Джек весь день нарывался получить проблем от Армандо на свой пернатый хвост. Капитан держался изо всех сил, так что если попадалось не Джеку, то влетало по полной программе команде. Но один поступок стëр черту между терпением и гневом (скорее даже бешенством) в сознании Армандо…
За 15 минут до этого
Армандо еле сдерживаю злобу, Воробей весь день капал ему на мозги: то оскорбит при всей команде, то сворует что-то у кока прямо из-под носа (чëртов пират, не согласился нормально поесть, но вот воровать покушать — это мы всегда пожалуйста), то пойдëт Лессаро ещё пожалуется. Брюнет едва удерживал себя от мысли выкинуть пташку за борт, хотя возможно это был бы отличный выход из ситуации.
Адмирал уже с самого утра находился на палубе, время близилось к вечеру, а это означало, что пора заняться бумажной волокитой.
Открыв дверь своей каюты, капитан просто выпал из реальности на доли секунды от шока.
Перед ним представилась такая картина: наглый мальчишка уже в который раз сидел в его каюте, за его столом, но этот маленький паршивец посмел совершить такую наглость, за которую Армандо, возможно, сжëг бы его заживо. Воробьишка закинул ноги на роскошный капитанский стол, как будто это он капитан этого корабля. Простить в данной ситуации было невозможным.
— Что такое, Салазарчик? Я обустраиваюсь в своей новой каюте, или ты чем-то не доволен? — с ухмылкой на лице проговорил парень, прищурившись смотря на испанца.
Армандо шутка не зашла. Он устал терпеть его выходки за всë время пребывания здесь. Терпение Салазара лопнуло и его было не остановить. Капитан подошëл и в пол силы пнул стул, на котором сидел мальчишка. Последний вскрикнул и благодаря своей реакции успел вскочить, ещë чуть-чуть и он бы распластался по полу.
— Совсем взбрендил?! — Малец тут же выхватил ранее украденный нож и было он хотел приставить его к горлу бешеного испанца, как его руку тут же перехватили.
— Ты перегнул палку, Птаха. — Хватка усилилась, сжимая запястье пирата до боли. Было ощущение, что ещë чуть-чуть и его вовсе сломают, сломают с такой лëгкостью, как хрупкий сучок.
Армандо конечно понимал, что один его удар и малец тут же сложится, но юнца нужно было хотя бы проучить и показать, что бывает за такие выходки. Армандо хотел было ещë что-то сказать, как этот наглый мальчуган стал наносить многочисленные, не то чтобы сильные, удары в плечо своей свободной рукой, и дальше умудрялся дерзить.
— Грубый! Жестокий! Бесчеловечный! Бессовестный! Убийца! Маньяк! Нахал! Бесишь меня! — не унимался пират, продолжая колотить капитана по плечу.
— Воробей, — начал было капитан.
— Заткнись! Я говорю! Да чтоб тебя акулы обглодали! Нет, на рее вздëрнуть! Чтобы при всех!
— Джек, — Армандо аж сам успокоился от такой реакции, они будто как-то поменялись местами.
Джек теперь был злым и ругался на Армандо, так ещë и бил (если это можно было так назвать, так как удары, как казалось Армандо, были довольно слабыми), а Салазар в свою очередь наоборот, старался успокоить Джека хоть как-то. В голову пришла мысль о способе отца, как тот успокаивал его в детстве, когда брюнет бунтовал и, например, не хотел идти спать. Может и тут сработает? Ну а что, тот же ребëнок, так что проблема не возникнет.
— Мг, мг, мг… что ещë скажешь? — Капитан с лëгкостью поднял бунтующего на руки и закинул к себе на плечо.
— Да как ты смеешь! А ну пустил! Да я… да я тебе глотку перережу! — Воробей стал сопротивляться изо всех сил, хоть попытки были безуспешны, парень не унимался.
Бесцеремонно бросив мальчишку на постель, капитан сразу же быстро укутал его в одеяло как младенца, после выпрямился и выдохнул, довольный проделанным. Суть была в том, что в данном положении из одеяла было ну очень трудно выпутаться, в чëм убедился сам пират, когда, наверное, через десяток неудачных попыток он лишь сильнее запутался. Армандо в свою очередь со спокойной душой пошëл наводить порядок на столе и в принципе в кадре, так как эта «мелкая проблема» успела сотворить здесь свои порядки.
И вот только испанец сел на стул, намереваясь немного отдохнуть, как из спальни послышался грохот. Перепугавшись того, что там могло случиться, Салазар тут же вошёл туда. На полу лежал воробей, который что-то недовольно бурчал себе под нос — видимо, птенчик снова решил выбраться на свободу, но что-то не рассчитал и свалился с кровати.
— Ну вот и зачем? Сильно ударился? — к удивлению самого капитана, он немного забеспокоился за парня и обратно уложил того на кровать.
— Ты то злишься, то заботишься, странный ты, — пробормотал в ответ парень.
— Тогда мы похоже, ты тоже, сначала был ласковым и милым, а потом стал угрожать и агрессировать, — спокойно заключил испанец, заставив воробушка даже… засмущаться?
— Ты… считаешь меня милым? — Парень не ожидал таких слов от самого капитана, ведь думал, что тот его просто ненавидит.
— Нет, — улыбнувшись, сказал Армандо, смотря в глаза пирата.
Джек только сейчас заметил, что глаза у капитана преобладали в данный момент светлым янтарно-ореховый оттенком, создающим что-то наподобие ореола вокруг чёрного зрачка. Если приглядеться, то можно было рассмотреть небольшие светлые и тёмные вкрапления, их было немного, но они смотрелись органично и уместно. У Салазара — глаза-хамелеоны: большую часть времени они просто тёмно-карие, но в некоторые моменты радужка меняла привычный цвет, и это завораживало. Многие даже не знали о такой особенности капитана, так как случалось это довольно редко, так что Джек, можно сказать, счастливчик.
— Джек? — Армандо немного смутился, заметив, что пират замер, внимательно вглядываясь в него.
— А? — Пират отвиснул только спустя несколько секунд.
— Ты чего замер?
— Ну… ничего, да, совсем ничего… — парень отвернулся от испанца, скрывая своё небольшое покраснение.
Салазар вздохнул и встал, нервно поправляя рукава рубашки. Он только сейчас осознал, что его злость к пирату пропала почти моментально из-за ничего. Он перестал злиться в тот момент, когда Воробей начал на него кричать — ну не шла ему злость от слова совсем. Он обычный ребёнок, который строит из себя взрослого, а за этим очень уж весело наблюдать. Именно поэтому Армандо иногда было сложно на него злиться, потому что как можно злиться на детей? Да, он пытался его убить, да, он пират, но с другой стороны он ведь просто защищал себя и свою команду, как бы в этом случае поступил Салазар? Возможно, примерно так же поведение Джека можно было сравнить с поведением котёнка: вот ты его гладишь, почёсываешь шерсть, он мурлычет, подставляя пушистый живот, а потом резко меняется в настроении и начинает царапаться и кусаться, просто потому что захотелось.
— Ладно… — начал Салазар, выдохнув, усмиряя в себе последние намёки на злобу. — Можешь остаться здесь, если хочешь, но только тихо, ладно? И давай так: если тут остаёшься, то не устраивай хаос, будь добр.
С этими словами мужчина встал и отошёл к столу, принявшись разгребать на нём накопившиеся бумаги.
У Джека в голове крутились лишь несколько ранее слов:
— Ты считаешь меня милым?
— Нет.
Он сказал это без какой-либо заминки, без какого-либо сомнения, с улыбкой на лице. Воробью стало даже немного обидно — он думал, что за это время хотя бы немного стал симпатичен. Пират всё же знал, что он одарён божественной красотой и чтобы за всё это время он совсем не вызывал никаких кружащих голову и заставляющих сердце остановиться чувств? Что за вздор! Наверное, он и в правду перегнул с тем утром. Нужно срочно это исправлять, только как?..
* * *
Спокойный вечер, ничего не предвещало беды, пока что. Капитан сидел за столом и заполнял бортовой журнал, целый день он занимался с бумажками, осталось заполнить ещё всего пару листов и можно было отправляться на боковую. У Джека же за это время созрел план, как можно было бы соблазнить Салазара. Для начала надо было привлечь внимание. Воробушек подошёл к столу, встав по правую руку от испанца, в один момент притворившись сонным.
— Воробей, ты чего? Что-то случилось? — Армандо решил прервать тишину лишь через пару минут, так как этот пристальный взгляд парня стал его понемногу напрягать…
— Просто интересно, что ты делаешь, а ещё… хотя, неважно… — пират театрально отмахнулся, лишь больше подпитывая интерес Салазара.
— Лучше скажи, — коротко буркнул брюнет.
— Ты будешь против…
— Говори.
— Нет, ты определённо будешь против…
— Джек.
— Это уже неважно…
— Воробей, — уже с раздражением сказал капитан.
— Я пойду… — юноша повернулся к нему спиной и собирался уходить, хотя на самом же деле он просто скрывал ухмылку, возникшую на его лице.
— Стоять. — Строгий голос и сильная хватка, сжавшая тонкое запястье, заставила пирата остановиться. — В чём дело?
— Ну… просто уже так темно… я хочу спать, ты сидишь тут, а одному засыпать…
— Давай быстрее.
— Мне страшно засыпать одному, можно я с тобой посижу, пока ты не закончишь с делами? Я буду тихим, — Джек еле сдержал свою улыбку, уже представляя, что дальше сделает с капитаном.
Армандо немного задумался: в принципе после ситуации днём Джек стал вести себя тихо, так что если он посидит рядом, то ничего плохого не случится, вед так?
— Ну… — Салазар вздохнул, отпуская пирата. — Ладно, но чтоб ни одного писка.
— Конечно-конечно… — протараторил пират и в следующий момент уселся у капитана на коленях, без капли стеснения укладывая голову ему на грудь, напоследок немного поёрзав, устраиваясь поудобнее. Сказать, что Салазар был в шоке — это ничего не сказать. В нём сейчас бушевало два желания, первое — выкинуть этого нахала из каюты, а лучше за борт, второе — оставить сонного мальчишку и продолжить заниматься делом, ребёнок всё же.
— Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало… — прокомментировал данное поведение брюнет, придвигаясь обратно к столу.
— Эй! Сам ты дитя! — Джек за такую колкость пихнул старшего в бок острым локтем, от чего последний, недовольно охнув, немного поморщившись.
— Я сказал — ни писка, — пригрозил Армандо.
— Чик-чирик — с усмешкой ответил парень, зарываясь носом между воротником и шеей мужчины, вдыхая приятный аромат бриза и цитрусовых. — Бука ты, больше на меня отвлекаешься, чем пишешь.
После этого Джек замолчал, а испанец продолжил писать, сам не заметив того, как аккуратно приобнимает мальчишку левой рукой, но это не особо волновало обоих. Наблюдать за тем, как пишет капитан было более-менее интересно: у Салазара был красивый, ровный почерк, не то что у самого парня. Было так удобно, тепло и уютно на коленях у этого на вид грозного и жестокого мужчины, который с другой стороны был спокоен и нежен, и Джек это знал. Именно поэтому, закончив с делами, его аккуратно подняли на руки и отнесли в спальню. Эту ночь Воробей провёл в спальне великого охотника на пиратов и ему за это ничего не было.
