Весна в Белобоге

      Они выбрались из руин без происшествий. По дороге им никто не встретился – Сампо уверенно выбирал самые безопасные ходы. У него кружилась голова, но он мог идти с поддержкой Гепарда. Возможно, он опирался на командующего чуть сильнее, чем в этом нуждался.       Коридоры привели их в подвал большого заброшенного здания на окраине Заклёпкограда. Гепард обернулся, запоминая место. Сампо, заметив это, напрягся:       – Вы всё равно не сможете отсюда пробраться к моему дому.       – Смогу. Я хорошо запоминаю дорогу. Без этого в разведке никак. – Гепард заметил, как начали бегать глаза преступника и вздохнул. – Не переживай, я не выдам ни тебя, ни твоего убежища, – он замолк на мгновение, – обещаю.       Сампо нервно хихикнул:       – Чем я заслужил подобную щедрость? Я думал, что уже завтра туда нагрянет пара десятков бравых ребят, любящих разбивать бесценные…       – Прости! – прошипел Гепард, – это большее, что я могу сделать для тебя за… – он запнулся, как будто ему было сложно продолжить, – спасение моей жизни.       – О, не стоит, но вы можете ещё сказать спасибо и…       – Хватит с тебя.       У чёрного входа в клинику Наташи Гепард оставил его и, буркнув что-то на прощание, побежал по направлению к подъёмнику. Сампо постучал в дверь и тяжело опустился на ступеньки, глядя в спину убегавшему Командующему Среброгривых стражей. Вид был потрясающий.       Как давно это началось? Как давно он стал заглядываться на идеально-белую форму, на ворох золотистых волос? Как давно начал намеренно совершать ошибки, чтобы потом бежать по переулкам, перепрыгивать через ограды, задыхаясь от азарта и восторга? Как давно его флирт перестал быть просто способом дезориентировать такого потрясающе застенчивого Ландау-младшего?       Сампо не помнил. Просто однажды он осознал, что не может отвести взгляда от этих глаз, от развевающегося на бегу небесно-голубого плаща.       Осознал, что влюбился.       С того момента он день за днём пытался пробиться сквозь стену льда между ними, что выглядела крепче ста щитов Гепарда. Командующий - такой гордый, честный и правильный, весь, как отполированный и начищенный до блеска знак отличия Среброгривых Стражей - казался неприступной крепостью. Это только сильнее распаляло.       Коски улыбнулся. Пусть до недавнего времени все его попытки казались тщетными, но любую ледяную глыбу можно растопить. И кажется, он уже слышал первые капли.

***

      Гепард хоть и не рассчитывал, что за отсутствие на посту его погладят по голове, но такого строгого приёма всё же не ожидал. Разговор с вызвавшей его на ковёр Верховной Хранительницей заставлял командующего нервничать.       – Гепард Ландау, – голос Брони эхом отражался от стен Форта, – сейчас восемь часов вечера. Ты отсутствовал на своём месте не менее пятнадцати часов. Ты никого не предупредил. Никто не имел информации о твоём местонахождении, – слова ударяли стальным молотом, заставляя Гепарда хотеть исчезнуть, – если бы ты не появился в течение суток, нам бы пришлось развёртывать операцию по твоим поискам. Ты, – она пронзила его взглядом, – лучше других понимаешь, насколько это тяжело и насколько это некстати в нашем положении.       Гепард молчал, опустив взгляд в пол. Ему хотелось провалиться под землю.       – И это, не говоря о том, что сегодня ты должен был возглавлять важную разведывательную миссию в пригородные поля. Благо, нашёлся человек, готовый занять твоё место.       Гепард вздрогнул.       «Один из них, кажется, метит на ваше место», – раздался у него в голове голос Сампо.       – Кто?.. – робко начал он.       – Это не имеет значения! – воскликнула Броня.       Она выдохнула и устало провела рукой по лицу. Кажется, этот день был для неё не менее тяжёлым, чем для самого командующего. Придя в себя, она продолжила:       – Учитывая всё вышесказанное, есть ли какие-то слова, которые ты мог бы сказать в своё оправдание?       Гепард замер в ступоре. Он так торопился прийти на вызов, что совсем не успел придумать правдоподобную легенду о своём отсутствии.       – Я… – пробормотал он, – я… поехал к семье… – он почувствовал, как его уши краснеют.       – О, Клипот! – Верховная Хранительница всплеснула руками. – Гепард, ты не умеешь врать. Тебя спасает только то, что для Белобога ты незаменим, – добавила она, – у меня нет внятных рычагов воздействия на тебя. Я могу лишь надеяться, что больше такого не повториться.       – Ни за что, Леди Броня! – Воскликнул Гепард, резко подняв голову.       – Очень надеюсь… – Броня вышла из-за своего стола и чуть более тепло взглянула на подчинённого. – Ты выглядишь вымотанным. Иди отдыхай, а с завтрашнего дня приступай к своим обязанностям.       – Слушаюсь! – Гепард отдал честь, развернулся и зашагал к выходу.       У Форта на него с криком налетела Сервал. Она сжала его в своих объятьях и долгое время не отпускала, будто боясь, что он снова исчезнет. Наконец, она отстранилась от брата.       – Идиот! – Он получил звонкую пощёчину. – Ты хоть представляешь себе, как я волновалась!?       – Прости, – Гепард прижал руку к щеке.       Он не знал, что сказать. Очень не хотелось думать о том, скольких ещё людей он заставил переживать.       – Сильно ударила? – тихо просила сестра.       – Недостаточно. Я заслужил.       – Где ты был? – В голосе Сервал уже не было злости, только волнение.       – Я… Я не могу сказать.       – Не доверяешь. Ладно, – девушка опустила голову, – пошли, тебе, наверное, нужно в Запретную Зону?       – Да, высплюсь, и завтра на службу.       – А не притормозить ли, а? Тебе явно нужен отдых.       – Нет, – Гепард сжал кулаки, – я уже достаточно дел натворил.       Сервал проводила его до самой границы территории, на которую ещё пускали гражданских.       – Знаешь, – проговорила девушка, когда они уже прощались, – сегодня я была в твоей комнате и… в общем… – Она сделала глубокий вдох, собираясь с силами. – Прости, кажется, я потеряла твой оберег.       Гепард почувствовал, что внутри что-то оборвалось. Он никогда не привязывался к вещам – вещи постоянно ломаются и теряются, но этот камушек напоминал ему о двух самых дорогих людях в его жизни. Утратить его было равносильно утрате кусочка себя самого. Но, видя виноватый взгляд Сервал, он взял себя в руки:       – Не волнуйся. Новый сделаете, да?       Сервал было не обмануть. Она всегда видела своего младшего брата насквозь.       – Я что-нибудь придумаю. Я найду его, обещаю.       В казарме Гепарда приняли радушно. Очевидно, большинство солдат не могли не заметить его отсутствия, и возвращение всеми уважаемого Командующего было встречено массовым ликованием. Он чувствовал себя в центре внимания – его приветствовали, спрашивали о самочувствии, робко интересовались причиной исчезновения. Гепард отвечал односложно и пытался всем видом показать, что пропал по причине более веской, чем «Сампо Коски запер меня у себя в подвале».       Сампо Коски... Гепард не мог заставить себя расслабиться. Он невольно выискивал в лицах товарищей следы недовольства, даже ненависти. Это заставляло командующего самого чувствовать себя предателем, ведь их радость при его появлении не могла быть неискренней. И почему он вообще следовал обещанию, данному этому пройдохе?       Постоянно хотелось сжать в руке камушек на груди – это всегда успокаивало и придавало сил. Он тянулся к шее и раз за разом вспоминал, что тот утерян, возможно, навечно.       В какой-то момент Гепард не выдержал и, сославшись на усталость, покинул общую комнату. Ему никогда не было свойственно желать побыть в одиночестве, и себе он пытался объяснить этот порыв муками совести, не позволявшей думать плохо о сослуживцах. Но была и иная причина…       Он был сбит с толку, смущён и дезориентирован, и всё потому, что мысли его, раз за разом, кружась, возвращались к клинике в Подземье, где по его расчётам сейчас находился человек, которого Гепард вот уже несколько лет желал посадить за решётку.       Который раздражал, вызывал желание врезать, выводил из себя своими шутками. Шутками, заставлявшими сердце биться чаще, а щёки – краснеть.       Которого Гепард сегодня нёс на руках, чтобы перевязать и доставить врачу. Нёс, украдкой поглядывая на непривычно серьёзное в бессознательном состоянии лицо, упавшую на глаза чёлку, длинные пушистые ресницы…       Которого отпустил. Отпустил! Пообещав не выдавать его убежище. Убежище, которое преступник называл домом. В которое почему-то хотелось вернуться.       Который спас ему жизнь.       Гепард вздрогнул, вспомнив тот миг, когда он стоял, не способный пошевелиться, и смотрел, как Пожирательница заносит над ним свой жезл. Он никогда не хотел бы испытать это чувство вновь, никому бы не пожелал его испытать.       Гепард вспомнил голос в темноте, произносящий слова, которые он не должен был услышать. О Клипот, как бы он хотел их не слышать! Эти слова ломали ту стройную картину мира, к которой он привык. В том мире добро и зло были чётко разделены, в нём было место только белому и чёрному - да или нет, никаких компромиссов. Никаких преступников, спасающих стражам жизнь. Никакой симпатии к этим преступникам.       Гепард замер посреди коридора, покраснев от собственных мыслей, и закрыл руками лицо. Симпатии никак не могло быть, но... Нет-нет, это была просто благодарность за спасение!       Он дал себе слово, что постарается избегать встреч с Сампо Коски. Хотя, возможно, всё же следовало бы сначала сказать ему спасибо…       Только добравшись до своей комнаты, Гепард понял, что не соврал своим товарищам. Он и правда смертельно устал. Командующий решил, что примет душ утром и, даже не раздевшись, упал на кровать. Его окутало умиротворение – всё в этой строгой комнате было родным: и шкаф с бронёй, и шум голосов солдат в отдалении, и даже тиканье часов. Он мгновенно уснул.