***
Дорогие друзья! Через несколько секунд вы продолжите чтение. Сообщаем, что полная версия этого тома выложена на Л и т р е с е под названием "Голубой бриллиант". К сожалению, правила Фикбука запрещают делать это открыто, поэтому нам приходится писать данное сообщение прямо в тексте и отвлекать вас от процесса чтения. Приносим свои извинения. Если у вас возникнут проблемы с поиском, пожалуйста, напишите в ЛС.***
— И чем ты это объяснишь? — Тем, что он дьявол. Две темные фигуры, полностью скрытые плащами с глубокими капюшонами, стояли под сенью раскидистых деревьев, укрываясь от посторонних глаз в и без того непроглядной ночи. — У тебя есть предположения, как он обо всем узнал? — прозвучал после недолгой паузы охрипший от болезни или от долгого крика мужской голос. — Есть. — И какие же? — Он умеет читать мысли, — хохотнула женщина и, махнув плащом, отошла в сторону тяжелой ветви, спадающей на землю подобно зеленому водопаду. Мужчина резко выругался, однако вынужденно последовал за спутницей: — Давай не будем тревожить твое бесподобное чувство юмора и подумаем головой. — С удовольствием. — Так какие могут быть варианты? — Ему прислали письмо из Преисподней. — Это уже не смешно. — А я и не собираюсь тебя развлекать. — Тогда что ты несешь? — Я даю тебе единственное правдоподобное объяснение. — Ты сама себя слышишь? — Не только слышу, но и подписываюсь под тем, что говорю. Мужчина громко выдохнул, нетерпеливо махнул рукой и отвернулся в противоположную сторону. — Хотя нет, — внезапно передумала женщина. — Для него это мелко. Намного вероятнее, что дьявол у него на побегушках, а он только щелкает пальцами и приказывает. Звонкий треск ломающихся ветвей и шум опадающей на землю листвы. — Ты можешь вывернуть с корнем все деревья в округе, но фактов это не изменит, — насмешливо прокомментировала женщина яростный выпад. — Кому, как не тебе, знать, что он человек? — цинично отреагировал мужчина. — Ты видела его без одежды с ног до головы и близка с ним, как никто другой. — Именно поэтому я и могу заявлять о его необъяснимых способностях! — неожиданно резко и без тени иронии парировал женский голос. — О, неужели он подмял под себя даже твою хладнокровную голову? — И слава Богу, что он все еще оставляет ее на моих плечах. В прохладном ночном воздухе на несколько мгновений повисла напряженная тишина. — А каким образом у него могут появиться противоположные мысли? — с внушительной задержкой между первой и второй частью фразы произнес мужчина. — Это то, зачем я тебя вызвала, — тихо ответила женщина. Вновь наступила тишина. И в этот раз обоюдное молчание продлилось значительно дольше. — Я тебя слушаю, — окончил затянувшуюся паузу безымянный оппонент. Женская фигура изящно обвила руками собственную талию и отвернула голову в сторону: — Он меня подозревает. Она едва успела закончить, как раздался не то удачно подавленный смех, не то выдох облегчения: — По-моему, тебе нужно отдохнуть. — Я совершенно серьезно. — Подозревает? Тебя?! Не смеши меня! — Послушай, он… — Нет, это ты меня послушай. Нужно быть слепым, чтобы не видеть, как он смотрит на тебя. — Это не более, чем игра. — Вот оно что. А в постели вы в какую игру играете? — Я не шучу. — Кажется, в ком-то проснулась женская обида из-за того, что в поездке он уделял вашим отношениям слишком мало времени, — даже с некоторой брезгливостью пояснил мужчина. — Отвечу тебе за него: он был слишком занят другими проблемами. А за то, что у него их было бессчетное множество, я могу тебе поручиться. Не бери в голову, потому что именно это может стать началом настоящих неприятностей. — Относительно своей головы я тебе уже все сказала. Послышался звук, похожий на нетерпеливое рычание: — Успокойся! Ты зациклилась на его невнимании к собственной персоне. Боюсь тебя огорчить, но сейчас его станет еще меньше, потому что к его встрече мы подготовились очень основательно. Хоть эта девчонка и сбила нам все карты. — Расскажешь мне о твоих дальновидных планах на том свете. Потому что для меня он становится ближе с каждым днем. — Прекрати эти глупости! Как ты думаешь, почему ты все еще говоришь со мной? — Потому что его благородство не позволяет ему поднять на меня руку! — Нет, душа моя. Потому что он уверен, что ты полностью на его стороне. — Кому, как не тебе, знать, что для него не существует преград в добыче информации? Мужчина рассмеялся: — В нашем случае ему придется вести свои переговоры на кладбище. — Ты забыл, с чего я начала? Он дьявол! Он вытащит сведения даже из мертвого. Раздались громкие и продолжительные ругательства. — Извини, моя дорогая, но это уже порядком надоело. Если тебе больше нечего сказать, кроме как выплеснуть женские фантазии, спровоцированные полнолунием или иными причинами, то давай вернемся к своим делам. Каждая минута сейчас на вес золота. И ты прекрасно это знаешь. Как и то, чего мне стоило бросить все и прийти сюда, чтобы выслушать твои… — Я боюсь его. Три коротких слова, произнесенных тихим высоким голосом, еще долго висели в густых зеленых кронах, тщетно пытаясь пробиться наверх в прозрачный ночной воздух и все больше теряясь в обволакивающих пространство бесконечных ветвях. Мужская фигура предупредительно склонила голову набок: — Я надеялся, что наш диалог будет короче. А о том, что мне придется выступать в роли врача, я не мог даже… — Мигель, это не шутки! — выкрикнула женщина. Ее собеседник поморщился: — Не нужно имен. Тонкая фигура резко развернулась на каблуках и двинулась прочь. — Постой, — двинулась следом вторая тень. — Хорошо. Если тебе нужно выговориться, я в твоем распоряжении, — перегородил мужчина дорогу своей спутнице. — Ты, правда, думаешь, у меня нет больше дел, как только строить из себя истеричную дамочку? — Рискну предположить, что любая из озвученных сейчас мною мыслей окажется тем, что ты меньше всего хочешь услышать, поэтому я лучше помолчу и послушаю твои объяснения. Женщина снова развернулась в противоположную сторону, но в этот раз осталась на месте. — Я боюсь его, — тихо произнесла она. — Хотя прекрасно знаю, что это чувство в той или иной степени он вызывает во всех, кто когда-либо с ним общался. Раньше это было просто опасением, происходящим, скорее, от осознания серьезности игры, в которую ты меня ввязал. Но с недавних пор оно стало увеличиваться с каждым днем. И теперь я вполне отдаю себе отчет, что это страх. Когда я встречаю взгляд его глаз, я начинаю задыхаться. А когда он подходит ближе… — Извини, я не в состоянии больше слушать твои ванильные очерки. Возможно, тебе станет легче, если ты напишешь книгу. Уверен, такая чувственность будет пользоваться очень большим спросом, и это… — Ты издеваешься?! — зашипела женская фигура. — Я пытался тебя выслушать. — Ты что, не понимаешь, какая у меня проблема?! — Понимаю. И уже нашел решение. Тебе нужен не врач, а подружка. — Я не могу так больше! У меня подкашиваются ноги, когда он рядом! — О! Это ведь такой прекрасный жест! А в купе с твоими актерскими способностями… — Никакие способности не в состоянии сдержать дрожь в руках! Я не могу даже взять бокал во время разговора с ним, потому что боюсь, что он расплескается еще до того, как я поднесу его ко рту. — О боги, вот ведь проблема… — вздохнул мужчина. — Ну выдай все это за неземную любовь. Падай в обмороки, проливай бокалы, роняй посуду. Это не только спасет тебя от вымышленных и необоснованных страхов, но и окажется чрезвычайно полезным дополнением для всех нас, потому что… — Он внезапно замолчал. — Нет, это, в самом деле, прекрасная идея, — перевел он взгляд на замершую женскую фигуру. — Вот что. Устрой-ка ему светопреставление. Это будет как нельзя кстати. Что может быть более изнурительным и выматывающим, чем женские скандалы? Сцены ревности, обиды, истерики, слезы, дрожащие руки. Это же так выбивает из колеи. Тем более, что у тебя есть прекрасный повод. Эта девчонка. Я уверен, что сейчас самое время превратиться в… — Ты за кого меня принимаешь?! — Это прекрасная мысль. Он сильно ослаблен минувшей поездкой, потому что за полгода перекроил все связи и выстроил новую систему. Возможно, он перестал доверять бывшим подчиненным, что, к слову, делает честь его проницательности, или же у него в голове появилась иная схема, — причину мне не понять, поскольку он никого не посвящает в свои планы. Но следствия видны хорошо. Он крайне измотан. И морально, и физически. А впереди его ждет не меньше забот. — Мужчина усмехнулся. — И если ты добавишь ему веселья своим поведением, это вполне может стать последней соломинкой. — Он сделан из стали. Его невозможно пробить ни усталостью, ни твоими планами, ни чьими-либо представлениями. — О, конечно. Он же так невероятен. Сдается мне, твоя привязанность к нему становится сильнее с каждым днем. — Тебе кажется. — Откуда же такие речи? — Ты хочешь вернуть нас в начало разговора? Мужчина сделал продолжительный нетерпеливый выдох и посмотрел в пустынную прерию поверх седла приблизившейся во время долгого диалога лошади. — Я надеюсь, наша встреча не прошла для тебя впустую? — произнес он. — А ты как думаешь? — Я думаю, что предоставил тебе решение твоей проблемы. — Ты, правда, считаешь, что я им воспользуюсь? — фыркнула женщина. — Вот что, Кларисса, — голос мужчины внезапно стал жестким и прерывистым. — Твоя собственная стратегия поведения однажды уже чуть не привела нас к провалу. Поэтому очень прошу тебя, — сделал он сильный интонационный нажим, — делай то, что я тебе говорю. И, пожалуйста, приходи в себя после этой поездки. Она была отнюдь не романтической, как ты уже, судя по всему, успела вбить себе в голову. — Я ничего не вбивала себе в голову! И строго придерживалась твоего плана! — Вот и умница. Продолжай в том же духе. — Я не буду больше! И хочу выйти из этой игры! Дайте мне спокойной жизни, вы оба! Мужчина бросил быстрый взгляд по сторонам, а потом точно и без лишних движений приблизился к собеседнице. — Так, может, пойдешь к нему и все расскажешь? — медленно наклонился он к ее лицу. — И посмотришь ему в глаза? И увидишь там, что тебя ждет? — холодящим кожу шепотом предложил он. Женщина замерла и приоткрыла рот, чтобы дать ответ, однако ничего не смогла сказать. — Вот и я думаю, что нужно молчать и продолжать придерживаться старых позиций, — уже громче и более развязно произнес мужчина, отклоняясь назад в привычную позу. — Надеюсь, на сегодня все? Женская фигура продолжала стоять молча и без единого движения. — В таком случае давай займемся каждый своими делами, — продолжил ее спутник, подходя к лошади. — Ответ на мой вопрос ты, к сожалению, не дала, и мне предстоит самому потратить время, чтобы найти слабое звено, через которое утекла информация. Поэтому, надеюсь, ты не обидишься, если я не буду тебя провожать. В ответ ему не донеслось ни слова. — Что ж, был очень рад нашей внеплановой встрече. На днях свидимся. Мужчина в последний раз осмотрелся и пришпорил скакуна. Одинокая женская фигура осталась стоять в тени раскидистых деревьев. — Тебе не победить его, — раздался тихий шепот в прозрачном ночном воздухе. — Он дьявол.***
Тишина. В голове полнейшая тишина. А там, за ее пределами, какой-то нарастающий гул то ли музыки, то ли голосов. Там что-то явно происходит. А внутри тишина… И только звук его фразы из трех слов, которые она сейчас снова и снова повторяет в своей памяти. — Простите, сеньор Зорро, я не ослышался? — на очень повышенной интонации спросил дон Антонио, потому что его речь тут же подмяли под себя десятки чужих голосов. — Нет. — Мы точно говорим об одном и том же? — Да. — Позвольте мне попросить Вас уточнить предмет беседы, чтобы убедиться в этом. — Мы говорим о строительстве нового порта в Эль Пуэбло, — подтвердил молодой человек. — Но, согласно информации от дона Алехандро, переговоры о его строительстве велись с сеньором Энрике Монтерреем. — Я в курсе. — Простите, Вы с ним знакомы? — Более чем. — Вы наводите меня на мысль о том, что как-то связаны со строительством порта… — Вы двигаетесь в верном направлении. — Не хотите ли Вы сказать, что этот проект — Ваша инициатива? — Вы все сказали за меня. — То есть новый порт — это подарок? Вы, наверное, шутите? — Я бы шутил, если бы речь шла об обычном подарке. В данном же случае я не стану так рисковать. — Господа! Прошу тишины! — почти перешел на крик дон Антонио. — Сеньор Зорро, Вы же понимаете, о каких суммах идет речь? — Вполне. — Порт в качестве свадебного подарка? — Именно. Дон Антонио в некотором замешательстве осмотрелся, словно желая прочитать в ближайших взглядах подтверждение тому, что он только что услышал. — Поправьте меня, если я не прав, но я слишком боюсь ошибиться, — очень медленно начал он. — Новый порт — это подарок для сеньориты Изабеллы? — Все верно. — Простите мне мою настойчивость, но я на всякий случай перефразирую вопрос. Это подарок на свадьбу сеньориты Линарес? — умышленно выделил голосом название мероприятия дон Антонио. — Да. — Подарок от Вас? — Да. Дон Антонио еще раз обвел недоуменным взглядом присутствующих. Громкие выкрики и посыпавшиеся было без разбора после первой фразы Зорро вопросы постепенно затихли. — Возможно, я не обладаю всеми необходимыми сведениями, но… — он постучал друг по другу большими пальцами сомкнутых рук, — насколько мне известно, дон Диего еще не вернулся из Мексики, а такие вопросы необходимо в первую очередь согласовывать с ним. — Дон Диего здесь не при чем. Дон Антонио запнулся, потом попытался засмеяться, но вместо этого лишь странно улыбнулся. — Простите, то есть как это не при чем? — он в третий раз обежал взглядом аудиторию, теперь уже явственно ища там поддержки, но, встретив такие же ошеломленные взгляды, вернулся к собеседнику. — Дон Диего — жених сеньориты Линарес. — Он считался таковым на время тяжелого периода, чтобы обеспечить безопасность Изабеллы, — прозвучало в ответ. Дон Антонио отшатнулся и воззрился на оппонента, неизвестно чем более сраженный: тем ли, что Зорро озвучил давно забытую истину, тем ли, что так жестко напомнил о минувших страшных днях, или тем, что назвал Изабеллу по имени, не дополнив его ни фамилией, ни социальным статусом. — Я думаю, это все же следует сначала обсудить с ним, — с такой расстановкой, что почти по слогам, произнес в ответ временный заместитель губернатора, внимательно разглядывая молодого человека, словно пытаясь обнаружить в нем следы бессонных ночей, тяжелых условий существования, ударов тяжелым предметом по голове или другие признаки не совсем нормального состояния. — А я думаю, что в этом процессе он будет лишним. — В каком процессе, простите? — Свадебном. — Я совсем перестал Вас понимать, сеньор Зорро. Как дон Диего может быть лишним в свадебном процессе, если он до сих пор считается женихом сеньориты Изабеллы, и этот факт за прошедшие полгода так никто официально и не оспаривает? — Оспаривает. — Кто? — Я. Дон Антонио сделал еще шаг назад, чтобы суметь полностью окинуть взглядом источник странных речей. — В таком случае у Вас должны быть какие-то основания. Это слишком серьезное заявление. И, простите мне мою настойчивость, при чем же тогда здесь свадебный подарок, если, по Вашим словам, свадьба сеньориты не состоится? — Состоится. Дон Антонио развернулся в сторону совершенно неподвижной аудитории, внимательно посмотрел на застывшие выражения лиц и, в который раз не найдя там никакого ответа, вернулся обратно, разведя руками. — Вы… мягко скажем, ставите нас в тупик, сеньор. — Паузы между словами становились все дольше. — Потому что, боюсь, никто из присутствующих не понимает, что Вы имеете в виду. Как может состояться свадьба без жениха? Зорро ничего не ответил. Однако в его руке вдруг, откуда ни возьмись, засверкала перевитая тончайшими узорами перламутровая шкатулка. Никто не мог сказать, как она появилась. Возможно, он держал ее в рукаве и достал в нужный момент, или она могла складываться до совсем плоского состояния и прятаться в его перчатке, или же он просто взял и вынул ее из кармана, потому что это движение ошеломленная происходящим аудитория все равно не заметила бы. Так или иначе, но он сейчас стоял с закрытой шкатулкой на ладони в центре зала, окруженный более, чем сотней людей. Тишина практически разрывала слух. Стражи крепости патрулировали внутренний двор, а также подступы к главным и запасным воротам, и их обычно шумные передвижения сейчас оказались вне зоны досягаемости. Было слышно не только дыхание ближайших соседей, но даже шорох травы за окнами, выходящими фасадами на пустынную равнину, и полет ночных птиц под звездным небом. Поэтому легкий и совсем незаметный при обычных обстоятельствах щелчок механического затвора сейчас раздался подобно пушечному выстрелу. На мягком возвышении из белоснежного шелка лежало изящное витиеватое кольцо с тремя сверкающими рубинами. Молодой человек неслышно повернулся к окаменевшей фигурке в сияющем карнавальном платье и золотой маске и взял ее за руку: — Изабелла, будь моей женой.