не особо-то и верили в медицину, поэтому были уверены, что преподобный Мартин Китон спасёт девочку какими-то своими шаманскими молитвами, но всё дошло до того, что её сестра прямо в храме потеряла сознание. Кто-то из прихожан вызвал скорую, а ещё позже её родителей чуть не лишили родительских прав. Хорошо, что Лотти этого всего не помнит, но помнит Агата. Хорошая память была одновременно и бичом, и благословением в её жизни. - Где мы? – зачарованно разглядывая местность спросила Лотти, у которой во взгляде было обречённое восхищение. Лю Канг определённо добился того чего хотел, как думала девушка, а именно доверия со стороны Лотти. В прочем, это было понятно ещё и тогда, когда она привела его. Этого то ли бога, то ли демона, думалось Агате, и та взглянула на Бога с неким омерзением, будто перед ней был, лежащий в грязной луже после дождя, червь. - Академия Ву Ши, Шаолинь. - Какого чёрта мы забыли в Китае? – мужчина лишь устало выдохнул и пошёл дальше, а следом и девушки, - Ну и какого хрена ты молчишь? - Агата! – тихо прошипела встревоженная поведением, обычно спокойной сестры, Лотти. Вдруг на Агату снизошло леденящее осознание: а что если они не вернуться из-за этого Бога хрен-пойми-чего. Не увидят больше своего любимого кота, ворчливых соседей, не присядут на старый диван, который был подарен ныне почившими родственничками их отца на новоселье, а что если их сейчас возложат на ритуальный стол для жертвоприношений и разделают, как свиней. Такие мысли кишели в голове у Агаты. Невесть почему эти мысли казались ей самыми убедительными. «Расслабься, всё будет хорошо» - прозвучал в голове голос мёртвого отца, будто он был рядом и шептал эти слова прямо ей на ухо. До ноздрей донёсся запах крови, жжёных волос и пластика. По спине медленно стекали холодные капли пота, а сердце бешено стучалось. Всё было, как в замедленной съемке, голоса, движение её же собственного тела. В ушах барабанило эхо собственного сердца, а лихорадочная дрожь в пальцах была похожа на перебирание невидимых клавиш. - Агата, послушай меня, тебе не о чем беспокоится. Уверяю тебя, - не вас, - Всё будет хорошо и тут вы в полной безопасности. Я перенёс вас сюда, чтобы мы спокойно и без рисков могли разобраться в ситуации, - объяснял Лю Канг, наблюдая за нарастающим ужасом в глазах девушки. Рядом с ним стояла Лотти, испуганно глядя на сестру, чуть ли не впритык стоя к мужчине, ища в нём защиты от чего-то, что не могла понять Агата. Неужели от меня, пронеслось в помутневшем от страха сознании Агаты. Девушка поспешила закрыть глаза и представить перед собой размеренно бьющееся тиканье часов, которые висели у них в зале. Это были старые потрёпанные часы с кукушкой. В детстве ей казалось, что кукушка живая и живёт в своём маленьком домике, потому что на улице слишком опасно, слишком морозно и голодно, поэтому она поселилась здесь, в тепле и уюте и радовала Агату своим пением. Тик-тик Ку-ку Одна и та же песня, круглый год и изо дня в день. Агата перевела дыхание и открыла глаза, посмотрев осознанным взглядом на Лотти и Лю Канга. И хоть сердце всё ещё бешено колотилось, а голова пульсировала, храня в себе остаток, разжигающего по всему телу, страха – Агата поспешила сделать вид, что ей всё равно, словно не было этого нарастающего ужаса. Агата, ты скоро свихнёшься, как твой почивший дядя Коннор незадолго до своей смерти! Сварливо прошелестел голос у неё в голове. Девушка сделала глубокий вздох и сдалась, поддавшись словам мужчины, как зову сирены: - Хорошо. Я тебя услышала, - примирительно, отмечая про себя хриплость своего же голоса, сказала Агата. - Славно, - ответил ей Бог и, посмотрев на ничего не понимающую Лотти, пошёл дальше. То ли он шёл слишком быстро, так чтобы Агата за ним не поспевала, то ли слишком быстро, чтобы Лотти шагал чуть ли не рядом с ним. В любом случае внутри поднималось раздражение уже и к своей сестре, которая по какой-то причине шла не рядом с ней, а с ним. Ведёшь себя, как маленький ребёнок, Агата, пронёсся мелодичный недовольный голос матери прямо у неё под ухом. Девушка недовольно усмехнулась своими тонкими губами, отмечая в себе несвойственную ей ревность. Она неосторожно сжала руки в кулак и длинные, покрашенные в чёрный цвет, ногти больно впились в кожу. «Вот и всё, приплыли», - подумала Агата, уставившись на свою руку со страхом. «Ну и трусиха же ты, нашла из-за чего убиваться», - ругала себя девушка, прокручивая в голове происходящее. Нешуточная ревность – вот что грызло её душу, разъедая её, как сильный ливень разъедает рыхлую землю, разрывая на части, как медведь свою добычу, оставляя лишь окровавленные ошмётки. Ну а чего ты хотела. Агата, чтобы наша девочка до старости лет ходила с тобой в обнимку? Голос матери был для неё словно соль на рану. Она конечно предполагала, что сестра рано или поздно уйдёт от неё, но молилась, чтобы это произошло как можно позже… «А лучше вообще никогда», - гневно подытожил ей голос где-то на задворках сознания, который она поспешила тут же заткнуть, не позволяя очередному приступу взять вверх. Агату не интересовала местность в округе, не интересовали взгляды странно одетых людей, что смотрели на неё и её сестру. Всё что интересовало её, это то, что было у неё перед глазами. Одетая в нелепую пижаму сестра, что чуть ли не на ровне шла с этим мужчиной. «Тебе напомнить, что было с тобой в прошлый раз? Как ты рыдала навзрыд, когда ты рассталась с тем придурком, что использовал тебя и выбросил, а потом пришёл вновь к тебе, как ни в чём не бывало. Тебе напомнить кто рядом с тобой был в моменты, когда тебе было больно и по-настоящему одиноко? Шарлотта, моя милая сестрица, ты слишком наивна, тебя так легко надурить…» - змеиный голос расползался у Агаты в голове, который был перебит здравой мыслью: «А с чего ты взяла, что между ними что-то есть или что-то будет?» Эта мысль даже как-то успокоила смятение в груди и растоптал все мысли о ревности. В конце концов Шарлотта рано или поздно выпорхнет из их квартиры, как птенец из гнезда. Птенцы всегда покидают свои гнёзда, не удивительно, что рано или поздно это случится и с её сестрой.***
Они пришли в уединённое, находившееся под цветущей вишней дерево, где кончалась каменная узорчатая плитка и начиналась приятная глазу траву. Девушки почувствовали странное единение с природой находясь в этом месте. - Тут очень красиво, - подала голос Лотти, которая с восхищением озиралась вокруг. Ей на миг пригрезилось, что во сне она умерла и попала в рай, а мужчина рядом с ней – её проводник. Но этого не может быть. Всё было слишком реальным для смерти, слишком живым. Она самой была живой и дышала, а внутри неё билось сердце. - Красиво? – мужчина озарился вокруг и остановив свой взгляд на Шарлотте. Продолжил, - И в правду, тут очень красиво. Странно. Что я этого не замечал. Это место словно расцвело новыми красками. Эти слова не понравились Агате, и та перешла сразу к делу: - Итак, вы хотели помочь нам. Ну так помогайте. Излишние слова тут ни к чему, - она с упрёком взглянула на Лотти, и та, понурив голову, кивнула. - Чтобы вам помочь, мне нужно знать кто вы и откуда, чтобы я мог вас перенести туда, - сказал, казалось бы, элементарную вещь Лю Канг. - Свои имена мы уже назвали, так что в представлении, увы, но не нуждаемся. Мы из Старлайт Фолза, штат Мэн, - Агата подождала пару секунд, выжидая ответа Лю Канга, будто бы он сейчас скажет: «А, ну тогда понятно» и перенесёт их домой восвояси, но Лю Канг молчал, выжидающе смотря на девушку, - Что не так? Я всё уже сказала, так что можешь переносить нас домой. Мы могли бы решить всё на месте, но ты нас привёл в эту глухомань, - её голос умолк, когда Бог поднял руку в жесте «молчать», чем взбесил девушку, но та предпочла молчать, выжидая действий собеседника, но тот ничего не делал. Лю Канг прикрыл глаза и на поляне повисла напрягающая всех тишина. Во рту Агаты пересохло. Горло саднило, а язык был подобен куску крупной наждачки. Она с нетерпением чего-то ждала. В какой-то момент девушке показалось, что она во сне и вот-вот проснётся в липком холодном поту со спутанными мыслями и влажными волосами. Агата попыталась прочистить горло, но с ужасом обнаружила, что там только гладкая выжженная пустыня. «Ну чего ты молчишь? Ну чего же ты молчишь», нетерпеливо проносились мысли у неё в голове. Всё же в порядке? Она была почти уверена, что всё в порядке, что эта ниточка молчания наконец-то оборвётся и ответ мужчины её порадует, но Лю Канг молчал. Шарлотта смотрела то на него, то на сестру. Было не ясно расстроена ли она или же ей попросту всё равно. Прижимая руки к груди, она всё пыталась унять беснующееся сердце, гул которого, как ей казалось, был слышен всем. Ей не хотелось об этом думать, поэтому она в очередной раз прогнала эту смущающую мысль подальше на задворки своего разума. «Хватит уже, перестань», взмолилась всем богам она. По щекам мокрыми маленькими дорожками заструились хрусталики тёплых слёз, которые она со стыдом начала усердно вытирать, чтобы никто не заметил. Нахлынувшие чувства были душными, жаркими и сырыми. От них хотелось задыхаться и кричать, но Лотти лишь прикусила нижнюю губу. - Мне не хочется вас огорчать, - наконец-то раздался голос мужчины, - но я не нашёл это место в мире. Вообще. «ТЫ НЕ МОГ!» - дикий вопль пронёсся в её голове. Перед глазами всё покрылось сизой пеленой, а мысли превратились в спутанный змеиный клубок. Его пугающие слова были сродни раскалённому клейму на коже. - Этого не может быть. Твой навигатор сбился, - протестующе сказала Агата, у которой на лице выступили красные пятна, что говорили об одном – она злится. И вдруг Шарлотте подумалось, что она сейчас умрёт. Просто не выдержит боли. Её сердце, заходящееся в жёстком ритме, пульсировало и болело и в какой-то момент, как казалось девушке, оно просто устанет и перестанет снабжать её тело кровью, остановившись раз и навсегда. Она умрёт здесь, просто упадёт замертво. «Это так волнующе, правда, Лотти?» «Оно и к лучшему», словно в трансе припечатала девушка. Смерть давно звала её нежным пением, выжидая от неё ответа, но единственным бы правильным ответом на этот зов было бы молчание. «Потому что мёртвые не разговаривают», ответила самой себе Лотти. - Я уверен в своих словах. Такого места нет и не было во всём мире, - ещё раз ответил сестре Лю Канг, внимательно наблюдая за реакциями девушек. - Какого чёрта? – Агата произнесла это и замолкла, уставившись одну единственную току – к себе под ноги. На вид она была спокойна, но внутри неё бушевала буря и негодование. «Что же это за Бог, который не может найти их дом. Их родной дом», противно шипел голос в голове, давя в ней былое спокойствие, которое тут же в ней воцарилось, когда та взглянула на сестру. Вот уж её реакции она боялась, но глянув на неё она поразилась. Спокойную в такой ситуации Шарлотту, это не то, чего она ожидала увидеть. Агата сделала медленный шаг, но тут же остановилась. Что она могла сделать в такой ситуации? Что она могла сказать? Ничего – правильный ответ. Если раньше Агата могла подобрать нужные слова, то сейчас ничего на ум не приходило. В голове было перекати поле, а в душе злобный скрежет. - Лотти…, - начала было говорить девушка, но сестра тут же сорвалась и побежала куда-то второпях. Вид у неё был в этот момент был таким, будто она забыла что-то очень важное. Лишь когда Лотти скрылась из виду, девушка поняла, что всё спокойствие её сестры было видимым и в душе к той разыгралась самая настоящая гроза. Отличная ты сестра, Агата. Не смогла распознать чувств собственной сестры. Браво. Теперь ты будешь искать её ходя по этим трущобам до скончания веков. Можешь начинать прямо сейчас, авось тебе повезёт, и ты закончишь к восьмидесяти пяти. Конечно рано или поздно ты её найдёшь, но как бы не слишком поздно, Агата. Ты же знаешь свою сестру. Противный голос, от которого Агата поёжилась, не успокаивал её. А истязал, как палач истязает свою жертву. - Не переживайте, я обязательно пойму в чём проблема и найду решение, даю вам слово, - примирительно сообщил Агате Лю Канг, которого тоже немного смутила неожиданная для него реакция Шарлотты. «Как будто бы он понимает какого ей и какого тебе. Ему и не было близко то состояние/, Агата, в котором находитесь вы. Он для вида что-то может и поделает, но в итоге дальше слов ничего не уйдёт, очень ценное замечание, правда? Это глупо и безумно. О что и правда считает, что ты ничего не сделаешь? Он и правда думает, что ты настолько глупа и наивна, что поверишь ему на слово? Чего стоит слово незнакомца, пускай даже если это и бог? Он никак ещё не успел проявить себя. А кормить пустыми обещаниями каждый дурак может», скрипуче нараспев вещал мерзкий голос, который всё никак не хотел замолкнуть. И вправду, это безумие – верить этому мужчине, пускай даже он и бог.***
Шарлотта сидела под цветущей вишней, крепко обняв себя. Было холодно, но тело оставалось тёплым. Она не знала сколько провела времени в таком состоянии, но дрожь и холод всё никак не хотели уходить. Её рассудок кричал ей/, что всё это сон и она вот-вот проснётся, но вот она правда – она могла спокойно играться со своим дыханием, временно задерживать его до удушения, а затем жадно вдыхать воздух, пока лёгкие не заноют: «Хватит, перестань!» Слишком поздно. Даже если она и слышала этот голос, то не могла остановиться. Было поздно. Слишком поздно. Шарлотта вновь остановила дыхания, прислушиваясь к внутреннему ощущению, с ужасом узнавая такую знакомую ей панику. «Да, это она, Лотти, это паника. Узнаёшь этот адреналин, который вырабатывает твоё тело, когда пространство вокруг тебя сужается, а воздуха катастрофически мало? Уж ты-то не понаслышке знаешь что такое паника. Ты знаешь, что это за слепое чувство, когда океан страха волной захлёстывает тебя в свои пучины», - шептал голос мёртвой матери. Кажется, она сидела прямо перед ней, но подняв голову она увидела только обеспокоенного Лю Канга. Его сияющие глаза смотрели на неё, но не с укором, как бы подумала паникующая Шарлотта. Это были глаза человека, который не раз видел судьбы людей и не раз видел такое состояние у людей. В них не было укора, в них было понимание. - Смотри на меня, Шарлотта, слышишь? - его рука мягко коснулась её волос, но девушка не чувствовала этого прикосновения, внимательно сосредотачиваясь на его глазах, которые в данный момент были для неё, как путеводные звёзды, - Слушай мой голос. Слушай его. Ничего не бойся, я рядом, и я обязательно вам помогу с сестрой. Я не дам тебя в обиду. Было просто удивительно, как один голос, этот голос, творил чудеса. По крайней мере девушка не чувствовала себя одной в этом хаосе, который она в начале ошибочно приняла за сон. Она не одна, её наконец-то услышали и пришли ей на помощь. Девушка поддалась некому порыву, который голос разума на секунду пытался остановить, рывком обняла мужчину перед собой, утыкаясь в его грудь, заходясь долгим звонким плачем. Мужчина оторопел, а затем слегка замявшись, положил свои руки ей на спину, обняв плачущую девушку, ближе прижимая к себе. «Теперь всё будет хорошо».