– Так ничего и не вспомнил?
Анубис бросил короткий взгляд в сторону Эбби, но вместо ответа только качнул головой и судорожно сделал глоток; чай был крепким и терпким, щедро сдобренным чабрецом и мятой – но Анубису было плевать на вкус, он глотал горячий напиток скорее по привычке, зная, что в таких ситуациях это единственно верное успокоительное.
– Мне всё ещё не понятно, почему память не возвращается, – сказал Амон, ни к кому конкретно особо не обращаясь. – То есть, даже когда твоя сила вырывалась из-под контроля. Ты был не в себе – вероятно. Сносил всё на своём пути – определённо. Но потерять память? Что-то новое.
– Не знаю. – Анубис устало провёл ладонью по лицу. – У меня такое чувство, что что-то заблокировало воспоминания. Или кто-то... я не знаю.
– Мы выясним. – Сопровождаемая лёгким перезвоном серёг и браслетов, окутанная восточным ароматом духов, Нефтида вошла в гостиную, неся в руках всё, что может понадобиться ей для ритуала.
Умеющая делать сокрытое явным, Нефтида и сама казалась загадкой. Тайной, понятной немногим. Зыбкая, струящаяся, как воды Нила, как ночной ветер в пустыне, Неф раскладывала на столике возле дивана исписанное замысловатыми символами шёлковое покрывало. А на него, совершенно не морщась – заскорузлые от запёкшейся крови вещи Анубиса. Расставляла вокруг свечи и камни, окуривала комнату пучками связанных трав. Ритуал не мог ждать – но и не терпел спешки.
– Что произошло и где, можешь не искать.
Если Нефтида являлась живым воплощением тайны, то влетевший ураганом в комнату Сет был фактом. Грубым, бескомпромиссным, не терпящим возражений. Словно царапая сидящих в гостиной песчинками своей силы, он бросил на диван рядом с Анубисом планшет и сам сел напротив.
– По всем новостям.
Сюжет в интернете Анубис посмотрел в полном молчании. Неподвижный, словно статуя. Сейчас, как никогда ранее, более всего похожий на своего отца, отстранённого владыку царства мёртвых Осириса.
– Инпу, – негромко позвал Сет, выдёргивая Анубиса из транса.
– Я убил его, – проговорил Анубис в пустоту. – Я его убил и даже не помню, как это сделал. Ацтеки были правы, я опасен.
– Ты бог, ты не можешь быть неопасным, – оборвал Сет. – Мы ничего не знаем. До сих пор только итог. Амон сказал, тебя душили. Уверен, есть причина всему, что ты сделал или не сделал. Неф найдёт.
– Мне лучше... побуду пока в Дуате...
– Нет.
Анубис поднял недоумевающий взгляд: Сет уже встал с дивана, не способный долго находиться на одном месте, готовый хоть сейчас сносить самумом города лишь от осознания, что кто-то посмел навредить тому, кого Сет считал сыном.
– Отец всегда отправлял меня в Дуат после происшествий. Ты и сам отправлял...
– В тот раз ты умер в больнице от огнестрельного ранения, и нам с Аидом пришлось украсть тебя из морга. – Маятником Сет мерил гостиную, которая, казалось, уже покрывалась мелкой песчаной пылью от неистовой божественной силы. – Копы полгода вызывали, тыкали в нос тупые свидетельства и протоколы, а мне приходилось изображать гнев и разочарование, что они не могут найти труп моего племянника. Я отправил тебя в Дуат просто для того, чтобы ты не попался на глаза полиции.
– Инпу, Дуат чувствует тебя, – неожиданно поддержал Сета Амон. – Он поймёт твоё настроение, попытается отгородить и будет засасывать всё глубже и глубже.
– А я не хочу опять вытаскивать твою задницу с изнанки, – подытожил Сет, пресекая все дальнейшие возражения. – Посидишь пока здесь. Я разберусь с копами.
– Лучше действительно не выходить пару дней, пока всё не уляжется, и пока мы не узнаем, как много известно людям, – сказала Нефтида, когда хлопнула входная дверь. – К тому же, мне понадобится твоя помощь – для ритуала. Сет сказал верно, мы ничего не знаем. Лишь итог. Доберёмся до истоков.
Анубис неохотно кивнул. Сет и Амон правы, Дуат не стремился навредить, но бывал навязчив; в переплетении его бесконечных дорог легко затеряться, если не сосредотачиваться ни на чём, кроме собственных мыслей. К тому же Нефтида говорила о помощи: ритуалы были её стезей. Анубис не много в этом смыслил, но знал, что иногда матери требовалось участие бога со стороны, чтобы тот мог вести её. Или вести могла она сама.
– И что... Сет проникнет в участок? – неуверенно спросил Анубис. – Будет изучать вещдоки?
– Кровь на твоей одежде покажет и расскажет всё, что нужно знать, лучше любого вещдока, – отмахнулась Нефтида. – Уверена, Сет сорвался лишь для того, чтобы у полиции наверняка не осталось ни одной улики.
***
Грейс открыла дверь и лишь тяжело вздохнула.
– О боже... что он опять натворил?
– Нет, Грейс, я по другому вопросу, – покачала головой Надин. – У нас новое дело, неопознанный труп. Изуродованный.
– Ты не о том молодом человеке с разорванной грудной клеткой? Его привезли в морг в конце моей смены.
– Он. Грейс, скажи, где Джеффри был сегодня ночью?
– Надин, у меня смена, а Джеффри девятнадцать лет и он имеет право находиться там, где ему вздумается. Что происходит? Почему ты о нём спрашиваешь?
– Есть свидетель, – неохотно говорит инспектор. – По камерам, он пробежал так быстро, и я бы не узнала. Но тут встретила твоего бывшего мужа, вспомнила, сколько раз он отмазывал Джеффри. Грейс, я не уверена, но, кажется, на камере именно ваш с Тимом сын. И я думаю, что сегодня ночью Джефф видел что-то ужасное.
Грейс издала какой-то судорожный звук, будто поперхнулась воздухом.
– Джеффри?
Грейс стучит в дверь и заходит в комнату. Джеффри, изменив обыкновению возмущаться, спокойно лежит на кровати, спрятавшись от мира за стереонаушниками и отдаленно грохочущей в них музыкой. Вошедшую мать он даже не заметил.
– Джефф, – позвала Грейс более настойчиво, но потом просто прошла в комнату и аккуратно сняла наушники с головы сына, тут же наполнив комнату отдаленным рычанием Джеймса Хетфилда.
– Стучать надо. – Джеффри, впрочем, на вторжение в личное пространство отреагировал равнодушно. Возмутился больше для вида.
– Я стучала, ты не слышал. К тебе из полиции, – пригласительно кивает Грейс, и Надин проходит в комнату.
С сыном Грейс и Тима инспектор до сегодняшнего дня не встречалась лицом к лицу, только видела мельком, но знала, что парень часто влипает в истории. Гуль, как звал себя сам Джеффри, часто попадался за мелкое хулиганство, обычно за разрисовывание граффити какой-нибудь не предназначенной для этого стены, витрины или чьей-то тачки. Тим оплачивал штрафы и вытаскивал парня из участка. Грейс забирала домой. И обоих Надин порой видела в курилке, уставших, молчаливых. Сидевших рядом и не знающих, как справляться с неглупым, незлым, не бездарным, но совершенно несносным мальчишкой.
Сегодня Надин пришла познакомиться с ним лично.
– Джеффри, я инспектор полиции Надин Кутраппали. Я хочу задать тебе пару вопросов. И мне нужно, чтобы ты дал на них честные ответы.
– Я что, арестован? – ершится Джефф.
– Мне пока не за что тебя арестовывать, – спокойно отвечает Надин, уже начиная понимать ту молчаливую усталость Грейс и Тима.
– Тогда вызывайте меня по повестке, – отмахивается Джефф, надевая наушники. – Я ничего не сделал.
Но Надин придерживает, и басы наушников пульсом бьют по её ладоням.
– Джеффри, у меня изуродованный бог весть каким образом труп, а на видео с камеры наблюдения – ты и убийца.
Джеффри вздрогнул всем телом, уронив наушники на пол, где те продолжили орать что-то теперь уже женским вокалом.
Надин же напирала:
– Уверен, что хочешь поговорить в участке? Отец на этот раз вряд ли вытащит тебя так просто.
Джеффри спустил ноги на пол, съёжился, глядя в одну точку. И сидел так достаточно долго, пока, наконец, не произнёс:
– Вы мне не поверите. Я и сам не знаю, что я видел, и насколько оно реально.
– Попробуй. – Надин кивает, словно подбадривая. – Вдруг всё не настолько безумно, как тебе кажется.
***
– Почувствуй мою силу.
Анубис сидел на диване всё в тех же голубых джинсах Амона и той же весёленькой футболке с единорогом. Но не казался ни весёлым, ни милым. Вся сила Дуата раскинулась крыльями за его спиной, настолько явная, что в комнате пахло сладковатым тленом и ладаном. Увядшими розами, что лежат на могилах. Благовониями, которыми пропитывают повязки перед тем, как запеленать в них мумию. Анубис был проводником душ в царство мёртвых – равно как и владыкой этого царства. Такую мощь не прикроет ни одна радостная футболка.
– Позволь силе направить тебя.
Нефтида и сама частично являлась богиней смерти, и мертвецы сына её не пугали, хоть она и не могла их вести. Но мог Анубис. Нефтиде стоило лишь чуточку задать направление – кровь на одежде служила маяком.
И Анубис шёл. Ведомый кровью, следуя за оскалами мёртвых. Вдыхая запах трав, слушая своё собственное сердцебиение, мелодичный перезвон браслетов матери и её шелестящий голос, почти вгоняющий в транс:
– Будь проводником. Вплети свою силу в мою. Веди.
И Анубис вёл, открывая глубины памяти, срывая с них завесу тайны.
