Эвдемония

Поскольку Меропа полностью завладела вниманием Гарри, у Тома появилось больше свободного времени, чем обычно. В промежутках между занятиями он слоняется по дому, разглядывает фотографии на стенах и гадает, сколько пройдет времени прежде чем его глупая мать умрет. Меропа ничего не оставляет на волю случая. Сразу после уроков она забирает у Тома палочку и прячет ее в своей комнате. Она не дает Гарри и Тому долго задерживаться наедине и каждую ночь тащит мужа в постель. Она даже уговорила Гарри поставить защиту на дверь спальни; мощные заклинания, которые Том не знает, как снять и, скорее всего, никогда не узнает, учитывая, что Меропа перепроверяет каждую купленную ему книгу. Том мечтает прокрасться в спальню и перерезать ей горло, пока она спит. Но Гарри точно не оценит ее убийства; еще свежи воспоминания о гневе и презрении отца, когда Том посмел оскорбить его идеальную жену. Кроме них троих в доме никто не живет, и Тому пока не достает ума и силы, чтобы обмануть отца. Убив Меропу, он навсегда потеряет Гарри. Бедное сердце отца просто не выдержит — если не от самого акта предательства, то от снедающий тоски и скорби. Тома останавливает только мысль об этой неприемлемой утрате. Перед тем как убить Меропу, нужно придумать, как покончить с отцовской влюбленностью. Том прислушивается к родительским разговорам и наблюдает за их взаимодействием. От большинства увиденного у него сводит зубы. Меропа постоянно пристает к Гарри, требуя доказывать его к ней любовь, делая все, что она попросит. Жизнь Гарри нелегка. Он работает на полную ставку за скромную плату, а по вечерам и выходным занимается с Томом. Он управляет поместьем, обеспечивает жену роскошью и вовремя платит слугам. Когда Меропа предлагает купить летний коттедж, Том спрашивает, сколько это будет стоить. — У нас есть сбережения, — успокаивает Гарри и похлопывает Тома по плечу. — Не волнуйся. Том плохо разбирается в финансах, поэтому сразу же решает исправить ситуацию. Он покупает книги, на этот раз подержанные, и учится счетам и вычислениям. Он записывает расходы Меропы на изысканные блюда, напитки, украшения и платья. Изучает хранящиеся в кабинете Гарри записи и приходит к выводу, что с таким расточительным образом жизни они долго не протянут. Тем более в разгар войны. Состояние, которым Гарри владел до встречи с Меропой, скоро истощится. И все же лето они проводят у моря, вдали от бомбежек, что могут позволить себе только богачи. Гарри обещает, что защитит их своей магией, но это волнует Тома меньше всего. — У нас не хватит средств на это все, — говорит Том, впрочем уверенный, что Гарри и без него все понимает. — Деньги скоро кончатся. — Знаю, — Гарри вытягивает ноги, сидя на крыльце их нового летнего коттеджа. — Я что-нибудь придумаю. Что угодно, лишь бы Меропа была счастлива. Чтобы у нее остались ее платья и золотые украшения, остался этот летний дом. Чтобы она могла и дальше вертеть мужем, в то время как Том не в силах ее остановить. — Я могу взять несколько дополнительных часов, — говорит Гарри, наблюдая за тем, как его жена резвится на берегу моря, собирая ракушки и красивые камушки, — на работе. Тогда Том будет видеться с отцом еще реже. Он подставляет лицо солнечным лучам, от которых у него уже появились веснушки. Меропа никогда не изменит своим убеждениям. Она доведет их семью до разорения, потому что Гарри будет беспрекословно выполнять все ее прихоти. Спасти их может только Том. — Распусти прислугу, — говорит Том, запрокинув голову к иссиня-голубому небу. Рано или поздно это все равно придется сделать, так что лучше рассчитаться с ними сейчас. — Я займусь хозяйством. Меропа, благородная госпожа, никогда не опустится до столь грязной работы. Гарри хмурится: — Ты еще слишком юн для такого, Том. Я не могу этого допустить. Если только не случится чуда, Том подозревает, что вскоре они переедут в жилье поменьше, где будет легче убираться. — Мне скучно, — говорит он. — Кроме книг нечем заняться. Я присмотрю за домом, чтобы мы могли и дальше в нем жить. И заодно убью время. Судя по выражению его лица, Гарри все еще не согласен, но все возможные возражения пресекает возвращение Меропы. Она подбегает к ним с ракушками в руках. Садится у ног мужа, кладет голову ему на бедро и окидывает Тома цепким взглядом. Том встает: — Пожалуй, я пойду в дом, — он оставляет их на крыльце, вдогонку слышится мерзкий заливистый смех Меропы. Том сжимает руки в кулаки, ногти до крови впиваются в ладони. Он представляет, как этими самыми руками душит Меропу. Становится легче. Вечером за ужином Меропа хвалит Тома за то, что он хорошо себя проявил. Том терпит ее грубую лесть, быстро опустошает тарелку, стараясь не обращать внимания на то, как бесстыдно она льнет к мужу. — Я все, — говорит Том, расправившись с едой. — Пойду помою посуду. Меропа его будто не замечает, а вот Гарри — да: — Тебе помочь? — Нет, — говорит Том. — Все в порядке, — откровенная ложь, но что еще остается? Уходя, он улавливает несколько обрывков фраз из разговора родителей и останавливается в коридоре, сбоку от двери, чтобы подслушать. — Не уверен, стоит ли поручать Тому заниматься домашними делами. Он еще совсем юн. — Глупости, — говорит Меропа. — Тяжелый труд пойдет ему только на пользу. Ты его слишком балуешь. — В его возрасте я… — Гарри замолкает на полуслове. — Не знаю. Это кажется неправильным. — Он сам предложил! Ты ни к чему его не принуждал. Ты зря беспокоишься. Пусть мальчик поможет. — Посмотрим, — отвечает Гарри. Тома захлестывает любовью к отцу. Да, Гарри ставит Меропу на первое место, но он также хочет, чтобы Том был счастлив и заботится о нем. Ему не все равно. Через несколько минут молчания Меропа ласково говорит: — Я знаю, как отвлечь тебя от сомнений, — ее голос понижается, приобретая сладкий, приторный оттенок, от которого Тому становится дурно. — Пойдем в постель. Том уходит, не в силах больше этого выносить. Он моет посуду и запирается в своей комнате. К сожалению, стены летнего коттеджа тонкие, и Том, кляня себя, встает с кровати, чтобы украдкой заглянуть к родителям. Сквозь приоткрытую дверь, которую Меропа, видимо, забыла запереть, спеша заманить мужа в кровать, доносятся ее тихое постанывание и вздохи. В комнате темно, но лунный свет подчеркивает влажные от пота очертания спины Гарри, его напряженные мышцы, когда он накрывает своим телом тело жены. Том в ужасе замирает на месте, наблюдая за тем, как родители извиваются на кровати. Он никогда не придавал особого значения понятию «секс», но вид Меропы испытывающей немыслимое блаженство вызывает отвращение. Еще хуже, когда отец, кончая, зовет ее по имени, ласково касается лица и целует так сладко, что Тома едва не выворачивает наизнанку. Наконец, он пробуждается от ступора и, пошатываясь, отходит от двери. С бешено колотящимся в груди сердцем Том падает на кровать и зарывается лицом в подушку, желая стереть увиденное из памяти. Он больше никогда не хочет застать Меропу в таком виде, лучше выколоть себе глаза. Но вот отец… Всего на секунду он представляет себя на месте матери, в любящих объятиях отца, стонущим его имя. Под поясом брюк начинает слабо пульсировать возбуждение, Том вздрагивает и отгоняет непрошенные мысли. Хворь — так это назвала Меропа. Она запретила ему касаться отца. Так вот, что она имела в виду? Том сворачивается калачиком на хлопковых простынях и крутится всю ночь. Сон не идет. Он думает о Гарри.

***

Когда они возвращаются домой, Том, как и обещал, берет на себя ведение хозяйства. Он пополняет запасы продуктов, покупает особые растения и цветы для травяных чаев Меропы, новые чистящие средства для уборки. Работы достаточно, чтобы отвлечь и руки, и разум, но все бестолку. Ничто не в силах отвлечь его от мыслей об отце. Каждое утро Гарри с неизменной любовью целует Меропу, пока Том тихо мучается в сторонке. Когда Меропа в комнате, Тома будто и вовсе не существует, Гарри смотрит только на нее. А Том постепенно сходит с ума. Все это несправедливо. Из-за ненависти к Меропе и сексуальных влечений Том не спит до поздней ночи. Даже уроки с Гарри, самые ценные часы в его жизни, больше не приносят успокоения. Это пытка: смиренно сидеть напротив отца и молчать, зная, что тот достоин гораздо большего, чем Меропа. Гарри нужен тот, кто будет его уважать, кто будет заботиться о нем, как он того заслуживает. Гарри нужен такой, как Том. Том не перестает мечтать о дне, когда в семье их останется двое. Он убеждает себя, что это все, чего он хочет — прожить вдвоем с отцом до конца своих дней. Быть настоящей, счастливой семьей, без третьего лишнего. Он тратит много времени на самовнушение, но слова Меропы не забываются. Они, как ядовитое семя, прорастают в глубине его сознания, насыщая каждую мысль греховной скверной. Совершенно очевидно, что Том любит Гарри больше и глубже, гораздо сильнее Меропы с ее бессердечной жестокостью и вечной тягой к контролю. Том старается не сильно задерживаться на этой мысли, но и отмахнуться от нее не может. Чудовищно, неправильно, что он фантазирует о себе, как о лучшем супруге для своего отца. А еще хуже, с горечью думает Том, что это правда. Том был бы лучшим партнером, чем Меропа. Тому еще предстоит снова завести разговор с отцом насчет развода. Возможно, в первый раз беседа пошла не в то русло. Том предложил Гарри разорвать отношения с Меропой, но не выдвинул никаких альтернатив. Гарри слишком жалеет Меропу, ослеплен чувством сострадания и не замечает ее отрицательных черт, не видит причин с ней расстаться. Он верит, что любит ее, но на деле не понимает, что такое любовь, какой она должна быть. Том докажет отцу, что Меропа — ненужное звено в их жизни. Ее любовь слабая, ущербная и извращенная, ее можно заменить. А потом, избавившись от Меропы, Том придумает, как занять ее место.

***

Том приходит к тревожному выводу, что за все годы брака у родителей было только одно разногласие, связанное со школой, о которой он ровным счетом ничего не знает. Однако он уверен, что это и есть та самая нужная ему брешь. Когда речь зашла о Хогвартсе, отец вдруг воспротивился решению Меропы, а значит, Тому стоит разузнать о нем побольше. Уютным зимним днем Том решает расспросить отца о школе. Они сидят в библиотеке и, попивая горячее какао с крошечными зефиринками, читают о гоблинских войнах. Гарри говорит, что «История магии» — скучный предмет, но Тому он нравится. Учебники дают ему представление о волшебном мире, существующим за пределами их дома, мире, свободном от мучений, связанных с постоянным присутствием Меропы. — Давай сделаем перерыв, — предлагает Том, когда они доходят до конца главы. Гарри снисходительно улыбается: — Мы начали не больше десяти минут назад, — говорит он, но все равно откидывается на спинку кресла и разминает руки. Том наблюдает за его гибкими пальцами, облизывает губы и благоразумно отводит взгляд. Он делает большой глоток из чашки, чтобы успокоиться, и говорит: — Отец, можешь, пожалуйста, рассказать о Хогвартсе? — Хогвартсе? — Гарри чуть дрогнувшей рукой отставляет кружку в сторону. — Меропа просила нас не говорить о нем. Ты же знаешь. — Знаю, — живо соглашается Том, — но уже столько времени прошло с тех пор… Да и ее здесь нет, так что она не расстроится, — он громко вздыхает и опускает взгляд в стол. — Я бы очень хотел поехать. Знаю, что не смогу, ничего страшного, но… — он замолкает и смотрит на отца, чтобы оценить его реакцию. — Если ты немного расскажешь о школе, я смогу представить, будто я там, понимаешь? Гарри неуверенно теребит большим пальцем уголок учебника по истории. — Не уверен… — Обещаю, что ничего ей не скажу, — умоляет Том, заметив, что отец колеблется. — Тем более, Хогвартс — важная часть магической истории, разве нет? Он часто упоминается в книгах. Просто относись к этому, как к одному из занятий. — Ну, ладно, — неохотно соглашается Гарри. — Думаю, тебе не навредит, если я о нем немного расскажу… И так Том узнает о величии и красоте школы чародейства и волшебства Хогвартс — месте, ставшим первым домом для Гарри. Тому, чей мир вращается вокруг любви к отцу и ненависти к матери, такое фантастическое место кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. Но Гарри так говорит о Хогвартсе, с таким благоговением описывает его легендарные залы, закоулки и коридоры, что Том как наяву представляет все это великолепие. И ему очень хочется верить, что оно действительно существует. Гарри любит Хогвартс. По нему видно, даже спрашивать не нужно. Его выдают яркий блеск в глазах и живые, полные любви истории. Том редко видит своего отца таким взволнованным и увлеченным. Тому даже больше просить не приходится, Гарри сам заводит новую привычку: каждый урок он делится интересным фактом или забавной историей со времен своей учебы в Хогвартсе. Как и обещал, Том хранит все в тайне. Он дал себе слово, что навсегда убережет эти сокровенные частички отцовского сердца, эти важные секреты. Слушая, с какой нежностью отец говорит о Хогвартсе, Том чувствует, что они с ним близки как никогда. На пару недель Том даже забывает о своей цели, наслаждаясь особой связью с отцом, о которой Меропа ничего не знает. Но однажды вечером Гарри сообщает плохую новость. — Нам нужно переехать, — нарушает тишину гостиной его невеселый голос с ноткой обреченности. — Но почему? — недоуменно спрашивает Меропа. — Что не так с домом? — Мы больше не можем его себе позволить, — говорит Гарри. Он снимает очки и потирает виски. Том еще никогда не слышал, чтобы у отца был настолько усталый голос. — Мне очень жаль, дорогая. Я договорился о продаже, к концу месяца мы должны съехать. — Но куда? — возмущенно спрашивает Меропа. — Где мы будем жить? — Я купил нам жилье поменьше, и поездку этим летом придется отложить. Я сдал коттедж в аренду, чтобы подзаработать денег. Нет смысла тянуть. — Я пойду собирать вещи, — кивает Том, — начну с чердака. — Абсурд! — восклицает Меропа, поднявшись с дивана. — У нас есть деньги! Есть! — она смотрит на Гарри долгим испытующим взглядом. — Ты обещал присмотреть за нами, обещал, что позаботишься. Ты лгал? — Я пытаюсь, — отчаянно заверяет Гарри. — Клянусь, пытаюсь, но это был единственный выход, прошу, поверь. Тому невыносимо смотреть, как отец перед ней пресмыкается. — Что сделано, то сделано, — говорит он Меропе. — Раз уж мы не можем позволить себе этот дом, ничего не изменишь. Ожидаемо, Меропа перемещает свою злость на Тома: — Тебе легко говорить! Ты ничего не делаешь. Может, найди ты работу, твоему отцу бы не пришлось столько горбатиться, чтобы нас обеспечить, — огрызается она. — Он всего лишь ребенок, — хмурится Гарри. — Идет война. Это наша задача его защищать. Сердце Тома сжимается от нежности и любви к отцу, который так рьяно пытается оградить его от гнева Меропы. Гарри — хороший человек. Меропа — нет. — Нет-нет, — возражает Том, — она права. Во всех наших проблемах виноват я, разве нет? Я неблагодарный и должен приносить больше пользы, чтобы заслужить пропитание. — Том… — сердце Тома разбивается на кусочки от боли в голосе отца, но он гнет свою линию. Меропа теряет дар речи. Возможно, она не знает что делать с его внезапным напором. Возможно, она наконец-то боится его, как и положено. — Что мне делать? — спрашивает Том, раззадоренный ее молчанием. — Пойти на улицу и просить милостыню? Или продать себя? А лучше подорваться на бомбе! Потому что именно этого ты хочешь. Я знаю. Ты хочешь, чтобы я умер и оставил вас с отцом в покое! — Том, хватит, — задушено просит Гарри. — Хватит. Хватит. Том замолкает. Он тяжело дышит, грудь вздымается, лоб влажный от пота. — Я на чердак, — грубо говорит он, — начну собирать вещи. Стоит ему выйти из гостиной, Меропа разражается слезами и истошными рыданиями, и Гарри приходится ее утешать. Том уходит, не дожидаясь, что она скажет. Он не хочет знать.

***

Через несколько часов Гарри присоединяется к Тому на чердаке. Он выглядит все таким же изможденным, на рубашке появились большие влажные пятна. — Твоя мама очень расстроена, — первое что говорит он. Том пожимает плечами. Он уже успел перебрать несколько коробок, но дело все равно продвигается медленно. — С магией было бы быстрее, — говорит он, кивнув в сторону груды вещей. С палочкой, которую ему запрещено держать при себе, было бы легче. — Давай помогу, — после секундной заминки предлагает Гарри. Том думает, что отец воспользуется магией. Он не ожидает, что тот опустится на колени и откроет ближайшую коробку. — Насколько она расстроена? — спрашивает Том, когда они начинают вместе перебирать книги, одежду и старую посуду. — Шокирована. Она уже легла спать. Думаю, она на меня обижается, — Гарри вздыхает, в его голосе звучит искреннее сожаление, и Том снова начинает злиться. — Но не волнуйся, Том. Я собираюсь все исправить. Я знаю, чего хочет твоя мама и сделаю все, что в моих силах. Эти слова не предвещают ничего хорошего. — Что ты собираешься делать? — Не волнуйся, — повторяет Гарри, его плечи вдруг напрягаются. — Все будет хорошо, — при этом у отца дрожат руки. — Ладно, — Том проглатывает свой страх и горечь. Он должен быть сильным. — Хорошо, отец, — он сжимает в ладонях дрожащую руку Гарри. — Ты стараешься изо всех сил, — говорит он. — Ты делаешь все возможное. Гарри не виноват, что Меропа — ненасытное чудовище. — Этого недостаточно, — Гарри качает головой и прикрывает глаза. — Недостаточно, — когда он снова их открывает, в его взгляде столько мучительной агонии, что Том невольно вздрагивает. — Я готов на все ради твоей матери. На все, что угодно. Я бы все отдал, чтобы сделать ее счастливой. Почему у меня не получается? Том понятия не имеет, как утешить отца, тем более, когда источник его страданий — Меропа. — Я бесполезен, — Гарри всхлипывает, по его щекам текут слезы. — Я недостаточно хорош для нее, — он хватается за руку Тома, как за спасательный круг, с такой силой, что останется синяк, и Тому больно — только по другой причине. — Нет, — Том обескуражен и огорчен состоянием отца. — Наоборот. Ты слишком хорош для нее. Она тебя не заслуживает. — Нет-нет-нет, — Гарри с трудом поднимается на ноги, едва не ударяясь головой о низкий потолок чердака. — Я должен стать лучше. Я так сильно ее люблю. Мне так хочется, чтобы она поняла. Том в ужасе. — Куда ты идешь? — он спешит вслед за отцом вниз, на второй этаж, страх вонзается в него раскаленным ножом, когда Том видит, как Гарри едва не спотыкается о верхнюю ступеньку. — Я ухожу, — рассеянно говорит Гарри, спустившись на площадку и поспешно направляясь к следующей лестнице. — У меня есть план. Том пробует его остановить. А когда не удается, пытается последовать за ним, но отец может аппарировать, а он нет, и Том знает, что лучше не прерывать процесс перемещения. Он не может рисковать причинить Гарри вред. Наверху Меропа крепко спит в своей постели, не подозревая об уходе мужа. Том сидит в прихожей и ждет, когда отец вернется домой.