Как слепой котёнок

С того дня прошло много лет, Герман с отцом до сих пор живут в том доме. Вы, наверное, спросите почему? Тут все очень просто. Пару лет назад эта парочка пыталась переехать, но оно не оставило их, а даже наоборот. От его рук пострадало много невинных людей: эти люди не знали правил. Да, за эти годы Герман выделил несколько правил. 1.Нельзя переезжать. Это правило они установили после того переезда. Как выяснилось, существо привязано не к дому, а к наследникам. С этим у Германа кстати было туго. Ни одна его девушка не собиралась выполнять его глупые правила, а одна даже врачей вызвала, тогда Герман отделался небольшим испугом и предупреждением. С тех пор младший немец похоронил свои надежды на создание семьи, да и обрекать своих детей на подобное он не хотел. Рейх тоже не хотел, но Империю это мало волновало. 2.Когда оно появляется нельзя дышать и шевелиться. 3.Если оно появляется днем, надо держаться подальше от стеклянных поверхностей. Это было главным правилом днем. Однажды оно появилось, когда Рейх стоял у серванта. Он собирался накрывать на стол, в руках у него уже было две тарелки, и вдруг в отражении появилось оно. Ариец замер и затаил дыхание. Вдруг, с грохотом стекло в серванте и те две тарелки, что держал Рейх, разлетелись на куски, царапая руки и врезаясь в лицо на открытые участки шеи, ещё бы немного, и немец бы закричал, но вдруг сверху кто-то пробежал по коридору- это был Герман. Существо ринулось туда и Рейх, согнувшись, завопил от ужасной боли. Герман замер и затаил дыхание, как только услышал крик отца. Это ещё одно правило. 4.Как только оно покидает комнату, можно спокойно дышать и шуметь, до тех пор, пока оно не перейдет порог. 5.Когда садитесь есть, надо отнести одну порцию в дальнюю комнату, точнее поставить её перед дверью, так как другая дверь была заперта. Это правило выработалось само собой, когда Герман и Рейх заметили, что еда понемногу пропадает, но только та, которая остается на столе без присмотра. Ему тоже надо было есть, если не людей, так хоть что-нибудь, но человеческая еда не приносила ему почти никакого насыщения, но зато оно стало спокойнее. Герман сидел за столом в своей комнате и писал этот список на пожелтевшем листке в линейку, полиграфический почерк парня аккуратно вывел последнее слово. -Нельзя переезжать. -Когда оно появляется нельзя дышать и шевелиться. -Если оно появляется днем, надо держаться подальше от стеклянных поверхностей. -Как только оно покидает комнату, можно спокойно дышать и шуметь, до тех пор, пока оно не перейдет порог. -Не забывать кормить. Список был закончен и закреплен на холодильнике. Послышался свист чайника, и Герман схватил его за ручку и разлил кипяток по кружкам. Рейх подошел тихо и приобнял сына со спины. -Пап, я тут с кипятком,-Герман аккуратно поставил старый чайник обратно на плиту и, улыбнувшись, развернулся лицом к отцу, обняв его. Вдруг внутри у Германа всё похолодело. Рейх уехал полчаса назад. Большие руки сжали Германию в объятиях, и существо недвусмысленно клацнуло зубами прямо у него над ухом. Младший немец затаил дыхание и замер. -Это бесполезно.-Хриплый голос как-то насмешливо констатировал факт. А потом большая рука с когтистыми пальцами развернула лицо Германа к себе. -Дыши, теперь бежать некуда,-Хриплый голос маняще обратил внимание на его владельца, а потом большая рука надавила на грудь парня и Герман, не помня себя, выдохнул медленно и так же аккуратно вдохнул и... ничего не произошло. Никто не откусил ему голову и не сломал спину, но это существо явно не хотело ничего хорошего, иначе бы не убило тех... Тех, кто не знает правила. Герман сидел на столе, рядом стояли две стеклянные чашки, наполненные кипятком. Зачем он достал две? Рейх любил холодный чай и Герман, заваривая этот напиток себе, всегда предусмотрительно заваривал его и для отца, сейчас же он об этом жалел. Он бросил беглый взгляд на правила, он нарушил уже три из установленных правил, но совершенно не знал, что делать в такой ситуации. -Это ведь твоя была идея оставлять для меня еду,-Существо попыталось улыбнуться, но с его особенностями челюсти это больше походило на оскал. Герману вдруг подумалось, что, возможно, оно и раньше пыталось наладить с ними контакт, но, скажем так, особенности его строения не давали ему этого сделать? Повисло неловкое молчание. Герман не знал, что ему делать, а существо, кажется, выжидало момент, всё также держа лапу на груди мальчишки. Вдруг, это существо схватило Германа за шею и дернуло его на себя. Младший немец дернулся по инерции и опрокинул обе кружки с кипятком, сильно ошпарив ноги и руки, он свалился со стола. Вдруг, это существо активизировалось и, схватив Германа за волосы, потащило на второй этаж. Младший вырывался, пытаясь выпрямиться или вывернуться, чтобы хотя бы нормально идти, не испытывая боли. Но существо полностью его игнорировало. Поднявшись по лестнице, оно столкнуло его вниз и парень, приземляясь, сильно приложился затылком, оставляя кровавую лужу и теряя сознание. Оно спустилось по лестнице и, взвалив тело парня на плечо, направилось по заранее проложенному маршруту. Та самая закрытая комната на этот раз не оказалась заперта, и тело парня приземлилось на старую, почти протухлую кровать: всю пыльную. Вся комната была покрыта пылью и паутиной, создавалось такое чувство, будто в этой комнате давно никого не было. Дверь закрылась, щелкнул замок. -"Это конец"-промелькнула мысль в голове парня. Он очнулся всё на той же пыльной кровати, завернутый в старое истлевшее постельное бельё, которое здесь давно никто не менял. А на краю кровати рядом с ним сидело оно. Он не видел, но он чувствовал. В комнате было темно, света здесь явно не было. Вдруг нечто поднялось с кровати и отдернуло шторы. Планировка у этой комнаты была странная: окно из этой комнаты выходило на стену соседнего здания, не понятно для каких целей, но оно было заколочено. Через щели между досками проходил свет, пусть немного, но хоть сколько-то. Обстановка была непривычной. -Ты уж прости, у меня не убрано,-Существо смотрело в окно, а точнее пыталось что-то рассмотреть между неаккуратно прибитыми досками. -Что?-Герман приподнялся с кровати. -Да... Я тоже когда-то здесь жил.-Существо снова подошло к кровати и село на колени возле неё, смотря на мальчишку. POV Германия. Тогда я и узнал эту историю. После смерти Рейхоугольника Германская империя не смог смириться с его смертью и перетащил его в эту комнату. Это была комната Рейхоугольника. Но продлилось это не долго. Когда тело начало разлагаться и источать неприятный запах, его нашли и похоронили, окна забили, а комнату закрыли, стараясь забыть этот инцидент. Германская Империя ещё несколько раз пытался разрыть могилу, а потом и сам забыл брата. Оказалось, его душа осталась здесь: в закрытой комнате с забитыми окнами. Хоть он и не нуждался в еде, он нуждался в общении, но не мог выйти, тело было не привычно осязаемо. Со временем он стал меняться, тело росло и видоизменялось, от того, что он однажды увидел, треснуло зеркало, висящее у него в комнате. Менялась и комната. Со временем она покрывалась пылью, доски гнили, постельное белье и шторы тлели, а он, стоя у забитого окна, наблюдал за жизнью вокруг, слушал шаги в коридоре, облокотившись на запертую дверь. Однажды, кто-то захотел открыть его комнату и пытался провернуть запертую ручку. Он никогда не был так счастлив и, открыв рот, он попытался сказать что он здесь, но из пасти вырвалось лишь жуткое хрипение в перемешку с рычанием, а потом послышался женский визг из-за двери и удаляющиеся шаги. Он рассказал, как следил за мной, рассказал как ему нравилось слушать мой смех, сказал, как я похож на его брата. Он сказал, что хотел лишь снова почувствовать себя нужным. Поэтому он и притворился моим отцом. А у меня от этого рассказа навернулись слёзы, меня прям пронизывало чувство его безысходности. Я обнял его, а он прижался ко мне, немного похрипывая. Юноша попытался отстраниться от воплощения, но тот слишком крепко сжимал его тело. Уперевшись руками в плечи бывшей страны, Германия подался назад, и тут же существо выпрямились и навалилось на него всем телом, прижав юношу к кровати. Младший не ожидал этого. -Что вы творите?- Германия втянул воздух ртом, дабы привести дыхание в порядок, но тут же поперхнулся большим облаком пыли, которое поднялось вместе с перевернутой простынью. Существо недовольно захрапело, почти переходя в утробный рык. Герман весь сжался и задрожал, оно обмануло его, а он дурак поверил. Существо одним легким движением разорвало на нем футболку, оголяя худощавый торс мальчишки и оставив несколько рваных ран. Юноша завопил на весь дом, но его быстро заткнули, запихав в рот обрывки его собственной футболки, осталось лишь громкое мычание и горячие слезы, что текли по раскрасневшиеся щекам. Рейхоугольник вновь наклонился над телом мальчишки, вылизывая все те же раны. Слюна смешивалась с кровью и стекала на простыни, но существу этого было мало. Когтистая лапа вновь потянулась к его телу, собираясь разорвать штаны, Герман тут же заерзал и слегка отполз от своего мучителя, выплёвывая ненавистную ткань. Герману показалось, что его отпустили слишком легко. -Нет... Нет пожалуйста,-парень свалился с кровати, слегка не рассчитав свое положение. Рейхоугольник лишь хмыкнул, обходя кровать и поднимая парня над полом. -Прекрати сопротивляться.-Хриплый голос с нотками стали пробирал до костей. Тут же воплощение прижало парня к доскам, которыми было заколочено окно. Несколько щепок вонзились в спину парня, итак мешавшие Угольнику предметы одежды, наконец, были сдернуты и валялись разорванными тряпками на полу. Германия не понимающе смотрел в темные глазницы, опасаясь последующих действий бывшей империи, монстр поступил не совсем так, как предполагал юный немец. Острые клыки впились в надплечье, разрывая плоть и заставляя парня истошно вопить, плечо истекало кровью и горело адским пламенем. Вскоре юноша вообще перестал чувствовать конечность, и рука повисла, безвольно качаясь от каждого движения Империи. Вскоре существо опустилось чуть ниже сгиба плеча и вцепилось зубами в вялую плоть, перекусывая конечность, та, в свою очередь, свалилась на пол с глухим звуком. Герман висел на руках существа безвольной куклой, раскрыв рот в немом крике, надеясь вот-вот потерять сознание то ли от боли, то ли от потери крови.Такого счастья воплощение, конечно, не позволит. На шею юноши с особой нежностью опустилась рука существа, большим пальцем выводя различные узоры по сонной артерии, дразня воспаленный, так жаждущий смерти разум и заставляя юношу не отрывать взгляда от бездны черных глазниц.... Вдруг, Герман будто бы очнулся, он всё также стоял на кухне с двумя чашками чая, смотря на лакированную поверхность ретро-чайника, а сзади него стоял отец, нежно обнимая. Младший немец, не долго думая, поставил кружки на уже давно не новую поверхность кухонного стола и бросился отцу на шею, прижимаясь к нему очень крепко, он разревелся. Отец лишь молча приподнял личико младшего левой рукой, смахивая выступающие слезы. В каком-то трансе Германия потянулся к нему, втягивая в неуверенный поцелуй,- его первый поцелуй. Он никогда не думал, что будет рад подарить его своему отцу. Язык мужчины, не теряя времени, проник в приоткрытый ротик парня, он показался парню подозрительно холодным, а его зубы... Юноша в испуге открыл глаза, тут же встретившись с довольным, не мигающим взглядом существа. Герман сидел на старом письменном столе, аккуратно обвив шею монстра целой рукой, прижимаясь к его оголенному торсу, обхватив ногами. Одна из рук Рейхоугольника держала лицо, не давая отстраниться, а вторая по крепче прижимала парня к себе, обхватив тонкую талию наследника. Герман зажмурился, он хотел оказаться в нежных объятиях отца, а не в железной хватке этого... И он оказался. Открыв глаза парень вновь увидел отца, тщательно проморгавшись и убедившись, что то не пропадет, как только он откроет глаза. Мозолистые отцовские руки блуждали по телу. Холодные, по аристократически бледные руки с проступающими венами, создавали странное ощущение в контрасте с разгоряченной кожей парня. Парень взвыл, когда длинный коготь воплощения коснулся еле-еле затянувшегося пореза на груди.... Нет только не снова... Существо замерло. -Если ты расслабишься, больно не будет,-прохрипел дух где-то над ухом парня и тот по инерции опустил взгляд ниже. Будет. Будет очень больно, судя по размерам этого существа. Горькие слёзы вновь полились по нежным щёчкам юноши и тот, наконец, потерял сознание. Он не выдержал ни морального, ни физического насилия. Он дышал, его сердце билось, но сознание не хотело возвращаться и снова видеть этот ад. Впрочем попыток на то, чтобы разбудить Германа было почти не предпринято, так даже лучше. -Кажется, ты понял меня слишком буквально,-расхохотался немец и его смех разнесся эхом по поместью. Бессознательное тело снова вернули на кровать, положив на спину, Рейхоугольник, недолго думая, развел ноги парня по шире, открывая себе чудесный вид ещё пока что девственного колечка мышц. Аккуратно пропустив длинный язык в анальное отверстие, старший слегка толкнулся в горячее и узкое нутро Германии, стараясь хорошо смочить отверстие и тут же его покидая. Немец приподнял бедра юноши, входя в него, пока что аккуратно, примиряясь. Слишком узко и очень больно от этой давящей тесноты. Угольник снова вцепился зубами в плечо парня, но на этот раз уже в левое и не так сильно, возможно, в будущем останется шрам и то не факт. Существо начало с медленных толчков, после, постепенно ускоряясь. Вскоре оно достаточно хорошо растянуло парня и, наконец, сбавило темп, но не слишком сильно. Перевернув парня в коленно локтевую позу, Угольник резко толкнулся в тело парня, попадая по простате, чем вызвал у парня сдавленный полухрип-полустон. Жадно глотая воздух, парень задыхался собственными стонами, не в силах контролировать свое тело. Существо обильно заполнило горячее нутро юноши и тут же растворилось в черной дымке. Проснулся Германия уже на кровати в отцовской спальни, а сам родитель пытался зашить поврежденную руку хотя бы минимально, но навыков Рейха явно не хватало в такой ситуации. Отвести Германа в больницу нельзя уже по известной причине, ведь ему придется провести там не меньше 4 суток. Рейх не знал, что делать, он не мог оставить Германа не на день, оно почему-то прицепилось к его мальчику и не хотело отпускать, но и Рейх был не готов сдаться. Как только культа была мало-мальски зашита и перебинтована, старший немец занялся порезами на груди, аккуратно обрабатывая каждый. Герман лежал и боялся пошевелиться, он чувствовал, как в нем ещё находится семя этого урода, он боялся запачкать отцовскую постель в этой грязной жиже, боялся так же измазать её в своей крови, но это получалось ещё хуже. Закончив, Рейх встал с табурета, который стоял перед кроватью и, убрав аптечку в шкаф, он вернулся с тазиком и тряпкой, стараясь отмыть сына от... Вдруг, он услышал тихие всхлипы и скулеж от сына, развернув его лицо к себе, Рейх заглянул в его стеклянные глаза, пообещав, что всё будет хорошо.