Солнышко

Бродят больше двух дней. Жара выматывает, поэтому Черта и Солнце часто устраивают перевалы под высокими густыми деревьями. Под могучими многолетними дубами куда более прохладней, чем под другими, но есть небольшая опасность в виде диких кабанов. Они чуют запах созревших желудей, приходят, но не подходят близко. Издают характерные возмущенные звуки, огибают дуб то с одной стороны, то с другой. Кабаны будто чего-то боятся и не решаются подойти. Они чувствуют что-то ужасное и опасное для них, но долго не уходят, ведь голод, упорство и жадность течет в их венах и пульсирует под кожей. Солнце от испуга даже не может пошевелиться, смотря в эти облитые кровью глаза. Уже готовит лук, чтобы нанести первый удар, но Черта останавливает. Встает с земли, отряхивается и протягивает Солнце руку. Они продолжают путь, не оборачиваясь. Ну почти. Пару раз Солнце все же смотрит в сторону кабана, чтобы удостовериться, что тот не бежит за ними. Спина покрывается холодной испариной и плечи от переживания ноют. Кажется, что сейчас из-за спины накинется кабан, но ничего такого не происходит. Голодное животное лишь накидывается на желуди, позабыв о путниках. Ночью дни теплые, белые. Костер зажигают в тех случаях, когда необходимо приготовить добычу. Укрываются, когда собираются спать, накидкой и плащом, чтобы на утро не проснуться в укусах комара. Это гадкое насекомое часто не дает заснуть, все пищит и пищит возле уха. Если кажется, что ты его наконец-то прихлопнул, то тебе кажется. Лучше перекреститься и молиться, ведь кровопиец станет тебе мстить. На утро Солнце просыпается весь помятый и словно избитый. Все тело ноет, чешется, мышцы болят. Первым делом он не подтягивается, а наносит мятную мазь Агафы на новые укусы, действительно помогает, после переключается на ранки Черты. Та жутко их расчесывает до крови. Черта просыпается мгновенно от прикосновений. Она всегда смешно пробуждается. Сперва открывает один глаз, после другой, потом осматривается, не в окружении ли она Чудесных тварей. Восстановив память прошлого вечера, что-то нечленораздельное мычит под нос и подтягивается всем телом, присаживается на землю и протирает глаза, после долго смотрит на Солнце и молчит. А точнее ее пустой взгляд пробивает насквозь Солнце, и Черта просто утопает в собственных мыслях. В такие моменты она становится до боли красивой. Потерянная, далекая и сказочная. Солнце так и тянет к Черте, но каждый раз, когда он находится совсем близко с ней, когда их лица находятся в нескольких сантиметрах друг от друга, Черта находит обратную дорогу к себе, и по ее радужке пробегает стальной блеск. Она приобретает ясность и отстраняет Солнце ногой. Сердце у того екает в груди, и он опускает взгляд. Через время глотает стыд и проходится ладонями по красным горящим щекам. Если он не начнет завтракать остатками припасов от Агафы и Александра, то Черта тоже не станет есть. Последние яйца и последние кусочки черного хлеба. Едят быстро, вытирают губы пальцами и заворачивают в платок все, что осталось от вчерашней добычи, а осталось много: несколько мелких жареных рыбешек, голова и хвост крупной. Получится отличный наваристый суп. Небольшой водоем, но довольно плодовитый, находится поблизости в маленьком «островке» леса. Умываются там, пьют, и Солнце лезет воду. Осторожные шаги вперед; вода мгновенно обнимает его тело. Пока под ногами чувствуется земля, не так волнительно, но когда ее нет, то Солнце быстро уходит под воду, что сердце лопается в миг. Но русалка его подхватывает и вытягивает на поверхность. Солнце откашливается. Рад видеть ее. С ней он виделся в столице благодаря колодцам, а быть с ней мог только на речке, но недолго, чтобы Александр и его семья не заметили ее. Вчера вечером он виделся уже с ней, но все же крепко прижимает ее к себе. Она его друг, который никогда не оставляет его. К тому же она единственная, кто его понимает, и с русалкой он может пообщаться. «Как тебя зовут?» — Солнце задается часто этим вопросом. Вместо ответа русалка его шутливо топит. Смеется, но Солнце хватается за ее руки и крепко сжимает их. «Ответь!» — требовательно. — У меня нет имени. — Фальшивая улыбка расцветает на ее лице. «Тогда давай тебе придумаем, как Черта мне», — напрягает все извилины в голове, поднимает взгляд вверх с умным видом. С чем она у него ассоциируется. С водой? Нет. С колодцем? Нет. С запахом тиной? Да, но не станет он ее так называть. — Не нужно, Воемил, — просит его русалка и осекается. Солнце жмурится и притягивает ее насильно поближе. Откуда она знает его настоящее имя? Он никогда не представлялся ей. — Солнце, — зовет его Черта, — пора уже двигаться. Тот долго смотрит на русалку, терпеливо ждет объяснений, но та молчит, как рыба. — Солнце! — Черта не умеет ждать. Нехотя отпускает ее, но не сводит взгляда, отплывает к берегу спиной. Та смотрит в его сторону с блестящими глазами, закрывает веки и уходит под воду. Солнце выбирается на землю, выжимает рубашку на теле и не отводит взора с места, где раньше была русалка. Сейчас там ее нет. Ее реакция говорит о многом и одновременно не говорит ни о чем. Очередная загадка, которую должен разгадать он. Быстро высыхает на палящем солнце. Они идут неспеша, и вечер их одаривает приятной прохладой. Спокойно на душе, и ласточки летают высоко. Полное идиллия. Рядом Черта, в животе не пусто и нет непосильного груза. Кажется, они возвращаются обратно, правда, по другому пути. Наверное, более короткому. Неожиданно выходят на небольшое оживленное поселение. Людей на улице много. Какое-то торжество. Все радуются, поют, танцуют и водят хороводы. Заметив Черту и Солнце, к ним подскакивает мужик. — Путникам мы всегда рады. — И затягивает их в круг хоровода. Его не смущает ни булава, ни лук со стрелами, ни необычный вид Черты для русичей, ни ее злобный взор. Черта вытягивается в спине, оглядывает всех нарядных расписных изучающе, когда Солнце становится действительно радостно на душе. Неужели им попалось поселение без Чудесных тварей? Неужели они смогут просто отдохнуть? Да и люд ему здесь нравится. Веселый, жизнерадостный. Солнце сразу понимает, какому торжеству радуется народ. На жениха и невесту направлены большинство взглядов, да и по торжественному традиционному наряду молодых все понятно. Бабы заливаются в общем хохоте, закончив песнь, и хоровод разрывается. — А теперь разжигаем костры! — командует мужик, явно отец молодца. Больно жених на него похож, только у того еще не растет борода и усы. Солнце смотрит на девицу и молодца, в чье благополучие слагают песни. Второму лет шестнадцать, среднего роста коротко стриженный, русоволосый, голубоглазый. Первой не дашь и четырнадцати. Низкая, худая, с темными вьющимися волосами и серыми глазами с зелеными вкраплениями, нос крупный, с горбинкой, но он придает ей еще больше красоты. Девица явно имеет греческие корни. Молодые, счастливые и бесконечно влюбленные. От них так и исходит жизнь. Переводит взгляд на Черту, улыбается ей уголком губ и берет за руку. — Зачем костры? — недоумевает та. — Чтобы очистить душу, — отвечает отец молодца, подняв палец вверх, будто глаголит истину. Сам он уже довольно пьян, но отлично держится на ногах. — Мне это не поможет. — Что ты сказала? — Накормите нас? — задается встречным вопросом. — Вы голодны? — откуда не возьмись возникает тучная широкоплечая женщина с большой грудью, рядом с ней высокий кудрявый мужчина, явно ее муж. Родители невесты. Матушка точно не занимается хозяйством, за нее это делают слуги. Все, что она делает, это ест и спит, когда батюшка, будучи заграничном купцом, находится за морем. — Тогда проходите за торжественный стол, — продолжает пищать она, как надоедливый комар. Голос у нее писклявый, противный. Солнце даже передергивает, когда Черта откровенно закрывает уши руками. Стол забит разными яствами. Блюда, как знакомые, так и не знакомые. Очень много приготовленной рыбы и говядины. — Вот это я понимаю! — восклицает Черта. — Ешьте, не стесняйтесь, гости дорогие. — Будто пальцем по зеркалу. — Хорошенько подкрепитесь, станем прыгать через костры. Отвертеться от этой бабы не получится. Черта четко нацелена, чтобы спать не под открытым небом и не быть полностью съеденной комарами, а в избе, где они могут быть в безопасности. Ну почти, если никто не станет открывать окна и двери из-за духоты. Солнце и Черта наедаются до отвала, что не вздохнуть. В последний раз первый наедался на Дне Рождении Святослава, когда Агафа приготовила разных вкусностей, а вторая во дворце княгини, когда ужинала с ней. Блюда вкусные, необычные, некоторые совсем экзотические, но все же со стряпней Агафы не сравниться. Еда получается гораздо вкусней, когда ее готовят с любовью, а не когда возле печи бегают слуги, как угорелые, ничего не поспевая. Черту уже клонит в сон, как неожиданно раздражающая баба хватает ее локоть и насильно ведет к костру. Силенок у нее хоть отбавляй. Такую бы княгине Ольге на службу. Всех миранцев руками скрутит, да и не заметит. Правда, придется много кормить и подбирать мягкие перина, да и не каждая лошадь поднимет такую тушу. Первыми через костер перепрыгивают молодец и девица, схватившись за руки. Следующим идет отец жениха, после батюшка невесты, но неохотно. Прыгать через костер баба отказывается. Юбка слишком пышная, еще и сгорит. Небось, она просто прыгать не может, думает Черта, которую тут же подталкивают к костру. Недовольно разводит руками, но делает то, что от нее ждут, после чего отбегает в сторону и садится на землю, скрестив руки на груди, всем своим видом показывая, что такое занятие ей не по душе. Зато приходится по вкусу Солнце. Он перепрыгивает через костер несколько раз, каждый раз смеясь и обнимаясь с людьми. Молодой месяц и звезды становятся свидетелями его счастья. В такие мгновения он чувствует себя одним целым с окружающими ему людьми. Свадьба только начинается. Бабы вновь заливаются пением в унисон, когда мужики пригубляются к меду, еще больше пьянея. Такое торжество раздражает Черту, поэтому она подхватывает Солнце за шкирку и направляется к бабе. Она явно является главной в этом округе. — Нам бы где-то переночевать. — Уже устали, путники? — улыбается, заливая поросячье щеки краснотой. — Ну, конечно, вы ведь с дороги. «Какая вы остроумная». — Сейчас Святополк проводит вас к избе, где можно переночевать. Она абсолютно в вашем распоряжении. Там недавно умер очень хороший мужик. — И перекрещивается. К ним выходит мальчишка лет одиннадцати. Сам не достает до груди Черты, а уже оценивающе бросается взглядом. Смотрит будто свысока. Кудрявый и темный. Брат уже молодой жены, по всей видимости. Святополк, названный в честь правителя Руси, провожает без слов Черту и Солнце к большой, но черной избе. Стены целые, крыша тоже, да и сама она выглядит не старой, но есть в ней что-то отталкивающе. Построена будто из сожженного дерева. В таком месте Солнце не очень хочется ночевать, но Черта ведет его к избе. Ногой открывает двери, проходит в сени и плотно закрывает единственный выход. Мгла встречает их с особым величием. Здесь она княгиня, великая правительница. Сильна и всемогуща. — А здесь прохладно, — изрекает Черта. В ее голосе присутствуют нотки радости. Как в погребе, думает Солнце. Проходят в основную часть избы и наступают на что-то твердое, мерзкое и вонючее. Кажется, под ногами Черты хрустят кости. Плотный запах мертвечины забивается в легких. Солнце уже выворачивает, но он вовремя закрывает нос пальцами. Отвратительный ком поднимается к глотке, но тут же возвращается обратно. — Нашел место, где подыхать этот филин! — бурчит Черта, подхватывает молодое тельце птицы и выкидывает через окно, которое после закрывает. Солнце не может откашляться: мерзкий запах так и щекочет ноздри. Непонимающе глядит на Черту. Она хочет, чтобы они задохнулись? — Ничего, к запаху мы привыкнем, а вот к комарам точно нет. Лунный свет проникает в основную комнату. Просторная, но обычная. Стол небольшого размера, подставленный в угол. Видно, хозяин избы был одинок. Печь холодная, на которой можно только готовить, но не спать. Чем-то напоминает печи у бедных крепостных в землянках, правда, у этого есть выход дыма наружу. То, что изба топится не по-черному, понятно по чистым стенам. Немного кухонной утвари лежат на настенных полках. В другом углу видна метла и лестница, видно, чтобы забираться на чердак, вход которой располагается в этой комнате. Очень удобно. Не нужно выходить на улицу: открываешь дверцу ухватом, подставляешь лестницу, забираешься и развешиваешь мокрое белье во время непогоды в теплоте. Проходят в следующую комнату. Узкая, маленькая, в которой поместилась только постель. Черта падает на нее животом вниз, раздвинув руки в стороны. Слышится громкий хлопок и тихое завывание. Твердое, будто и перин нет. Никак не сравниться с покоями во дворце. — Так как лавка только одна и очень маленькая, даже ты на ней не поместишься, станем спать здесь. — Бьет ладонью по постели. — По ощущениям ничем не отличается. Черта уже разувается и продвигается на одну половину, когда Солнце немного медлит. Еще никогда он не спал с Чертой рядом. Как-то не по себе, что и щеки краснеют, как у той бабы. Чешет затылок, после нос, но все же забирается на другую половину. Смотрит на Черту, а точнее на ее спину, наклоняется, чтобы обнять ее перед сном, но передумывает. Она не поймет его действий. Отворачивается к стенке и поджимает ноги. Сердце трепетно отзывается в груди. В последнее время все мысли заполнены Чертой. То, что они возвращаются обратно, правда, по другому пути, нет сомнения. Наконец-то он увидит Иосифа и Елену, но вот Черта может уйти. Оставит его и больше не вернется. Ему больше не нужна защита. Он стал куда сильней, и теперь способен постоять за себя. Многому он научился от Черты, но стрельбе из лука и рукопашному бою он обучился у Александра. Отныне он может дать отпор Владимиру. Но станет ли он этого делать? Определенно, да, но не будет поднимать руку на брата. Когда он прибудет в родную деревню, заявит о намерении поговорить с ним и постарается понять, что движет его к насилию, и, может быть, поможет ему с борьбой с Чернотой. Запах мертвечины не так ярко выражен в этой комнате. Или Солнце просто привык к нему, как говорила Черта? Закрывает глаза и пытается заснуть, как неожиданно Черта заговаривает: — Знаешь, у меня плохое предчувствие. — После недолгой паузы продолжает: — Я тут вспомнила, что филины обычно держатся подальше от поселений, в отличии от сов. Сердце замирает на мгновение и перестает биться, дыхание спирает. Что-то подобное Солнце слышал от Иосифа. Если это действительно так, то получается, что филина сперва убили, после подбросили в эту избу. Но зачем это делать? «Дети так забавляются» — успокаивает внутренний голос. На миг становится спокойно, но внезапно приходит осознание, что источником этого мертвого запаха является вовсе не филин. Труп его уже разложился, торчали только кости и перья. К тому же при открытом окне запах был бы не таким ярко-выраженным. Окно, по всей видимости, давно не закрывали, примерно с весны. Понятно, по дорожкам дождевых капель и скопившейся пыли на внутренней стороне. Солнце оборачивается к Черте, тихо зовет ее, но та не отзывается. Успела заснуть за это время. В этот момент на чердаке раздается глухой грохот. Вновь смотрит на Черту. Нет, он не станет ее будить. Наверное, что-то просто упало на чердаке из-за сквозняка. Сам встанет и посмотрит. Он больше не пугливая обуза для Черты: в случаи опасности защитит ее. Встает с постели, решительно идет за лестницей. Открывает дверцу, поднимается на чердак и давится ужасным запахом. Прикрывает нос и рот руками, жмурится и внимательно приглядывается к темноте. Виднеются лежащие темные фигуры небольшие ростом, но крупные в размерах. В плечах широкие, в бедрах не очень. Совсем как… Домовые! — Бу! — дыхание прямо в лицо и святящиеся янтарные глаза. Солнце от внезапности и испуга валится вниз, приземляется на пол. Боль отзывается в спине. Приподнимается на локтях, садится. Лихорадочно бродит по комнате глазами, никого не замечает, но чувствует явное присутствия рядом. Некто невидимые наклоняются к нему, шепчут на уши: «Домовых больше нет, теперь только мы» «Наша деревня» Солнце прикрывает уши руками, но их голоса все также отчетливо слышатся. «Люди здесь обречены» «Есть только мы и наш повелитель!» Кто находится в вечном противостоянии с домовыми? Злыдни. Иосиф рассказывал о этих мерзких духах, которых не увидишь в ночи. Они вечно пытаются пробраться в избы, чтобы навести беды на семьи, но им препятствуют домовые. Это они не дают им зайти. Домовые в избах сильней злыдней на улицах. Эти духи не могли убить домовых и снести их на одно место. Это сделал кто-то другой. Их повелитель, скорей всего, о котором они шепчут. Но кем он является? Злыдни нападают на резкие движения и звуки, поэтому Солнце застывает в одном положении. Если повезет, то проснется Черта и вызволит его, если нет, то придется сидеть так до самого утра. Злыдни — ночные Чудесные твари. Солнечный свет им не по душе, к тому же раскрывает их. Злыдни продолжают шептать. Их говор сводит людей с ума, но Солнце знает, что продержится. Ни одна фраза «Убей себя!» не будет приведена в действие. Он сильный, и он справится с ними. Он видел куда более ужасных Чудесных тварей. Эти, как правило, причиняют лишь вред, но не убивают. Им доставляет куда больше удовольствия, когда человек сам накладывает на себя руки. Солнце опускает взгляд, считает до десяти, чтобы сбить голоса злыдней. Им это не нравится, и они начинают еще громче и зловеще шептать. В ход идут некоторые угрозы и небольшое пророчество, но Солнце не слушает их. Сосредоточен на звуке с чердака. Кто-то медленно, не спеша, вальяжно спускается по лестнице. Солнце с осторожностью поднимает глаза и замечает рядом с собой молодого мужчину лет двадцати пяти. Высокий, темный с янтарными глазами. Так вот кто его до смерти напугал. Самодовольная улыбка. Смотрит свысока. Зверек не может пошевелиться, он напуган. Страх сковывает все его тело. Глядит на него ошарашенно, заячьими глазами. Такой большой, а еще не утратил свой Свет. — Другое дело твой брат, — вслух произносит мужчина, обходит Солнце и встает за спиной. В этот момент холодный ряд пальцев заключается на шее. Солнце громко сглатывает. Плохи его дела. Злыдни куда могущественней, чем он ожидал. Иосиф на своем веку, видно, встречал только ослабленных духов. Этот мужчина — их повелитель, и он даровал им силу и избавил их от домовых. Теперь избы и семьи в их распоряжении. Меч легким движением достается из ножны, и его острое лезвие подставляется к шее Солнце. Небольшое давление, кожа обжигается, а после к груди спускается выстраданная капля крови. Солнце зажмуривается, инстинктивно кричит, но громкий звук выходит гробовой тишиной. Злыдни проглотили крик Солнце. Ладони покрываются испариной, кожа между носом и губой тоже, а по вискам уже стекает пот. Кажется, это последние минуты жизни. Жаль, что он не увидится с Иосифом, Еленой и не поговорит с Владимиром, конечно, не без помощи русалки. Печально, что новые чувства, расцветающие в его груди к Черте, скоро оборвутся. Он бы хотел с ними остаться. Приятные, теплые, загадочные, что вызывают в душе то бушующий шторм, то штиль. Мужчина размахивается мечом, но что-то выбрасывает оружие с сторону, и оно врезается в стену. Солнце открывает глаза и замечает не только меч, но и булаву. «Черта проснулась!» — думает Солнце, и объект его мыслей подлетает к мужчине, серп блестит под лунный светом, наносит увечья, но не такие, какие хотела Черта. Оружие не снесло голову, мужчина перехватил лезвие рукой. На пол падают капли крови, и янтарные глаза становятся еще ярче. — Вот наконец-то я с тобой встретился, Матушка! — выплевывает ей в лицо и выбегает из избы, Черта гонится за ним. — Спрячься где-нибудь! — Только сейчас Солнце понимает, что ничьи призрачные пальцы не держат его шею. Злыдней он больше не чувствует. Испугались пробуждения Черты, скорей всего. Приподнимается на месте, осматривается по сторонам. Не сразу замечает деревянную дверь. На нее не падает лунный свет, поэтому он почти незаметен глазу. Подбегает, открывает ее, и холодок проходит через тело. Выход в подвал. Отличное место, чтобы укрыться. Сейчас Черте он не помощник, лишь будет мешаться. От этого мужчины исходит безграничная сила, и с ней ему точно не тягаться.