Солнышко

Солнце спускается в подвал. Тьма накрывает его холодной пеленой. Зеркало обжигает через ткань, и не успевает Солнце достать его с кармана, как неожиданно кто-то на него нападает и валит на землю. Среднего роста, чуть выше Солнце, но ниже Черты. Худощавое тело, длинные костлявые пальцы с острыми ногтями. Голова чуть вытянутая, лысая, квадратный подбородок, бледная морщинистая кожа. Уши будто откусаны кем-то. Темно вокруг, но Солнце отчетливо замечает черные круги вокруг глаз, что делают янтарные глаза более глубокими, отталкивающими, хищными. Напавший наклоняет голову, и между его лицом и Солнце остается десять пальцев. Обнажает желтые заточенные зубы, похожие на акульи. — Наконец-то, — сладко, но устрашающе шипит, — я полакомлюсь человечиной. — И улыбается, как сумасшедший. Солнце кричит и бьет головой по носу Чудесной твари. Отталкивает его от себя ногами и отползает в сторону. Немедленно поднимается на ноги и на одно мгновение теряет напавшего из виду. Черная одежда отлично маскирует во мраке, но вот открытые блестящие глаза выдают. Без сомнений, эта Чудесная тварь — упырь, о котором часто сказывал Иосиф. Они похожи на вурдалаков, также восстают из могил, но не имеют омерзительного запаха. Если ранее упомянутые пьют кровь, то упыри охотятся за человеческим мясом. Могут нападать на скот, но по большей мере холодны к нему. Предпочитают лакомиться молодыми людьми, но от старых не отказываются. Их они съедают в последнюю очередь, если предоставлен широкий выбор. Упырь трогает съехавший нос в левый бок, пытается его обратно вставить, но не выходит. Неприятно, конечно, теперь он чуть менее ощущает запахи, но сейчас самое главное, это мальчишка. Повелитель его немного обманул, пообещал упитанного, но спустился этот. Худощавым его не назовешь, крупная человеческая особь, но все же обидно. Он настраивался на плотный, жирный ужин. В идеале та сочная баба. Пережевывать, конечно, будет затруднительно: ни один десяток лет прожила, но это лучше, чем обсасывать кости. — Ты так не бойся меня. — Облизывается длинным языком. — Мясо портится. — Будто сама змея шепчет на ухо. Говорит и резко срывается с места. Солнце рефлекторно размахивается кулаком, чтобы ударить, как неожиданно перед ним возникает Всеволод и сбивает упыря с ног крестом, что подарил ему Федор. Сердце Солнце падает к пяткам. Все произошло так быстро, что он ошеломлено моргает глазами, открывает и закрывает рот, как рыба на суше. Оглядывается и отмечает, что когда-то плотно закрытая дверь сейчас приоткрыта, а значит Всеволод вовсе никакая его не красочная иллюзия, вызванная диким страхом. Его Благословленный вурдалак действительно здесь, защищает его. — Ты в порядке? — обеспокоенно вопрошает Всеволод, пока упырь приходит в себя и собирает в кучу возникшие звезды перед глазами. Сильный удар пришелся по голове, что его даже отбросило в сторону. Солнце громко сглатывает и кивает головой. Возникает куча вопросов, которые он не может озвучить. Он следил за ним? Как понял, что он находится в опасности? Все это время он шел за ними по пятам? Или он тоже умеет перемещаться в пространстве? Ответы на все эти вопросы он получит, если выживет и встретится с русалкой. Сейчас не важно особо, как он появился рядом с ним, главное, это победить чертового упыря и молиться Богу, чтобы Черта одержала победу в тяжелой схватке. Ей сейчас, наверное, гораздо сложней. Она одна, когда на стороне мужчины злыдни и упыри. *** — Отныне можешь звать меня Ярополком. Уж очень нравится мне это имя. — Они выходят в центр поселения, где, собственно, проходило недавно свадебное торжество. Теперь здесь никого нет. Костры потухли, и лишь почти незаметный волос дыма все же вырывается. Блюда на столе все перевернуты, белоснежная скатерть вся перепачкана и края ее развеваются на ветру. Над мирным поселением нависает грозовая туча, что закрывает собой все звезды, но не месяц. Будто специально его обошла стороной, чтобы тот видел, как две части одного целого встретились. Когда-то месяц был свидетелем того, как одна крохотная часть откололась от большей. Она приняла путь быть самостоятельной, не быть частью, а стать полноценной Черной силой. И вот сейчас частичка стоит гордо, с ровной прямой спиной, глядит самодовольно, и на его чистом лице сияет улыбка победителя. Он не сомневается, что в этой борьбе одержит победу он. — Чувствую, — говорит, прикрывает глаза, принюхивается к воздуху, — что ты находишься не в самой лучшей форме. — У тебя чутье сбито! — выбрасывает Черта резко и вынимает из чехла серп. Завидев это оружие, Ярополк откровенно удивляется, но отводит взгляд вдаль. Старается не показывать смятение и растерянность. Если этот серп находится у Черты, то бой предстоит непростой. Он отчетливо помнит свистящий звук, когда им размахивают. Звук, который до сих пор сводит его с ума. Свист, что отзывается той нестерпимой болью, когда Белый Ворон напал на него. Не верится, что Черта как-то связана с ним, ведь она является той, на которую он всегда охотился, чтобы баланс не был нарушен. Ярополк тогда был слабым и незаметным, не таким Огромным, как сейчас. Ему понадобилось много времени и сил, чтобы накопить столько Черноты, сколько необходимо, и одолеть Белого Ворона. — Да ладно, — ехидно улыбается и разводит руками, — и это говорит та, что не почувствовала меня даже в тесной избе. Твое чутье очень сильно подводит, стоит это тебе признать. Раньше бы ты меня почувствовала за тридевять земель. — Тебе не кажется, что я это все специально провернула, — изрекает, и клочья земли взлетают в воздух от резкого скачка. Черта бежит к Ярополку, прикрывая голову скрещенными руками. Последний усмехается. Опасается, что ей в лицо что-то прилетит. Значит, воспринимает его, как достойного серьезного противника. Приятно это осознавать. Поправляет волосы, что растрепались на ветру, и вовремя подставляет меч, защищая шею. Вновь намеревалась отсечь ему голову. Глупо повторяется, а раньше такой оплошности не допускала. Хватает ее за руку, тянет на себя и наносит сильный удар ногой в живот, отчего Черта отлетает назад. Больно сталкивается с землей, катится кубарем. Все тело в царапинах, ушибах и синяках. Собирает все силы в кулак, в котором сжимает серп, и привстает на месте. Район пупка кровоточит, но Черта сглатывает нестерпимую боль. — Ты собрала достаточно много Черноты… — отзывается Ярополк, чуть наклоняется корпусом вперед, спрятав свободную руку в кармане, чтобы быть на одном уровне с Чертой. Его янтарные глаза должны точно пронизывать ее серые. А раньше были зеленые, отмечает про себя Ярополк. Интересно, сколько этой человеческой оболочке лет? — Мне она пригодится, — продолжает прерванную фразу после недолгой паузы. Вот черт! Просчитал все ее силы только одним касанием. А он действительно стал куда силен с последней их встречи. Но удача все же на ее стороне. Пока с ней этот особый серп — не страшна никакая Чернота. Главное, сейчас подобраться к Ярополку поближе, но как это сделать? Разгибает колени и более устойчивей стоит на ногах. Ярополк за ней выпрямляется. Необходим отвлекающий маневр. Как бы не было жаль Черноту Аспида, но настает час его выпустить, и на этот раз полностью. Взмахивает рукой вверх, и к небу устремляется фигура змеи, состоящая из сгустков Черной силы. Змей делает крутой вираж и стремительной стрелой летит в направлении к Ярополку. Тот выпускает ответного змея, и теперь над низкой тучей сражаются две частицы Черноты, разрезая лунный свет на несколько лучиков, что, подобно солнечным зайчикам, задорно скачут по земле. Только вот от этого никому не весело и не радостно. Предупреждающее шипение, столкновение, и мертвые черные частицы падают вниз. Одна нападает, другая уворачивается и кусает за хвост соперницу. — Не думай, что только ты победила Аспида. Только зря потратила силу, которой гордилась. Осматривается по сторонам в поисках того, что может отвлечь Ярополка хоть на долю секунды. Черте нужно немного времени, чтобы одержать победу. Необходимо было кончать со своей частицей в то время, когда тот был мал. Думала, что и так умрет, что его сожрет пусть даже тот самый Аспид, посчитав его черным солнцем. — Черта… — раздается где-то сзади. Та не оборачивается, смотрит прямо на Ярополка. В бою не нужно упускать противника из поля зрения, иначе закончиться это плачевно. — Где Солнце? — не унимается в своем колодце русалка. — Благословленная? — удивляется Ярополк. — И давно ты с ней дружбу водишь? — Дружбы с ней не имею, — бросается ядовито, хмурится и отступает назад. Незаметно выпущенные две Черноты подкрадываются с двух сторон. — Наверное, ведет твой Светлый Человек, — тяжело вздыхает, подставляет руки к бокам. — Жаль, конечно, мальчишку. Такие люди на самом деле редкость. Ты такого давно искала. — Жаль? — вслух. Осознание, что сейчас Солнце находится на волоске от смерти, падает огромным камнем на голову. Ярополк не зря выудил ее из избы, оставив его одного. — О нет! — Она должна была догадаться, что это был хитрый план. Резко срывается и бежит в сторону избы, но путь преграждает нападающий на нее клубок Черноты, но она разрезает его на части. Очередной взмах серпом, и вот уже горка черного песка под ногами. — АУ! — неожиданно за спиной, Черта оборачивается, не успевает среагировать, как Чернота проходится по ее лицу. Та успевает откусить ее добротную часть и мгновенно проглотить, но падает на землю. Теперь сила Ауки ее. — Что у вас там происходит? — уже переходит на крик русалка от волнения, но ее голос слышится звоном в ушах. Эффект пройдет. Черта встает на ноги. Ее взгляд прожигает Ярополка насквозь. — Злобы нет в наличии, — издевается над ней тот. — Она, кстати, дарует дополнительную силу и энергию, и… — не договаривает, замолкает, поднимает голову. Черта копирует его движение, замечает в небе летающего вороненка. Облегченно вздыхает. — А вот злость и ненависть в обличии птицы прилетела. *** — Ах ты мерзкий! — кричит от ярости. — Вонючий! Вурдалак! — отделяет каждое слово, голос уже хрипит. Откуда эта тварь, вообще, взялась на его голову? О, как же он голоден! Готов уже завыть от накопившейся злобы. И тело уже все болит, и силы на исходе, но он не сдастся. Повелитель после стольких дней ожидания позволил ему хоть кем-то полакомиться. Он заслужил этого мальчишку! Резко нападает, Всеволод толкает его крестом в грудь, но тот успевает схватиться за него руками. Дергает на себя, и тот пятится вперед. Уже почти падает к ногам упыря, но Солнце быстро реагирует и бьет по лицу последнего, что тот тут же опускает крест. — Я думал уже, что мне крышка, — от испуга вздыхает с некой дрожью. Первым делом проверяет крест на шее, на месте. И с крестом Федора все в порядке. Отлично. Пока сила на их стороне. Всеволод уже немного выдыхается, но ради человека, который даровал ему свободу, готов биться до последнего вздоха. Да и выступает неприкрытая ненависть к упырю. Из покон веков между вурдалаками и упырями ходила неприязнь друг к другу. Первые жаловались, что им почти не достается добычи: в основном на кладбище ходят глупые дети, чтобы увидеть нечистей собственными глазами, последние были вечно недовольны, что им приходится доедать чужую добычу, а мясо без крови такое сухое, что в глотке застревает. Всеволод поднимает руки вверх, крест почти упирается в потолок. Резкий удар. Еще. И Еще. И упырь отлетает к стене. Хватается за голову, кричит от боли и звона в ушах. Всеволод приближается к нему, переводит дыхание. Уже размахивается в очередной раз крестом, но останавливается. Не может он ударит лежачего и беспомощного. Вздыхает. Оборачивается к Солнце, уже хочет махнуть ему рукой, чтобы тот подошел к нему, как внезапно упырь нападает на него и валит на землю. — В следующий раз, сопляк, запомни: никогда не отворачивайся от противника. Пальцами начинает безжалостно давить на глаза. Если он сейчас лишит его зрения, то препятствие между ним и мальчишкой больше не будет. Чтобы убить вурдалака, нужно лишить его головы, но упырь не станет грызть ему глотку. Не будет опускаться до такого уровня. Солнце подлетает к упырю, хватает его за плечи и пытается оттолкнуть от Всеволода. Отличный момент. Мгновенно переключается на Солнце, валит его с ног. Увидев ужас в его глазах, заливается в истерическом смехе. Уже раскрывает акулью пасть, как шейный позвонок его хрустит, а голова сталкивается с землей, Солнце жадно ловит воздухом устами. Грудь поднимается и опускается. Смотрит на Всеволода, который пытается растереть глаза пальцами, чтобы ушел неприятный дискомфорт. Упырь не успел серьезно надавить, поэтому со зрением все в порядке. Солнце сбрасывает в себя упавшее на него мертвое тело упыря. Всеволод не промахнулся, попал прямо в шею концом креста. — Да ладно тебе, — отмахивается от возмущенного взора Солнце. Всеволод мог его задеть, — люди со Светом не умирают. Почему-то в это с трудом верится. — И, вообще, я тебя спас. Мог бы и поблагодарить. Солнце не оценивает должным образом тонкий юмор Всеволода. Встает на ноги, немного кружится голова от удара о землю. Нужно помочь Черте. Ему надоело отсиживаться в этом подвале. Если он и Всеволод справились с одним упырем, то и другие Чудесные твари с Чернотой им не помеха. Уже поднимается по лестнице, как Всеволод тянет его на себя, схватив за руку. — Лучше тебе посидеть здесь, — говорит он. — А я выберусь наружу и разведаю обстановку. Но Солнце с ним не согласен. Он тоже пойдет наверх. — Ты не понимаешь! — толкает его Всеволод, чтобы тот сошел с лестницы. — Мы Черте явно не помощники. *** — Сын. Белого. Ворона, — выплевывает Ярополк каждое слово. Белослав обращается в человека, скрещивает руки на груди. Бросает на Черту мимолетный взгляд. — Даже смешно смотреть на тебя, — выдавливает смешок, но давится воздухом. Его волнение четко виднеется невооруженным глазом. — Весь черный! А ты точно его потомок? — Хочешь проверить? Вот же гадкий мальчишка! Но все же принюхивается и чуть не задыхается от сгустка Света. Сомнений быть не может, это точно он. К тому же он запомнил его в облике птицы, когда тот похитил у него драгоценный артефакт Белого Ворона. Он действительно отдал серп Черте? Точно не потерял по пути, а Черта просто его нашла? Бред выходит откровенно какой-то. Голова уже раскалывается от вопроса: что же связывает сына Белого Ворона и Черту? Они ведь полные противоположности: Свет и Чернота. Стороны, которые должны находиться в балансе, иначе ждать беде. Интересно будет посмотреть на беду эту? Какова она? И скоро Ярополк его увидит. На его счету множество Черных душ, да и Черта не оставалась в стороне. Чаша с Чернотой явно перевешивает Свет. — Что же связывает вас? — бубнит под нос, оглядывает сперва Черту, после Белослава. Серп у первой оказался не случайно, иначе бы последний силой забрал его у нее. Он сам ей подкинул. Но зачем? — Может, чтобы отомстить мне за смерть Белого Ворона? — А в этой догадке может скрываться ответ. Пока Ярополк утопает в собственных размышлениях, чуть не пропускает ответную атаку Черты сгустком Черноты Ауки. Взмах руки, и огромный в размере зверь глотает его. В свою очередь, Белослав подставляет к устам скрученный листок сосны и принимается заглатывать чудовище. Ярополк отпрыгивает в сторону, иначе и его зацепит. Хочет полностью проглотить Черноту, думает Ярополк, у него ничего не выйдет. Сила Аспида разрывает чудовища пополам, и Белославу достается не так много, но более чем достаточно, чтобы выпустить силу в виде звезды в небо, что взрывается на определенной высоте и превращается в ряд Светлых ласточек. По коже Черты пробегает холодок. Вороненок прекрасно знает, что их свет также действует на нее. Больно поднимать глаза, но она хочет видеть, как ласточки с легкостью расправляются с Аспидом Ярополка, после переключаются на ее чудовище. Бросает на вороненка взгляд, хочет остановить его, но замечает, что тот удачно пользуется моментом растерянности Ярополка, мгновенно заглатывает другую половину Черного зверя, и вновь выпускает ласточек. Если бы ему удалось засосать чудовище полностью, он смог бы выпустить куда более могущественную птицу: ястреба, что мог бы тягаться с самой опасной тварью — марионеткой. — Вижу, тебя отец многому научил, — говорит с некой досадой Ярополк, вытягивает руку, и мертвые черные песчинки падают ему на ладонь. — После его гибели я научился немалому, — изрекает, сжимает кулаки, легко стучит ногой, и ласточки, собравшись в кучу, бросаются в сторону Ярополка, чертовому Злу. Они почти достигают цели: впереди летящая уже протыкает лоб Ярополка, как неожиданно ее хватает пастью непонятно откуда возникший зверь. Крупный волк с горбатой спиной. Уши большие, заостренные, пасть вытянутая, клыки чуть вылезают наружу. Лапы мощные с острыми опасными когтями. Черта чуть нагибается, внимательно приглядывается, и ее резко отталкивает назад от осознания, кто стоит рядом с Ярополком. — Человеческие глаза… — Помнишь его, Черта? — издевательски интересуется Ярополк и усмехается. — Не может этого быть, — вырывается невольно. Вновь поднимает глаза на Волколака. Будто смотрит в глаза Солнце. С ним все в порядке. Пальцы левой руки не доставляют проблем. Нет ощущения, что они передавлены невидимой нитью. — Марионетка… — с ненавистью срывается с уст Белослава. — Согласись: он прекрасен, — обращается к Черте со сладкими нотками восхищения. Та с ним не может согласиться. Волколак горбат, что не свойственно этому существу. Еще стоит на задних лапах. Настоящая марионетка утрачивает все человеческое, кроме глаз, выращивает в себе зерно послушного зверя. Видно, возникли какие-то проблемы с обращением. Он — несовершенен, и, скорей всего, в его душе теплится крохотный луч Света, что активно борется с Чернотой. Или сам человек противится влиянию Ярополка. Что совершил мальчишка, которого защитил Солнце, что тот стал отличным экземпляром для марионетки? — Вообще, я охотился на княгиню, но случайно встретил его. Сломленный, крохотный, но Черный. — Самодовольно улыбается. — Он губил себя изнутри из-за одного поступка… — .который унес за собой невинную жизнь, — заканчивает за него Черта. — Ты как всегда проницательна, — машет рукой в сторону. — А теперь стоит начать настоящий бой! — последнее слово уже произносится нечеловеческим голосом. Из приоткрытого рта Ярополка с своеобразным хлюпаньем вылетает вся Чернота, что он накопил за все эти годы. Ласточки умирают на лету, падают погасшими звездами вниз и разбиваются об землю. Темная сила формируется в огромную тучу, что закрывает собой месяц. Резко становится темно, и ветер крепчает за мгновение. Черта отступает на несколько шагов. Вот Ярополк и показал свой истинный облик. Маленькая частичка теперь представляет серьезную угрозу. *** Вновь шорох. Солнце дергается всем телом и оборачивается на звук. Не видно ничего, хоть глаза выколи. Всеволод ушел, закрыв дверь за собой. Может, с упырем еще не покончено? Что, если он остался жив и сейчас медленно подкрадывается к нему? Источниками посторонних звуков являются неугомонные крысы. Они издают характерный звук. Видно, что-то опасное и серьезное происходит снаружи, что они все дружно прячутся под землей. Единственное место, где они чувствуют себя в безопасности, когда Солнце словно сидит на иголках. Ему постоянно видятся фигуры, перемещающиеся в пространстве. Они кружат вокруг него, издеваются над ним. Он — беззащитен. Даже если кто-то нападет из мглы, то Солнце в полной мере не сможет постоять за себя. Если останется живым в эту ночь, то обязательно станет спать с оружием, как делает Черта. Сильно беспокоиться за нее. В этом подвале будто сидит вечность. И Всеволод все не возвращается. «Может все-таки выйти наружу?» — думает Солнце, как неожиданно дверь громко захлопывается. Разворачивается вполоборота, громко сглатывает. Кто-то приближается к нему тяжелыми шагами. Медленно, не торопясь. Топ-топ. Топ-топ. Лестница заканчивается, и некто вступает на землю. Солнце пятится назад, чуть не падает, споткнувшись о тело упыря. Редкое, осложненное, будто нечеловеческое дыхание с громкой хрипотой. Некто черный все приближается и приближается, и Солнце, отступая, сталкивается со стеной. Сердце пропускает несколько ударов. Не думая, достает из кармана зеркало. Оно подскажет ему, что за тварь идет к нему, но оно не срабатывает. Не видит хоть крохотного света. Некто останавливается перед ним, протягивает руки. Солнце рефлекторно замахивается кулаком, но внезапно некто завлекает его в объятия. — Ты… — вырывается с трудом из Черты, — дорог мне… Солнце выгибается в спине, когда чувствует, как густая кровь падает на его лопатки. Тяжело дышать. Черта очень серьезно ранена. Ей необходима помощь! — Солнышко… — выстрадано, через огромную силу, сквозь нестерпимую боль. Черта сильней прижимает Солнце к себе, когда тот находится в растерянности. Дверь подвала с хлопком об стену открывается, и показывается тонкая фигура Всеволода с крестом, закинутое на плечо. — Знаешь, никого не нашел. Обошел все поселение, но… Батюшки! — Замечает Черту с открытыми ранами, из которых так и сочится кровь. — Что с тобой приключилось? — подлетает к Солнышко, чтобы помочь ему вынести ее наружу. *** — Ты… — прикрывает глаза и сжимает рубаху в кулак. Беспощадное, отравленное чувство разрывает его грудь на части. Его душа изнывает и требует покоя. Как же неловко сейчас признаваться до покраснения кончиков ушей, но с этой болью и неизвестностью больно жить. Он должен сказать слова, который долго вынашивал в сердце. — Ты дорога мне! — выплевывает на одном дыхании Владимир, собирает всю смелость в кулак, открывает глаза и смотрит на Елену. Ее выражение лица излучает лишь сожаление. Она не станет привычно издеваться над ним? Не будет переспрашивать и смеяться ему в лицо? Она молчит. Долго. Слишком долго, убивая Владимира в волнительном ожидании. Почему она не смотрит на него? Почему устремляет взгляд на горизонт, где границы пруда и неба сталкиваются в одну линию. Они одни, в самой тихой части чащи. Елена вышла искать Воемила, Владимир двинулся за ней, чтобы с ней ничего не случилось. — Моему сердцу дорог другой человек, — говорит она, и слова ее клинками вонзаются в грудь Владимира. Он истекает кровью, к горлу подкатывает ком. Прикрывает глаза, сжимает крепко челюсть, что выступают желваки. Пытается проглотить злобу, но ничего не выходит. «Случайно не тот человек, которого ты ищешь?!» — хочется закричать на нее, схватит за руки и хорошенько тряхнуть. — «Человек, который ушел и даже не попрощался с тобой?». Владимиром управляет неконтролируемая злость. Как говорил всегда его чертовый дед: «Хочется, да и можется!».