Солнышко

Ладони покрываются испариной из-за воздействия жара Солнце. Его самочувствие стремительно ухудшается. Они преодолели большую часть пути, остается совсем немного, но Солнце больше не может идти, поэтому Черта несет его на руках. Устраивать перевал нет смысла. Она все равно не сможет ему помочь. Ничего не понимает в врачевании. Черта уже у цели. Та, что поможет ей, вылечит и Солнце. Солнце дышит через рот, периодически заливается продолжительным кашлем с мокротой. В груди его хрипит при вдохе и выдохе, и тело бросает в дрожь. Он прижимается к Черте, чтобы согреться, но та даже не укрывает его плащом. Не догадывается. Проявлять заботу ей еще не приходилось. Она до встречи с Ольгой и не знала такого понятия. Идет она уже день. Солнечные лучи падают ей в лицо, отчего та жмурится. Смотрит на Солнце, тот бредит. Что-то бормочет во сне и иногда дергает ногой, будто отпихивается от кого-то. Земля под ногами абсолютно сухая. Видно, в этих краях гроза не проходила. Выходит на небольшой водоем. Черту привлекает спокойная гладь воды, в которой отражается яркий солнечный диск и безупречно-голубое небо. Она замирает. Прикрывает глаза, концентрирует внимание на чутье. Четкое ощущение, что поблизости находится тварь с Чернотой. По сравнению с Аспидом — мошка, но и такую добычу не стоит упускать. Источников ее силы становится все меньше и меньше. Они больше не выходят из озера. Теперь тварям приходится находить решения, как размножаться собственными силами. Анчутки делают себе подобных из собранной в клубок шерсти, Аспиды рождаются из каменного сердца умершей особи. Чтобы полностью победить Аспида, необходимо превратить его сердце в пыль и развеять по воздуху, чего Черта делать не стала. Совсем скоро из мертвой плоти покажется крохотный змей с крыльями, что устремится в гористую местность, остановится на одном из камней, на который падает солнце, и заснет крепко. Проснется, когда уже вырастит. Почувствует дикий голод, самостоятельно нападет на деревню и станет поедать детей. Черта решает, что расправиться с тварью с Чернотой позже. Сейчас самое главное дойти до нужной избы и совершить задуманное. — Постой! — Опять ты? — смотрит на русалку свысока. — Ты хочешь, чтобы Солнце погиб? — Все будет в порядке, — говорит и продолжает путь, отвернувшись. — В порядке? — взрывается русалка и приближается к берегу. — Температура держится почти две сутки. Организм просто может не выдержать. Черта в ступоре, смотрит на Солнце. Не понимает, спит он или нет. Глаза приоткрыты, но смотрят сквозь нее, создает чмокающий звук губами. Он будто находится в трансе. Может, русалка все же права? Черта не может лишиться Солнце после всего того, что она прошла. Она долго искала его, и вот наконец-то нашла. Не может потерять его, когда осталось совсем немного пути. — И что ты предлагаешь? — Лечить! — выпаливает русалка. Возмущена от такого глупого вопроса. Разве Черта не знает, что делать в подобных ситуациях? — Я не умею. — Зато я могу! — уверенно заявляет. — Положи его на землю рядом со мной. Черта слушается. Присаживается на корточки рядом с Солнцем. — И что теперь? — Найди мне растение. У него длинные стебель, острые листья. Пахнет от него отвратно. Кислый запах, будто протухшие щи. Черта некоторое время не двигается с места. Может ли светлая душа русалки говорить, что она не тронет Солнце. Она обещала ему отплатить добром. Не разлучит она его с ней? Сейчас у русалки предоставляется такой удобный случай. Зачем-то наклоняет голову в бок. Все это бред. Солнце действительно находится в плачевном болезненном состоянии. Он с трудом дышит. Не сможет он от нее сбежать. Да и русалка в этом никудышная помощница. Кивает головой и идет на поиски лекарственного растения. Приглядывается внимательно под ногами, принюхивается. Порой кашляет от мерзких запахов. Найти необходимый из тысячи будет не просто. Еще бы знать, как пахнут просроченные щи. Черта ищет, как ей думается, долго, поэтому срывает первое попавшееся растение и возвращается обратно. Видит развязанный платок с едой. Русалка толчет руками чеснок и подносит к губам Солнце, прося его съесть это. Тот берет небольшую порцию и тут же выплевывает. Русалка успокаивающе гладит его по голове и уже насильно запихивает в рот раздавленный зубчик, а другой делит пополам ногтем и закладывает в ноздри. Это должно помочь от насморка. — Это подойдет? — подходит Черта и показывает растение русалке. — Это ешь сама, а мне принеси то, что я просила. — Хорошо. — Пожимает плечами и принимается откусывать растение, интенсивно разжевывать. — Выплюнь немедленно, иначе отравишься! — восклицает русалка, и Черта немедленно ей повинуется. Русалка хмурится, отворачивается к Солнце, но периодически поглядывает на Черту. Ей еще не доводилось встречать таких странных людей. Разве она не понимает, что к некоторым словам, брошенным сгоряча, не стоит прислушиваться. Человек может ляпнуть все, что угодно. Интересно, если бы она сказала ей бросится в воду камнем и достать дна, она бы тоже это сделала? Черта исчезает и появляется уже с нужным целебным растением, вручает русалке. Та откусывает листья, обнажив зубы, медленно пережевывает, морщится от горькости вкуса. Приближается совсем близко к Солнце, почти выходит на берег и наклоняется к его лицу. Его губы сухие, шершавые и холодные. Данное растение необходимо растолочь, чтобы выступил сок, но негде, поэтому приходится выкручиваться из ситуации подобным способом. Черта присаживается на землю неподалеку и с любопытством смотрит за действиями русалки. — Ты сейчас о нем заботишься? — Да, — отвечает та, отстраняется от Солнце и заходит обратно в воду. Она сделала все, что в ее силах. — Какого это? — по-детски, но без доли эмоций. — А ты не знаешь? Машет головой из стороны в сторону. — Ну, подойди и укрой Солнце своим плащом. — И что это мне даст? — Не тебе, а ему, — раздражается русалка. — Он будет находится в тепле и быстро вылечится. — Если так, то хорошо. Снимает плащ и небрежно накрывает с ног до головы. Русалка от досады хватается за макушку, открывает лицо Солнце и плотно его укрывает. После нежно проводит ладонью по щеке и возвращается обратно в водоем. Черта запоминает это легкое движение. — Что-нибудь почувствовала? — Нет. — Не удивительно. Отворачивается от Черты и скрещивает руки на груди. Они долго молчат. Каждый думает о своем. Солнце достигает своего пика и уходит лениво за горизонт. Будто кем-то заостренные верхушки деревьев пронизывают постепенно темнеющее небесное полотно. Небо словно держится на могучих стволах, как на прочных и надежных опор. Чутье Черты не дает ей в покое. Она постоянно оглядывается и посматривает на Солнце. Тот предается глубокому сну. — Скоро он вылечится? — Ну уж точно не сегодня. Черта ненадолго замолкает. Придается мыслям. Теперь она чувствует поблизости не одну тварь с Чернотой, а несколько. Скорей всего, один вид, держащийся в стае. Их сила как никак может пригодится ей. Она не станет упускать такой возможности. Но может ли она оставлять Солнце наедине с русалкой? Она, конечно, Благословленная, но доверять всецело ей не стоит. Может, она что-то ужасное наговорит Солнце, что тот убежит от нее. Черта привстает с места. Бледности на лице Солнце больше нет. Розовая краска окрашивает его кожу, а сам он больше не излучает жар. Лекарственное растение все же помогло. — Мне нужно отлучится ненадолго. — Куда это? — недоумевает русалка и оборачивается к ней. — Необходимо разобраться кое с кем. — Постой. Ты оставляешь Солнце здесь? — А что такого? — А как же хищные животные? — Такие здесь не водятся. К тому же я вернусь совсем скоро, — уверяет ее Черта и уже собирается уходить, как русалка останавливает ее. — Костер хоть зажги перед уходом, чтобы Солнце не замерз. Черта кивает головой и без лишних слов отправляется собирать хворост. Она никогда никого не слушалась, но сейчас приходится. Совсем не разбирается в заботе, а это понятие, на удивление, помогает Солнце. Собирает целую охапку хвороста и сухой коры и уже собирается разжечь костер, как и тут русалка недовольно восклицает: — Ты таким кострищем спалить его желаешь? — Как правильно? — вопрошает сразу, не желает с ней спорить. В таких делах она, видно, понимает ее больше. — Сделай небольшой, а остатки хвороста сложи у берега, чтобы я по необходимости подпитывала его. Черта делает так, как просит ее русалка. Быстро и без лишних движений. Чутье ей подсказывает, что, если она не поторопиться, то твари с Чернотой разделяться, и ей придется убить куда больше времени. Солнечный диск уверенно прячется за пиками гористой местности, что осталась позади. Любимое и долгожданное время для Аспидов. Говорят, эти твари пытаются проглотить солнце, чтобы оно принадлежало только им. Съесть недосягаемое светило знакомому Черте змею не удалось, так он решил обратить внимание на земное, ходячее и слабое. Черта победила Аспида буквально два дня назад, но кажется, будто с того момента прошла вечность. — Я постараюсь вернутся быстрей. — Иди уже! — отмахивается от нее русалка рукой и обращает обеспокоенный взор на Солнце. Тот начинает ворочаться на месте. Он проснулся и слышал, что Черта куда-то уходит. Пытается подняться на локтях, но сил совсем нет. Единственное, что ему удается сделать, это убрать чесночные дольки с ноздрей. Насморк почти как рукой сняло, но простудная слабость присутствует в каждой клеточке тела. Он старается произнести хоть слово, забывая, что нем. Черта смотрит на него в последний раз и уходит. Русалка провожает ее темную фигуру, пока та не растворяется в лесном сумраке. Она думала, что та хоть подойдет к Солнце, чтобы успокоить его. Он привязался к ней, это видно даже закрытыми глазами. Такие, как Солнце, открыты и доверчивы, и каждого человека считают добрым и великодушным. Ему важно, чтобы Черта была рядом с ним. Она его безопасность, его опора, его защита. Его завтрашний день. Она спасла его от Владимира, от Анчутки, от Аспида, а сейчас оставляет его в лесу на ночь, хоть это и в ее манере. — Она скоро вернется, — успокаивает русалка Солнце. Тот поворачивает к ней голову и сквозь приоткрытые веки смотрит ей в глаза. Такие большие и глубокие. Солнце вспоминается, как он с матушкой усердно работали под орешником. Он собирал черные мягкие, а матушка чистила их на месте босыми ногами, отчего пятки у нее окрашивались в коричневый. Глаза цвета скорлупы любимого ореха. Сравнение, конечно, никудышное, но таким обладателем глаз была матушка. У Елены цвет глаз похожий, но на один тон светлей, максимально приближенный к его. Русалка замечает, каких усилий Солнце стоит его вымученная улыбка. Ему что-то становится ясно. Но что? Глаза русалки наполняются слезами. Она быстро смаргивает, чтобы ни одна капля не упала на щеку и не потревожила Солнце. Он все близко воспринимает к сердцу. — Матушка. — Резко. Неожиданно вбивается в сознание. Русалка удивленно раскрывает губы и взирает на Солнце, но тот уже прикрыл глаза. Это его голос. Она не перепутает его ни с чьим другим. Он немного изменился, звучит не так, как раньше. Русалка закрывает рот ладонями и отплывает от берега. Мгновенное перемещение по водам, теперь и чтение мыслей. После гибели и превращения в русалку, она и не думала, что станет обладать способностями. Только вот странно. Она не прочитала ни одной мысли Черты, будто она не является человеком. Может, у этой способности есть закономерность. Например, способна читать мысли молодых или близких ей сердце людей? Русалка немного успокаивается и вновь подплывает к Солнце. — Хочешь есть? Тот кивает головой. Отличный знак. Значит идет на поправку. Сейчас она накормит его и вновь даст целебной травы. Солнце ест неохотно без всякого аппетита. Пережевывает и глотает, понимая, что это необходимо сделать. В его положении ему нужно поддерживать себя самого. Он не чувствует напрочь вкуса. Во рту и до принятия лекарства было горько. Ест закрытыми глазами и не понимает, что к его губам подносит русалка. Лишь иногда догадывается по запаху. Вареные яйца он не с чем не перепутает. Однажды под окном землянки, где он жил бедно с матушкой, нашел яйца. Будучи голодным, он не стал выяснять, кому они принадлежат, сварил и съел, а зря, ведь на следующий день ворвалась с возмущениями соседка. Оказалось, ее курице очень сильно прилюбилось место под их окном. Матушка знала, что она неслась на ее территории для дальнейшей высадки цыплят, но вот Солнце не знал. Тогда ему очень сильно досталось. Ест немного и вскоре отказывается от еды. Кажется, что в желудке совсем не остается места. Русалка не заставляет его, собирает остатки на платок. Уже тянется к растению и отрывает последние листки, но вдруг замечает, как Солнце опускает руку в воду, после подносит к губам. Сердце сжимается в жалостных тисках. Выходит на землю и зачерпывает ладонью воды. Одна капля случайно падает на губы, и Солнце, словно по команде, приоткрывает рот. Жадно делает несколько крохотных глотков и ждет следующей порции. Благо, вода не такая холодная. Не сильно навредит больному горлу. Если бы в наличии была металлическая посудина, то можно было бы вскипятить воду с полезными травами. Лекарственное растение, которое сейчас имеется, помогает не только понизить температуру, но и вылечить горло. Но все же травяной чай Солнце не помешал бы. А еще от всех недугов спасает баня. Нужно будет об этом сказать Черте. — Съешь и лекарство. Солнце нехотя жмурится и хочет отвернуться от русалки, но та не дает ему это сделать. — Так надо. Понимает, что сопротивляться нет смысла, поэтому принимает последние листья. Скрючивается от горькости в позу эмбриона. — Так надо, — повторяет без остановки, с каждым разом все тише и тише, пока губы полностью не смыкаются. Солнце проваливается в сон, когда русалка остается на месте и не смыкает глаз. Кожа чувствует себя прекрасно, но вот чешуя в некоторых местах пересыхает и требует увлажнения. Для этого необходимо полностью окунуться в воду, чего упорно не делает русалка. Боится, что с Солнце может что-то случится за это мгновение. Она станет его хранителем снов и не отплывет от него ни на метр. Ночь кажется долгой, бесконечной. В какой-то момент русалка думает, что больше никогда не встретит рассвет, но вот уже показывается солнце сквозь верхушки деревьев. Жаворонки просыпаются первыми и заливаются в радостной песне. Русалка поднимает руки вверх и вытягивается в спине. Ее тело успело затечь за такое количество времени. Она обращает взгляд на Солнце и понимает, что он не спит. Глаза открыты, устремлены вверх. Вокруг них складывается тишина, нарушаемая треском хвороста и голосами ранних птиц. — Как ты себя чувствуешь? — ласково вопрошает русалка и приближается к Солнце. Прикладывает ладонь ко лбу, тот никакого внимания. Смотрит сквозь нее, будто еще находится во сне, но глаза то и дело реагируют на свет. Солнечные лучи, пробиваясь через голые ветви деревьев, падают прямо на него, отчего тот порой следит за перемещением света на нем. Жар спал и дыхание нормализовалось. Нет по крайней мере хрипа в легких, остался, правда, небольшой насморк, но зубчики чеснока закончились. Здоровью Солнце больше ничего не угрожает, но все же русалка заставит Черту сводить того в баню. — Солнце, — тихо зовет русалка, и тот наконец-то обращает взгляд на нее. Глаза немо вопрошают: «Ты — моя матушка?». Русалка машинально кивает головой и смыкает губы в одну тонкую розовую линию. Уголок губы Солнце нервно плывет вверх, и слезы тут же проливаются на щеки. Задыхается воздухом, сильно протирает глаза двумя пальцами, словно хочет их выколоть. Он не хотел, чтобы матушка превращалась в Чудесную тварь. Пусть она — добрая со светлой душой, пусть она помогает людям, а не убивает их, все равно она находится в этом мире неупокоенная. Она пошла на отчаянный шаг, чтобы заглушить наконец-то ту боль, что не давала ей покоя в груди, но судьба пошла против ее воли. Иосиф говорит, что умершие люди, обращенные в Чудесных тварей, что-то не совершили или не закончили в этом мире, поэтому их душа не ушла на тот свет. Что матушка не успела завершить при жизни? В кого бы он обратился, будучи убитым собственной матушкой? В Кикимору? По рассказам Иосифа он думает в правильном направлении. Дети, что умерли насильственной смертью, превращаются именно в это болотное чудовище, а матушка после этого поступка точно бы превратилась в злобную русалку. Больно и страшно задумываться о таких вещах, но поток мыслей теперь не остановить. Русалка сгибается пополам: Солнце терзает ей душу. Хочется подплыть к нему, обнять, прижать к груди и попросить больше не возвращаться к этой теме. Она приносит ей глубокую тупую боль, что уничтожает ее по клеточкам. Что было — то было. Сейчас она рядом с ним. Лежит спиной к русалке до раннего вечера. Живот издает громкий звук, и Солнце слышит всплеск воды. Шлепок об землю. Оборачивается и видит, как русалка развязывает платок. В этот момент понимает, что это существо не сможет называть матушкой даже в мыслях. Его матушка умерла. Тело ее находится в плену у темной воды. Ей не выбраться. Она там. В озере. А перед ним лгунья. Но зачем врать? Какая в этом выгода? И эти глаза… И утвердительный кивок на мысленный вопрос. Нет! Эта русалка — не его матушка! Солнце горячо хочется в это верить. Русалка смотрит на него, приглашает к трапезе, и тот сомневается. Солнце пошел за Чертой, чтобы убежать от прошлого, но оно не оставляет его в покое. Кстати, где она? Приподнимается на локтях и осматривается по сторонам. Черты нигде нет рядом. — Ей нужно было отойти, — отвечает на немой вопрос русалка. «Сколько ее уже нет?» — Больше суток. Поднимается на ноги, немного пошатывается на месте. Голова кружится и чернеет в глазах. Стоит на месте некоторое время с зажмуренными глазами. Все встает на круги своя. Оглядывается, находит явный след Черты. Она пошла по протоптанной кем-то тропинке. Сломана толстая ветка и раздавлены желтые цветы. Точно по ней проходилась Черта. Ее следы — его путеводитель. — Куда ты? — обеспокоено. — Она обещала вернуться. Солнце не слушает русалку. — Ты не сможешь ее найти. Сам прекрасно знает, но находиться рядом с ней не может. Знать, что она — умершая его матушка, — пытка для него. Он должен принять этот факт. Наедине. От судьбы ему не убежать, а вот от русалки вполне реально. Солнце идет недолго. В какой-то момент следы обрываются. Черта свернула с тропы. Смотрит направо: явно туда кто-то свернул; смотрит налево — тоже. Не могла же Черта разделиться и свернуть сразу в две стороны. Внимательно приглядывается по сторонам. Замечает слева от него старую избушку. Стены ее сделаны их стволов сосны, покрыты мхом. Крыльцо ветхое, почти разваливается. Окна маленькие, даже крохотные. Может, Черта сейчас находится там? — Кар! — громко, наверху. Солнце поднимает голову и замечает молодого ворона, можно сказать даже вороненка. Он еще не до конца поменял пух на перья. Птица некоторое время смотрит на Солнце, после взлетает прыжком и улетает в направлении к избе. Солнце вздыхает и сворачивает с тропы. Правая сторона все равно ничего ему не даст. По ней он лишь будет долго бродить и может даже заблудиться. А с избой все же необходимо разобраться. — АУ! — неожиданно, прямо в самое ухо. Солнце дергается всем телом от ужаса, падает, но мгновенно поднимается и уже бежит к избе. Аука — самое мерзкое существо на планете, так говорил Иосиф. Когда он рассказывал о этой твари, то яро жестикулировал и не скупился в браной речи. Теперь Солнце в этом убедился. Вступает на крыльцо, на секунду задерживается. Вдруг там находится такой же несчастный с Анчуткой? Совсем не хочется встречаться с таким человеком. Но вновь «АУ!» заставляет Солнце позабыть о мерзкой твари и забежать в избу. Как только он переступает порог, в ноздри бьет запах тухлятины и паленого мяса. Прикрывает нос руками и осматривается. Видит изогнутую, горбатую спину старухи с цветным платком, накинутый на плечи, что разводит печь; и того самого вороненка, который сидит на подвешенной метле. Солнце приглядывается и не замечает веревки, на которой она висит. Ее попросту нет, и метла будто зависает в воздухе. — Заблудился, молодец? — Солнце отступает. Шаг за шагом. Осторожные и почти бесшумные. Не нравится ему этот вороненок и старуха. Грязно в избе и дурно пахнет. — Далеко ли собрался? — Дверь захлопывается с особой силы. Солнце подпрыгивает на месте, оборачивается, намеревается, что есть мочи навалиться всем телом на единственный выход отсюда, но от ужаса застывает на месте. Прямо над дверью на туго натянутой веревке подвешены за хвосты мертвые крысы. Пасти у всех открыты, обнажены передние желтые зубы. Солнце выворачивает от увиденного, падает на пол. Старуха резко подскакивает к нему, зажимает рот руками и насильно тащит к печи. — Ты — подарок судьбы! — восклицает рядом с ухом, и Солнце краем глаза замечает уродливый изогнутый нос с отвратительной волосатой бородавкой. Извивается, подобно змее, дергает ногами, но старуха оказывается на долю сильней него. На мгновение ему удается вырваться, и он кричит, но старуха наваливается на него и прижимает к полу. — Не уйдешь, не уйдешь, не уйдешь! — с неприкрытой радостью повторяет три раза и заливается смехом. — Я тебя сварю! Или зажарю! Как думаешь, Белослав? Вместо вороненка теперь на метле сидит мальчишка лет двенадцати. Одна нога согнута, другая висит и покачивается. Волос черный, как мягкое сгоревшее полено, и глаза такие же. Зрачка даже не видно. Зато кожа бледная, словно белая, кроме вокруг глаз. Темная, что создает иллюзия глубоко посаженных. Так выглядел Иосиф, когда долго не спал. Может, и этому мальчишки тоже не идет сон? — Мне все равно. — Ну да, ты же человечину не ешь. — Отмахивается от того. — Я его и сварю, и зажарю! Его хватит на то и на то! Неожиданно дверь кто-то пытается открыть. Тянет на себя, но ничего не получается. Старуха силком тянет Солнце к клетке под столом и запирает. — Как думаешь, Белослав, кто это? — Ой, — смотрит на ногти, — забыл тебя об одном предупредить. — О чем же? — Хватается за посох, но тут же его роняет. Этот кто-то силой бьет чем-то тяжелым по двери. Щепки так и разлетаются в разные стороны. Кто-то выбивает доску, и старуха видит булаву. Щелкает пальцем, но ничего не происходит. Грозно смотрит на Белослава, но тот даже бровью не ведет. — Подними избу! — Не стану. Вторая доска валится на пол. — Кто там?! — с злобой и неким страхом. Без Белослава она как без рук, но тот уже давно ее не слушается. — Сейчас она носит имя Черта. Старуху будто в ледяную воду бросают. — Стой! — кричит она. — Прекрати! Мы сейчас откроем! Срабатывает. Черта действительно останавливается. — Распахни двери. — Да пожалуйста. — Дверь, или что от нее осталось, с грохотом бьется об стену, вызывает вибрацию, что трогает драгоценные склянки на полках. Некоторые из них падают на пол и разбиваются. Старуха хватается за голову. Сердце пропускает несколько ударов. Она так долго старалась, с трудом находила нужные ингредиенты для этих зельев, а теперь их нет. Красная жидкость смешивается с зеленой. У старухи округляются глаза. Из мелких осколков собирается крохотное существо с руками и ногами, отдаленно напоминающее человека. Вот она! Особая смесь зелья, оживляющая неодушевленные предметы. Она наконец-то сможет сделать армию, которая станет защищать ее и оберегать. И тогда Белослав ей будет не нужен. Но недолго радуется старуха. Тот, кто ожил в одно мгновение, становится грудой битого стекла. Черта кинула в стеклянного «человека» булаву. — Выпусти Солнце, — требовательно. — Что? — Мальчишка, — тихо подсказывает Белослав. — Ах да, конечно, — растягивает улыбку, наклоняется и проворачивает ключ два раза. Раскрывает решетчатую дверь. — Я не знала, что он твой, — виновато опускает глаза, заламывает пальцы. — Я так давно не ела. — Мне плевать. — Да, конечно, — тихо. — Тебе все равно, понимаю, — еще тише. Солнце подбегает к Черте и прячется за ее спиной. — Давно ты расположилась здесь? Я тебя собиралась искать в другом месте. — С осени. В той местности завелось слишком много Дивьих Людей. Не давали покоя нам и избе. Все лапы были покусаны, — говорит и с осторожностью поднимает глаза на Черту. — Глупо, наверное, с моей стороны спрашивать, зачем я тебе нужна. Все прекрасно вижу. Ты все же решилась? — Я нарушаю баланс, и это плохо. — Но не только ты его нарушаешь. Уже известен, кто это делает? — Догадываюсь, кто это может быть. Я с ним скоро разберусь. Старуха кивает головой и смотрит на Солнце, после переводит взгляд на Белослава, будто вопрошая: «Ты все знал?». Тот лишь дергает плечами, разводит руками и самодовольно улыбается. Ну ничего. Она еще с ним разберется. Жаль, что больше она не может превратить его в канарейку. Силы ее не те, что прежде. Все же Связь забирает слишком много энергии. Не знала, что Белослав окажется паразитом, что станет выжимать из нее все соки. Раньше он был всего лишь глупым мальчишкой-невеждой, сейчас освоил несколько заклинаний своего отца. Раньше не любил учиться, сейчас же растворяется в мире магии. — Приступай. — Да-да, сейчас. — Разворачивается, лихорадочно ищет на столе необходимый горшок и достает небольшой клубок красной нити. Прячет в сложенных ладонях и начинает что-то нашептывать. По рукам Солнце бегут мурашки. Он не понимает ни слова, но речь жуткая. Он слегка вздрагивает, когда Черта прикасается к его руке. Заставляет присесть на пол напротив нее и поджать под себя ноги. Тем временем Белослав превращается в вороненка и присаживается на плечо старухи. — Этот обряд укрепит твое здоровье. Не переживай. — Черта быстро улавливает обеспокоенный взгляд Солнце. Она ведь обещала привести его к человеку, что может вылечить любой недуг, ты только попроси. Если, конечно, останешься в живых и не станешь ее завтраком. Как прекрасно сложились обстоятельства. Солнце сам привел ее к долгожданной цели. — Пусть каждый поднимет левую руку. Черта непрекословно слушается, когда Солнце медлит. Ему неуютно и боязно от ее прямого взора, который его съедает. Она будто чего-то ждет. Окончание обряда? Он не верит, что она действительно переживает за его здоровье. Если бы не русалка, она бы не остановилась и не позаботилась о нем. — Подними. Прошу. — Просьба стальным тоном разрезает воздух. Черта не такая, как Солнце. Она другая. Будто вовсе не человек. Поднимает руку. Пусть будет так, как будет, думает Солнце и прикрывает глаза. Слышит, как старуха обрывает нить на несколько частей и связывается каждый палец Солнце и Черты. Между ними тянется пять красных дорожек. Мизинец связан с мизинцем, безымянный с безымянным… Все строго и четко. Старуха прекращает шептать под нос и одновременно тычет двумя пальцами каждому в лоб. В это мгновение Солнце ощущает, что что-то вырывается из него, и на его место поселяется совсем другое. Постороннее и холодное. — Наконец-то, — срывается с губ Черты. — Основное я уже сделала, остальное дело времени. Солнце открывает глаза, с опаской поднимает взгляд на старуху, а точнее его взгляд цепляется к вороненку. Он смотрит на него одним глазом. Будто сожалеет о случившемся.