Солнышко

— Вкусны щи? — интересуется Агафа у Солнце, наклоняется к нему, но тот будто ее не замечает. Копается ложкой в супе, создает волны, что разбиваются о расписной глиняный горшочек, но не ест. Крошка не лезет в рот. Где Черта? Что с ней случилось? На дворе стоит знойная жаркая осень. Первые дни особо не радуют. Дождей не было уже больше месяца, и крепостные переживают за сохранность урожая. Весна их действительно порадовала, лето было не такое жаркое, но осадков выпадало мало, а вот начало осени совсем подводит. Если на следующей недели чистое голубое небо со свирепым солнцем не заполонят тяжелые, низкие хмурые тучи, то большая часть посаженного пропадет. Агафе приходится каждый день поливать свой урожай на участке, в этом ей помогают Димитрий и Святослав, когда Александр учит Солнце стрелять из лука. У него недурно получается, даже, можно сказать, отлично. Если Солнце продолжит тренироваться, то станет куда лучше Александра. Последний в нем видит огромный потенциал: он в вполне может занять его место после отставки. Только вот Солнце сейчас почти не прикасается к луку. Он учился стрелять, чтобы защищать Черту, но она так и не вернулась за ним. Может, она решила, что ему будет лучше в дружной любящей семье? Солнце определенно нравится семья Александра: она научила его любви и заботе, она показала, что такое взаимопомощь и взаимовыручка, позволила ему быть собой и не стесняться слабости. Димитрий панически боится мышей: когда слышит характерный писк подскакивает на стул и бьется в истерике, а Святослав, когда видит воронов, тут же прячется в сени. Солнце часто видит вороненка, сидящего на ветви молодой яблони, что посадил Александр, когда строил избу. Все ждет, когда он обратится в человека, но тот лишь за ним наблюдает своими черными глазами-пуговками. Белослав будто хочет ему что-то сказать, о чем-то предупредить, может, уберечь от чего-то, но не делает этого. Скорей всего, еще рано Солнце знать о чем-то. Солнце отодвигает щи, отворачивается от стола к окну на лавке. Видит вдалеке княгиню, что разгуливает по окрестностям в сопровождении дружины. Люд подходит к ней, кланяться ей, та кивает им в ответ, приложив руку к груди. Знакомый жест. Солнце еще больше грустнеет, встает с лавчонки и направляется в детскую комнату. Самое прохладное, теневое место. Солнечные лучи сюда совсем не проникают. Не самое лучшее расположение комнаты, чтобы делать из нее спальню для детей, но покои Александра и Агафы тесны для двух мальчуганов. Теперь их троя, и Агафа задумывается о рождении на свет дочери. Снимает с себя рубаху и падает на холодный пол. Ненавидит он жару. От нее не скрыться даже в тени, приходится постоянно обмахивать себя руками. Купание в близрасположенной речке тоже не приносит должного удовольствия: вода теплая. Много насекомых, одни комары чего стоят. Солнце поднимает ногу вверх, чтобы почесать укус. На нем нет больше свободного места: алые, разбухшие ранки почти на каждом сантиметре. Даже мятная мазь Агафы не помогает. «Не чеши, только хуже сделаешь!» — повторяет постоянно она, но как не чесать, если укусы зудят уже будто под костью. Но она права. Чем часто он чешет, тем крупней становятся укусы. Прошло много времени, за окном детской спальни поочередности сменялись день и ночь, княгиня уже давно прибыла обратно в столицу, а Черта все не возвращалась. Мысль, что она его бросила, губит Солнце. Переворачивается на бок, подтягивает к себе ноги, наклоняется вперед. Слезы наворачиваются на глазах. Почему она так поступила с ним? Неужели ей все равно, что он чувствует? С каждым днем разлуки любовь Солнце к Черте только крепчает. Он бы отдал все на свете, чтобы хоть раз встретиться с ней, поведать ей о своих чувствах. Смотря на Александра и Агафу, он понимает, что такое любовь. Это то чувство, которое раздается особым звоном в его избитом от боли сердце, когда он думает о ней. Прикрывает глаза, почти проваливается в сон: по ночам не может заснуть из-за духоты, но неожиданно раздается недовольное восклицание Святослава: — О, нет! Солнце садится на полу. На кухне явно происходит что-то из вон выходящее. Даже маленький щенок без клички, что появился в их избе пару дней назад, принимается активно лаять. Солнце выходит из детской спальни, протирает сонные глаза и в один миг застывает на месте. Забывает, как толком дышать. На кухне стоит Черта немного в другом одеянии. Плащ теперь не черный, а бордовый, такой обычно носят люди Мирана. Вместо мужской рубахи белая блузка, район шеи и рукава местами оборваны, торчат нити. Видно, на этих местах были вышиты драгоценные камни, даже отметены от них остались. Скорей всего, дорогой подарок княгини. Штанины не менялись. Вместо тяжелых сапог удобная закрытая летняя обувь миранцев. Холод завлекает в объятия ледяными руками, вызывает мурашки. Волосы у Черты знатно отросли, и сейчас достают до лопаток, правда, мелкие секущиеся пряди, что, видимо, были отсечены в бою, торчат в разные стороны. Виной в этом чертовый атласный плащ, что электризует волосы. Солнце открывает рот, но после тут же закрывает. На мгновение забывает, что не умеет говорить. Остается стоять на месте, будто боится отпугнуть Черту. Словно, сделай он шаг вперед, то та иллюзией пропадет. — Ты теперь уйдешь от нас? — задается вопросом Димитрий. Солнце не находится в ответе, опускает глаза и только сейчас понимает, что он стоит перед Чертой без рубашки. Становится стыдно и неловко. Вот почему она так на него смотрит. Как-то по-новому, будто не узнает. Щеки заливаются румянцем, и Солнце убегает обратно в детскую. Дело не только в Черте, но и в Агафе. Негоже разгуливать перед хозяйкой избы полуголым. — Батюшка… — обращается Димитрий к Александру, чтобы хоть тот дал ему ответ. Он и Святослав не хотят, чтобы Солнце уходил. Он — добрый и смышленый малый. Веселит их, играет с ними и поддерживает в любых начинаниях. Грамота обоим дается с трудом, и порой с матушкой приходится учиться до заката, и все это время Солнце не бросает их. Корчит рожицы, когда Святослав или Димитрий расстраиваются, что у них не получается вырисовать определенную букву, чтобы поднять им настроение. Да и, вообще, он им, как брат. Они рассказывают ему разные небылицы, что приходят им на ум, и видно, что Солнце хочет им поведать какую-то жуткую, но интересную историю. Он бы с удовольствием поделился своими приключениями с Чертой. Одна ситуация с Анчуткой чего стоит. Александр скрещивает руки на груди и садится обратно на лавчонку. Он и не думал, что она действительно вернется за мальчишкой. Когда он спрашивал у княгини Ольги, где же эта Черта, то та ответила ему, что в какой-то момент откололась от строя на коне по возвращении в столицу. Она толком даже не объяснилась с ней, просто взяла и ушла. Александр надеялся, что та не вернется. Солнце уже почти смирился, что ее больше не будет в его жизни, как та неожиданно ворвалась к ним без стука. Странно, как она не замечено прошла мимо пасущихся на участке гусей. Они, как правило, получше будут сторожевых псов. Димитрий все ждет ответа, но Александр не может принимать решения за Солнце. Как тот захочет, так и будет. Захочет — останется, не захочет — уйдет. В первом случае он позволит Черте изредка навещать его, во втором попросит не забывать о них и иногда заглядывать в гости. Его семья будет рада его видеть в любое время. — Солнышко… — Святослав вырывает его из оцепенения. Все ждут от него решения, а тот, в свою очередь, ждет приглашения. Черта очень изменилась за эти месяцы, и он тоже. Подрос на четыре сантиметра, теперь он не дышит Черте в шею, но немного все же ей уступает в росте, значительно окреп в теле: больше не выступают ребра, грудная клетка больше не ровная и не плоская, проступает небольшой рельеф. Всю оставшуюся весну и лето он занимался вместе с Александром. Тот, чтобы поддерживать тонус, Солнце же, чтобы окрепнуть. Раньше он не мог поднять ничего тяжелого, сейчас способен перенести рожающую козу в сени, чтобы та привела козлят в теплой и мягкой кучке сени. Вновь вспоминает про Матрену. Жива ли та, кого он боялся после Владимира? Волосы аккуратно подстрижены и расчесаны. Александр знатно постарался, чтобы привести его в надлежащий человеческий вид. Раньше он походил на бездомного бродягу, сейчас и одежка на нем по размеру, сшитая из дорогой ткани. Александр вздыхает. Через год-два стал бы отличным лучником, женился бы на красной прекрасной девице. В столице много умных воспитанных невест. Построил бы избу, завел бы деток и умер бы в один день с любимой, но нет. Эта гнусная Черта вернулась за ним, и тот, без сомнения, пойдет за ней. Обращает на Черту ненавистный взгляд. Всю жизнь губит мальчишке. — Нас ждет дорога, — после долгой паузы Черта наконец-то заговаривает. Солнце прикрывает глаза и прикладывает ладонь к сердцу. — Я тоже хочу, чтобы и ты был счастлив, — улыбается Черта, и Солнце срывается с места. Святослав, что стоял на пути к Черте, резко дергается в сторону, ведь Солнце совсем не планировал останавливаться. Подлетает и крепко обнимает. Непонятное мычание, горячие слезы на устах от счастья. — Прости меня. — Голос тихий, успокаивающий. — Но появились неотложные дела, пришлось задержаться. — Зеркало в кармане обжигает его холодом. Еще больше Черноты, еще больше силы. Железный запах, пропитанный одеждой, неудачно смывшиеся следы крови. Чехол серпа больше не черного, а бордового цвета, совсем как плотный плащ. — Солнышко, не уходи. — Выходит всхлип. Святослав из-за всех сил старается не заплакать. — Молю. «Но я должен!» — взглядом говорит Солнце, отстраняется от Черты и завлекает в объятия Святослава, Димитрий подскакивает к ним. За это пусть и недолгое время (для Солнце период в ожидании Черты тянулся вечностью), он стал для них старшим братом, у которого все получается с первого раза. Он с первого урока освоил, как правильно держать лук, после десяти занятий впервые попал в цель, и грамота ему давалась куда проще, чем им. Солнце тот самый старший брат, на которого хочется равняться. Солнце очень хотел бы видеть именно таким братом Владимира, каким его видят Святослав и Димитрий. Владимир, во всяком случаи, лучше его во многих вещах. — Я подожду на улице, — говорит Черта и выходит из избы. Не нравятся ей сцены с прощаниями. Жить с тремя эмоциями сложно, но что она будет делать, когда она приобретет все положенные пять? Основные, без которых человек не может быть человеком. Будет тяжко жить, придется потратить много времени, чтобы разобраться в них. — Я соберу тебя в дорогу, — говорит Александр и выходит прочь из кухни. Агафа следует за ним. — Ну ты же станешь нас навещать? — ревет Святослав, Димитрий растирает кулаками покрасневшие глазницы. Кивает головой. Конечно, он вернется к ним когда-то. Может, через одну зиму или две, но все же навестит. Если получится, то и Иосифа возьмет с собой. Он хоть увидит собственными глазами столицу. Говорил, что его батюшка родом из нее. — В этом платке сменная одежда, сваренные яйца, остатки вчерашней птицы на костре, немного чеснока и лука. — Я еще тебе положила лекарственный отвар и немного мятной мази. Не чеши ты так ранки, — дополняет Александра Агафа, и Солнце смотрит на них с особой благодарностью. Они тепло приняли его в свою семью, дали кров, еду и заботу. Научили многим вещам, что дорогого стоит. На прощание Солнце обнимает и их, берет платок, подвешенный на палке, и уже собирается уходить, как Александр ему в сени протягивает лук со стрелами. — Всегда пригодится. — Солнце признательно кивает головой. — А еще возьми эту накидку. Поможет и в дождливый день, и в ветреный, а еще под влияние Полудниц не попадешь. Кто такие эти Полудницы и что из себя представляют, Солнце не знает, но особо не горит желанием поддаваться их влиянию. Понятно дело, это Чудесные твари, вовсе не Благословленные, а от них жди только беды. Выскакивает из избы, машет рукой семье Александра, что выходят провожать его улицу, подходит к Черте, что с нежностью берет его за руку. — Прощай, Солнышко! — кричит Агафа. Они уходят. Каждый шаг вперед все дальше отдаляет его от любящей семьи. Солнце долгое время оборачивается, с некой печалью глядит назад, пока Александр, Святослав, Димитрий и Агафа не становятся похожими на крохотных муравьев. Солнце тяжело вздыхает и смотрит на Черту. — Мне точно также было тяжело с тобой расставаться, но было необходимо. — Слова, что заставляют теплу накрыть грудную клетку, а сердце с особым трепетом биться. — Хочешь я немного тебя обрадую? Она еще спрашивает. — Я уговорила княгиню не убивать людей в Днепре. Зрачки Солнце расширяются. — Поселение быстро освободили от миранцев. Люд в этом многом помог. Ольга зря называла их жалкими трусами. Солнце прижимает ладонь Черты к своей щеке. — Ты совсем не изменился, все такой же ласковый зверек, — хихикает та и растрепывает его волосы. Когда они торчат в разные стороны, а не идеально приглажены на один бок, глазу приятней и родней. — Тебя Агафа назвала Солнышком. — Пауза. Смотрит вдаль. — Что ж, мне нравится. *** Седые волосы, прилипшие к застывшей крови на булаве, смущают Солнце. Длинные, тонкие. Чьи они? Очень похожи на бороду Банника. Надеется, что Черта не расправилась с ним. Она не могла этого сделать: он — светлый, а губит она — черных. По всей видимости, они возвращаются обратно. Чистая равнина остается позади. Их встречают знакомые земли и все те тропинки. Жара стоит невероятная. Даже некуда спрятаться, поблизости ни одного дерева. Солнечные лучи безжалостно бьет в накрытый накидкой затылок. Голову нужно прикрыть, так сказала Черта, иначе падет на землю от встречи с Полудницей. Кто такая эта Полудница и почему Черта тоже стала о ней говорить? Непонятно. Но желания увидеть ее нет. Поднимаются на возвышенность и уже собираются спускаться, как неожиданно сильный пламенный поток воздуха сбивает Солнце с ног. Тот падает, катится волчком и замечает краем глаза, как накидку пожирают жадные язычки огня. Скидывает с себя ткань и принимается бить ее о землю. Когда опасность остается позади, то поднимает голову к небу и замечают огромную в размере птицу с золотыми перьями и длинным неописуемо-красивым хвостом. Жар-птица, Иосиф говорил о этой сказочной птице, что излучает из себя жар. Не относится ни Чудесным тварям, ни Благословленным. Отдельный вид фантастической особи. Иосиф утверждал, что это душа доброго светлого колдуна, с которым он когда-то встречался. — Чертовая птица, — изрекает Черта, — взяла низкую высоту. Смотрит на ту, а у той весь плащ горит, но она не обращает на это внимание. Прищуривается, вглядывается вдаль, будто ничего не происходит. Солнце к ней подскакивает и принимается тушить огонь накидкой. Черта всячески уворачивается и не может понять, за что он с ней так. Тогда Солнце срывает с нее плащ и проходится ногами по пламени. О появлении Жар-птицы говорит лишь испорченные дорогие ткани, мерзкий дым, что забивается в легких, сожженные участки на одеждах, дыры. — Я горела? — по-детски невинно вопрошает Черта, когда Солнце переводит дыхание. Совсем недавно он поел, и теперь все съеденное просится наружу, но, кажется, вместо него, он выплюнет сердце, что не может успокоиться в груди. С осуждением обращает взор на Черту. Та почти читает его по выражению лица: «Впредь, будь осторожней. Огонь — не шутка». Солнце устало вздыхает и приближается к Черте, чтобы обратно вручить ей плащ. — Ты действительно за меня испугался? Она издевается над ним, задавая такие глупые вопросы? Хмурится и недовольно смотрит на нее. — Поняла, — бурчит Черта и переводит взор вдаль. Впереди открываются золотые поля, на которых неустанно трудятся мужики. Когда они шли в столицу, земли были пусты, но сейчас пшеничные колосья тянутся к небу. Длинные, что лишь головы работающих видны. Суетятся, кричат и сбиваются в кучку. — Что-то у них там произошло, — говорит Черта. — Пошли посмотрим. Спускаются быстро, будто в спину их кто-то толкает. В какой-то момент Солнце чуть не путается в собственных ногах, теряет равновесие, уже готов грохнуться на землю, но Черта вовремя его подхватывает одной рукой. — Прошло столько времени, а ты все не меняешься, — изрекает она, улыбается коротко и растрепывает волосы. Солнце по привычке пригладил их на одну сторону пальцами. Тому становится не на шутку стыдно. Вспоминает себя весной, когда он падал от изнеможения почти на каждом шагу, когда валялся в грязи, думая, что готов лежать так вечность, пока на него не нападут либо хищные звери, либо Чудесные твари. Он изменился с того самого марта. Стал куда сильней и выносливей, но, видно, одно остается неизменным: он неуклюж. Или земля его сырая так и тянет к себе? В детстве он мечтал прокатиться на милом жеребенке, что рос на соседском дворе, но матушка запрещала. Во-первых, никто бы и не разрешил даже приблизиться ему к этому животному, во-вторых, она постоянно твердила: «Сперва по ровной земле научись ходить, после на лощадях катайся». В чем, собственно, в очередной раз, оказалась права. Подбегают к полю и замечают свалившегося без сознания мужика, подмявшего под себя несколько колосьев пшеницы. Видят, красная девица с длинными золотистыми волосами наклоняется к нему и гладит его по лбу. Кожа ее желтоватая, блестит на солнечном свете, да и сама неземная. Длинная челка визуально сужает лоб, маленький аккуратный носик, янтарные глаза, губы алые, будто наливная вкусная ягода. Слишком идеальная, чтобы быть человеком. Солнце без сомнения убежден, что это одна из Чудесных тварей, поэтому не раздумывая достает из платка небольшой в размере глиняный кувшин с водой, которую в первую очередь положил Александр в этот жаркий период осени, подскакивает к девице и окропляет ее водой. Та исчезает, только пар свидетельствует о том, что она была здесь. Так вот как выглядит Полудница. Солнце сразу понял, что это она. Неземная красота, как рассказывал Александр (сам он ее не видел, батюшка его сказывал, а тот был обычным бедным крестьянином), спускается к мужикам, бьет их в головы и валит на землю. Солнце поливает бедолагу остатками воды, и тот приходит в себя. С грустью смотрит на кувшин: во рту все пересохло, что язык прилипает к небу, но он ни о чем не жалеет. Главное, что человек очнулся. — Спасибо вам огромное, — подлетает один из мужиков, что в страхе собрались в кучку. За ним поспевают другие. Все потные, красные, уставшие, но счастливые, что одной Полудницы меньше. Но, как всем известно, на замену одной придет другая. Но все же они не могут не радоваться одной маленькой победе. — Совсем уже нет спуску этим Полудницам, — начинает первый подбежавший мужик. — Работать уже боимся в обеденное время. — Забавляются часто нами, дурманят головы, а некоторых, вообще, убивают. Не знаем, что и делать с ними. Всю воду уже тратим на них. — Если станем работать утром и вечером, то не успеем собрать весь урожай до проливный дождей. Солнце ведь жутко палит, а значит, скоро ждать ливней, — подхватывает третий. Плохи дела у крестьян. Слышит короткие писки над небом. Поднимает голову и замечает ласточек, что весело играют между собой, по типу той игры, что он играл с Еленой. Он догоняет ее, и наоборот. Только вот Елена быстро его подлавливала, а он долго бежал за ней кругами. Та над ним издевалась: бежала в одну сторону, после резко сворачивала в противоположную. «Высоко летают, не быть дождю» — думает Солнце. — Если хотите остаться в живых, то лучше не работать хотя бы пару часов в обеденное время, пока солнце не станет спускаться с высокого пика, — заговаривает Черта. — Чтобы уберечь себя от Полудниц необходимо приложить мокрую тряпку на голову или лучше сплести головной убор из побегов пшеницы. Так они вас не увидят. Мужики дружно кивают головами. Мол, прислушаемся к твоим советам. Как можно не верить той, кто в одном строю был рядом с княгиней Ольгой. Крепостные сразу ее узнали. Такую странную девицу не забудешь и не спутаешь ни с кем. Бедный мужик наконец-то полностью восстанавливается. Черные круги больше не возникают перед глазами. Привстает на локтях, оглядывает всех, останавливает взгляд на Солнце. Он первым его увидел, когда открыл глаза после пробуждения. Значит, это его спаситель. Садится на землю, протирает лицо грязными мозолистыми руками. — Если у кого-то осталась вода, то напоите, пожалуйста, путников. — Конечно, — соглашается первый. — Вы ведь наши спасители.