сказки о заоблачных цветах и медовом солнце

      Намджун много раз слышал старинную легенду о том, что на ночь Золотой Луны русалки покидают тёмные глубины вод, выходят на улицы городов, развлекаются и танцуют вместе с горожанами. И не отличить их от людей, пока они сами этого не позволят – вот что говорят в народе. Русалки – коварные и любящие человеческую плоть, обязательно уводили кого-то с собой после празднества. После либо находили пропавшего уже плавающим остывшим телом в воде, либо не находили вовсе, гадая, даровала ли русалка этому человеку милость поселиться на дне морском и стать частью подводного царства. Легенда была одна, но сколько сторон света было, столько разных нюансов и дополнений, отличных друг от друга, оплетало её со всех сторон. Кто-то верил, что русалки не хотят людям зла, а обиду могут держать лишь на моряков, которые ловят рыбу в их водах. Кто-то считал, что русалкам нужны маленькие дети – их плоть самая сладкая и нежная, дарующая подводным жителям особенную силу. Кто-то же утверждал, что на берег выходят не просто русалки, а утопленники и утопленницы, пострадавшие от предательства и неразделённой любви, и на берегу в ночь Золотой Луны они хотят найти того, из-за кого простились с подлунным миром. Намджун же верил только в то, что русалки есть и у каждой и каждого из них свои причины на то, чтобы покидать окутанное тайнами морское королевство, скрывающее в себе тысячи загадок и сокровищ давно утонувших кораблей. Матушка говорила Намджуну: «Твоё любопытство не доведёт тебя до добра. Тебя первым утащат в пучину, не позволив даже последнему вскрику сорваться с губ». Матушка не то чтобы очень сильно переживала по этому поводу. Она и Намджуна-то не любила, считая его плодом собственной ошибки. Намджун на неё не был в обиде, хотя и долгое время чувствовал себя одиноким и брошенным. Пока в один из праздников Золотой Луны не встретил Сокджина. Всего одна ночь рядом с ним изменила для Намджуна всё. Сокджин казался ему непостижимым. Он напоминал оживший лунный свет, с кожей светлой, отливающей слегка жемчугом в свете звёзд. Красивые грустные глаза, тёмные, будто штормовые морские воды, задевали что-то внутри, пробуждая до того никогда не испытываемую нежность. Сокджин мог бы сойти за человека, если бы Намджун был менее наблюдательным и не читал так много легенд да не слушал россказни людей в городе. - Это была хорошая ночь, - сказал на прощание тогда Сокджин. – Она прошла не так, как я ожидал, но, наверное, оно к лучшему. Спасибо, Джуни. Ласковое прозвище, которым Сокджин стал называть его сразу же, как только они представились друг другу, вызывало смущение. Сердце от него стучало сильно и громко – русалкой не могло это не быть замечено. Но виду он не подал. Просто ушёл, исчез в темноте ночи, наполненной прохладой и звуками понемногу утихающего праздника. Намджуну было шестнадцать. И с тех пор он искал Сокджина. Без устали, без сомнений, желая ещё раз увидеть его прекрасные грустные глаза, услышать спокойный голос и сжать пальцы, ощущая колкий холод кожи, отчего-то не вызывающий ни страха, ни отвращения. Только лишь всю ту же болезненную нежность. Сейчас Намджуну двадцать шесть. Он исходил сотни дорог в поисках своей прекрасной русалки. Ждал каждый праздник Золотой Луны, надеясь и мечтая о новой встрече. Чего он никак не ожидал, что очередная их встреча случится далеко не в эту светлую красивую ночь, которую окутало множество тайн и легенд. Сокджин вскидывает на него глаза, такие же тёмные, с отблесками алого. Облизывает окровавленные губы. Криво усмехается. Ещё мгновения назад он рвал острыми зубами человеческую плоть, но явно не испытывает за это вины. Он смотрит на Намджуна с вызовом, смело, будто готовый принять смерть за своё преступление прямо на этом месте. Намджун лишь подходит ближе. Он любуется серебром длинных русалочьих волос, стекающих по плечам, будто тугие струи воды. Любуется дикой, опасной, даже страшной красотой существа, которое так долго и упорно искал по всему свету, надеясь, что ещё раз ему будет позволено оказаться рядом. - Он разбил тебе сердце? – спрашивает Намджун, усаживаясь рядом безбоязненно. - Глупый человек, не делай вид, будто знаешь, о чём говоришь, - голос Сокджина звучит глухо, но видно, как он ошарашен таким поведением. – Не допускаешь мысли, что я мог сожрать этого несчастного просто потому, что он удачно подвернулся под руку? Намджун бросает короткий взгляд на мёртвого мужчину. Глаза его остекленели, отражая настоящий звериный ужас, застывший в них навечно. Разодранные шея и грудная клетка, превратившиеся в кровавое месиво, вызывают чувство лёгкой тошноты, но Намджун не собирается бежать отсюда из-за такой малости. - Ты убил его слишком жестоко для того, кто просто хотел полакомиться, - замечает он. – И, кажется, хочешь вырвать его сердце. Сокджин вздрагивает и опускает голову – пряди волос текуче и мерцая закрывают его лицо. Русалка всхлипывает, закрывая ладонями лицо. Он выглядит разбитым, отчаявшимся, побеждённым собственной местью. И у Намджуна обрывается всё внутри. Он касается ладонью русалочьего хвоста – в летних сумерках тот переливается тёмными чешуйками так красиво, оттеняя светлую кожу и серебро волос. Скользит ладонью мягко, успокаивающе, стараясь утешить просто своим присутствием. Море рядом плещется негромко, его гладь почти зеркальная, отражающая в себе небо – первые звёзды, кучные облака и остатки заката, почти догоревшие на горизонте. - Зачем ты здесь, Джуни? – хрипло спрашивает Сокджин спустя долгие минуты тишины. – Зачем смотришь на меня так, словно я не монстр? Зачем жалеешь? И зачем искал все эти годы? - Мне кажется, ты должен знать ответ на свой вопрос сам, - говорит Намджун. – А если хочешь услышать – потому что ты мне нужен. - Не бывает такого, - отвечает русалка. – Мы провели много лет назад вместе одну-единственную ночь за разговорами и вкусной едой. Как ты смог понять, что я нужен тебе? Намджун молчит недолго, подбирая слова. - Знаешь, ходят легенды, что в ночь Золотой Луны русалки выходят к людям и отмечают этот праздник вместе с ними. А ещё я слышал о легенде, что если однажды русалка может забрать с собой не только чью-то жизнь, но и сердце одного смертного, то быть ему навеки к ней привязанным. Русалка тоскует по прошлой человеческой жизни так же сильно, как человек тоскует по русалке. Сокджин переводит на него взгляд. Всё ещё перепачканный в засохшей теперь крови, он выглядит при этом растерянным и непонимающим. - Нет такой легенды, Джуни, ты сам её сочинил! – возмущается он. Намджун улыбается, пожимая плечами. - Все легенды изначально кто-то придумал. Но почему это не может быть правдой? - Глупый, - вздыхает Сокджин, но выглядит так, словно сдаётся. – Ты не будешь там счастлив, поверь мне. - Я и тут никогда не был счастлив, - замечает Намджун. – И ты давал мне много лет смысл и цель. Если я буду рядом, кто знает, может быть многое изменится? И для тебя тоже. Русалка молчит, изучая ладонь мужчины на своём хвосте, которая всё ещё ласково поглаживает чешуйки. - Он разбил мне сердце, - говорит Сокджин вдруг. – Обещал любить и быть верным, а потом я узнал, что он изменил мне с богатой девицей, которая заваливала его дорогими подарками и тратила на него столько денег, что даже неприлично. В то время, как для меня самым дорогим была моя любовь и наши, как я думал, взаимные чувства, он выбирал только материальное благо, а на меня ему было плевать. Намджун бросает ещё один взгляд на мёртвое тело. Он испытывает некоторое злорадное облегчение от того, что Сокджин всё же сделал то, чего хотел годами. - Ты искал его всё это время? – спрашивает тихо. - Да. Как ты искал меня. Только наши цели были разными. Прости… я бегал от тебя все эти годы, не желая, чтобы ты однажды стал свидетелем моей жестокости. А вышло вот как, - Сокджин с отвращением трёт ладонью подбородок, но кровь просто так оттереть не удаётся. Намджун поднимается, чтобы тут же присесть и подхватить русалку на руки. Сокджин хватается за его плечи безропотно, утыкается лбом куда-то в изгиб его шеи. - Ты слишком добрый. И как тебя ещё ни одна русалка не утащила? – шепчет он, пока его заботливо вносят в воду. Намджун тихо смеётся, зачерпывая солёную воду ладонями. Он не обращает внимания на мокнущую одежду. Всё, что имеет значение, смотрящий на него так открыто и уязвимо Сокджин, которого он умывает заботливо, позволяя розовым струйкам стекать по коже и растворяться в набегающих волнах. - Просто мне нужна одна-единственная русалка, - говорит он. – Я не считаю тебя монстром, Сокджин. И этот человек получил по заслугам. За все ошибки в своей жизни приходится платить, но далеко не вся плата посильна. Он сам сделал свой выбор. - Я ведь тоже мог выбрать не поддаваться жажде мести, - негромко говорит Сокджин. - Мог бы. - И я всё ещё не монстр? - В моих глазах – нет. Он – куда больший. Сокджин качает головой, улыбаясь уголками губ. - Ты прав, я хотел вырвать его сердце, - говорит он. – Как он поступил со мной, пусть и не буквально. Но знаешь… наверное, мне нет нужды этого делать. Сейчас меня куда сильнее интересует твоё сердце, Джуни. - Оно твоё, - уверенно отвечает Намджун. Сокджин дёргает его к себе, заставляя полностью рухнуть в воду. Нависает над ним, выглядя немного рассерженно. - Не вздумай такого сказать любому другому, слышишь?! - И в мыслях не было. Я знаю, что это чревато. - А так и не скажешь, - ворчит Сокджин. Он обнимает Намджуна за шею, жмётся ближе, пару раз ударяя хвостом по воде, рассыпая в вечернем воздухе прохладные брызги. - Я перестал верить в любовь, Джуни. И не хочу причинить тебе боль. Но и отпускать тебя не хочу тоже. Как быть? – спрашивает он немного отчаянно и умоляюще, будто у Намджуна есть ответы на все на свете вопросы, в том числе и на этот. - У тебя только один вариант в таком случае. Забрать меня с собой. Кто знает, может быть однажды я смогу залечить твоё разбитое сердце. И подводное царство перестанет быть для тебя клеткой, - Намджун оглаживает ладонями обнажённую спину, любуясь потерявшими алые отблески глазами. - Быть в море, как дома… это моя новая мечта, - признаётся Сокджин. – Помоги мне её исполнить? - Я для того и искал тебя, русалочка, - улыбается мужчина. Он всё ещё с трудом верит, что его путь подошёл к концу. Что поиски увенчались успехом. И пусть не в ночь Золотой Луны, но какая разница, главное, что это случилось. Сокджин целует его ласково, обнимая крепче и настойчивее. Пусть он пока и колеблется, не решая утянуть Намджуна на глубину, торопить его мужчина не станет. Но однажды он обязательно исполнит мечту своей русалки. И подарит возможность испытать счастье взаимной любви, которая согреет морские глубины для них обоих.