Солнышко

Воемил зовет Черту в чаще. Продвигается вперед, не знает, куда идет, но уверен, что она находится поблизости. Она не оставила его. Она рядом. Наблюдает за ним. Ее глаза повсюду. Они везде. И нигде от них укрыться. Но Воемил больше не будет прятаться. Надоело ощущать себя трусливым зайцем! Он должен сделать то, что обязан. Он может сохранить баланс. Только остается отыскать Черту, но она сама выходит к нему. Черта из прошлого и сейчас настоящая — два разных человека. Она исхудала, приобрела женственные формы. Губы ее стали пухлей и наливней, брови и ресницы черней. Теперь она выглядит совсем как молодая девица, наряди только ее в сарафан. Воемил трясет головой, сжимает кулаки. Да, она изменилась, но душа ее нет. Она, как была обладательница Черноты, такой и осталось. Нужно кончать с этой Черной силой поскорей, но Воемил не может вымолвить и слова. Черта такая красивая! Жмурится посильней, отчего всплывают зеленые кругу в глазах. — Солнышко, — уже делает шаг, но Воемил выставляет руку вперед. Вновь. Создает невидимую стену между ними. — Оставайся на месте, Черта! — восклицает. Любовь, что пламенеет в сердце, не в силах заглушить злость, что бушует ярким огнем внутри. Он переворачивает весь привычный мир. Больше нет ни рек, ни озер, ни неба, ни солнца, ни Чудесных Тварей. Остаются только он и она. Стоят друг напротив друга. Каждый желает подлететь и обнять крепко, но остается на месте, будто к земле привязан. — Тяжело с эмоциями и чувствами уживается? — вопрошает ядовито, не смотрит на Черту. — Да, — честно признается она. Указывает на левую грудь, — болит. — Это у меня сердце изнывает и плачет, — всхлипывает Воемил. — Я был всего лишь вещью. — Не говори так, Солнышко! — Хочешь сказать, это неправда? Черте нечего ответить. Большую часть похода она заботилась о его здоровье и благополучие лишь потому, что не желала терять прекрасный Свет. Люди для нее были существами слабыми, падкими и жалкими. Она в какой-то мере завидовала старухе, что она нашла для себя идеальный источник Света. Что может быть лучше сына Белого Ворона? Не человек и не Чудесная тварь. Старуха могла заполучить силу самого Белого Ворона, только тот оказался намного дальновидней: лишил сына одной эмоции, тем самым обезопасив его жизнь. Но все резко изменилось. Черта сама не успела понять, как привязалась к Воемилу, как полюбила его. Она наконец-то поняла, что такое забота. Забота — когда ты оберегаешь любимого тебе человека. Забота — проявлений чувств, тихие разговоры, теплые объятия, вкусные обеды, набитые животы. Забота — это взаимопомощь и взаимовыручка. — Я — источник яркого Света. — Это не важно! — грубо перебивает его Черта. — Ты нарушаешь баланс, убивая Черных Чудесных тварей. А если ты прекратишь этого делать, то умрешь, и также навредишь. Ты влияешь на судьбу, когда я всего лишь безликая Светлая фигура. — Не говори так! — злится Черта, делает несколько шагов к Воемилу, но останавливается. Замечает зажатый в его пальцах крохотный клубок запутанных красных ниток. — Нет… — Ты обязана стать человеком! — восклицает Воемил и резко глотает клубок. — Я разрешаю тебе захватить мою силу и душу, — говорит последнее, пошатывается, но не падает. Больше не будет делать этого. Черта хватается за левую грудь. Сердце грохочет, разбивая грудную клетку. Давится воздухом. Левое запястье немеет, и пальцы тоже. Кровь застывает в последних фалангах, синеют конечности. Черта давится воздухом. В горле возникает второй клубок нити. Превращение начинается. Язык у Воемила опухает и будто кровоточит. Отчетливо ощущает вкус крови. Двух рук не чувствует. Все темнеет перед глазами, но он все еще видит Черту, которая мучается от боли. Превращение в человека, избавления от Черноты — не легкая задача. Ее буквально тошнит Чернотой, что обретает ноги, как только сталкивается с землей и разбегается по разным сторонам. Маленькие «облачка» распространяются по всей чаще. Он плачет. Знает, что это его конец. Отчего-то страшно умирать, хоть и знает, что это ради благополучия всего мира. Осознание, что он больше ее не увидит, делает еще больней, ломает тело, которое и так разрушается. Сотни игл пронизывают каждую его клеточку. Больше не дышит. Не может набрать воздуха в легкие. Страх вдруг исчезает, как и другие эмоции. Вокруг темно, только Черта светла. Он рад, что будет жить в ее сердце. Пытается произнести слова прощания, но не выходит. Голоса нет. Черта чувствует важный момент для Воемила, поднимает голову. Ладонь к груди. Последний раз улыбается, закрывает глаза и падает лицом на землю. *** — Я все делаю правильно, — пытается доказать сам себе Белослав, но чувство совести не дает ему покоя. Так необходимо. Так гласит пророчество. Он ничего не может сделать. Повлиять на ход событий может, способен подтолкнуть главную фигуру к ответственному нужному шагу. Он ничего плохого не делает. Тогда почему ему так неспокойно? Смотрит на ласточку. Улыбается. И странно все же. Душа Воемила имеет такую же форму, как и его. Они серьезно так похожи? Светлая ласточка порхает, а это значит, что сердце Воемила все еще бьется. До определенного момента… Не успевает Белослав и глазом моргнуть, как ласточка превращается в звезду, но не разбивается об землю, а поднимается к небесам. Чем выше, тем становится прозрачней. Ночью она засияет особой яркостью, и тогда Белослав увидит множество звезд и произнесет: — Так вот сколько Светлых загубленных душ Чернотой. *** — Солнышко! — неустанно зовет его Черта. — Солнышко! Не реагирует. Он без сознания. Сердце слабо стучит. Он остается живым, но не просыпается. Почему? Может, сама судьба отсрочивает ей время, чтобы та спасла жизнь единственного дорогого ей человека. Она получила то, что хотела. И какой ценой? Ненавидит себя. Проклятие для нее. Солнышко не должен был жертвовать собой. Зачем он это сделал? Какая ему разница, что нарушается баланс? Это его бы не задело. Но Черта отвечает сама же на свой вопрос. — Солнышко — особенный. Добросердечный. — Заливается слезами. — Он спас человека, который желал его убить. Другие позволяли мне расправляться с обидчиками. Да, может они после жалели, корили себя, но в важный момент поддавались эмоциям. — Солнышко всегда думал в первую очередь о других, после уже о себе. В сердце его никогда не жила месть и ненависть. Даже когда он просил ее навсегда уйти, он не говорил это от чистого сердца. Черта это чувствовала, поэтому осталась. И все испортила. Думала, что может все изменить, исправить, а по итогу вновь причинила боль Солнышко. Обнимает его, пытается поднять на руки, но не получается. Он кажется неподъемным. Особенная сила покинула ее. И что ей теперь делать? Остается только подхватить за подмышки и тащить через силу. Тяжело. Даже очень. Прикладывает все усилия, но преодолевает небольшое расстояние. Так она теряет время. — Черта! — окликает ее Всеволод. Та оборачивается. — Что с Солнышко? — Помоги мне, вурдалак! Всеволод подлетает к Воемилу и хватается за его руку. — Помоги донести его до озера. — Он жив? — Да. Но сейчас ему грозит опасность. Если не поторопимся, то навсегда потеряем его. — Понял тебя. Но вместо того, чтобы быстро схватиться за ноги, Всеволод снимает с себя крест и надевает на Воемила. — Но… — Я знаю. — Если Благословленный вурдалак возвращает крест обратно хозяину от всего сердца, то он разрывает контракт со смертью и подписывает бумаги бессмертия. И повернуть все обратно нельзя. Даже если Воемил очнется и отдаст ему крест, ничего не изменится. Забота — это еще и самопожертвенность, понимает для себя Черта. — Спасибо тебе, Всеволод. — Ты впервые назвала меня по имени! — губы дрожат, и картинка размывается перед глазами. — Отставим сентиментальность. Сейчас главное спасти Солнышко. — Да! — решительно кивает головой. Вдвоем и неподъемный вес кажется легким. Они быстро выходят из чащи и стремительно направляются к озеру. Всеволод не задает лишних вопросов, и Черта ему за это благодарна. Он доверяет ей. Она знает, что делать. — Дальше я сама, — говорит Черта, когда они спускаются к нижнему берегу. Вступает в воду, больше не мешкается. Если ее убьет, то она будет только рада. Озеро до жути холодное. Вода ледяными пальцами обхватывает ее ступни. Шаг вперед. И еще. И еще. Воемил уже почти весь в воде, только лицо еще не охвачено. Пододвигает к себе поближе Воемила, обнимает его, набирает побольше воздуха и ныряет с головой. Первое мгновение вода ее отталкивает, но после принимает. Черта активно гребет рукой, но опуститься на дно не получается. Она вертится вокруг себя. В сердце колит. И легкие выжигаются. Но Черта собирает последние свои силы, заглушает страх и панику и стремительно идет на глубину. Вода сама давит на нее, но это особо не важно. Главное, что получается. Когда мрак полностью завлекает ее с свое царство, Черта обнимает Воемила и просит у Света помощи. Забота — жертва. Вот и она сейчас готова лишиться жизни ради Воемила. Закрыть навсегда глаза и больше не знать о преследуемой когда-то цели. Ее смерть не нарушит баланса. Она больше не Чернота, она человек. И она поступает так, как им свойственно. Единственное, что она унесет с собой, это свою любовь. Пора выбираться наружу, но вода не позволяет Черте сделать этого. Воемил становится еще более тяжелым и утягивает ее на самое дно. Скоро они коснуться земли и погибнут в этом озере вместе. Нет, этого нельзя допустить. Чем больше взмахивает рукой, тем больше теряет воздуха. Дикие мысли становятся такими легкими, да и вода не кажется больше ледяной. Тепло. Странное чувство. Наглатывается воды. «Воемил». Он с легкостью выскальзывает из ее хватки. Озеро их разъединяет. Наверное, так даже правильней. Она не может умирать в объятиях со Светом. Чернеет в глазах. Это конец. Черта почти теряет сознание, как неожиданно чувствует, как кто-то подхватывает ее за руку. Последнее, что видит, это русалку, прежде чем отключиться.