Сердце вейлы

      Гермиона не знала, как там оказалась и сколько времени там провела. Словно помещенная в вакуум — время перестало иметь значение.       Место казалось смутно знакомым, но она точно знала, что была тут впервые. Высокие холодные стены покрывали тысячи рунных символов, свечи, расставленные по полу, сиротливо стоят с незажженными фитильками. Запах грозы витал в воздухе, сбивая ее с толку.       Так много холодного и пустого пространства.       Может она была здесь прежде?       Девушка посмотрела в огромное окно, свет из него проникал в помещение и растворял все тени. Ни один угол, ни одна щель не избежали выжигающего роговицы освещения.       Внезапно все изменилось, как будто кто-то запустил маховик. Время неумолимо потекло, и чувство безопасности оставило ее насовсем.       Свет становился все ярче, еще ярче и еще.       Гермиона внезапно осознала, что помещение заливает не солнечное тепло, а жар адского пламени. Правый бок, повернутый к опасному свету, опалило сильной болью. Она отшатнулась от окна в сторону.       Руны, оплетающие каменные стены как лоза, вспыхнули ртутью. ***       Драко бежал в больничное крыло на пределах своей скорости.       Чертовы, антиаппарационные чары, он был бы у мадам Помфри за доли секунды, если бы не это. Хорошо, что он долгие годы занимался бегом, и был не совсем человеком, скорость, которую он развил, оставила Уизлетту далеко позади.       Кровь, текущая из раны на плече Гермионы стекала ровным ручейком. Драко был напуган, тем как много уже вытекло, он не был целителем, но понимал, что без крови человеческое тело не может работать.       Бедро однозначно было сломано, он старался держать девушку под коленями осторожно, чтобы не повредить еще сильнее травмированную ногу. Несколько ссадин было на ее бледном лице, поверхностный осмотр, который он провел, лишь заставил его бежать быстрее.       Гермиона была без сознания то ли от шока, то ли от боли. Драко лишь надеялся, что не последнее.       Лучше бы его поганая, проклятая кровь пролилась вся без остатка.       В кабинете целителя пахло успокаивающими травами и микстурами от простуды. Многие студенты обращаются к мадам Помфри за укрепляющими бальзамами, настойками от болей в животе и мазями от ссадин.       За долгие годы работы с детьми Поппи обрела сверхъестественное спокойствие. Кровати в лазарете никогда не пустовали слишком долго. То товарищи приносили незадачливого любителя полетать на метле без рук, то прибегали жертвы пубертатной вспыльчивости, украшенные или проклятьем или синяками.       Иногда случались выходящие за рамки обычного инциденты, как например, когда Гермиона Грейнджер и Колин Криви были поражены взглядом гигантского василиска, или когда Гермиона Грейнджер выпила оборотное зелье с шерстью кота. Был еще серьезный случай проклятья Кэти Белл. Поппи тогда почти ничем не смогла помочь бедняжке, и ее пришлось отправить в Мунго.       Ну и конечно Гарри Поттер, который оказывался в лазарете почти всегда на грани жизни и смерти.       Все эти случаи выходили за рамки привычного, и терялись в общем гомоне сопливых носов и менструальных спазмов.       От сегодняшнего дня пожилая целительница не ждала чего-то особенного, она проснулась как всегда в семь часов и провела обход между койками занятыми пациентами. Спустилась на завтрак, съела одно яйцо и половинку тоста, поднялась назад в свою обитель и продолжила перепись микстур, с того места на котором остановилась вчера вечером.       Так происходило каждый раз, когда в Хогвартсе происходило что-то из ряда вон выходящее. Стоило мадам Помфри расслабиться, как случалась трагедия.       Она как раз закончила перебирать пустые склянки, и приступила к списку редких трав, который нужно было передать в теплицы, когда дверь ее кабинета распахнулась.       На пороге стоял юноша, почти полностью покрытый кровью. Поппи понадобилось несколько мгновений, чтобы увидеть на его руках тонкую фигуру, от которой неестественно была отставлена нога. По пышным кудрям целительница сразу опознала в ней мисс Грейнджер.       Взгляд напуганных серых глаз был направлен на нее, что мысленно отправило ее на несколько месяцев назад. Когда точно также на нее смотрели умирающие дети, кровь, текущая из ран студентов, оторванные конечности темными проклятьями и белые саваны которые она натягивала на застывшие лица, отправляя в последний путь — тех, кого было нельзя спасти — назад к своим родителям.       — Мистер Малфой, скорее положите мисс Грейнджер на кушетку, — и, выскочив из-за стола, бросилась на помощь.       Драко не хотел отпускать Гермиону из рук, хоть и понимал, что придется это сделать. Он тратил недюжинную силу, направляя свою магию через тонкую нить связи в затихающее сердце. Если он разожмет свои руки, то не сможет поддерживать в ней жизнь. Доверить спасение мадам Помфри было сложно, хоть и необходимо.       Было бы еще легче направлять в Гермиону жизнь, если бы было больше контакта с голой кожей, но даже так он не смог бы спасти ее в одиночку.       — Быстрее, мистер Малфой, вы тратите драгоценное время! — голос мадам Помфри звучал напугано, она решительно направила в его сторону волшебную палочку, готовая в случае чего отнять раненную девушку силой.       Драко решительно прошел в лазарет и аккуратно положил Гермиону на хрустящие простыни, которые тут же стали пропитываться красной, липкой кровью. Он упал рядом на колени, готовый бороться, если потребуется с пожилой целительницей, но не способный отпустить холодеющую руку любимой.       Все силы уходили на поддерживание связи, впервые Драко так явно чувствовал переплетающую их нить. Жар жизни тек по ней в одну сторону, согревая безжизненное тело.       На задворках сознания он почувствовал ее дискомфорт от подавляющей силы огня.       Так вот как это делается!       Драко был уверен, что если бы надавил на ментальную мембрану сильнее, то смог бы проникнуть в мысли и чувства Гермионы. Такая возможность пугала, он не хотел пересекать черту ее личного пространства. Поэтому он снова сосредоточился на живительном огне, пока целитель рядом выводила над ее телом исцеляющие руны.       — Хм, — отметила мадам Помфри, — эта рана на плече скрывает куда более серьезную травму. Повреждена артерия на шее, поэтому так много крови. Хорошо, что вы принесли мисс Грейнджер так быстро, с такими ранами медлить нельзя, — пожилая целительница ободряюще улыбнулась, кажется, первоначальный шок оставил ее, и она храбро взялась за дело. — С ногой все хорошо, такой перелом я залечу за считанные часы.       В лазарет ворвалась Узилетта, Драко обратил на нее внимание лишь из-за того шума что она подняла. Задыхающаяся, с красным лицом она остановилась неподалеку от их компании и уперлась ладонями в колени.       — Кто… учил… тебя так… быстро бегать? — прохрипела она.       У Драко не было желание реагировать на новоприбывшую, он сделал вид что вообще ее не заметил.       — Как она? — отдышавшись, обратилась Джини к мадам Помфри.       — Опасность миновала, но она потеряла слишком много крови, я буду давать мисс Грейнджер крововосполняющее зелье раз в два часа, а дальше посмотрим, как быстро она пойдет на поправку.       — Она придет в себя? — впервые заговорил Драко.       — Нет, я дала ей сильнодействующий умиротворяющий бальзам, она проспит до вечера.       Это успокаивало, Драко не хотел, чтобы Гермиона чувствовала боль от ран, лучше ей провести это время в своих снах.       — Ее плечо! — Джини приблизилась к койке достаточно близко, чтобы разглядеть разорванную кожу. Вид действительно был пугающим, кожа, мышцы и жилы расступались, обнажая молочные кости.       Мадам Помфри как раз снимала с девушки окровавленную рубашку и будто очнулась от крика Уизли. Быстро сообразив, что посторонним тут не место она вытолкнула их, и задвинула шторку прямо перед носами.       Драко, неловко потоптался на месте, он не собирался никуда уходить без здоровой и счастливой Гермионы.       Неподалеку стояло несколько стульев, он трансфигурировал одно в более удобное кресло, этот выжидательный пункт вполне подходит, в таком кресле можно провести и несколько дней.       Из-за ширмы послышалось несколько незнакомых заклинаний, и травянистый запах зелий.       Узилетта неловко опустилась на стул напротив Малфоя.       — Спасибо… за то, что ты такой быстрый, — просипела она.       Он счел, что отвечать на это было бессмысленно.       Так они и просидели в мертвой тишине еще около часа. Когда мадам Помфри снова появилась в поле зрения, Джини подскочила к ней.       — Сейчас все хорошо, жизнь мисс Грейнджер вне опасности, поэтому, пожалуйста, возвращайтесь на занятия.       Узилетта поспорила немного и наконец ушла.       — Это обращение относилось к вам обоим.       Драко много лет этого не делал, и он надеялся, что больше никогда не придется так делать, но он не собирался покидать больничное крыло, пока его пара была в опасности.       Радужку глаз затопило серебро, Малфой почувствовал в своих жилах гудение древней магии и обратил свой взгляд прямо на пожилую целительницу.       — Мне нужно остаться здесь, мадам, — сладко пропел вейла. Женщина не способная сопротивляться магии, лишь молча, кивнула и тихонько ушла. Еще некоторое время Драко смотрел ей в след. ***       Гермиона давно не чувствовала себя настолько отдохнувшей, все ее тело отяжелело и затекло, она хотела потянуться под теплым одеялом, но что-то сдерживало ее руку неподвижно.       Раздосадованная этим неприятным открытием, она хотела перевернуться на бок, но и этого сделать не смогла.       Раздраженная складка пролегла между ее тонкими бровями, она открыла глаза, чтобы разобраться с наглым котом, который своим тяжелым телом практически обездвижил ее.       Над ней был не потолок ее спальни.       Гермиона знала этот потолок, уже не в первый раз она открывала глаза и видела над собой витраж лазарета, сквозь цветное стекло лился холодный свет одинокой луны.       — Что случилось, — было первой мыслью пронесшейся в ее голове.       — Ты чудом выжила после покушения, — раздалось из темноты.       Проморгавшись она сосредоточила свой взгляд на тенях в углу от ее постели.       — Как ты себя чувствуешь? — спросила тень.       — Покушение? — эта мысль не укладывалась в ее голове.       Тень тяжело вздохнула.       — Или так, или это была чья-то жестокая и опасная шутка. Обещаю, что я выясню, кто постарался причинить тебе вред.       Перед внутренним взором промелькнул взрыв, Гермиона вспомнила, как краснела сегодня утром, мечтая о Малфое без рубашки, а потом на лавку рядом с ней прыгнула лягушка. Дальше был взрыв, который видимо и привел ее в лазарет.       — И что ты тогда сделаешь, Малфой?       — Принесу тебе голову виновника, — прорычала тень.       Что-то в его тоне и то, что он не хотел показаться, заставило Гермиону напрячься.       — Малфой, ты сейчас серьезно?       — Кто-то причинил тебе боль, и едва не отнял тебя от меня, Гермиона, — его голос был мало похож на человеческий.       — Но… — Грейнджер вспомнила один из магических снов, когда Малфой вышел к ней из жутких теней, тогда она тоже чувствовала первобытный страх. Смотря в густые тени, она снова ощутила тот ужас.       Подобравшись на кровати, Гермиона уперлась спиной в изголовье и подтянула ноги поближе к себе. Взгляд зацепился за прикроватную тумбочку, на которой лежала ее палочка.       Секунды тикали — Гермиона прикинула, сколько времени ей потребуется, чтобы совершить резкий прыжок за палочкой и выставить барьерные чары между собой и опасностью из тени.       Тело было слабым, к тому же ее колотило от ужаса, не самая выгодная позиция в самообороне.       — Я не причиню тебе вреда, ты ведь это знаешь? — прошептала тень.       — Откуда мне это знать? Разве не ты сейчас говорил про отрывание голов.       Тень расступилась, когда Малфой призвал люмос. Он сидел неподалеку в уютном зеленом кресле, руки сжимались на бархатной обивке так сильно, что побелели костяшки пальцев, глаза полностью затопила ртуть.       — Я никогда не причиню тебе вреда.       — Ты это уже говорил, — по ее тону можно было догадаться, что она не слишком-то ему верит.       Он закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.       — Что мне сделать, чтобы ты начала доверять мне?       Пространство между ними заполнила неловкая тишина.       Гермиона не была уверена в том, что следует ответить. С одной стороны Малфой ей нравился, его фигура, вызывала в ней неконтролируемый приток тепла в низу живота. Голос с легкой хрипотцой, иногда почти доводил ее до обморочного состояния.       Но с другой — Гермиона теперь знала, что вся эта привлекательная внешность была опасной приманкой для наивных дурочек. Внутреннее чутье подсказывало, что он опасен, ее кишки сжимались в узел, стоило Малфою приподнять маску вежливого джентльмена.       Поэтому она не знала, что нужно делать, чтобы зародить хрупкое доверие между ними.       — Для начала, ты мог бы пообещать, никому не отрывать голову, — само предположение о возможном развитии событий вызывало у нее панику. Девушка прочитала достаточно, чтобы знать, что вейлы достаточно кровожадные создания.       Все его тело напряглось как перед прыжком, лицо стало затравленным как у загнанного в угол животного.       — Кто-то пытался тебя убить.       — Это не доказано, — возразила она, — может кто-то из младших хотел устроить глупый розыгрыш, и напутал с чарами. А может, эта лягушка вообще предназначалась не мне.       Драко заинтересованно протянул:       — Лягушка?       — Ну, да. Знаешь как из шоколада. Она прыгнула на скамью рядом со мной прямо перед взрывом.       Драко задумчиво замолчал. Гермиона отметила, что он так и не ответил на ее просьбу.       — Пообещай, что не навредишь никому!       — Вообще никогда и нигде? — острое лицо исказилось в Малфоевской усмешке. — Боюсь, ты просишь слишком много, Гермиона.       — Пообещай, что не навредишь виновнику этого взрыва, — почти умоляла Грейнджер.       Он решительно потянулся в ее сторону и положил свои руки по обе стороны от ее головы на спинку кровати, взгляд внимательных глаз проникал в саму душу.       — Я не знаю, понимаешь ли ты, как много для меня значишь. Я тебе рассказал, что ты моя пара, уверен ты успела провести расследование в библиотеке.       — Я не нашла не одного упоминания о связях вейл, — близость его лица, туманила мысли. Гермиона отметила, что страх отступил, и на его смену пришло зудящее возбуждение.       — Возможно, ты и не смогла бы найти ничего в этом захудалом царстве мадам Пинс. Может, мне стоит впустить тебя в библиотеку мэнора, — его голос наполнился сексуальной хрипотцой.       Мысли в голове Гермионы закоротило, она не могла связно думать ни о чем кроме его мягких, полноватых губ.       — Библиотека, — выдохнула она.       — Да, она намного больше и древнее той, в которой ты привыкла проводить все свои дни.       — Это сложно представить, — тяжело сглотнула она.       Лицо Малфоя находилось лишь в паре сантиметров от нее, достаточно было немного потянуться и их губы встретятся. Гермиона вспомнила их поцелуй в библиотеке и невольно облизнула свои губы.       — Ты, — выдохнул он прямо в ее губы, — самое дорогое, что у меня есть. Без тебя мне не нужен этот мир. Просто знать, что ты в безопасности и здорова, это самое лучшее, что может быть. Сегодня, — его рука обвела контур ее лица, — я думал, что потеряю тебя, и это едва меня не убило.       Сердце Гермионы сжалось, то, что он говорил, было похоже на любовь. Эта связь, похоже, создавала иллюзию влюбленности в его голове, и Малфой крепко попал, раз его парой стала Гермиона Грейнджер.       — Пожалуйста, — собрать мысли в кучу было сложно, когда этот искуситель был так близко, но Гермиона отметила, что он так и не отказался от идеи мести, а просто перевел тему. — Пообещай мне.       — Ты так упряма, — Малфой казался расстроенным.       — Кажется, это мы уже выяснили.       — Хорошо, если это сделает тебя счастливой, я обещаю не убивать, — это было не совсем то что она просила, и все же…       — Спасибо, — больше не способная сопротивляться сексуальному гнету, она сама преодолела разделяющее их пространство и коснулась его губ в робком поцелуе. Малфой с тихим рокотом прямо из глубин груди, прижался к ее губам в ответном более настойчивом поцелуе. Его руки запутались в ее густых кудрях, дыхание сбилось.       Поцелуй стремительно стал превращаться в страстное противостояние. Он лизал и покусывал, Гермиона открыла свой рот ему навстречу и провела языком по его губам, пробуя.       — Но, я не отойду от тебя, ни на шаг.       — Что? — рядом с ним Гермиона начинала себя чувствовать неполноценной.       — Если это было покушение, то на тебя попробуют напасть снова.       — Но, ты не можешь таскаться за мной повсюду, — она все еще была в его объятьях и отстранилась, чтобы лучше видеть его глаза.       — Почему нет, — по его тону Гермиона поняла, что он намерен спорить.       — Как ты это объяснишь? Это будет выглядеть странно.       — Ничего странного, ты можешь сказать всем, что мы встречаемся.       Гермиона отодвинулась от него насколько позволяло пространство и попыталась найти признаки того что он не в себе.       Например, безумные глаза или вываленный язык. Внешне он казался нормальным.       — Действительно, — скептически протянула она, — ничего странно, давай скажем всем, что мы много лет были в тайных отношениях.       — Зачем же врать? — Малфой схватил ее за руки. — Скажем, что стали встречаться в этом году, потому что я осознал, каким был мудаком и принес свои искренние извинения. А ты прекрасная богиня милосердия, дала мне шанс на искупление.       — Разве это правда? — с сомнением протянула Гермиона. — С моей стороны все смотрится немного по-другому.       — И как же?       Лицо Малфоя наполнилось плутоватым блеском.       — Ты стал обращать на меня внимание и заваливать комплиментами, потому что оказался странным и опасным магическим существом. А я остаюсь в постоянной растерянности, потому что не знаю как на все это реагировать.       Ртутные глаза хищно прищурились.       — Хочешь сказать, что ничего ко мне не чувствуешь?       Девушка неловко поерзала на простынях, влажные трусики неудобно прижимались к коже.       Гермиона решила промолчать, потому что голос точно бы выдал ее ложь. Конечно, она к нему что-то чувствовала, и это что-то было больше чем просто вожделение. Еще до того как Малфой в этом году стал вести себя как джентльмен, она всегда отдавала себе отчет, что неравнодушна к нему.       Малфой был тайной мечтой, и Гермиона под угрозой смерти побоялась бы признаться в этом даже самой себе.       Но… Она еще не забыла страх, который настигал в его присутствии, он появлялся также внезапно, как и исчезал, как и страсть, которая вытесняла все мысли из ее головы.       — Я знаю, что все это для тебя внезапно и не стану давить на тебя, — казалось, усмешка прилипла к его губам. — Хоть ты и поцеловала меня сама.       Лицо Грейнджер стало пунцовым, он прав. Нельзя позволять себе такое и сохранять дистанцию между ними одновременно.       — Тогда, — задумчиво продолжил он, как ни чем не бывало, — мы можем всем сказать, что я тебя преследую.       Гермиона снова разместилась в изголовье кровати, почему она чувствовала себя уставшей, хоть и проспала весь день?       — Думаю, мои друзья на это плохо отреагируют, — выдавила она сквозь зевок. — Мне не нужна нянька, я и сама могу за себя постоять. Знаешь, я ведь выжила на войне.       — Мне плевать, что подумают твои друзья, — возразил Малфой, — да я и не хочу быть твоей нянькой. Я хочу быть твоим защитником.       Драко встал с ее постели и снова уселся в кресло.       — Ложись спать, мадам Помфри сказала, что тебе понадобиться время, чтобы полностью восстановиться.       Девушка не стала противиться, все ее тело, будто наполнилось свинцом, и она уютно скользнула на мягкую подушку.       — Странно, я не чувствую себя плохо, просто уставшей.       — Наверно это, потому что ты потеряла значительное количество своей крови, — его голос наполнился едва уловимым напряжением, Гермиона не стала открывать глаза, чтобы снова посмотреть на него.       — Ты можешь идти, тебе совсем не обязательно сидеть тут всю ночь.       — Мне здесь не плохо, спи, тебе нужно набраться сил, чтобы спорить со мной так как ты умеешь.       Гермионе стало весело от того что он продолжал ее подтрунивать. Она вспомнила его кресло, оно казалось очень удобным, хоть и…       — Зеленое, — пробормотала она сквозь дрему.       — Что?       — Почему оно зеленое?       Ответа она уже не слушала, стремительно уносясь в сон.       Драко еще долго сидел, любуясь девушкой, прежде чем погасил одинокий огонек люмоса. .