***
Кто-то подходит, и садится рядом со мной, с левой стороны — Лиза. Не хочу не видеть, не слышать ее. Но ничего не говорю, слишком больно. Молчим. Будь тут брат, он бы поржал надо мной, с моим неуемным желанием иметь свою точку зрения по любой хуйне и любовью ее всем доносить, не мочь что-то сказать - это настоящий ад. Улыбаюсь этим мыслям, щеку простреливает новой порцией боли, вскрикиваю, а из глаз брызжут слезы - я уже в аду. Быстро вытираю их рукавом, белой худи пришла пизда, мало того, что сижу на траве, так теперь еще и разводы от туши на рукаве. На вечеринку я все-таки немного подготовилась, вернее девки меня накрасили маленько, а вот о ее последствиях, как обычно не подумала. — Если хочешь реветь, реви, — ой, какие мы добрые, посмотрите на нас! Елизавета разрешила мне реветь, как благородно, где же было твое благородство не так давно. — Благодарю за разрешение, — стараюсь говорить как можно язвительней, но голос дрожит, и я никак не могу собраться. — Если пришла пнуть меня по голове, то пожалуйста, мне хуже уже не будет. И сдачи, так же как и Светка не смогу дать. — То что у меня нет сил физических, еще не значит, что их нет и моральных. Тем более чтобы проявить свою сучность. — Лика, я… — Макарова звучит расстроенно, потом тяжело вздыхает, явно подбирая слова и … мурлычет? Че бля? У меня глюки? Резко поворачиваюсь к ней, если бы могла широко открыть рот именно это бы и сделала. Эта гроза района сидит рядом и крепко прижимает к себе серого кота, постоянно его, поглаживая, а кот и рад подставлять под ласку, разные части своего тела. — Это кто? — ебать какой умный вопрос вылетает из моего рта. — Кот, — а вот от такого ответа мне перестает быть стыдно за свой вопрос. Смотрю на нее взглядом «мгновение до убийства тупящих Лиз Макаровых». — Да, он тут как мы приехали, ошивается. Наверно, от каких-то соседей приблудился. В дом затащить не разрешили, там у кого-то аллергия, ну и я вот хожу его кормлю. Сегодня тоже спустилась и смотрю, ты идешь. Мы и пошли за тобой. Мда… кто бы мог подумать? Одна из самых драчливых пацанок, по ночам ходит кормить котов и подтирать сопли всяким уродинам, странная картина получается. Хотя у нее же много котов, точно она же рассказывала. Киваю на ее рассказ и тяну руку к коту. — Можно? — почему-то спрашиваю разрешения у Лизы. Девушка кивает и я придвинувшись ближе, зарываю пальцы в мягкий мех. Теперь мы в две руки гладим этот мурчащий комок. Лиза достает сигареты и протягивает мне пачку. Пытаюсь вытащить сигарету одной рукой, когда у меня это получается, вижу просящий Лизин взгляд и достаю еще одну ей, сразу приложив фильтр своей добычи к ее губам. Лиза прихватывает сигарету, мои пальцы обжигает ее горячее дыхание, и я быстро убираю руку. Макарова достает зажигалку и вот уже по легким распространяется приятная горечь табака*. Свою же сигарету у нее не получается так ловко зажечь, как она не пытается, ветер тушит слабый огонек, но второй рукой она все также гладит кошку. Лиза сама в этот момент напоминает кого-то из семейства кошачьих. — Ты похожа на кота, — тихо шепчу и помогаю ей с зажигалкой, Лиза мило улыбается такому сравнению и благодарит за помощь. Так мы и сидим: Лиза, кот, я и сигареты. Макарова рассказывает о своих котах, за что получает легкие укусы от нашего хвостатого друга. Ревнует паразит. А я не понимаю как эта же Лиза, может пинать, по голове лежачую пьяную девочку, которая даже в трезвом состоянии слабее нее. Хотя с каких пор я стала моралисткой? Буду честной сама с собой, что если бы это была не Светка, то мне бы было кристально похуй, куда там ее пнула Лиза и лежала или сидела там эта девочка. Хотя нет, есть еще Оел и Карина на которых мне не похуй. «Больше никого не забыла? С дурацкой челкой и ублюдочной улыбкой?» шепчет внутренний голос, шлю его нахуй. С Лизой и котом спокойно, поэтому я перестаю сдерживать слезы, они конечно не приносят глобального облегчения, но все же. Лиза пододвигается ближе и предлагает положить голову ей на плечо, что я и делаю. Говорят, что кошки забирают боль, со мной рядом их аж две штуки, надеюсь, мы выгребем. Так мы сидим до самого утра, наш кот видит уже десятый сон, а мы говорим не о чем и обо всем сразу. Не помню, в какой момент мы вырубаемся, будит нас кто-то из съёмочной группы, Лиза спит, откинувшись на дерево, а я так и спала с головой на ее плече. По дороге обратно в дом меня перехватывают и говорят идти к врачу, я в предвкушении укола убегаю, забыв даже поблагодарить Лизу и не замечаю злого взгляда «самых красивых глаз проекта».***
Возвращаюсь в дом, когда половина девок уже в форме, вторая ноет из-за юбок, но тоже в процессе напяливания их на себя. Ты ж моя красота, иди к мамочке. Подхожу к своей форме. У нас самая красивая форма, это сто процентов, говорю об этом девкам, те согласно кричат. Кто-то спрашивает, как я себя чувствую, я показываю большие пальцы вверх. По моим расширившимся зрачкам видно, что я под обезболами. Единственная здесь легально под кайфом. Надеваю форму, ну красотка. Насколько я могу судить, глядя на себя вниз. Смотрю на девок, все красотки! Нереально люблю каждую, спешу им об этом сообщить. Обнимаю рядом стоящих Сёмину и Барби. — Поцелуева, дай поцелую, — а где Барби там и Даша. Стоит такая красивая, смотрит своими нереальными глазами. Поцелуева зависает в пространстве и ничего не отвечает, ну и пошла нахуй, — не очень то и хотелось. Маш, можно? — Семина попадает под горячую руку моей любвеобильности. Маха кивает кудрявой головой и улыбается, — охуенная улыбка, — чуть ли не кричу ей в ухо и смачно целую в щеку. — Ты че под кайфом? — от Маши меня оттаскивает Поцелуева и зло смотрит в глаза. — Вообще ебанулась? — А могла бы быть под тобой, — девки подхватывают мой смех. — Не трогай ее, это обезболы сильные с вчерашней алкашкой, дают такой эффект, скоро отпустит, — говорит кто-то из девок и Даша меня отпускает. — Бля тоже так хочу, надо припрятать пару флакончиков этой дряни, — а это Мила. — Мила, у тебя такое милое имя, а ты нет, — качаю головой. Грац идет в мою сторону, а я ей улыбаюсь. — Мила, забей, она же неадекватная, — Лиза тормозит ее в начале пути, мой котик, шлю ей воздушный поцелуй, девушка от этого сбивается и ей приходится откашляться, прежде чем продолжить. — Ты лучше скажи, реально сможешь достать эту хрень? Грац надувается от своей важности: — конечно, могу. Лиза еще что-то ей шепчет и утаскивает ее за собой из общей комнаты. Все-таки Лиза меняется рядом с Грац. Хотя мне нужно было обратить внимание на их разговор, а не на это. Я же не знала, что он пиздец как аукнется.***
За день меня отпустило, я даже смогла поспать, девки ржут и говорят, что любящая их всех я, нравлюсь им больше. Посылаю их нахуй. От убойного коктейля в моем организме, осталось только легкая головная боль. Но лекарство еще действует и швы меня не беспокоят. Мы все сидим и ждем преподавателей, которые кому-то вручат броши школы и путевку в новую жизнь, а кого-то отправят обратно куковать на своем болоте. Я надеюсь быть в числе первых. Девки упражняются в остроумии на дворецком. А парень реально красивый и выдержка огонь. — Титова, иди поцелуй, — конечно же Поцелуева, кто еще может так плоско шутить. Но девки ржут, даже Оелана рядом хихикает - предательница. — Только если тебя, Поцелуева, хотя не, боюсь блевану. — Так ты же сама утром предлагала? — Романова закрой свой ебальник а. — Так мне проблеваться нужно было, вот и предлагала. — Могла бы просто в зеркало посмотреть, я вот когда на тебя смотрю всегда блюю, — а это уже Даша. Поворачиваюсь к ней и внимательно смотрю в глаза: — А чё ща нет? Детка, ты обсираюсь с блюю не путай. Ответ Поцелуевой теряется в крике девчонок, «раунд» слышу от сидящей рядом Маши. А она мне нравится все больше и больше. Прямо позади меня сидит Лиза и весело мне подмигивает. Возможно, утром в моих словах был микропроцент правды, может мне немного, нравятся многие из этих девочек. Смотрю на Поцелуеву, та неожиданно … улыбается? Не успеваю как-то это осмыслить, как появляются преподаватели. Стараюсь хоть что-то запомнить, чтобы опять не блеять на синхроне, ну не могу я через время, что-то там говорить. Они бы еще спросили, что я делала год назад. Экзекуция началась, чувствую напряжение девочек сидящих рядом. Сжимаю руки. Начали с Оел, инстинктивно хватаю ее за руку, как будто пытаюсь удержать ее на проекте. Брошь ее — выдыхаем и сразу Карина, ну ебанная хуйня. Хлопаю Каришке громче всех, хотя нет Оелана меня обошла. Дальше слушаю без каких-либо переживаний, увлекшись своим заусенцем. Ай блять — оторвала. Ловлю неодобрительный взгляд Марии Владимировны, прячу руки и начинаю слушать. Да можно уже быстрее. Лиза, че за хуйню ты несёшь? Хуйню, но с брошью, хоть что-то. Светульке дали брошь, но пить ей реально нельзя. Романова подралась с Каришей, вот же сука. Да как же нервирует это ожидание. Не смотрю на свою драку с Эванс, старательно отворачиваюсь. Остались только я, Мила, Саня и Поцелуева, ну ебать конечно компашка, походу надо идти собирать чемоданы. Ну пиздец Поцелуева, програмки хуямки у нее. Думаю про Поцелуеву и слышу свое имя. Мда в лиге аутсайдеров я еще не была. Хотя, что вообще такое вся моя жизнь, если не лига аутсайдеров? — Лика, — говорит Мария Владимировна и я становлюсь одним большим ухом. — Вы знаете, мы очень много чего видели за время проекта, но чтобы кто-то так разнимал драку, что ее продолжил, мы видим впервые. — Снова показывают кадры драки, опять не смотрю, отвернув взгляд. — Почему вы не смотрите, вам стыдно? — продолжает задавать вопросы преподаватель. — Нет, — мотаю головой, складываю руки в замок и прикусываю левую щеку изнутри, стараясь сдержать слезы. — Я не смотрю на себя, ни разу после этого, — обвожу рукой свежий бинт. — Почему? Вы себя стесняетесь? Да ебанная пизда, ну нахуя вы это делаете? Сжимаю переносицу и отвечаю. — Я себя ненавижу и боюсь. Ненавижу за то что я выжила, а он нет. Но я вот вам говорю и вроде плачу, — стираю дорожки слез. — Но ничего не чувствую и мне пиздец как страшно, что если я на себя посмотрю, то не выгребу тех эмоций от которых прячусь. Так что я вот это, — показываю на лицо, — никогда не видела. Вот сейчас повязка я его трогаю, потом ее не будет, я его даже трогать не буду. Преподаватели немного обдумывают мой ответ или новый вопрос, я в душе не ебу, но затянувшаяся пауза напрягает. — Лика, как раз об этом мы и хотим поговорить, мы боимся, что ваше физическое состояние не позволит вам проходить испытания. Как это было со многими испытаниями на этой неделе. Вы не прошли полиграф и не получили посылку от родных. — Мне не от кого, — вставляю свои пять копеек. — Ошибаетесь, для вас посылка была, я попрошу вас посмотреть видео. На экране моя тетя, она же мой бывший официальный опекун. Пошла нахуй тварь, чтобы ты и твои сыночки сгорели заживо. Говорит что-то о семье и о том, что всегда рада видеть. А меня тошнит. Хочется разъебать экран, да так чтобы осколками этой суке голову отрезало, ненавижу, сдерживаюсь из последних сил. Чувствую на плече руку — Лиза. Рядом Маша и Оелана, немного успокаиваюсь. — Вам есть, что сказать своей тете? — Да, желаю ей поскорее сдохнуть, — и чтобы ее черти в жопу драли, но это не договариваю, итак уже чувствую под жопой не стул, а полку в поезде по дороге в родной город. — Ваши ответы, так же как и ответы Дарьи, не позволяют нам вручить вам символ школы прямо сейчас, мы к вам еще вернемся. Дальше говорят про Милу, она реально кого-то убила? Здравствуй елка новый год! А на Саню то чего гонят? Оооо Санька хайпожорка. Ох ты ж бля, а коленки то трясутся и нахуя тогда вообще нужно было сюда ехать? За красивыми глазками Поцелуевой? Ой пиздец, нахуй, блять. Самое обидное, что могу вылететь первой, какой стыд и позор. Слушаю преподов, Дашу оставляют, рада за нее, что удивительно искренне. А Поцелуева говорят садистка, удивляюсь этому факту. — Лика? Вы вчера выпили и поэтому не смогли получить препарат. Мы не хотим чтобы вы еще раз прошли через то, через что вы прошли вчера. Поэтому мы не можем оставить вас в школе пацанок… Ну чтож всем пока, ну пиздец конечно, привет мое любимое болото, будем дальше там квакать.