Сердце вейлы

      Не прошло много времени, прежде чем Гермиона поняла, что Малфой не разбрасывается пустыми обещаниями.       Стоило ей выйти из лазарета вечером следующего дня, как присутствие наглого блондина не заставило себя ждать. Он сопровождал ее везде, начиная от занятий и факультативов, заканчивая прогулками с друзьями у черного озера.       Поначалу ученики Хогвартса восприняли их тандем как чью-то нелепую шутку. Слизеринцы не сводили с них своих внимательных глаз, в надежде увидеть, что задумал их товарищ. Гриффиндорцы рвали на себе волосы и вставали в очередь, чтобы защитить свою подругу от гнусного змея.       Но, проходили дни, а Малфой и Грейнджер продолжали появляться в коридорах вместе как ни в чем не бывало. Утром, он встречал ее у Полной дамы, а вечером к ней сопровождал. Конечно, Драко с радостью не оставлял бы ее и в башне гриффиндора, но девушка не соглашалась впускать его в свою спальню ни под каким предлогом. В такие моменты он завидовал своей птице, которая прочно обосновалась в обители его пары.       Чертов Йормунганд!       Повышенное внимание, сильно смущало Гермиону, пристальные взгляды и перешептывания сопровождали ее, куда бы она ни пошла.       Точнее «они» ни пошли. Потому что одна она теперь не ходила даже в туалет. Малфою как-то удалось договориться с Джини, и подруга следовала за ней туда, куда не мог он.       Неожиданная дружба этих двоих застала врасплох не только Грейнджер, но и, казалось, их самих тоже. Подруга шутила, что прониклась симпатией к Малфою в тот момент, когда оценила его навыки бегуна, что это значит, Гермиона не понимала до момента, когда ее в свой кабинет вызвала директор.       Макгонагалл рассказала Гермионе, что произошло в день взрыва. Оказывается, Малфой буквально спас ее жизнь. С этого момента, Гермиона прониклась совершенно особой благодарностью к блондину.       — Мы ведем расследование, чтобы понимать, что произошло в тот день. Абсолютно все ученики курса повышенной трансфигурации опрошены, также я собираю воспоминания, чтобы увидеть ситуацию со всех ракурсов.       С этими словами директриса протянула девушке пустую стеклянную колбу.       — Ваши воспоминания, пожалуйста, мисс Грейнджер.       Гермиона не стала противиться, протянула волшебную палочку к своему виску и извлекла светящуюся тонкую нить.       Снаружи кабинета у горгульи стоял Малфой, он спиной прижимался к нише с портретом его предка.       — Предатель! Слабак! Никчемное отродье! — визжал давно почивший Малфой со своей картины. Его аристократическое лицо покраснело, на шее вздулись синие вены, крючковатыми пальцами он схватился за расписную чернильницу на лаковой поверхности стола и швырнул ее в равнодушную фигуру своего потомка. Конечно, нарисованные чернила не могли преодолеть границ рисунка, поэтому черная клякса равномерно стекала по ту сторону холста, закрывая лицо разгневанного предка. Его крики от этого стали только пронзительнее.       Стоило Драко заметить Гермиону выходящую из кабинета Макгонагалл, как его скучающая поза сразу приняла собранный вид.       — Как все прошло? Что сказала Макгонагалл? У нее есть зацепки?       Девушка не сводила взгляда с беснующегося предка Малфоя, его поведение напоминало как вела себя Вальбурга Блэк в присутствии золотого трио.       — С ним все в порядке? — только и проговорила она.       — Думаю, я ему не нравлюсь, — по виду Драко можно было понять, что это его веселит.       — Позор на головы нашей великой семьи! Будь я жив, сам бы прервал твое бесславное существование! Потомок Малфоев и грязнокровка! — продолжал верещать блондин с картины.       Драко закрыл его своей широкой спиной от взгляда шатенки, защищая ее от злых слов бездушной картины.       — Пойдем отсюда, у меня от него уже голова болит.       Девушка развернулась и медленно пошла вперед. Немного замешкавшись позади, Драко запустил особенно неприятное проклятие в своего предка и нагнал Грейнджер.       — Ну, так ты расскажешь, что говорила Макгонагалл, — вернулся он к расспросам.       — Она сказала, что ты спас мне жизнь, потому что принес в лазарет всего через несколько минут после взрыва. Что мне кажется маловероятным, учитывая, как далеко находятся эти два места, друг от друга, — Гермиона посмотрела на него с подозрением.       — Что я могу сказать, заниматься бегом полезно для здоровья.       Грейнджер остановилась и посмотрела прямо в его грозовые глаза.       — Спасибо, Малфой, похоже, ты спас мне жизнь.       Он прямо встретил ее взгляд и спокойно проговорил:       — Не благодари, я эгоист, и по большей части спас тебя ради себя.       Между ними установилось неловкое молчание, Гермиона некоторое время обдумывала его слова. Вот так всегда, он говорил или делал что-то такое, и ее сердце теряло свой размеренный темп.       Уже в который раз он говорил возмутительно романтичные вещи, заставляя ее сходить с ума.       — Так ты скажешь, наконец, что сказала директриса? — не вытерпел он затянувшегося молчания.       — Минерва ведет расследование, опрошены все кто посещает этот курс, также она собирает воспоминания.       Малфой задумчиво кивнул, для него это не было новостью.       — Что-нибудь еще?       — Она больше ничего не сказала, — помотала головой Гермиона.       Драко недоверчиво вскинул брови, он не мог поверить, что у Макгонагалл ничего нет. Возможно, она не стала говорить ничего девушке, чтобы ее не расстраивать.       Сегодня после отбоя он собирался вернуться к директрисе, чтобы поговорить. Малфой стал главным инвестором школы в этом году, он имеет право знать, что творится под крышей его вложения. Тем более, когда речь заходит о его паре.       — Чем хочешь заняться сейчас? — быстро перевел он тему.       Гермиона задумчиво пожевала свою губу, что напомнило Малфою о ее поцелуе в лазарете. Тогда он сам кусал ее за эту самую губу.       В венах привычно загудели осы, в последние дни Драко обратил внимание, что контролировать Зверя стало невероятно легко, тот, казалось, сконцентрировал всю свою энергию на охране девушки.       Все же это не мешало возбуждаться в ее присутствии.       — Может, пойдем в библиотеку, завтра нам нужно провести первое занятие с первогодками, наверно, стоит пройтись по материалу еще раз.       Конечно, они уже прогоняли план урока несколько раз, но прилежность девушки была одной из причин, почему она была такой обаятельной. Драко был согласен повторять одни и те же темы снова и снова, только бы она была как можно ближе.       — Хорошо, — просто ответил он.       Мимо них проплыла стайка слизеринок, девушки были студентками не старше пятого курса. Они щебетали, бросали игривые улыбки Малфою и бесконтрольно поправляли свои идеально уложенные волосы.       Такое случалось очень часто, и все же каждый раз выводило Гермиону из себя. Она чувствовала себя серой мышью на фоне расфуфыренных охотниц за богатым чистокровным женихом.       Да и что греха таить, Малфой был неприлично хорош собой. В такие моменты девушка мечтала провалиться под землю.       Слизеринки вклинились между идущими Малфоем и Грейнджер и оттеснили последнюю в сторону. Брюнетка с блестящими прямыми волосами, спускающимися прямо до ее талии, провела своей рукой по плечу Малфоя.       — Привет, Драко! — воскликнула она. — Давно не виделись, в общей гостиной вчера было так одиноко без тебя.       Каждый раз, когда происходило подобное, Малфой бросал презрительный взгляд на компашку охамевших девушек, оттряхивался от их навязчивых прикосновений и ждал, когда они пристыженные удалятся.       Однако брюнетка оказалась не из робкого десятка, в ответ на пренебрежение от блондина она широко улыбнулась и заправила волосы на одну сторону, оголяя с противоположной стороны свою молочную шею.       Малфой на это только приподнял свои брови, наклонился своим лицом вплотную к ней и прошипел:       — Уйди с дороги, Бальга.       Оробевшие однокурсницы, бросали настороженные взгляды на свою слишком смелую подругу.       — Ирма, меня зовут Ирма, — поправила его брюнетка.       — Мне плевать, — и, не дожидаясь, он несильно оттолкнул ее в сторону.       Гермиона стояла как завороженная, наблюдая за бесстрашной Ирмой. Сама бы она не смогла вынести столько ненависти и не дрогнуть. Драко прошел к девушке сквозь расступившуюся толпу поклонниц, взял Грейнджер за руку и возобновил их движение в библиотеку.       Стайка слизеринок осталась далеко позади.       — Она удивительная, — выдавила из себя обалдевшая Гермиона.       Лицо Малфоя скривилось, будто он проглотил лимон.       — Я заметил, чем они младше, тем наглее.       — Как думаешь с чем это связано?       — Честно? Не хочу об этом даже думать, — оборвал ее Малфой.       Рука Гермионы все еще покоилась в его руке, они шли как обычная влюбленная парочка.       — А мне интересно, ты когда-нибудь отвечал взаимностью на такие подкаты?       Драко задумчиво на нее посмотрел, его глаза высматривали признаки ревности на ее лице.       — Когда-нибудь, — медленно протянул он.       Лицо Гермионы вспыхнуло, что порадовало Зверя.       — И когда? — ее голос зазвенел от злости.       — До святочного бала, на котором я раскрылся.       Драко нежно погладил руку Гермионы, он как бы говорил ей, что все, что было до раскрытия, не имело для него значения.       Девушка вырвала свою кисть, в молчании они дошли до библиотеки, и расселись за уже привычными для себя местами.       Гермиона достала свои записи и шариковую ручку, которая вызывала много интереса со стороны блондина. Когда она показала ему ручку в первый раз, тот вертел ее, в руках пытаясь понять хитрое устройство нехитрого предмета.       Она даже пообещала подарить ему такую же, чтобы он мог лично освоить необычный предмет. Посылка от Гарри должна прийти в эти выходные, в которую Гермиона попросила упаковать целый набор ручек от самого популярного бренда.       Драко листал перевод по древним рунам, она не стала напоминать ему, что они пришли не для этого.       В тишине Гермиона сосредоточилась на плане урока у озера. Они собирались провести опрос о сказках, которые знали первокурсники.       Невольно мыслями Грейнджер вернулась к их разговору в коридоре и неприятной Ирме. Драко сказал, что раньше он отвечал на такие знаки внимания, до рождества на четвертом курсе.       Девушка представила молодую версию Малфоя, ту самую которую ненавидела.       Самовлюбленный, наглый, сынок древнего рода, он стоял в коридоре и принимал ласки и похвалу от такой же самовлюбленной и чистокровной Ирмы.        Как далеко зашла бы такая встреча?       Он уволок бы ее в пустой кабинет, чтобы продемонстрировать, насколько он хорош. Заговаривал бы ей зубы о том, что она привлекла его внимание уже очень давно.       Гермиона представила их в пустом, заброшенном кабинете, может быть даже том самом, куда он позвал ее. Заброшенный кабинет чар идеальное место, в котором подростки могут уединиться, без риска быть пойманными.       Рука Малфоя медленно поднимается по ее бедру, пока она откидывает свои черные волосы, оголяя длинную и неприкрытую кожу шеи. Он властно сжимает ее шею, перекрывая поток воздуха. Вся власть над ее жизнью сейчас в его руках, это должно возбудить его до предела.       Вторая рука тем временем уже добралась до ее влажных трусиков, и он проникает двумя пальцами прямо в ее сочащуюся щель. Он был бы достаточно удовлетворен, тем как сильно она его хочет и самодовольная усмешка исказила бы его черты лица.       Молодой Малфой в воображении Гермионы не стал бы тратить много времени на прелюдию. Он бы быстро освободился от штанов и белья, облокотил бы Ирму на парту животом и вошел бы в нее сзади, не тратя много времени на подготовку. Ее длинные блестящие волосы он бы намотал на свой кулак.       Их стоны и пошлые шлепки заполнили бы тишину кабинета. Драко вбивался бы в тепло девушки, стремясь только за своим освобождением. Он бы проникал в нее все быстрее и резче, пока не достиг бы кульминации.       Гермиона представила, как после он отряхнулся от несуществующей пыли, нанес на себя чары очищения, и ушел из кабинета, не задумываясь об Ирме больше ни разу.       Таким его видела она в те годы, о таком Малфое она слышала сотню сплетен. Он трахал всех кто был не против и девушки вздыхали, мечтая о повторении, ему вслед.       Гермиона сжала шариковую ручку с такой силой, что корпус потрескался.       — Мне кажется, что ты повторила этот курс уже достаточное количество раз, — раздалось напряженное над ее головой.       Она подняла свой взгляд на настороженного Малфоя.       «Наглец!» — вскипело все внутри.       Драко бережно взял ее ручку и отложил в сторону. Прикасаться к самой шатенке он не рискнул, что-то в ее взгляде подсказывало держать свои руки при себе.       — Что-то случилось? — сипло спросил он.       — Ничего, — резко выдала в ответ Гермиона и отвернулась. Ей нужно взять себя в руки, пока она не прокляла его.       Почему-то то, что он имел гипотетическую Ирму, в заброшенном кабинете чар, выводило Гермиону из себя.       Малфой тем временем, ничего непонимающий, всматривался в лицо Грейнджер. Ее щеки пылали, впрочем, как и глаза.       — Я чем-то разозлил тебя, — заключил он. — Может, расскажешь чем.        Гермиона заправила выбившуюся прядь волос за ухо. Здесь всегда было так жарко? Она в этом сомневалась.       — Как много девушек у тебя было?       Руки взметнулись к губам, неужели она это спросила вслух? На глазах стали собираться злые слезы. Ну что за идиотка!       Он выглядел шокированным доли секунды, после на его лице отразился целый спектр эмоций, удовольствие, смущение, грусть и страх. Гермиона не поверила бы что можно испытывать так много чувств одновременно, если бы — не видела этого.       — Тебя это беспокоит? — осторожно начал он. Этот разговор напоминал ходьбу по минному полю.       — Нет, то есть да, — девушка закрыла глаза ладонями, — то есть, я не знаю.       Этот ответ был достаточно красноречив для Зверя, тот довольно заурчал, упиваясь ее ревностью. Сам же Драко не был счастлив, ему не хотелось ставить девушку в неловкое положение. Если бы он мог контролировать себя в более юные годы, то не прикоснулся бы ни к одной из той вереницы случайных любовниц. Но он не мог.       — Гермиона, — неловкость разговора зашкаливала, он откинулся на спинку стула стараясь дистанцироваться, насколько позволяло пространство, — я не могу ответить на этот вопрос, потому что никогда не считал. Я знаю, что все, что я сейчас скажу, будет звучать как оправдание, но я не совсем человек.       — Верно, ты вейла, — яростным шепотом ответила она, — вы питаетесь сексом. Я читала об этом.       Кончики ушей Драко покраснели — все было именно так. Отчего он чувствовал смущение Малфой и сам не понимал.       — Когда я был моложе, мне было тяжело себя контролировать, у меня не было маяка, к которому мой вейла мог бы тянуться как к свету. Поэтому он удовлетворялся мимолетным светом светлячков.       Девушка окинула его задумчивым взглядом:       — Не думаю, что понимаю, о чем ты говоришь.       — Не знаю, смогу ли объяснить.       Несколько минут он собирался с духом, и Гермиона уже решила, что он не станет говорить.       — Я чувствую себя раздвоенным, большую часть времени, — заговорил Малфой, придвинувшись к девушке очень близко, будто боясь, что их подслушают. Гермиона даже бросила невербальное заглушающее заклинание вокруг них. — Я и вейла это два сожителя занимающие пространство одного тела, — продолжил он тем временем. — В большинстве случаев, особенно в последние годы, я контролирую большее пространство разума, а значит и тела. Но иногда, особенно до полного раскрытия, вейла захватывала надо мной власть.       Драко протянулся своими руками к ее лицу, аккуратно обводя контур.       — Когда легкодоступная девчонка, махала передо мной короткой юбкой, Зверь не был склонен задавать много вопросов, он брал, то, что ему предлагали. Вейлы питаются энергией секса, это верно, и в то время я чувствовал себя постоянно голодным, сколько бы ни поглотил.       Он вглядывался в ее карамельные глаза и вдыхал запах свежей мяты.       — Потому что я не знал что мне нужно на самом деле, хоть и магия намекала не один раз.       Между ее тонких бровей залегла хмурая складка.       — Ты, Грейнджер, мне всегда была нужна только ты, — нетерпеливо пояснил он.       — Что значит, магия намекала тебе?       — Я много лет тебя оскорблял, повторял за Люциусом и другими чистокровными, но я никогда не думал того что говорил. Много ночей я провел, размышляя о тебе и переживая. Магия часто выходила из-под контроля, после того как ты убегала от меня в слезах.       — Постой, — резко прервала его девушка и вырвалась из его рук, — это — то о чем ты пытаешься мне сказать все время? Что ты должен, — ее голос понизился до едва слышного шепота, — заниматься сексом со мной, чтобы накормить зверя.       Гермиона представила, как Зверь из ее снов набросится на нее после нескольких лет воздержания, в душе неопытной девушки зародилась паника на пару с непонятным томлением.       — Что? Нет! Между нами вообще не будет близости, если ты этого не захочешь. Я ведь уже говорил, я оставлю тебя в покое, только попроси.       Драко был уверен, что сможет сдержать это обещание. Он собирался убить себя, если озвереет как его предок, который был разлучен со своей парой. В дневниках было указано, что он изнасиловал бедную девушку, высосал всю энергию из ее умирающего тела и продолжил свое существование как монстр.       Немного драматичности момента он, несомненно, оценил, выходит у Малфоя был выбор, или Гермиона примет его и они сойдутся как супруги, или он наложит на себя руки. Раньше он как-то не осознавал, что перед ним есть только два пути.       Гермиона тем временем размышляла над его словами. Она точно не хотела, чтобы Малфой исчезал из ее жизни. Даже эта неделя доказывала это. Еще выходя из лазарета, она могла бы возмутиться и послать блондина куда подальше, но вместо этого позволила ему следовать за собой.       Впервые в жизни она смогла почувствовать себя нужной, защищенной. То с какой нежностью он относился ко всем ее желаниям, как готов был защищать ее грудью, от любых даже самых мелких нападок его однокурсников. Как он рвался в бой, чтобы найти подрывника.       Раньше Гермиона была окружена своими друзьями — Гарри и Рон, тоже на многое готовы были пойти ради своей подруги, но в груди от этого у нее не трепетало. Они могли сразиться за нее, но, ни разу не смогли себя пересилить, чтобы выслушать ее мнение о нумерологии.       А Малфой ее слушал, более того он имел свое мнение на многие вещи и их дискуссии захватывали ее покруче американских горок.       За эту неделю, она говорила, казалось, больше чем за все годы знакомства со своими друзьями.       Положа руку на сердце, Гермиона готова была себе признать, что была влюблена в Малфоя, и если быть уж совсем честной с собой, то это длилось уже не один год. Вот только ее все еще пугала его сущность.       Поэтому она решила поступить так же, как поступала всегда, нужно узнать о том, что пугает как можно больше. Ведь ничего не пугает так сильно как неизвестность.       — Я не говорила, что этого не хочу, — смущенно выдавила она. Гермиона не умела флиртовать, сейчас она завидовала Ирме, девушке не хватало смелости, чтобы начать вести себя сексуально.       Драко шумно сглотнул, его кадык нервно дернулся.       — Что? — сипло, спросил он.       — Я не хочу, чтобы ты оставлял меня в покое, — твердо ответила Грейнджер, — к тому же это ведь я поцеловала тебя в последний раз.       Драко поднялся со стула и шагнул вплотную к Гермионе, сердцебиение девушки зашкаливало. Запах кедрового леса во время грозы проник в нос и затопил сознание.       — Мне нужно это исправить, — прорычал Малфой, радужка его глаз блеснула ртутью.       Что случилось в следующий момент, Гермиона не смогла бы ответить даже под веритасерумом. Как их губы, лбы и носы столкнулись было настоящей загадкой. Единственное, что понимала Гермиона, это то, что она не может больше жить без его поцелуев.       Он был нежен и страстен одновременно, его язык двигался в глубинах ее рта, отвоевывая себе новые территории, он полизывал и покусывал. Рукой он сжал ее шею, властно поднимая голову для лучшего проникновения. Гермиона провела руками по его напряженным плечам, чувствуя под своими пальцами его сдерживаемую силу, и это возбудило ее еще больше.       — Кхм-кхм, — раздалось недовольное за его спиной. .