Сердце вейлы

       Он шел за своей жертвой по лесу совершенно бесшумно. Недавно прошел дождь, и воздух был наполнен тяжелой влажностью, это не мешало ему чувствовать манящий запах. Деревья окружали его со всех сторон, влажные ветки щекотали, соприкасаясь с неприкрытой кожей.        Зверь следовал в полной темноте, за убегающей, спокойной, неторопливой поступью. Совсем скоро он настигнет беглянку, ей негде скрыться. Зачем торопиться, — он позволит ей побегать еще немного, прежде чем настигнет ее и поглотит.        Кровь разносила адреналин под нежной кожей, дыхание сбилось, как и ритм бега, она уже какое-то время спотыкается и почти падает, но продолжает бежать. Упрямая, как всегда, так даже веселее, он предвкушает момент, когда сможет отбросить свое притворство и получит ее себе по-настоящему. Но не торопит события, это не к чему, зверь может позволить себе насладиться долгожданной охотой. Наконец его не сдерживают, нет больше запретов, есть только лес, эта ночь и девушка, бегущая навстречу своей судьбе.        Он вышел на прогалину, луна отражалась от ртутных глаз существа, тонкие серебряные нити от шрамов проклятья сектусемпры подсвечивали его обнаженный торс. Драко вдохнул полной грудью запах своей пары, ухмылка пробежала по его совершенному лицу, и ринулся вслед.        Пора заканчивать эту игру.        Драко резко проснулся и сел в кровати. Сердце дико колотилось, он до сих пор чувствовал мандраж от охоты, шлейф запаха и предвкушение момента, когда сможет догнать ее. Вейла внутри вопила, она скреблась по истончившимся стенам его окклюменции. К горлу подступила тошнота. В темноте комнаты затрещал быстро нагревающийся воздух, запахло озоном.        Раздавшийся в темноте храп, заставил вздрогнуть, Драко отогнул полог и взглянул в комнату. Все было на своих местах, включая спящего Тео. Того не смогла бы разбудить даже разорвавшаяся в комнате бомбарда, что уж говорить о друге который в любой момент мог стать монстром.        Слизеринец встал с постели, босиком прошел в ванную, камень приятно холодил ступни, и запер за собой дверь. Тяжело наполнив легкие запахом влажного помещения, он в тусклом освещении уставился на свое отражение, из зеркала на него смотрел не человек.        Глаза, — Драко был знаком с этим взглядом, - светились как расплавленное серебро, черты лица заострились, весь внешний облик теперь мало напоминал его обычного. Скулы, подбородок, уголки губ исказились в оскал. Кончики клыков удлинились и стали опасными. Хищник когтями разрывал человека изнутри, воздух в ванной тоже стал стремительно нагреваться, становясь непригодным для дыхания.        Драко стоял у самого края своего самоконтроля, если он потеряет последние крохи окклюменции, следующим шагом будет адская бездна.       Зачем ему это, он мог бы отпустить себя, какой смысл бороться с самим собой, сколько он еще сможет оставаться в здравом рассудке.        Наследник проклятья Малфоев точно знал, что он был аномалией среди своих предшественников. Отец никогда не разделял себя и вейлу, они были одним целым, для того чтобы держать себя в руках Люциусу всегда хватало окклюменции.        Все их предки не имели серьезных проблем с самоконтролем, некоторые не видели вообще причин, для того чтобы сдерживаться, их жизни были наполнены хаотичным сексом, и их не волновало что большинство женщин такой контакт не переживало. Драко сделал вывод, что те были плохими людьми, которые относились к своим партнершам как к расходному материалу, но, в общем-то, они оставались людьми.        Драко один из всех мог потерять черты человеческого облика и буквально преобразиться в монстра. Поэтому он видел четкую грань между собой и зверем.        Первое преображение было по-настоящему болезненным, психологически ему казалось, что другое существо буквально вырвалось из недр его сознания. Это произошло в ту злосчастную ночь святочного бала. Родители были шокированы его метаморфозами, никто не ожидал такого поворота. Только крестный принял эту новость в привычной для себя невозмутимой манере.        Северус был особенным человеком в жизни Драко, он всегда был рядом, так, как не мог быть отец. С детства он поддерживал и наставлял юного Малфоя, преподавал уроки не только в кабинете зелий, Северус обучил его всему, что тот знал. Окклюменция, невербальная магия и многое другое, но самые главные уроки, которые усвоил Драко, это дружба, защита своих интересов и четкое следование к своим целям.        Поэтому вернувшись в школу после рождественских каникул на четвертом курсе, которые он провел в подземельях своего отчего дома, Драко сразу отправился к своему крестному.        Возможно, юноша надеялся, что наставник сможет снять проклятое кольцо, надетое Люциусом на палец сына, но единственное чем Северус ему мог помочь это поддержка, которая была так нужна в те беспросветные дни.        Теперь Драко знал о своем крестном больше и корил себя, что не смог достучаться до него пока тот был жив. Их истории о неразделенной любви были так похожи. Ни одному из них нельзя было желать магглорожденную. Конечно, Северус всегда поддерживал и находил нужные слова для утешения, ведь он страдал тем же недугом и точно знал, как сложно Драко быть вдали от той, которая была дороже всех.        Когда умер крестный, и Малфоя освободили из под стражи, он поставил перед собой цель, на которую не отважился Северус.        Сегодняшняя ночь, заставила задуматься уже не в первый раз о том правильное ли это решение. Гермиона была его парой, вейлы выбирают себе спутника один раз на всю жизнь, ее безопасность была самым важным приоритетом, как для человека, так и для зверя.        Драко снова глубоко вдохнул и медленно выдохнул, монстр стал отступать.        Ванная комната перестала вертеться перед глазами, и воздух стал менее раскаленным. Если он сможет держать монстра в узде, то его жизнь пройдет по тому сценарию, который он сам себе уготовал.        Гермиона, — в моменты отчаяния он всегда возвращался мыслями к ней. Мог ли он быть для нее опасен.        Наверняка она этим вечером была в бешенстве, лицо Драко вновь обрело человеческое обличье, и по губам пробежала добрая улыбка. Его маленькая Грейнджер не могла ответить спокойно даже на легкую провокацию от него. Завтра ее рассудительный мозг выдаст нужную ему реакцию.

***

       Утро выдалось наполненным рефлексией. Гермиона написала вечером ответ наглецу, где высказала все, что думает о его возмутительной личности, но отправить не смогла. Птица отказывалась лететь к своему хозяину наотрез. Гадкий филин, капал ей на нервы, он съел все совиное печенье и уснул прямо в комнате.        Сегодня уже на свежую голову анализируя свою вчерашнюю импульсивность, она радовалась что письмо не нашло всего адресата. Солнце медленно поднималось, Гермиона сидела на своей кровати и старалась успокоиться, вся вчерашняя продолжительная истерика была на нее совсем не похожа. Как будто у нее случилось помутнение в тот момент, когда Малфой вошел в кабинет зельеварения.        Возьми себя в руки, и прекрати себя вести как конченная дура. Горячий румянец окрасил ее лицо, когда она вспомнила, как ворвалась в кабинет директора. Боже, как теперь смотреть Макгонагалл в глаза.        Этот день не должен стать продолжением вчерашнего проявления незрелости. Она извиниться перед Минервой, и поговорит с Драко как взрослый, уравновешенный человек.       Интересно, что сейчас делает Малфой? — Гермиона мечтательно вздохнула.        В дверь спальни постучала Джини:       — Прости, я не… — начала говорить она, открывая дверь, — а ты уже не спишь.        Подруга запрыгнула на кровать и посмотрела на застывшую Гермиону хитрым взглядом.       — Вчера мне показалось, что-то произошло, сегодня я уверена, что не ошиблась. Ты в порядке?       — Нет, не думаю, что это так, кажется я совсем не в порядке.       — Если хочешь, мы можем обсудить то, что тебя беспокоит, — Джини искренне переживала, — кто тебя обидел? Мой летучемышиный сглаз к твоим услугам.       — Тогда тебе придется проклясть меня, — всхлипнула Гермиона и уткнулась лицом в подушку.        Спустя час Джини удалось выяснить события вчерашнего дня, пока они собирались на завтрак рыжая причитала:       — Любой был бы в бешенстве от сотрудничества с хорьком. О чем Макгонагалл только думала, открывая двери школы для пожирателя, как будто этого мало, она решила допустить его до детей. Наверно, она совсем тронулась умом, со своими радикальными идеями, — она размахивала расческой из стороны в сторону, будто отгоняя от мух.        Гермиона совсем забыла о том, что вся семья Уизли ненавидела Малфоев. Джини ведь тоже поругалась с Гарри, когда они свидетельствовали за Драко в суде, но подруга обладала большим количеством рассудительности, чем Рон и смогла осознать несправедливость обвинений. Позже друзья очень страстно мирились, это была очередная глава в проверке на прочность их отношений, которую они, конечно же, прошли.       — Я думала, ты более терпимо настроена к Малфою.       — Если я больше не желаю ему сгнить в тюрьме, это не значит, что мы должны дружить и обмениваться карликовыми пушистиками, — ответила Джини пока заплетала волосы Гермионы в высокую косу.       — Я ни как не говорю о дружбе с ним, но теперь мне кажется, Макгонагалл была права, когда выбрала его вторым куратором, — Гермиона говорила это, смотря на себя в зеркале, умелые пальцы подруги как всегда творили магию с ее непослушными волосами.       — Что?       — Посуди сама, если бы кураторы были с одного факультета, как они смогли бы демонстрировать единство? Логичнее было выбрать студентов самых противоборствующих домов. — Сегодня эти умозаключения казались Гермионе ясными, вчера она не могла адекватно мыслить.        Маглорожденная и чистокровный вместе обучают первогодок, как одна дружная команда. Только выйдет ли у них команда придется еще только выяснить.        Когда они спустились на завтрак, Гермиона сразу направилась к слизеринскому столу, под удивленные взгляды в ее сторону, она подошла к Малфою.        Поганец ухмылялся.       — Пришла составить мне компанию, Грейнжер? — и, как будто надеясь на положительный ответ, он пододвинулся, освобождая рядом с собой место.        Тео и Блейз сидели рядом и резко замолчали, Гермиона увидела, как у мулата с вилки соскользнула яичница.        Гермиона не сказав ни слова, положила на стол перед ним сверток со своим расписанием, в котором уже отметила общие свободные часы, развернулась и ушла.        Правильно, — хвалила она себя, —хватит позориться, просто молчи и не смотри на него.        Она так и не смогла с ним заговорить в этот день.        Позже на этой неделе, когда она садилась за свое место на рунах, на столе лежала записка с уже знакомым почерком.       «Встретимся сегодня после шести в заброшенном кабинете чар»        Сердце уже по привычке сделало кульбит, в голове зазвенел белый шум.        Так скоро, уже сегодня, хотелось иметь больше времени на подготовку к этому испытанию.

***

      — Говори брат, что, черт тебя дери, происходит.        Тео и Блейз окружили Драко, когда он погрузился в свои мысли, сидя на диване в общей гостиной. До долгожданной встречи оставалось меньше часа.       — О чем ты? — конечно Драко знал, о чем его спрашивал Блейз, внимание Малфоя к одной знаменитой героине за последние несколько дней, не заметил только слепой или сама героиня.        Даже рыжая Уизлетта стала поглядывать на него с подозрением. Ее внимание казалось Малфою самым тревожным.        Но это не было удивительным, ведь он тратил каждую свободную минуту на то чтобы любоваться Гермионой. Ходил по коридорам, по которым пойдет она, чтобы иметь возможность вдохнуть запах ее волос, теперь в его руках было мощное оружие, ее расписание.       Слежка стала почти постоянной.        Проблема была в том, что он не знал, как объяснить все друзьям, не так просто рассказать о том, что ты не человек и следуешь за своей парой. Тем более если скрывал это всю осознанную жизнь.        Блейз был настроен решительно, его серьезный вид заставил Драко задуматься, что друзья могут не принять всей правды. Возможно, если он выдаст информацию дозировано, то этого хватит и его оставят в покое, надеяться на это слишком не приходилось.        Как бы то ни было, ему давно нужно было поговорить с друзьями, Драко не мог позволить, чтобы они и дальше цеплялись к Гермионе из-за ее происхождения. В этом году они еще не подходили к ней со своими гадкими замечаниями и не нужно, чтобы это происходило впредь.        Теперь Драко не нужно защищать Гермиону от отца, ее жизни больше ничего не угрожает, значит, пора защищать ее покой.       — Ты прекрасно понял, о чем я, — на легкий разговор не приходилось рассчитывать, — ты следуешь за золотой девочкой, как одержимый, что ты задумал. Почему ты не делишься с нами своими планами?       — Потому что мои планы тебя не касаются, Забини. — Как, блядь, начать?       — Да ладно, посмотри на него, — подключился Тео в разговор, он смотрел на Драко, как будто впервые видел, — он ведь влюблен в заучку.        Спасибо, Нотт, за то, что сорвал пластырь.        В гостиной разом замолчали все ученики, идеальный момент для жужжания сверчков и летящих перекати-поле.        Раздался хохот Блейза, его грудь раздувалась как резиновый шар, который ритмично сдавливают, по его лицу покатились слезы. Вот только он единственный смеялся, Драко и Тео не отрывали друг от друга серьезных взглядов, их молчаливое противостояние привлекло внимание Забини.        Он резко замолчал, внимательно посмотрел сначала на одного, а затем на другого друга:       — Не может быть!       — Как давно? — воскликнул Тео.       — Пойдемте в спальню, — предложил мулат. Он оглянулся и понял, что абсолютно все ученики следили за разворачивающейся драмой.        Драко встал и проследовал за Блейзом.        В комнате он отвернулся от друзей, выдавать полуправду всегда легче, когда не смотришь в глаза.       — Уже пять лет, — ответил он на заданный ранее вопрос.       — Не может быть, — повторил Забини.       — Почему ты ни чего нам не сказал? — Нотт был по-настоящему зол, Драко почти слышал, как со скрежетом сжимались его зубы.        Реакция Тео сильно удивила обоих друзей, обладая самым мягким характером, он обычно легче всех воспринимал любые новости.       — Я боялся, что вы можете сдать меня отцу, он бы убил меня. – Или ее, добавил он про себя.       — Высокого ты мнения о нашей дружбе, — Драко обернулся и увидел на его лице разочарование.        Нотт сплюнул на пол под ноги своего бывшего товарища и стремительно вышел из комнаты, хлопнув за собой дверью.       — Это дерьмо собачье, Малфой! Что ты теперь собираешься делать? — спросил Блейз.       — Теперь меня не останавливает ничего, я пережил войну и не хочу больше проживать чужие сценарии, отец теперь мне не помеха, он не может больше мне диктовать.       — Ты гнобил ее годами, мы все так поступали, на что ты можешь надеяться?       — На ее жажду помочь всем убогим, в основном, — легко признал Драко.       — Ты, должно быть, спятил, — Блейз прибывал в шоке, но он хотя бы не воспринимал Драко как предателя.       — Прости, что не смог признаться раньше, но я не могу сожалеть об этом. Она, правда, важна для меня, Блейз.       — Я не стану вставлять тебе палки в колеса, если это то, о чем ты переживаешь, но и помогать не буду. Тебе придется самому разбираться с Тео и Панси.       — О большем я не посмел бы просить.

***

       Пока Драко направлялся на пятый этаж, в заброшенный кабинет чар, он думал о необычной реакции Тео на новость. Вообще Нотт был странным в последнее время, Драко редко отрывал взгляд от Грейнджер, но когда это происходило, он подмечал перемены в своем друге. К сожалению он не смог найти нужный момент, чтобы узнать, что того беспокоит. Теперь такого момента может и не наступить. Драко не знал, как подойти к этому новому недружелюбному Нотту.        Шаги отражались эхом от каменных стен, в магических светильниках стали загораться огоньки.        Сейчас важна только встреча с Гермионой, нужно полностью сосредоточиться на ней. Он неспроста выбрал именно этот кабинет, в шесть часов здесь не было ни души. Вейла внутри трепетала, предвкушая скорую встречу, она медленно прощупывала стены окклюменции в попытках найти брешь. Но это было бесполезно, он редко себя контролировал лучше, чем сегодня, этот вечер нельзя испортить.        Драко не мог прийти неподготовленным, чтобы не терять драгоценного времени рядом он уже составил план учебной программы. Сейчас он нес бумаги, чтобы предоставить их на суд самого строгого критика.        В кабинете было еще пусто, внутренне порадовавшись тому, что пришел раньше он принялся за уборку в заброшенном классе.        Старые парты, занавески и пол все покрывал слой внушительной пыли, он взмахнул палочкой, очищая поверхности.        Драко давно не был в этом кабинете, да и когда он бывал тут раньше, его мало беспокоил этот внешний облик. Он проводил тут свои часы отчаяния на шестом курсе, когда не знал, как дальше жить. В центре на полу виднелся участок с наименьшим количеством пыли, там он валялся как марионетка, которой отрезали веревочки, в моменты своего наибольшего отчаяния.        Сегодня он сотрет эту главу, из своей жизни, осветив помещение светом ее сияющего присутствия.        Дверь плавно приоткрылась, впуская в кабинет самую прекрасную девушку во всем мире. Человек и зверь застыли, любуясь ее совершенными чертами.        Форма плотно облегала ее стройную фигуру, закатанные рукава рубашки были замяты, как и всегда, волосы были собраны в низкий пучок, некоторые свободные пряди обрамляли лицо, придавая ей образ легкой небрежности. На чуть вздернутом носу бледнела россыпь веснушек, и огромные янтарные глаза в которых всегда можно было утонуть, но раньше он себе этого не позволял.        Они стояли, замерев, и смотря друг на друга, ни один не произнес и звука пока весь мир завертелся калейдоскопом, вдруг сорвавшись со своей оси.        Гудение зазвучало на задворках сознания, ток пробежал по всему естеству вейлы. Впервые так близко, впервые наедине.        Низкие ритмичные удары барабанов, древний зов диких предков – вырвался из вейлы и нашел свой отклик в его паре. Их взгляды блуждали друг по другу, гроза и карамель, чистокровный и магглорожденная. Оба тайно мечтающие, жаждущие и страдающие.        Связанные нитью судьбы уже много лет, сегодня они связались магией. . . .